Текст бизнес-книги "Охранительная концепция права в России"

Автор книги: Антон Васильев

Раздел: История, Наука и Образование

1.2. Сущность охранительной правовой доктрины России

Вопрос о сущности охранительной правовой доктрины России в советской юридической науке решался, исходя из социальной составляющей представителей охранительства. Консервативная доктрина считалась идеологией буржуазно-помещичьей верхушки русского общества. В современных условиях классовой позиции в трактовке сущности отечественного консерватизма придерживается В.Я. Гросул[38]38
  См: Русский консерватизм XIX столетия. Идеология и практика / В.Я. Гоосул, Г.С. Итенберг, В.А.Твардовская и др. – М.: Традиция-Прогресс, 2000.


[Закрыть]. В зарубежной мысли аналогичные взгляды высказывались К. Манхеймом, связывавшим консервативную идеологию с определенной социальной средой – представителями феодальных аристократических кругов и духовенства, отстаивавших традиционные устои феодального общества[39]39
  Манхейм К. Указ. соч. С. 246.


[Закрыть].

Вместе с тем справедливо в философской, исторической и юридической литературе обращается внимание на ряд обстоятельств, лишающих классовый подход к сущности отечественного консерватизма своей эвристической роли. Во-первых, среди представителей охранительного юридического мировоззрения помещиков, дворян не так уж и много. Например, К.П. Победоносцев – выходец из семьи профессора, а дед его был священником. Ф.М. Достоевский с учетом родовитых корней был всю жизнь на грани борьбы за существование. А.А. Григорьев, несмотря на происхождение из служилого слоя и высокое образование, еле-еле сводил концы с концами и на закате жизни оказался в долговой яме. Действительно, славянофилы были помещиками, но и для них, и для других консерваторов были характерны идеализация быта русского крестьянина и идея возврата к родной почве – традициям простого народа. К тому же, славянофилы находились в оппозиции бюрократической власти и над ними был установлен полицейский надзор. Ф.М. Достоевский, Н.Я. Данилевский были осуждены за участие в революционном кружке Петрашевского, но, тем не менее, стали приверженцами охранительного мировоззрения.

Во-вторых, практически все охранители резко обличали несправедливость крепостного права, т. е. боролись против привилегий помещиков и дворян, настаивали на служебной роли дворянства и интеллигенции. Так, не последнюю роль в освобождении крестьян в 1861 г. сыграли проекты славянофилов и личное участие А.С. Хомякова и Ю.Ф. Самарина в упразднении крепостного права.

В-третьих, в целом для русской консервативной правовой мысли характерны классовая нейтральность и социальный универсализм. Охранители не были защитниками интересов какого-либо класса – дворян или духовенства, а напротив, выражали общую для России национальную идею. Многие из отечественных консерваторов пережили период увлечения европейскими идеалами, образованием, но, в конце концов, вернулись к народным традиционалистским ценностям – Н.М. Карамзин, М.М. Сперанский, И.В. Киреевский, Ф.М. Достоевский, К.П. Победоносцев, Н.Я. Данилевский, Л.A. Тихомиров, Н.А. Бердяев и др. Верно опровергает концепцию К. Манхейма аргумент Э.А. Попова о том, что консерваторы русского зарубежья вне своей естественной среды – Родины, продолжали линию охранительного мировоззрения[40]40
  Попов Э.А. Указ. соч. С. 58.


[Закрыть].

В-четвертых, консервативные взгляды широко распространены среди различных социальных слоев русского общества и в каком-то смысле долгое время традиционализм был национальной идеей (до 1917 г.) и государственной идеологией до начала XVIII в. Так, самодержавные устремления Андрея Боголюбского в XII в. поддержали низы восточных городов Руси, и прежде всего, г. Владимира. В XVI в. с просьбой к Ивану IV вернуться из монастыря на царский престол пришил посадские люди, а в Смутное Время единство, независимость, самодержавные начала были восстановлены провинциальным крестьянством и ремесленничеством. Василия Темного выкупали всем миром из плена, в том числе Строгановы, которые могли и отделиться со всей Сибирью от России.

Другой распространенной концепцией в объяснении природы российской охранительной правовой доктрины является теория единой для России и Европы консервативной реакции. Русский консерватизм оценивается как разновидность европейской реакции на Великую буржуазную революцию во Франции с соответствующими общими чертами и этапами эволюции. Безусловно, европейская революция оказала значительное влияние на общественную жизнь и идеологию России. Но, применительно к развитию отечественного охранительного мировоззрения европейские события рубежа XVIII–XIX вв. играли лишь косвенную роль – скорее катализатора в пробуждении консервативных юридических ценностей. Российский и европейский юридический консерватизм глубоко отличаются по своей духовной, идеологической основе (православие и католицизм), социальной базе (нация и класс крупных феодалов), предпосылкам (военные и духовные угрозы для традиций России и буржуазный уклад, революция) и этапам развития.

Европейский консерватизм – реакция на расцвет либерализма, тогда как российское охранительство актуализировалось при любой угрозе для внешней, экономической, духовной самостоятельности России. Причем, западный консерватизм и либерализм тесно соприкасаются и, наконец, еще в XIX в. сливаются в единую либеральную идеологию. Так, в Великобритании деление на тори и виги, консерваторов и лейбористов давно потеряло свой первоначальный смысл. Идеологические программы этих партий показывают единодушие в приверженности либеральным ценностям. Сам западный консерватизм, европейская традиция несла в себе зачатки будущего модерна и либерализма – идея богочеловека в эпоху Возрождения, рационализм схоластики, стяжательство, культ политического, экспансивность, расизм, законнический фетишизм и т. п. Поэтому не случайно, что в современных условиях европейский консерватизм практически полностью преодолен и речь идет о неоконсерватизме как возрождении либерализма в чистом виде с идеей неприкосновенности частной собственности и принципом laises faire.

Русская консервативная мысль не может быть объяснена с точки зрения оппозиции либерализму, который хотя и был самым непримиримым противником охранительства, все-таки сыграл роль лишь одного из факторов активизации консервативной реакции наряду с социализмом и другими угрозами для традиций России. Традиционализм отечественного мировоззрения до сих пор не преодолен и показывает свою глубокую устойчивость в российской ментальности. Эпоха модерна не привела к потере консервативных ценностей российским правосознанием. Напротив, охранительность отечественного мировоззрения нивелирует издержки модернизационных сдвигов и препятствует разложению национальной государственности и правовой системы в условиях глобализации политических институтов и унификация правовых систем.

К тому же анализ консерватизма как антитезы либерализма не дает содержательного представления об охранительной правовой мысли, а сводится к перечислению тех либеральных ценностей, которые им отрицаются: неприятие индивидуализма, господства частной собственности, свободы совести и атеизма, рынка, демократических выборов, парламента, свободы печати, концепции прав личности и т. п. Однако, охранительная правовая идеология имеет собственное содержание, ценностное наполнение и должна изучаться в контексте культурно-цивилизационного подхода, выступающего за самобытность национальной правовой мысли.

Следует признать, исходя из общепринятых исторических фактов, что российская цивилизация обладает собственными, а не заимствованными духовными, политическими, социальными, экономическими и правовыми ценностями. Так, вплоть до начала революции 1917 г. рабочий класс не был доминирующим, большую часть населения представляли патриархальные крестьяне – около 80 %. До социалистической формации русская экономика показывала очевидный рост на основе не капиталистических принципов, а за счет православных начал общинной и артельной хозяйственной жизни. Еще долгое время свою силу сохраняли обычаи русского крестьянства и народов России[41]41
  Исаев И.А. Умом Россию не понять // История государства и права 2009. № 16. С. 18.


[Закрыть]. К примеру, советский строй не изменил очень давнего, возникшего еще в Московской Руси обычая оставлять пищу и одежду для беглых каторжных, крестьян в особых местах – погостах и станах. В этом обычае была заложена глубоко христианская идея всепрощения, сочувствия и оценки преступников как несчастных, не лишающихся милосердия[42]42
  Солоневич И.Л. Указ. соч. С. 120.


[Закрыть].

Сходство европейского и российского консервативного юридического мировоззрения заключается в единстве функций охранительной идеологии – защиты национальных государственно-правовых ценностей, обеспечении преемственного развития государства и права. Сами же государственно-правовые традиции России и европейских государства глубоко различаются и, прежде всего, в религиозном плане, предопределившем и расхождения в политико-правовых традициях. Так, католицизм и протестантизм возвышают научное знание в целом и юриспруденцию в частности, когда и божественные тайны объявляются доступными силе диалектики и схоластики. В конце концов, рационализм европейского мышления привел к созданию концепций преобразования государства и права как форм социального проектирования, конструирования реальности (новоевропейская концепция естественного права, общественного договора, нормативизм Г. Кельзена и др.).

Православное мировоззрение, признавая ценность рациональных форм познания, скептически относится к результатам научных исследований, а первенство отдает целостным актам мистического проникновения в божественность мира и непосредственным формам переживания права – правды, актов совести. Развитие права видится не в следовании рациональным теориям, а в самопроизвольном раскрытии, органическом развертывании правовых убеждений народа. Чуждо православной традиции влечение к власти, жажда власти и борьба за власть, что отличает европейскую политическую ментальность. Не случайно, что славянофилы, прежде всего К.С. Аксаков, обратили внимание на аполитизм российского политико-правового сознания – отказ от политической борьбы за власть и вверение ее как тяжкого бремени самодержавному царю.

В плане церковно-государственных отношений европейская правовая мысль долгое время развивалась в русле борьбы духовной и светской властей вплоть до их разделения (в светских концепциях) или слияния (папоцезаризм и идея двух мечей папы Геласия). Напротив, для отечественной правовой традиции характерна идея не борьбы, разделения, а сочетания симфонического единства государственной и церковной властей.

Православная вера, традиции русского народа, ментальность предопределили своеобразие, самобытность отечественной охранительной правовой доктрины. Охранительная правовая доктрина России основывается на православной онтологии, утверждающей создание мира по воле Бога – Творца, определяющего ход истории человечества. В гносеологическом плане консервативная правовая мысль России исходит из приоритета целостности сознания, разума, веры, чувств и интуиции в познании мира и божественного замысла. Глубокий отпечаток на отечественный консерватизм оказала христианская антропология, обосновывающая двоякую сущность человека – созданием по подобию Бога, но поврежденного грехом и слабостями (первородный грех Адама). Учение об идеальном строе на земле в консерватизме выражается в совершенствовании внутреннего мира человека, преодоления зла в душе. В меньшей степени консерватизм обращен на улучшение внешних сторон материальной и социально-культурной жизни. Для охранителей внешние условия жизни – есть результат внутренней работы человека над своим духом. Все недостатки земной жизни кроются в пороках совести людей, а не в качестве общественных учреждений. И.А. Ильин по этому поводу замечал: «Христианин стремится построить жизнь на христианских традициях и «освятить» все сферы жизни. Он старается по-христиански очистить и упорядочить свой внутренний мир; а уже потом, на этой основе, преобразовать и внешнюю жизнь. Он принципиально отвергает беспорядки и перевороты»[43]43
  Ильин И.А. Кризис безбожия. – М.: Даръ, 2005. С. 342.


[Закрыть].

Стержнем русской юридического консерватизма является христианский идеал общественного устройства – соборное братство верующих, не терпящее никакого насилия и формализма в духовном общении людей, а также антропологический принцип греховности человека – его нравственной поврежденности. Изначально, для русской правовой мысли была характерна установка на стремление к полному воплощению заветов Бога о церкви как теле христовом – соборном единстве людей в любви и сострадании путем преодоления греха не во внешней жизни, а собственной душе. Поэтому для христианского миропонимания государственность и право – явления земной, греховной жизни на пути к небесному граду. В связи с чем, значение государственно-правовых институтов тленно, ограничено во всемирно-историческом плане и подчинено духовным доминантам.

Вследствие чего, общественный идеал консерватизма лежит в плоскости не совершенствования государственных и юридических форм жизни, а в сфере внутренней борьбы человека со своим грехом и последующим единением в церкви и общине. Государству и праву в условиях греховности мира принадлежит роль охраны веры, общины, духовных ценностей от проявлений человеческого зла – войн, преступлений, внедрения богопротивных идей и форм жизни и т. п. В земной жизни приближение к социальному идеалу возможно лишь в таких формах духовного и материального общения как община (мир), семья и церковь. Роль государства и права в христианской концепции соборности по мнению П.И. Новгородцева состоит в том, что «в процессе общественного строительства право и государство представляют собой лишь известные вспомогательные ступени этого развития, которые сами по себе слишком слабы для преобразования жизни. Их задача – возможно ближе подняться к действительному идеалу общественной жизни, воплощенному в Церкви в ее идеальном смысле, как месте внутреннего свободного сожития людей, освященном и поддерживаемом божественной благодатью»[44]44
  Новгородцев П.И. О своеобразных элементах русской философии права// История философии права. – СПб.: Юридический институт, 1998. С. 510–511.


[Закрыть].

Примечательно, что охранители подчеркивали, что и до принятия христианства русский народ в общинном устройстве был близок к первым христианским общинам, основанным на взаимопомощи, общности судьбы, любви и милосердия. Так, К.С. Аксаков замечал: «Еще до христианства, готовый к его принятию, предчувствуя его великие истины, народ наш образовал в себе жизнь общины, освященную потом принятием христианства»[45]45
  Аксаков К.С. Полное собр. соч. T.I. М., 1861. С. 72.


[Закрыть].

Характерными чертами соборного общества, церкви Христовой в понимании консерваторов и в первую очередь основоположников концепции соборности А.С. Хомякова, Ф.М. Достоевского являются:

– соборное единство представляет собой органическую цельность, естественно сближающую людей общей духовной идеей;

– соборная жизнь имеет в своей основе свободный акт воли человека, вступающего в лоно церкви;

– соборное единство обращено к нравственному идеалу, а не земным и плотским наслаждениям;

– соборный коллектив преисполнен любви и сострадания верующих, все силы отдающих нравственному деланью и жертвенности ради других людей, даже не верующих. В таком обществе каждый человек виноват за всех, несет бремя служения другим людям;

– соборное единство не ведет к растворению личностей, а как говорил А.С. Хомяков, образует из разных голосов хоровое целое;

– соборная жизнь не мыслима вкупе с авторитарными, властными началами и юридическими, формально-догматическими регуляторами. И.А. Есаулов очень точно замечает: «Безблагодатное («механическое») следование закону трактуется в традиции православного христианства как рабство и несвободное подчинение необходимости; как заповеди, идущие не от Бога, но «придуманные» человеком (например, «римское право» и вообще идея «правового пространства»); как формальные рамки абстрактной «нормы», не могущие предусмотреть многообразия конкретных жизненных коллизий; как «мертвая буква», убивающая жизнь и препятствующая духовному спасению; как нечто противоположное Царству Божию»[46]46
  Есаулов И.А. Категория соборности в русской литературе. – Петрозаводск: Изд-во Петр-го ун-та, 1995. С. 90.


[Закрыть];

– в соборной жизни людям открывается благодать. Человек, разорвавший связь с другими людьми, не может приблизиться к божественной истине, вкусить божью милость и благодать;

– земными, историческими формами соборного единства выступают русская крестьянская община, производственная артель, церковь;

– в конечном итоге земной путь общества должен идти по пути превращения принудительного единства людей (государства) в свободное соборное целое (церковь). В «Братьях Карамазовых» Ф.М. Достоевского о. Паисий замечает: «По русскому же пониманию и упованию надо, чтобы не церковь перерождалась в государство, как из низшего в высший тип, а, напротив, государство должно кончить тем, чтобы сподобиться стать единственно лишь церковью и ничем более иным более. Сие и буди, буди!»[47]47
  Достоевский Ф.М. Братья Карамазовы. – М.: Эксмо, 2003. С. 64–65.


[Закрыть].

Идеал соборного устройства общества не был исключительно умозрительным и находил свои живые воплощения в реальных социальных учреждениях. Соборными началами были пронизаны крестьянские общины, соборы церкви и земские соборы в дореволюционной России. Идея соборности не лишена и государственно-правовых следствий. Соборность предполагает в сфере юриспруденции следующие постулаты:

– существование органических коллективных субъектов права (общин, семьи, этноса, народа, государства);

– наличие коллективной ответственности;

– использование общественных форм и средств разрешения споров;

– стремление к обеспечению мира, гармонии в общественной жизни.

Следует отметить, что в рамках консервативной правовой мысли России ее сторонники далеко не по всем вопросам были единодушны. Так, К.П. Победоносцев был против идеи славянофилов, Л.A. Тихомиров о восстановлении Земских Соборов как органов народного представительства. К.Н. Леонтьев, Н.Я. Данилевский в определенной степени оправдывали крепостное право, с критикой которого резко выступали славянофилы. Л.А. Тихомиров и К.Н. Леонтьев создавали проекты самодержавия с опорой на рабочий класс. Славянофильское крыло охранительства отрицали формальный закон, тогда как И.А. Ильин выступал за построение государства не только на высокой нравственной культуре, но и юридических началах. По-разному консервативные мыслители относились к возможности проведения государственных и правовых реформ. Но, все-таки различия между представителями отечественной охранительной правовой доктрины носят частный характер. В принципиальных, отправных началах и ценностях охранители представляют собой единую интеллектуальную традицию.

Православные корни охранительной правовой доктрины отразились на следующих политико-правовых концепциях консервативной теории России:

1. Богоустановленность власти в сочетании с верховенством православного идеала соборного общества.

2. Идеократический характер государственности, или власть идеи, национального идеала – государства правды.

3. Признание идеалом формы правления – самодержавия – единоличной, наследственной власти монарха, ограниченной Богом и совестью монарха.

4. Обоснование патриархальных, отечески-сыновних, доверительных отношений между самодержцем и народом.

5. Идея симфонии, живого общения, взаимной поддержки церковной и государственной властей вкупе с идеалом перерастания принудительного единства людей в свободное, церковное общение верующих.

6. Идея царской власти и власти государственной как нравственного подвига, духовной жертвы для Господа и народа.

7. Концепция народной монархии, выражающая в опоре царской власти на низы общества в сочетании с системой народных, представительных учреждений – Соборов (Земских Соборов).

8. Концепция относительной независимости общества от государственного вмешательства – земское и государево дело в сочетании с широкими правами местного самоуправления, препятствующие гипертрофическому проникновению власти в жизнь общества.

9. Этическое оправдание права и противопоставление правды, нравственности и закона с идей правды как некоего космического и божественного порядка.

10. Понимание субъективного права как долга, святой обязанности, нравственного самоограничения ради других членов общества (правообязанности).

11. Признание совести регулятором поведения человека и ограниченности функций и возможностей формального закона, сводящихся к охране нравственности. Механизм действия права основан не на подчинении внешним формальным установлениям, а на добровольном принятии мистически, интуитивно воспринимаемых велений совести.

12. Первенство традиции, народного обычая над другими источниками права и приоритет неформальных, традиционных форм разрешения социальных конфликтов – домашнего суда, общинного суда, суда совести, церковного и божьего суда.

13. Концепция преемственности развития государственности и правопорядка – трансляции государственно-правовых ценностей и институтов.

14. Идея органического развития государства и права как форм национального духа, не поддающихся всеобъемлющему контролю со стороны разума и социальному проектированию по каким-либо заданным образцам.

15. Идея единства государственной власти, централизации при сохранении национального, религиозного и культурного разнообразия – империи, выстроенной на добровольных и равноправных началах.

16. Концепция государственно-правовой самобытности России и своеобразия национальных оснований русского права, препятствующая заимствованию иностранного политико-правового опыта и обосновывающая самостоятельность российской правовой системы по отношению к романо-германской правовой семье.

17. Идея сбережения русского народа в физическом, материальном, духовно-культурном плане от уничтожения, вымирания или завоевания.

В целом охранительную правовую доктрину России можно охарактеризовать как религиозно-традиционную, поскольку она покоилась на православной вере и государственно-правовых традициях русского народа[48]48
  Трегубенко С.В. Религиозные основания правовой традиции России: Историко – и теоретико-правовой аспекты: дисс… к.ю.н. – СПб., 2005. С. 8.


[Закрыть]. Причем, несмотря на период взаимной борьбы язычества славян и православия, охранительное мировоззрение выражает единство христианских ценностей и русского национального характера, что неоднократно отмечалось отечественными мыслителями прошлого и современности. Известны слова Ф.М. Достоевского о том, что «русская душа – христианка», показывающие глубокое сродство православия и национальной ментальности российского народа. Очень важно подчеркнуть религиозную составляющую русской охранительной правовой доктрины, что накладывает существенный отпечаток на ее природу. Религиозность консервативного юридического мировоззрения не позволяет в полной мере рационалистически объяснить ее рационально, в пределах формальной логики и позитивистской юриспруденции. Адекватное познание традиционалистской правовой мысли должно быть сопряжено с учетом особенностей православной интеллектуальной традиции и применением культурно-цивилизационного и культурологического подходов. В противном случае, познавательные возможности в изучении консерватизма обречены на неудачу.

В единой охранительной правовой традиции России можно выразить два уровня по форме выражения и носителям. Первый уровень – стихийного, бессознательного, народного консерватизма, правовые ценности которого заложены в коллективном сознании, памяти российского общества. Свое воплощение народные консервативные юридические взгляды находили с угрожающие российской культуре и государственности эпохи и события – татаро-монгольское иго, собирание русских земель, Смутное Время, отечественные войны и др. Своим активным участием в охранении государственности, веры, нравственных ценностей народ выражал глубинные основы своего традиционного мировоззрения. Вербально народный консерватизм проявляется в народном эпосе, былинах, сказках пословицах, поговорках. Так, упование на нравственную правду выражает поговорка «не в силе Бог, а в правде», которую приписывают св. Александру Невскому. Отеческие отношения царя и народа отражены в пословице: «Царь – отец, земля – матка».

Не случайно, что многие из консервативно мыслящих интеллигентов занимались изучением народного быта и культуры и черпали в нем консервативные идеалы и воззрения. Так, славянофил П.В. Киреевский известен собиранием русских народных песен, В.И. Даль – собиранием русских поговорок и пословиц. А.А. Григорьев внимательно относился к русским песням, часть из которых сохранилась благодаря нему до наших дней. Национальную правовую ментальность России (сакральность царской власти, государство правды, нравственные основания права) в форме поговорок вскрыли в XX в. монархист Н.И. Черняев и евразиец Н.Н. Алексеев[49]49
  Алексеев Н.Н. Русский народ и государство. – М.: Аграф, 1998. С. 20–68.


[Закрыть].

Второй уровень консервативного правового мышления представлен в рациональных концепциях, систематических учениях представителей различных слоев русского общества – духовенства (мит. Иларион, Феодосий Печерский), о. Филарет (Дроздов), мит. Иоанн (Снычев), купечества и крестьянства (И.С. Посошков), служилого класса (А. Курбский, И. Пересветов, Ф.И. Тютчев), интеллектуальной интеллигенции (КП. Победоносцев, М.В. Шахматов, П.Е. Казанский, Н.И. Черняев, И.А. Ильин и др.), крестьянства (М.В. Ломоносов, М.П. Погодин), дворянства и помещиков (славянофилы, почвенники, В.М. Катков, кн. В.П. Мещерский и др.). По существу, теоретические построения консервативных мыслителей России – рациональная оболочка народного мировоззрения, способ трансляции охранительных юридических взглядов для борьбы с иными идеологическими течениями, угрожавшими безопасности православия и государственности.

Охранительную правовую доктрину как течение русской политико-правовой мысли необходимо отличать от либеральной и социалистической концепций государства и права. Прежде всего, различие между данными политико-правовыми теориями лежит в мировоззренческой плоскости. Охранительная правовая мысль опирается на православное мировоззрение и традиционализм, тогда как либерализм и социализм пронизаны атеистической философией. Вследствие чего в либерализме и социализме государство и право теряют сакральный смысл и признаются творением человеческого разума. В методологическом плане это порождает возможность переустройства социального порядка, государственно-правовых институтов по рациональным образцам и теориям. Консервативная правовая доктрина России исключает возможность подобного планирования и рациональных экспериментов. При этом правовая идеология консерватизма выходит за рамки земного, бренного, профанного мира и обращена к сакральному миру, находящемуся за пределами земной истории. Либерализм и социализм исключают сакральный мир и ограничены поиском исключительно земных идеалов, в том числе форм политико-правового устройства. Можно сказать, что охранительная правовая доктрина несет в себе мировоззренческое начало, в то время как иные течения политико-правовой мысли характеризуются прагматизмом, решением прикладных вопросов.

Консерватизм исходит из теоцентризма и изначальной поврежденности души человека, не исключающего свободу воли человека в борьбе в своей душе со злом. Либерализм напротив отличается антропоцентризмом, вплоть до придания божественных черт человеку как творцу всей вселенной. Поэтому с неизбежностью либерализм встал на защиту естественных прав человека, отстаивающих автономность и безгрешность человеческой воли.

Социализм по сути дела в центр ставит материю и коллектив, лишая мировой порядок не только божественных, но и человеческих черт. Вместе с тем, и либерализм, и социализм приходят к фатализму и детерминизму – принципиальной достижимости определенного политико-правового состояния общества. Либерализм итог видит в создании общества благополучия или общества массового потребления, т. е. строя удовлетворения потребностей человека. Социализма аналогично перспективы общества усматривает в экономически благополучном обществе людей, уничтожавших классовую борьбу, государство и право.

Охранительная правовая теория исключает такую предопределенность, исходя из неопределенности божественного провидения, таинственности замысла Бога о вселенной и человеке. И.А. Ильин так писал о мессианской идее: «Пути и судьбы Провидения в истории человечества нам не открыты. Мы их не видим. Как будут ведомы западные и восточные народы в их грядущей истории – мы не знаем»[50]50
  Ильин И.А. О национальном призвании России//В. Шубарт Европа и душа Востока. – М.: Изд-во Эксмо, 2003. С. 433.


[Закрыть].

С точки зрения отношения к теории прогресса, эволюции человека и общества либерализм и социализм стоят на позиции перманентного совершенствования человеческой природы, общественных форм и государственно-правовых институтов. Охранительство не отрицая развития, изменений, признает самоценность каждой исторической эпохи, а вопросы эволюции относит к совершенствованию духовной составляющей человека, а не общества, государства или права. Либерализм и социализм оправдывают реформы и революции, разрыв с прошлым, традициями и утверждают первенство новаций, модернизации. Консервативная правовая доктрина стремится к сохранению традиций общества, государственно-правовой жизни и отдает предпочтение органической эволюции – естественному, ненасильственному изменению государственно-правовых устоев с опорой на традиционные правовые ценности.

Либерализм сопряжен с идеей ограничения власти и создания конституционной монархии или республики. Социалистическая концепция отвергает любую форму монархического устройства и выступает за республиканские порядки для переходного – социалистического государства. В конце концов, социализм обосновывает необходимость отмирания государства и права как форм классовой борьбы и перехода в безгосударственное и внеправовое общество – коммунистический фазис. Консервативная правовая мысль, признавая бренность власти и права как земных средств борьбы со злом, все-таки придерживается идеала централизованной, авторитетной, нравственной власти самодержца.

Либерализм и социализм основываются на принципе формального равенства людей, а социализм и вовсе приходит к идее достижения фактического равенства. Охранительная правовая доктрина постулирует идею ранга, распределения прав и обязанностей по заслугам, статусу, рангу. Причем, идея ранга не исключает достижения справедливости и не допускает уравнения людей.

Либеральная и социалистическая концепции доминирующим социальным регулятором считают право. Право в форме нормативно-правового акта позволяет рационально влиять на общественную жизнь и обеспечивать реализацию государственных функций. Причем предмет правового регулирования практически становится безграничным, как и вмешательство государства в жизнь общества. Традиции, мораль, религия объявляются устаревшими и косными регуляторами, а право утверждается как самостоятельное, самодовлеющее начало, автономное от морали и религии. В каком-то смысле право низводится до уровня технических норм – правил, процедур без нравственной мотивации – приказов человеческой воле.

Консервативная правовая доктрина первенство среди социальных регуляторов отдает религиозным, нравственным и традиционным нормам. Право в трактовке охранителей подчинено духовно-нравственным ценностям и выполняет ограниченную функцию по обеспечению элементарных условий для нравственной жизни людей. Заведомо предмет правого регулирования в консервативной правовой мысли ограничен наличием иных социальных регуляторов и ставит преграды для государственно-властной деятельности. Большая часть отношений отдается на откуп традиционным и нравственным регуляторам. Право выполняет дополнительную, комплиментарную роль в тех ситуациях, когда не справляются традиционные институты – семья, община, церковь, совесть. В связи с чем консервативные мыслители России пытались нравственно оправдать право и разрабатывали учение об обычае как источнике права и неформальных, традиционалистских средствах разрешения юридических конфликтов – судах совести, общинных судах, домашнем суде, божьем суде. Частично указанная идея находит свое выражение в существовании специальных третейских судов для разрешения споров между предпринимателями, а также расширении сферы медиации как форм предотвращения и разрешения юридических конфликтов.