Текст бизнес-книги "Очищение. Том 2. Душа"

Автор книги: Александр Шевцов

Раздел: Личностный рост, Книги по психологии

Глава 3. Общедоступная теология и Научный атеизм

Как вы помните, один из словарей четко определил, какие науки занимаются понятием души. Это Психология, Философия и Теология. Что такое теология?

«Словарь иностранных слов» определяет ее так:

Теология (гр. Theologia – theos бог + logos учение) – богословие – совокупность религиозных доктрин о сущности и действии бога, систематизированное изложение вероучения, обосновывающее его истинность и необходимость для человека.

Философские словари с этим согласны. Вероятно, это верное определение, но оно не учитывает моих ожиданий как обычного человека, живущего в простонаучном мировоззрении. А для меня, как для любого рабоче-крестьянского интеллигента, нет Бога, кроме Науки, и все логии части ее. Иными словами, я ожидаю, что кормилица и утешительница моих душевных потребностей должна была создать ответы на все случаи жизни, какие только могут со мной произойти. И если я захочу что-то узнать про религию или про то, как видит религия душу, я просто возьму с полки учебник соответствующей науки, и он вложит в мою голову все необходимые мне для жизни знания.

И я ищу науку теологию – и не нахожу. А вместо нее нахожу либо какие-то учебники богословия для начинающих, либо Научный атеизм. То есть нечто прямо по названию противоположное Тео-логии или Бого-словию – а-теизм, без-божие, да еще и научное, да еще и учебник! Как научно стать безбожником! Разве недостаточно просто не верить в богов? Нет, потому что задача а-теизма – не отсутствие веры у гекатонхейров, а постоянная война с Богами, то есть как раз обратное отсутствию веры – уничтожение. Но нельзя уничтожать то, во что не веришь. Уничтожать можно только то, что есть. Причем тут вера?

Самое любопытное, что и начальное богословие, которое можно считать простонародным или тем, что проще всего проникает в сознание в бытовом общении и так и остается там, если человек впоследствии осознанно не начинает эти свои взгляды углублять, тоже не занято тем, что я от него ожидаю. Я просмотрел целый ряд современных изданий по православию, призванных нести самые общие представления о христианстве в народ, всякие популярные православные словари, энциклопедии и брошюры. И в них говорится о том, что такое церковь и как себя в ней правильно вести. Но нигде я не нашел раздела, посвященного душе!

Определение «Словаря иностранных слов», оказывается, совершенно точно. Теология – это совокупность религиозных доктрин о сущности и действии бога, систематизированное изложение вероучения, обосновывающее его истинность и необходимость для человека.

Да, это доктрины и систематизированное изложение вероучения плюс описание церковного быта. И ни слова о душе. По крайней мере, ни слова, вынесенного в заглавие.

Я полез в историю предмета и поднял популярные учебники богословия, которые были распространены в России до революции. Они устроены точно так же, как и современные издания для непосвященных. Конечно, слово «душа» наверняка поминается в каких-то из них. Но в одном из самых распространенных в начале девятнадцатого века «Наставлений в законе божием» для одноклассных церковно-приходских школ, написанном архиепископом Агафодором, прямо о душе говорится только в главе «Сотворение мира и человека»:

«Тело человека Бог сотворил из земли и вдунул в лицо его душу разумную, свободную и бессмертную. Этою душою Бог уподобил человека Себе и отличил от животных неразумных» (Наставление, с. 7–8).

Желающий искренне понять, что такое душа, мог после этого всю жизнь ходить с вопросом и разрешать его в мистических домыслах. Либо он должен был поступить в Духовную Академию и изучить этот вопрос, как человекс духовным допуском к доктринально сомнительным вещам, занятия которыми могут увести не слишком твердую в вере душу в ересь.

Но ведь не все хотели избрать путь церковного профессионала, где же они могли найти ответ на мучивший их вопрос? В душеспасительной литературе лубочного сорта. И до революции издавалось и сейчас издается множество книжонок, которые Церковь считала полезными, но своим именем не освящала. Они содержали всяческие сусальные рассказики о богословских основах и насаждали вполне определенную нравственность в еще отзывчивое детское сознание.

Так вот они-то как раз в изобилии всаживали в нашу культуру множество собственных домыслов о том, что такое душа и как правильно жить хорошему мальчику или воспитанной девочке. Для примера приведу рассказ из самой последней душещипательной книжонки, вышедшей в 2003 году под потрясающим воображение названием «Философия для детей. (В сказках и рассказах)». Автор М. Андрианов.

Душа там поминается множество раз. Собственно говоря, она и есть основной предмет воздействия всей книги. Я перескажу только раздел, прямо рассказывающий о ней. Но сначала цель, которая называется в перемежающих сказки и рассказы поучениях родителям, как правильно воздействовать на сознание своего ребенка.

«Взрослым: данная тема (а это завершающий рассказ про душу под названием “Кто такие ангелы? (Богочеловеческая ступень развития души)” – АШ) по своей сути – мощный стимул для устойчивого положительного развития ребенка. Перспектива роста души через благие мысли, чувства и дела переходит в романтический результат-вознаграждение: сказочные возможности жизни Ангелов и их помощь людям» (Андрианов, с. 55).

Не могу сказать, что намерения М. Андрианова не благие или что он не знает, что такое «положительное развитие ребенка». Хотя подозреваю, что связи своих слов с Позитивизмом он и сам не разглядел. И уж тем более не осознает, что использовал в качестве важнейшей приманки для душ родителей главную ценность Позитивизма – положительное развитие, – а Позитивизм при этом был ярым врагом религии. Иными словами, как просто хороший человек Андрианов, скорее всего, просто знает, что такое просто хорошо и что такое просто плохо, и зовет людей к добру. При этом немножко уклоняясь в ересь.

Просто знание может быть довольно опасной ловушкой для души, потому что оно бездумно, а значит, и неизвестно кем вложено в наше сознание. Соответственно, я с некоторой настороженностью воспринимаю и его определение души. Кстати, в разделе, посвященном православному богословию, вы увидите, что это определение действительно может считаться еретическим с точки зрения догматического богословия.

«Душа – частичка Бога, присутствующая во всем живом; малая часть бесконечно огромной Энергии Любви, находящаяся в сердце человека.

Внимание! При желании родителей можно пояснить различие между духом (искрой Божественного Огня) и душой (психикой, или энергией сознания, собранной духом). Дух вечен, а сознание при духе постоянно находится в процессе нарастания или распада в зависимости от соответствия или несоответствия изначальному импульсу Любви и Единения с Красотой, которым заряжен дух.

– Степень развитости душ, разумность человеческой души.

Во всем живом имеется своя душа – маленькая частичка Бога. Но душа человека особенно сильно развита, в ней Энергия Любви во много раз больше, чем в душе растения или животного. Благодаря такой душе человек может поступать разумно, обдуманно и сознательно, с пониманием того, что нужно делать.

– Где находится душа у человека и для чего она нужна.

Душа находится в сердце человека и похожа на маленькое солнышко, но увидеть ее почти невозможно, потому что она состоит из энергии.

Как батарейка с электрической энергией нужна для игрушки, чтобы она двигалась, точно так же душа нужна человеку, чтобы он мог сам думать, развиваться, любить других и становиться лучше.

– Что бывает, когда душа покидает тело.

Когда душа устает (разряжается), человек засыпает, и, пока он спит, душа набирает сил (накапливает энергию) для нового дня. Если же человек умирает, то душа навсегда вылетает из тела и находится где-то у поверхности земли…

– Условия нарастания и распада энергии сознания.

Человеческая душа медленно растет с любовью и добрыми чувствами и уменьшается от злых чувств и плохих мыслей. Чем больше в человеке любви к другим, желания помочь и сделать добро, тем быстрее растет душа, чтобы когда-нибудь вырасти и сделаться душой ангельской» (Там же, с. 53).

Времена меняются, простонаучный язык срастается с простонародным богословием и рождается Любовно-Энергетическое понятие души… (Я посвящу этому особую главу в Уроках очищения.) Недостатки в качестве рассуждения в таком сочинении не рассматриваются. Забыл, как это звучит точно, но, кажется: благими намерениями можно оправдать все.

Переходя от такой теологии к дополнительной к ней науке – атеизму, должен поделиться одним наблюдением. Поскольку атеизм наука несамостоятельная, то она в точности повторяет устройство и подход теологии к изложению своего предмета. Конечно, я говорю о бытовой или самой общедоступной и великотиражной теологии.

Учебники Научного атеизма, который теперь уже стал лишь нашей историей и ушел в глубинные слои сознания, не имели отдельного раздела или глав, посвященных душе. Выискивать в них упоминания о душе приходится строго в соответствии с тем, как говорят о ней общедоступные учебники теологии. Именно общедоступные, потому что Научный атеизм не был наукой о религии или богах, он был частью идеологического инструментария и изучал не то, что в умах профессоров богословия. До них Научному атеизму и дела не было, и руки не дотягивались.

Он обрабатывал массовое общественное сознание. А значит, менял знаки с положительных на отрицательные именно там, где их расставило богословие невысокого полета. Как писалось в подобных учебниках: «Атеистическое воспитание – составная часть коммунистического воспитания» (История и теория атеизма, с. 427). Как видите, у Научного атеизма и у Философии для детей одни и те же цели, только с разными знаками. А это настораживает.

Задачи Научного атеизма вполне прозрачно читаются в его утвержденном идеологами коммунизма определении: «Научный атеизм – это острое идейное оружие, направленное против врагов коммунизма, которые все чаще облекают свою подрывную деятельность в религиозные формы» (Гордиенко, с. 5). Думаете, это тридцатые годы? Война с уклонами и вражескими заговорами? Нет, это 1988 год, учебное пособие для институтов, выпущенное издательством «Просвещение».

Врагов надо знать! Врагом является религия, а религия в своем раннем развитии проходит три стадии: фетишизм, магию и анимизм. Тут-то и зарыта эта собака, то есть душа.

«На более позднем этапе развития появляется анимизм (от лат. Animus, anima – дух, душа) – вера в душу и духов, сыгравшая значительную роль в формировании представлений наших далеких предков о сверхъестественном.

Анимизм сложился лишь после того, как у человека появилась способность к формированию понятий. На этой стадии создалась возможность для иллюзорного удвоения мира на реально существующий и сверхъестественный» (Научный атеизм, с. 36).

Вот где именно она зарыта! Вот откуда эта необоримая тяга научных и толковых словарей считать, что душа – это понятие, и относить его к психологическому ведомству. Удвоение мира в иллюзиях!

Что же я из этого почерпну? Либо то, что дальше хода нет, потому что стена, либо то, что мой мир как-то удвоили, поставив передо мной стену, поскольку владели уже этим на своем этапе развития. Но не иллюзорна ли эта стена, за которую ничего душевного не уходит?

Глава 4. Религиоведение

С уходом Советского Союза и коммунистической идеологии в русском обществе начались изменения. В частности, у нас больше нет Научного атеизма, зато появилось Религиоведение. Именно оно и будет теперь внедрять в наше сознание расхожие понятия. В том числе и простонаучное понятие о душе.

Учебники Религиоведения пишутся, конечно, совсем не так, как учебники Научного атеизма. В состав авторов приглашаются люди свободомыслящие и даже священники и богословы. Но в целом Религиоведение – это наука, и задачи у нее научные. Главная из них – стать разговорной оболочкой для религиозных представлений, чтобы людям неверующим было понятно, как себя вести с Церковью и верующими людьми. Вторая задача – создание проблемы из диалога Науки с Религией. Так оно и звучит, как в старых советских изданиях – проблема диалога между…

В общем, это все та же война за власть над миром, но перешедшая в хроническую или холодную стадию, когда приходится как-то уживаться с врагом, который никак не хочет помирать.

Для нас все это означает, что оценивать религиоведческое понятие души нужно строго по научным канонам. И это упрощает и усложняет дело одновременно. Упрощает оно для меня, то есть для исследователя, который знает, что Наука заявляет в качестве своего метода, и может сверить действительность с обещанным. А вот для людей научного склада ума все усложняется неимоверно.

Судите сами. Если ты освоил язык Науки, если ты принял его как свой язык, то ты начинаешь в него верить бездумно и принимаешь все наукообразные высказывания как истинные, узнавая их не по сути, а по внешним признакам. Ты просто доверяешь тому, кто говорит правильно, то есть научно, и в итоге съедаешь любую «грязь» в рассуждениях. Так жить проще, иначе придется усомниться слишком во многом, к тому же могут пошатнуться самые исходные основы мировоззрения. Лучше держать глаза закрытыми на мелкие огрехи.

Мелкие огрехи чаще всего есть лишь отражение какого-то скрытого порока, которым ты же и болен. И выбор тут не такой уж невинный. Выбор этот, если вдуматься, означает отказ от души. Поэтому давайте все-таки вглядимся в то, как строит саму себя наука Религиоведение. Я просто пригляжусь к ее собственным определениям и рассуждениям с точки зрения их соответствия заявленным подходам и действительности.

Что же представляет из себя Религиоведение как наука? Вероятно, самым качественным ее учебником сейчас является «Религиоведение» под редакцией А. Солдатова. Но как бы наукообразно ни выглядело это пособие, его научная суть, так сказать, основной научный нерв, на котором строятся все рассуждения, содержится в одном абзаце третьей главы «Философия религии». И выглядит это рассуждение весьма откровенным и очевидным.

«Поэтому гораздо более наукообразной, а потому и более привлекательной, выглядит точка зрения представителей так называемой естественной религии, или деизма, которые под вероучением понимают тот минимальный набор вероучительных положений, который присущ всем историческим религиям. Этот набор определяется следующим образом: сравниваются вероучения всех известных религий и отбрасываются все разности, остаток и есть искомый минимум.

В этот минимум входят следующие вероучительные положения: признание бытия Бога (или нескольких богов – в политеистических религиях), признание бессмертия души, признание абсолютности нравственных норм» (Религиоведение, с. 85–86).

Вот и все. Четко и определенно: путем сравнения различных религий выводится обязательный минимум, составляющий ядро любой религии. Если мы – религиоведы, то мы не можем этого не учитывать. Выглядит непререкаемо.

В минимум же это входят всего 3 части: Бог, Душа, Нравственность.

Что это значит с точки зрения наукоучения или построения науки? То, что весь учебный курс должен строиться как разворачивающееся описание этих частей. Ведь заявлено просто и определенно: видение религий, то есть знание того, что такое религии. Если хочешь знать, – описывай то, что есть. Никакие другие задачи таким названием не заявляются. А значит, если они и стоят перед Религиоведением, то стоят скрыто от тех, кто доверчиво берет его учебники.

Что же на деле? Как строятся учебники Религиоведения? Думаете, они описывают эти три составные части религий? Как бы не так! В них есть все, что угодно, но только не четкое и понятное любому читателю вырастание из простой и понятной основы-минимума. Множество различных разделов, но ни раздела прямо посвященного понятию «Бог», ни тем более раздела «Душа» в них нет. Зато обязательно есть раздел, посвященный Морали или нравственности. Что это может означать?

Во-первых, то, что Религиоведение решает какие-то иные задачи, чем познание религий. И эти задачи есть выражение скрытых в общем беспорядке целей. Вероятно, общественных. Потому что, и это во-вторых, нравственность, мораль или этика – это всегда науки о том, как управлять обществом через нравы или правила поведения. Означает это то, что Религиоведение, как и Научный атеизм в его время, выполняет все тот же «социальный заказ» государства – выискивать любые рычаги управления народными массами через внедрение в их умы правильных образцов мышления и поведения.

Вот таково Религиоведение как наука.

Что же касается понятия души, то оно по-прежнему в загоне. А поскольку Религиоведение – преемник Научного атеизма, то в незначительных вопросах, вроде вопроса о душе, оно еще не успело себя подштукатурить и откровенно повторяет соответствующие находки предыдущей идеологической эпохи. Поэтому о душе, если не считать мелких оговорок авторов, которые, что называется, к слову пришлись, почитать можно по-прежнему в разделе про Анимизм.

Приведу эти мысли как можно подробнее, чтобы отпала необходимость ради них тратить деньги на толстые книги.

«По мере того, как углублялось представление о различии природного, вещественного, телесного и идеального, духовного возникает вера во всеобщую одушевленность – анимизм (лат. Anima – душа), что позволяло провести качественное различие между живым и мертвым, то есть обладающим душой и покинутым ею. В силу конкретности первобытного сознания человеческая душа представлялась не как некая духовная субстанция, а как вещь, которую можно было украсть, спрятать и даже уничтожить» (Там же, с. 141).

Что в этом примере изящного слога остается для меня загадкой – это то, как автору удается за «конкретных первобытчиков» знать, что у них происходит в сознании? Чтобы мое удивление стало понятным, попробуйте понять, зачем использовано слово «конкретность». Для этого переведите его на русский язык.

Тут словари не помогут. Тут проще понять, что конкретность понимается как противоположность абстрактности. А попросту означает, что тогда люди еще не могли придумывать никаких сложных объяснений тому, что видели. На выдумку были не горазды. В общем, что видели, то и пели. Ну, а теперь подставьте это в рассуждение религиоведа, и вы поймете, что при таком звучании станет совершенно неуместным объявление тех людей верующими. Какая же это вера, если ты просто видишь то, о чем говоришь. Ты живешь в действительности, а не в вере или убеждении.

Это автор верит или убежден, что они ничего не видели, а так пытались объяснять нечто необъяснимое для их излишне простых умов. Вот теперь, когда наши мозги усложнились, мы можем очень хорошо себе объяснять то, что старики были неправы, когда видели то, что видели!..

В общем, если так прямо все называть русскими словами, читатели, пожалуй, увидят то, что есть, а не то, в чем хочет убедить их идеолог. И тогда ни соцзаказ, ни скрытые цели не сработают, поэтому он и вставляет иностранное слово «конкретность». Теперь вы глядите на написанное, и ничего не понимаете. И остается не видеть, а верить или доверять умному человеку, которого, правда, понять нельзя, зато можно запомнить.

Ну, а от всех разговоров о душе после такого чтива ты сбежишь, потому что от них с души воротит. Вот вам и скрытая цель!

Продолжим изучение религиоведческого понятия о душе?

«Похищение души злым духом влекло за собой болезнь или смерть. Поэтому колдуны племени даяков о. Борнео при помощи особых ритуалов “извлекали” душу новорожденного и прятали ее в безопасное место до тех пор, пока ребенок не подрастал, а шаманы Аляски “помещали” душу больного ребенка до его выздоровления в амулет. Пока душа, понимаемая как жизнь, оставалась в целости и сохранности, человек был жив и здоров, но если душе причиняли ущерб, он мог заболеть и умереть» (Там же).

Религиовед может быть трижды прав, но когда я читаю эту сквозящую сквозь его строки издевку над примитивными недоумками, которыми являются и мои предки, я понимаю одно: здесь решается задача, как сделать древние верования посмешищем «всех просвещенных людей»! И доколе решается она, не может быть и речи о чистоте иных рассуждений, которые ведутся параллельно, и уж тем более о каком-то исследовании того, что же было в действительности. Все уже решено и даже осуждено! Приговор окончателен, вынесен от лица Прогресса, и обсуждению не подлежит!

«Нередко душа отождествлялась с такими жизненно важными процессами, как дыхание, кровь, а впоследствии представала как призрачный двойник человека или его тень. Большей частью невидимая и неосязаемая, она тем не менее могла вступать в физический контакт с человеком, влиять на его жизнь, а при особых обстоятельствах являться ему.

У некоторых народов бытовало представление о множественности душ. Индейцы племени Дакота верили, что у человека четыре души: одна остается в теле, вторая – в его селении, третья отлетает в воздух, четвертая – в страну духов.

Местом обитания человеческой души могли быть тотемные растения и животные, определенные части тела человека. Так, у многих народов считалось, что душа находится в волосах человека, и если их обрезать, то человек утрачивает жизненную силу. Отголоски этих верований встречались еще в средневековой Европе: у обвиненных в колдовстве перед казнью сбривали волосы не только на голове, но и на теле.

После смерти человека душа обычно отправлялась в загробный мир, где встречалась с душами умерших соплеменников и духами предков. В архаических обществах загробный мир мыслился как копия земного, но жизнь там легче и приятней. Австралийские аборигены были убеждены в том, что по прибытии в загробный мир дух умершего, независимо от возраста, становится молодым человеком, здоровым и уравновешенным, он счастлив, спокоен и живет в согласии с соседями. Зулусы в своем загробном мире охотились, пасли скот, доили коров, одним словом, вели обычную жизнь.

Иногда души умерших переселялись в души живых детей своих потомков, поддерживая тем самым преемственность и связь поколений, или в души животных, которые считались тотемными предками. Так в некоторых классических мифологиях и религиях возникает идея реинкарнации, или метампсихоза, то есть переселения душ» (Там же, с. 142).

Мне не хочется продолжать рассказ о Религиоведении. Его задачи прозрачны. Давая лишь поверхностное описание того, что связано с понятием души в разных обществах, оно не преследует цели познать или понять. Цель его ясна: привести в одном отрывке текста как можно больше противоречивых воззрений, чтобы стало очевидно, что все подобные взгляды не отражают какого-то единого понятия. Раз описания столь разнятся, значит, их придумывают, а не наблюдают. И придумывают все первобытные люди исходя из условий своего существования.

Да различия, безусловно, есть. Особенно если сталкивать между собой не сами представления, не действительное видение древних, а отрывочные записи об этом видении европейских миссионеров и собирателей. Но даже при таком подходе остается вопрос: если все это выдумки, то почему же без них не обошелся никто из древних? И тогда начинаешь поражаться уже не тому, как же по-разному они видели, а тому, насколько же сходно это видение души у всех людей, раскиданных по Земле.

А расхождения? Что ж, расхождения надо исследовать. Быть может, как раз в них-то и хранятся важнейшие подсказки.