Революция и право, в том числе и наследственное право, – понятия несовместимые, потому что любой вооруженный переворот уничтожает права граждан, а сила права замещается правом силы, в данном случае диктатурой пролетариата. Любое насилие убивает право, а тем более если оно исходит от государства.
Следует особо отметить (можно сказать, подчеркнуть красной чертой) один специфический акт – Декрет, принятый в апреле 1918 г. и сыгравший важную роль не только в наследственном праве (и соответственно в гражданском), но и в жизни всего общества. Название этого Декрета говорит само за себя: «Об отмене наследования»![20]
Последовательно проводя политику экспроприации буржуазно-помещичьей собственности, Советское государство нанесло решительный удар и неразрывно связанному с ней институту наследования[21]. На основании вышеназванного Декрета наследование как по закону, так и по духовному завещанию отменялось. После смерти владельца имущество, ему принадлежавшее (как движимое, так и недвижимое), становилось государственным, т. е. достоянием Российской Советской Федеративной Социалистической Республики. При этом нетрудоспособные родственники по прямой нисходящей линии, по восходящей линии, полнородные и неполнородные братья и сестры, супруг умершего получали содержание из оставшегося после него имущества. В соответствии с Постановлением НКЮ РСФСР от 11 июня 1918 г. все находившиеся в производстве судов наследственные дела были прекращены и переданы в ведение местных Советов[22].
Имущество умершего поступало в ведение местного Совета, который передавал его в управление учреждений, ведающих на местах соответствующими имуществами Российской Республики, по последнему месту жительства умершего или по месту нахождения оставшегося имущества.
Характерно и то, что вышеназванный Декрет имел обратную силу по отношению ко всем наследствам, открывшимся до его издания, если они еще не были получены наследниками или хотя и получены, но еще не поступили в их владение.
Рассмотренный документ появился не сам по себе, а во исполнение Манифеста коммунистической партии К. Маркса и Ф. Энгельса[23], где прямо указывалось на необходимость отмены наследования. Как представляется, не всегда те или иные теоретические разработки необходимо воплощать в жизнь, особенно если эти разработки от нее оторваны. Декрет действовал недолго, но нанес колоссальный ущерб правосознанию, интересам конкретных граждан, юридически поддерживая тезис «после меня хоть потоп». Кроме того, наличие имущества, оставшегося после умершего, но еще не переданного и не учтенного соответствующими органами РСФСР, создавало благоприятную почву для расхищения этого имущества.
И еще два вопроса, без рассмотрения которых характеристика наследственного права того времени была бы неполной. Первый – о непризнании обязательств, возникших до 7 ноября 1917 г., т. е. до государственного переворота (Великой Октябрьской социалистической революции). Официальная позиция была следующей: «Погашаются не только обязательства, срок которых наступил до 7 ноября 1917 г., но, главным образом, те обязательства, которые возникли до 7 ноября 1917 г. и срок исполнения по которым наступает после 7 ноября 1917 г.»[24].
Второй вопрос – о дарениях. Декрет ВЦИК от 20 мая 1918 г. «О дарениях» признавал недействительными договоры дарения, превышающие 10 тыс. рублей. А.В. Венедиктов указывал на то, что «тем самым пресекался обход декрета «Об отмене наследования» под видом или в форме дарения на случай смерти. Требуя, под угрозой недействительности сделки, нотариального или судебного акта для дарения или иного безвозмездного предоставления имущества на сумму от одной до десяти тысяч рублей, Декрет ставил тем самым и эти дарения под контроль государства»[25].
Наряду с другими «мерами» вышеназванные декреты способствовали тому, что в стране установился правовой, экономический, социальный хаос. Только через пару лет, когда вожди начали понимать, что и они могут быть сметены, если этот хаос не остановить, его стали упорядочивать.
Проводя анализ одной из лучших работ по советскому наследственному праву – работы В.И. Серебровского «Очерки советского наследственного права»[26], С.М. Корнеев указывал на то, что из содержания книги видно следующее: советская власть скоро забыла об отмене права наследования и достаточно полно урегулировала отношения наследования, предусмотрев почти все институты, которые свойственны наследственному праву буржуазных стран (хотя и в урезанном виде – например, регулирование наследования по завещанию)[27].
Переходя к новой экономической политике, руководители РСФСР понимали, что без собственности, хотя бы даже без приставки «частной», поднимать экономику государства невозможно. И конечно же, совершенно логично, что пусть и в урезанном виде наследственное право стало восстанавливаться.
Декретом ВЦИК от 22 мая 1922 г. «Об основных частных имущественных правах, признаваемых РСФСР, охраняемых ее законами и защищаемых судами РСФСР» наследственное право было восстановлено – возвращено наследование по завещанию и по закону[28].
Гражданский кодекс РСФСР, принятый 31 октября 1922 г.[29] и введенный в действие с 1 января 1923 г., законодательно закрепил существенное изменение подхода к наследственному праву. В его нормах говорится о возможности наследования, но оно ограничивается 10 тыс. рублей. В частности, ст. 416 указывала на то, что допускается наследование по закону и по завещанию в пределах общей стоимости наследственного имущества не свыше 10 тыс. рублей, за вычетом всех долгов умершего. При этом если стоимость наследства превышала указанную сумму, то производился раздел и часть имущества, превышающая предельную сумму, переходила государству.
Гражданский кодекс 1922 г. ограничивал круг наследников только близкими родственниками (супруг умершего, его дети, внуки, правнуки), а также нетрудоспособными иждивенцами. Причем такое ограничение распространялось на наследников как по закону, так и по завещанию. При наследовании по закону имущество делилось между названными лицами.
Завещанием признавалось сделанное лицом распоряжение на случай смерти о предоставлении имущества одному или нескольким лицам. Завещание представлялось в нотариальный орган для внесения соответствующей записи в актовую книгу. При этом выписка из актовой книги могла заменить завещание.
Постановлением ЦИК и СНК Союза ССР от 29 января 1926 г. «Об отмене ограничения размера имущества, могущего переходить в порядке наследования и дарения»[30] с 1 марта 1926 г. было отменено ограничение, соответственно корректировался ГК РСФСР.
Отмена максимума наследования идеологически объяснялась «общими успехами социалистического строительства, решающими успехами политики социалистической индустриализации страны, когда в области промышленности вопрос «кто кого» уже был предрешен в пользу социализма, когда быстро вытеснялся частник из торговли»[31].
В 1928 г. обязанность выдачи свидетельств о праве на наследство была возложена на нотариальные органы, ранее этим занимались народные суды (Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 18 января 1928 г.[32]).
В апреле того же года в круг возможных наследников были включены и усыновленные дети (Постановление ВЦИК и СНК РСФСР от 6 апреля 1928 г.[33]).
10 февраля 1930 г.[34] функция принятия мер по охране наследственного имущества была возложена на нотариальные конторы, до того этим занимались финансовые органы.