Текст бизнес-книги "Потрачено. Беспредельная история GTA"

Автор книги: Дэвид Кушнер

Раздел: Зарубежная деловая литература, Бизнес-книги

Глава 7. Война банд

ШКАЛА УВАЖЕНИЯ

Показывает, кто вас еще терпит, а кто хочет вашей смерти. В зависимости от того, на кого вы работаете, банда либо уважает вас, либо нет. Если уважает, то отправляйтесь в ее район и получите работу. А если нет, то хорошенько подумайте, прежде чем там ошиваться. Если вас заметят в районе, где не уважают, – мало не покажется.

«Уебывайте к себе домой в Англию!»

Сэму и его банде не пришлось долго ждать первой реакции конкурентов на создание Rockstar. Компании по разработке игр, где в основном работают мужчины, – это уникальные братства умных, творческих и скромных людей, от которых ожидают, что они будут оставаться в тени. Эти люди скорее сравнили бы себя с Наполеоном Динамитом[33]33
  Наполеон Динамит – тихий и скромный подросток-изгой, главный герой одноименного фильма, вышедшего в 2004 году. – Прим. пер.


[Закрыть], чем с Китом Ричардсом.

Сэм объявил название своего лейбла в пресс-релизе в декабре 1998 года. «Rockstar – наконец-то тот самый элитный бренд, которому люди смогут доверять», – сообщалось в нем. Игровые форумы вспыхнули. Разработчики игр набросились на «новых ребят на районе». Тот факт, что эти британцы находились в Нью-Йорке, а не на Западном побережье, где размещались крупные игровые компании, делал их аутсайдерами еще сильнее.

Что характерно, такая ситуация только прибавляла ребятам смелости. Кинг, подобно Сэму, всегда был готов толкнуть резкую эмоциональную речь. Его злило, что никто, казалось, не понимал их миссии и иронии.

– Название Rockstar пришло из нашего детства, когда мы фанатели от всяких рок-звезд, музыкантов и рэперов, которые ездят на лимузинах, громят номера отелей и травят охуительные истории о том, как они, обдолбавшись, занюхивали муравьев! – говорил он на одном дыхании. – Гламур! Фотосессии! Закулисье! Девочки! Мерч!

По всей видимости, другим разработчикам действительно нравилось, что их считают задротами.

– Все говорят, что мы кучка зубрил, которые субботними вечерами торчат в гараже вместо того, чтобы ходить на свидания, – продолжал Кинг. – Идите на хер! У нас тут Grand Theft Auto на подходе! Это сигнал к действию для всех. Наши игры будут крутыми!

Парни начали с офиса. Группа переехала в дом номер 575 на Бродвее: великолепное здание из красного кирпича в Сохо над пристройкой музея Гуггенхайма. Они приезжали на работу из Коммуны, и на пути от метро им встречались модели, хипстеры и художники. Наверху ребята заняли запущенный лофт с застекленными офисами в глубине.

Сэм повесил там плакат своего кумира, покойного продюсера Дона Симпсона, который работал над его любимыми блокбастерами: «Лучший стрелок», «Полицейский из Беверли-Хиллз», «Дни грома». Симпсон олицетворял собой высокотехнологичные развлечения, которые парни хотели привнести в видеоигры. Тот факт, что он умер молодым наркоманом и сексуальным извращенцем, только укрепил его статус в команде как антигероя для подражания. «Когда у тебя есть видение и ты создаешь что-то новое, никто этого не поймет, – сказал Кинг позже. – Каждый будет ставить тебе палки в колеса, но ты должен продолжать. Такие люди, как Дон Симпсон, вдохновляют, потому что так они и работали. Они первопроходцы, которые вертели всех на хую». Именно такими создателями игр парни и хотели стать.

Офис они себе организовали, и теперь компании нужен был логотип – такой же культовый, как у Def Jam. Однако, когда они пришли в офис Take-Two, чтобы рассказать о своем плане, на них непонимающе уставились.

– Мы хотим делать наклейки и футболки! – сказал Кинг.

Люди в деловых костюмах безразлично смотрели на него.

– Зачем?

– Что значит «зачем»? – ответил Кинг. – Ведь это круто!

Сэм тоже разочаровался в новых корпоративных начальниках.

– Какого хуя я здесь забыл? – спросил он Дэна. – Take-Two даже не входит в число 25 лучших издателей игр. Они никто. Все, что у них есть, это несколько важных шишек и пара бухгалтеров. И все.

Однако их амбициозный босс, Райан Брант, настаивал на том, чтобы дать ребятам свободу, даже несмотря на то, что их компания была филиалом Take-Two. Разработку логотипа Rockstar поручили одаренному молодому художнику по имени Джереми Блейк. После нескольких итераций ребята выбрали победителя: букву R со звездочкой, R*.

Сражаясь с Take-Two за собственный бренд, в Rockstar начали строить команду. Сэм, как президент Rockstar Games, контролировал видение и ощущения от игр компании. Он начал нанимать людей, которые разделяли его миссию по изменению игровой культуры и индустрии. Достаточно было поговорить с Сэмом несколько минут, чтобы попасть под его чары. Кем был этот лохматый бородатый британец, разглагольствующий о том, как сделать игры крутыми? Как сказал один из первых работников: «Меня подкупили его видение и харизма».

Если вы хотели присоединиться к самой элитной банде в игровой индустрии, вам нужно было играть по ее правилам. Бэглоу, бывший сценарист и издатель из DMA, узнал об этом вскоре после того, как переехал в Нью-Йорк, чтобы возглавить PR-отдел Rockstar. Привыкший к более задротской офисной культуре в Данди, Бэглоу просто купил кучу разноцветных футболок для работы в Rockstar и каждый день приходил в свежей. Здоровый и лысый Донован смотрел на Бэглоу свысока, как на крошечного хоббита.

– Ебаный свет, братан, ты только текстуры у футболок меняешь, что ли? – шутил он, отсылая к приему из компьютерной графики, который использовался для окрашивания объектов в видеоиграх.

На следующий день Сэм и Дэн потащили Бэглоу в модный магазин на Бродвей и купили ему одежду, которая, по их мнению, была более достойна их нового пиар-менеджера: обувь от Dockers, толстовки и серую футболку с логотипом R* и надписью Je Suis Un Rockstar[34]34
  В переводе с фр. «Я – рок-звезда». – Прим. пер.


[Закрыть] на спине.

– Я больше похож на белого парня с Лонг-Айленда, чем на хера из Данди, – язвил Бэглоу после того, как нацепил свои новые шмотки. Парни сказали ему, что он должен «постичь путь Rockstar».

Путь Rockstar не ограничивался выбором одежды. В его основе было само отношение, как Бэглоу однажды выяснил во время обеда. В тот день он вернулся в офис с пакетом из соседнего китайского ресторана. Сэм зарычал, когда увидел на пакете название ресторана.

– Ну уж нет! – сорвался он. – Ты это есть не будешь!

Бэглоу узнал, что в ресторане с Сэмом случилось что-то таинственное, на что он сильно разозлился, так что ресторан попал в его растущий черный список.

– Есть места, куда мы не можем ходить, потому что Сэму там что-то не понравилось, – сказал другой работник Rockstar.

У них работало всего около дюжины сотрудников, но чувство лояльности было чересчур сильным. Кинг начал называть ребят «575-ми» – в честь дома, где они работали. Своим страстным отношением к работе Сэм подавал пример остальным, и парни вкалывали ночами напролет, уставившись в голубоватое сияние своих мониторов. После этого они ехали выпить аргентинского пива и пожевать жареных сырных шариков в свой любимый бар Radio Mexico, живой и возбужденный, как и весь город снаружи.

* * *

С брендом Rockstar и готовой командой они приступили к самой важной своей задаче: издавать игры, в которые сами хотели бы играть, каким бы странным это ни казалось остальным в индустрии. Их неопытность по сравнению с рулившими бизнесом гигантами только придавала им уверенности. Они чувствовали, что ставки высоки, но терять им было нечего – кроме мечты.

Rockstar не ограничивалась GTA. Компания выпустила игру Monster Truck Madness 64 для Nintendo 64, а также Thrasher! Skate And Destroy, вдохновленную журналом для скейтеров. Thrasher была похожа на культурный винегрет, который Rockstar всегда хотела видеть в своих играх. Вместо того чтобы вставить в игру рок-музыку, как это делали все, Rockstar лицензировала винтажный хип-хоп: например, White Lines от Grandmaster Flash. После этого, что было еще необычнее, компания издала саундтрек как промо – на 12-дюймовом виниле с японским логотипом.

К 1999 году по всему миру было продано более миллиона копий GTA, но игра все еще оставалась андеграундной аномалией, пусть и породившей культ. Нарынке игр для ПК по-прежнему доминировали D&D-поделки на фэнтези-тематику (такие как Asheron's Call и EverQuest) и шутеры от первого лица (Quake и Unreal Tournament). Еще более популярные консольные игры плясали вокруг предсказуемых тем зомби-убийц (Resident Evil), милых горилл (Donkey Kong 64) и игр по фильмам (Star Wars Episode 1: The Phantom Menace).

Однако в Rockstar не хотели отказываться от причудливой городской сатиры. Компания выпустила Grand Theft Auto: London 1969, набор дополнительных уровней и миссий для GTA. Сэм наслаждался возможностью уделывать бобби[35]35
  В Британии так жаргонно называют полицейских. – Прим. пер.


[Закрыть] и грабителей в родном городе – получилось немного похоже на игру по фильму «Убрать Картера». «Лондон в шестидесятые годы был прилизанным, гламурным и крутым, но с отчетливым привкусом ультранасилия», – сказал Сэм во время анонса игры.

Конечно, дома у него было больше влияния. Когда Мэтт Дил, репортер из журнала Spin, приехал к Сэму, чтобы взять у него интервью об игре, он увидел бешеного британца с длинными волосами и бородой как у Джона Леннона времен «Белого альбома»[36]36
  The Beatles – десятый студийный альбом The Beatles, выпущенный в 1968 году. Больше известный как «Белый альбом» из-за белой обложки, на которой нет ничего, кроме названия группы. – Прим. пер.


[Закрыть].

– Ты бежишь с мешком спидов к шлюхе члена парламента, – сказал Сэм, – причем в игре есть как женская, так и мужская проституция!

Все это было частью его большого плана.

– Мы делаем актуальные игры, – продолжил он. – Большинство игр позволяют тебе стать каким-нибудь Томми Танцующим Лепреконом, который убивает драконов. Ты не можешь пойти в паб и сказать: «Ух, я только что убил дракона, мужики!» Но если ты скажешь: «Я только что угнал 55 тачек и украл наркоту», – это другое дело.

В то же время в Rockstar началась работа над полномасштабным сиквелом: GTA 2. Вдохновившись фильмом «Бегущий по лезвию», команда решила сделать местом действия безымянный американский город в недалеком ближайшем будущем. Там можно будет проехать мимо заброшенного бара в тематике Элвиса Пресли под названием «Позорные земли»[37]37
  Название Disgracelands является отсылкой к слову disgrace («позор») и Грейсленд – названию поместья Элвиса Пресли. – Прим. пер.


[Закрыть] и переполненной психбольницы. По мере повышения уровня розыска игрока будет искать не только полиция, но и ФБР с национальной гвардией.

Но больше всего Сэма и остальных интересовали банды. Вместо случайных людей, блуждающих по улицам, в трех районах GTA 2 правили семь разных преступных групп. Когда игрок отвечал на звонки в разных районах, местные банды отправляли его на задания. У каждой банды был свой символ и стиль, как в фильме «Воины»: яростная банда «Отморозки», логотип которых – подмигивающая счастливая рожица, заказывала жестокие убийства и взрывы; символом «Деревенщин» был флаг Конфедерации, а из транспорта они предпочитали пикапы. Вернулись в игру и шумные кришнаиты.

В зависимости от того, как игроки работали на банды, их могли как наградить, так и убить. Rockstar утащила слоган из фильмов про мафию: «Уважение превыше всего». Команде 575-х игра казалась автобиографичной. Как сказал Кинг: «Мы выросли на культуре банд и пронесли эту любовь через всю жизнь. Здесь, в Rockstar, мы такая же банда, как и в этих играх».

Теперь, когда в руках Rockstar было будущее GTA, давление на Джонса и его банду в Данди усилилось. Остались в прошлом дни, когда можно было свободно творить, как и те роскошные четыре года, которые парни потратили на создание первой GTA. Сотрудники Rockstar излучали юношеский задор, но за их спинами все еще маячило начальство из Take-Two. Из-за бунтарских настроений напряжение росло.

Поскольку Take-Two была публичной компанией с отчетностями, она установила конкретную дату выпуска GTA 2: 28 октября 1999 года. У DMA оставалось чуть более двенадцати месяцев на разработку и около миллиона долларов бюджета. Для создания успешной игры требовалось огромное количество времени и усилий, так как разработчикам буквально с нуля приходилось создавать и тестировать правдоподобный мир. Шестидневная рабочая неделя (известная в отрасли как «кранч») стала нормой. Прошло время, когда Джонс создавал игры лично – команда разработчиков выросла до тридцати пяти человек.

Несмотря на мятежный дух Сэма, он всегда старался изо всех сил и работал не меньше, чем любая важная шишка из Take-Two. Он всегда этим выделялся, сочетая в себе хулиганский характер и монашеское отношение к труду. Во время кранча Сэм и все остальные из солидарности брили головы налысо, чтобы отрастить волосы уже после выхода игры.

Парни вкалывали с 8 часов утра до 10 часов вечера, причем Сэм всегда приходил первым и уходил последним. Продюсер Rockstar Марк Фернандес позже сравнивал его с квотербеком команды NFL, который подавал пример команде. «Сэм хотел, чтобы все знали: никто не работает усерднее него, – говорил он. – Сомневаться в его критике не получалось, потому что он каждый день доказывал, что невозможное возможно».

Чем сильнее давил Нью-Йорк, тем больше отношения Rockstar и DMA напоминали войну банд. «Они считали, что Данди – это глубокая провинция, – вспоминал позже продюсер DMA Пол Фарли. – В воздухе определенно витало напряжение».

У Джонса имелись и другие причины чувствовать себя обездоленным. DMA снова перешла из рук в руки. Французский издатель Infogrames приобрел Gremlin Interactive – компанию, с которой Джонс объединился в 1997 году, – за 24 миллиона фунтов стерлингов.

– Infogrames хотела стать Disney от мира видеоигр, – говорил Джонс. – Но как Disney от мира видеоигр могла ассоциироваться с GTA?

* * *

«О, нет», – сказал Джек Томпсон, включив канал CNN. Это было незадолго до полудня 20 апреля 1999 года. Начинающий воин культуры сидел в своем покрытом черепицей доме на тихой улице городка Корал-Гейблс. Его маленький сын Джонни играл неподалеку. Жена Джека, успешная юристка, оплачивала все счета, пока Томпсон сидел дома и заботился о Джонни, параллельно наблюдая за моральным разложением Америки и выбирая себе новую жертву.

Долго ждать не пришлось. Томпсон с ужасом наблюдал, как испуганные подростки выбегали из средней школы «Колумбайн». Пока телевидение транслировало репортаж о стрельбе по всему миру, миллионы обеспокоенных родителей отчаянно пытались разобраться в этом совершенно бессмысленном преступлении. Им нужно было что-то обвинить. Что-то, что можно контролировать, что-то, что могло бы гарантировать, что в их семьях ничего подобного не повторится. У Томпсона был идеальный ответ: видеоигры.

После громких побед над рэперами 2 Live Crew и Ice-T Томпсон стал необычайно влиятельным крестоносцем. У него были три сильных качества: умение выбирать слова так, чтобы СМИ хотели их цитировать, приобретенное в университете понимание закона, и, возможно, самое важное: способность без устали сражаться. Лучшим другом Томпсона был его факс, с помощью которого он бомбил СМИ пресс-релизами о своих новых судебных процессах.

Теперь у него под прицелом оказалась игровая индустрия. Все началось в марте 1998 года, когда четырнадцатилетний Майкл Карнил открыл огонь по одноклассникам во время школьной молитвы в Падуке, штат Кентукки. Когда Томпсон узнал о любви Карнила к жестоким играм, таким как Mortal Kombat и DOOM, он убедил адвоката трех жертв подать иск на 130 миллионов долларов против компаний, ответственных за выпуск этих игр.

«Голливуду не поздоровится, – заявил Томпсон на пресс-конференции. – Индустрии видеоигр не поздоровится». Пресса с готовностью съела его хомячка. Томпсон выступил на национальном телевидении, чтобы предупредить ведущего Today Show Мэтта Лауэра, что бойня в Падуке – это только начало. Через семь дней произошла стрельба в «Колумбайне», и медиа полюбили Томпсона еще сильнее.

Сразу же после перестрелки он связался по телефону с шерифом, участок которого находился неподалеку от «Колумбайна». «Благодаря моим исследованиям по делу Падуки, – сказал он, – у меня есть основания полагать, что на стрельбу подростка спровоцировали жестокие развлечения. Видеоигры научили его убивать». На следующий день в СМИ появилась новость о том, что Эрик Харрис и Дилан Клиболд вдохновились игрой DOOM, копии которой были найдены у них дома.

Дагу Ловенштейну, бессменному руководителю IDSA – Ассоциации производителей цифрового программного обеспечения и компьютерных игр в Вашингтоне, округ Колумбия, – Томпсон нанес сокрушительный удар. После слушаний по делу Mortal Kombat в 1993 году Даг успешно сдерживал политиков, не подпуская их близко к играм. Ловенштейн раньше работал журналистом, и, по его словам, Первая поправка была у него в крови с тех пор, как он начал работать в школьной газете. Он считал, что она защищает как нацистов, марширующих в Скоки[38]38
  В 1977 году неонацистское объединение «Национал-социалистическая партия Америки» (NSPA) запланировало марш в Скоки, пригороде Чикаго. Значительное число жителей Скоки были евреями, пережившими Холокост. – Прим. пер.


[Закрыть], так и разработчиков, делающих жестокие игры. «В этом суть свободы слова, – говорил он. – Ты не можешь идти на компромисс со свободой слова».

Четко формулирующий мысли, умный, рано облысевший и одетый в деловой костюм, Ловенштейн представлял собой благочинное взрослое лицо индустрии, которая до сих пор считалась детской. Однако в последние годы успехи в Вашингтоне вышли ему боком. Со времен слушаний, устроенных Либерманом, индустрия плыла по течению, регулировала себя сама посредством добровольной рейтинговой комиссии ESRB и оставалась вне культурных баталий. Но настало время перемен.

– «Колумбайн» кардинально изменил все, – вспоминал он позже. – Внезапно мы снова вернулись к тому, с чего начали, и худшие и негативные стереотипы о играх не только вспомнились, но и в какой-то мере подтвердились. Мы не умели стрелять, но нас отправили на войну.

Ловенштейн точно знал, что им грозит: федеральное и государственное регулирование. Разумеется, вскоре после событий в «Колумбайне» Либерман призвал начать расследование в игровой индустрии. Вскоре на этот призыв откликнулся президент Клинтон, приказав провести федеральное расследование маркетинга и рейтингов игр. Но для Ловенштейна дело было даже не в играх. «Если будет принят принцип, согласно которому изображения насилия смогут регулироваться и ограничиваться точно так же, как непристойности, – говорил он, – откроется путь к самой широкой и вездесущей государственной цензуре, которую мы когда-либо видели в этой стране».

Пока Томпсон выступал на телевидении, Ловенштейн чувствовал, что проигрывает битву на самом влиятельном фронте: в прессе. Всего через неделю после «Колумбайна» Ловенштейну пришлось оправдываться, когда его пытались загнать в угол на шоу 60 Minutes, главной темой которого стали жестокие игры. После допроса Ловенштейна шоу перешло на историю в Падуке, где слово дали его новому заклятому врагу: Джеку Томпсону который сидел рядом с Майком Брином, адвокатом жертв.

Седовласый, но аккуратно причесанный Томпсон заполучил себе наибольшую на тот момент платформу для вещания: самую популярную новостную передачу в Соединенных Штатах. Это был его звездный час, чтобы рассказать самой широкой аудитории о своей культурной войне и дать геймерам понять, что он за ними охотится.

– Что бы вы сказали критикам, которые считают, что это несерьезный иск против лиц, у которых очень много денег в карманах? – спросил Эд Брэдли.

– Пусть готовятся, – ответил Брин.

– Разориться, – добавил Томпсон.

Глава 8. Укради эту игру

ТРИ НЕДЕЛИ СПУСТЯ

Город на грани катастрофы, закон и порядок ничего не значат. Народ сходит с ума, подсаживается на пищевые добавки и полулегальные лекарства. Гигантская корпорация контролирует все сферы общества: от развлечений до трансплантации органов… Скоро все выйдет из-под контроля.

Отвалите от меня!» – кричал полуголый человек в клетке, пытаясь сорвать с себя ошейник.

«Заткни пасть, урод!» – рявкнул его хозяин, пожевывающая сигару обезьяна, и затянул ошейник потуже.

Все это выглядело будто сцена из фильма «Планета обезьян», но происходило в реальности, прямо посреди Лос-Анджелесского конференц-центра. Бледные подростки расталкивали друг друга, чтобы сфотографировать сидящую в клетке девушку в кожаном бикини. Взъерошенный блондин-репортер брал интервью у актера в костюме гориллы. «Я всегда любил охотиться на людишек, – объяснял тот, пока смазливый раб расчесывал его шерсть. – Обожаю гонять их по кукурузным полям, обожаю!»

Эта реклама новой видеоигры Planet of the Apes была одним из многих аттракционов на Electronic Entertainment Expo, или попросту ЕЗ, – похожей на карнавал ежегодной выставке видеоигровой индустрии. На три майских дня в 1999 году более семидесяти тысяч игроков с широко открытыми глазами и мозолистыми пальцами слетелись сюда, чтобы заценить самые свежие и крутые игры. На гигантских экранах рекламных стендов, похожих на голливудские декорации, в общей сложности показывали более девятисот игр от четырехсот различных компаний.

Издатели не жалели денег, чтобы покорить игроков и переплюнуть конкурентов. Стенд компании Electronic Arts был битком забит желающими посмотреть, как рестлеры Даймонд Даллас Пейдж и Стинг швыряют друг друга на ринге, продвигая новый файтинг из серии World Championship Wrestling. Неподалеку юная звезда фильма «Звездные войны. Эпизод I» подогревала интерес к одноименной игре. Казалось, здесь собрались все стриптизерши Лос-Анджелеса, чтобы поработать в качестве рекламных моделей, так называемых booth babes. В оживленном двухэтажном зале выставки без труда можно было найти и вооруженную до зубов Лару Крофт. Даже Дэвид Боуи, одна из множества звезд, рекламировавших игры на ЕЗ, причислял себя к ее фанатам. «Конечно же, я играю в Tomb Raider, – признавался он. – Как и любой страстный мужчина в мире, я влюбился в Лару».

Видеоигры возбуждали интерес, а издатели и знаменитости хотели подзаработать. Очарование новых технологий наполняло воздух электричеством. С развитием Интернета и стремительным ростом Уолл-стрит из пузыря доткомов высыпали легионы юных миллионеров. Состояние одного только Билла Гейтса превысило сто миллиардов долларов. Видеоигры стали самой бурно развивающейся формой развлечений в мире. За прошедшие три года индустрия показала невероятный рост в 64 %. Ее доход в одних только США приближался к семи миллиардам долларов и вот-вот должен был превысить общие кассовые сборы в кинопрокате.

Несмотря на ажиотаж, все вокруг знали: игры никогда еще не сталкивались с таким непониманием. Еще и месяца не прошло после массового убийства в школе «Колумбайн», как видеоигры оказались под прицелом воинов культуры. Крестовый поход Джека Томпсона добрался до Конгресса США, где сенатор Сэм Браунбэк довел дело до слушания в комитете Сената США по торговле. «Игрок не просто становится свидетелем насилия, он принимает в нем непосредственное участие, – предостерегал Браунбэк. – Чем больше трупов вы оставите за собой, тем больше получите очков». Федеральные органы приняли в Сенате поправку к законопроекту о преступности среди несовершеннолетних, касающуюся рекламы жестоких игр детям.

Ловенштейну приходилось раз за разом опровергать обвинения, указывая на то, что игры покупает огромное количество взрослых (в том числе мамочек). «Видеоигры не могут научить ненависти, – говорил он в интервью журналу Time. – Представителям индустрии развлекательного ПО незачем убегать и прятаться». И все же на ЕЗ разговаривать с журналистами вызвались немногие. А те репортеры, что в поисках комментариев отправились к стенду под названием «Этика развлечений: достигнут ли когда-нибудь игры зрелости?», никого там не нашли.

Парни из Rockstar Games также предпочли не высовываться. Им было важнее отметить дебют своей студии на ЕЗ – выставке, олицетворявшей ту самую корпоративную индустрию, которой они собирались бросить вызов. Сэм и компания прогуливались среди покемонов и пушистых обезьян в украшенных буквой R и звездочкой спортивных костюмах от Эрика Хейза, популярного дизайнера и создателя логотипа студии Tommy Boy. Их не волновало, оценят ли их одежду посетители выставки. «Может, на ЕЗ всем было наплевать, но для нас это было важно, – вспоминал впоследствии Кинг. – Это же артхаус! А мы артхаусный коллектив! Мы были одержимы этим имиджем».

Они могли позволить себе повыпендриваться. GTA: London 1969 стартовала на верхней строчке чартов Великобритании, а вторую строчку занимала ее предшественница. Более того, GTA была в топ-20 самых продаваемых игр в течение всех семидесяти пяти недель, прошедших с момента релиза. Это было неслыханно по меркам индустрии, привыкшей к тому, что игры обычно быстро теряют позиции. «Интерес к франшизе Grand Theft Auto не угасает, это редкость для видеоигр», – распинался Сэм в пресс-релизе. Rockstar даже удалось договориться о том, чтобы перенести GTA на семейные платформы Nintendo 64 и Game Boy.

GTA 2 должна была выйти в октябре, так что британское вторжение Rockstar только начиналось. Но его стратегия не ограничивалась продвижением игр на ЕЗ. Важнее было продать Rockstar как бренд. Для Сэма это была возможность вызвать такой же ажиотаж, каким он сам был охвачен, когда слушал музыку в детстве. «Игра вызывает у людей такую же страсть, какую я испытываю по отношению к Адаму Анту, Дэвиду Боуи или группе АВВА, – говорил он впоследствии. – Люди без ума от игр, они хотят чувствовать, что за кулисами творятся такие же страсти».

Вместо того чтобы унижаться, присоединившись к балагану в главном зале выставки, парни из Rockstar решили продвигать GTA 2 в духе уличных рекламных кампаний Def Jam. Наклейки с логотипом игры покрывали собой все вокруг. Сэм дал распоряжение больше не называть игру полным именем, а использовать загадочную аббревиатуру. Были напечатаны футболки, на которых не было ничего, кроме логотипа GTA 2. Разработчики не стеснялись подкалывать конкурентов: в GTA 2 игрок мог получить сообщение на пейджер от некой Лары, которая благодарила его за горячую ночь. По слухам, на выставке геймеры натыкались на маленькие пластиковые пакетики с фальшивыми таблетками, украшенными логотипом GTA 2. Это создавало вокруг компании таинственную атмосферу, пусть и не было доказательств, что за этим стояла именно Rockstar.

Через дорогу от выставки Сэм и остальные тусовались с другой командой разработчиков-бунтарей из компании Take-Two Interactive, именовавшейся Gathering of Developers – сокращенно GOD («БОГ»). Они превратили автомобильную стоянку в рок-н-ролл-шоу под названием «Парковка Обетованная». Пиво текло рекой. Выступали разные группы. Всюду танцевали стриптизерши в школьных юбках. Апофеозом вечера стала фотография, где Кинг снялся вместе с парнем с фальшивой грудью. Тот был разодет как католическая дева и притворялся, будто сгребает дорожку кокаина золотой карточкой American Express.

Чтобы увидеть демоверсию GTA 2, обозреватели должны были записаться на специальную встречу с Rockstar за закрытыми дверями. То, что предстало перед их глазами, было полной противоположностью фэнтезийным MMORPG в духе Dungeons & Dragons, которые показывали в зале. Игроки гоняли по киберпанковым улицам GTA 2, выполняя задания и насмерть сбивая пешеходов.

Пиарщик Брайан Бэглоу, которого теперь окрестили «лайфстайл-менеджером Rockstar», носился всюду, расхваливая новые фишки: «Банды! Улучшенные миссии! Качественная графика!» Амбиции Сэма росли, а Бэглоу отчаянно старался удовлетворить разыгравшийся аппетит своего босса восторженными отзывами. Сэм не довольствовался одной только игровой прессой: он потребовал связаться с модными журналами вроде Face и Dazed and Confused.

Представители прессы, попавшие на интервью с Rockstar, чувствовали себя так, будто встречаются с группой Oasis. Тут уже Сэм и Донован перехватывали инициативу, расхваливая крутость GTA 2 и тамошних банд. «Вы можете наблюдать за уличными войнами, пока ваш персонаж спокойно курит сигарету на углу, – говорил Сэм. – И кстати, да, в игре он действительно курит». Пока другие издатели после случившегося в школе «Колумбайн» пытались вести себя как можно тише, Rockstar рвалась вперед. «Мы берем полную ответственность за те 99,9 % населения, которые не собираются никого убивать в ближайшие две недели», – заявил Донован.

Что было еще более неожиданно для игровой компании, Rockstar показала короткометражный фильм, который сняла для продвижения GTA 2. Продюсером выступил Кинг. Бюджет у ребят был крохотный, но они подошли к созданию фильма так, будто снимали свою независимую версию «Славных парней». К примеру, Форману с Кингом пришлось заглянуть в подпольный оружейный магазин в Нью-Йорке. Когда дилер включил свет, парни обнаружили себя среди полок, уставленных автоматами МР5, винтовками Μ16 и пулеметами М60. «Мало кому из игровых разработчиков доводилось оказаться в такой ситуации», – невозмутимо отмечал Форман.

Фильм решили снимать в Бруклине. На маленькую съемочную группу немедленно обрушился ливень. У ребят не было ни опыта, ни прав на съемку, так что местные постоянно бросались на них, прогоняя со съемочных площадок. Наконец, объявились Сэм и Донован. Они пришли в бешенство, узнав, что Кинг потратил уже 150 тысяч долларов и не собирается останавливаться. Донован в конечном счете проникся этим предприятием и даже позволил обрядить себя в костюм кришнаита и привязать к стулу, пока другие актеры изображали бандитов, избивающих его до потери сознания. Дэн отправил фотографию этой сцены на сайт фанатов GTA под названием Gouranga! и там немедленно ее опубликовали.

Но на ЕЗ фильм встретил неоднозначную реакцию игроков. Да кем эти самозваные рок-звезды себя возомнили? GTA, несмотря на культовый статус, все еще была далека от того, чтобы стать культурным феноменом в мейнстриме. По сравнению с другими играми выставки – вроде сверхреалистичной Gran Turismo от Sony, которая должна была выйти на новой 128-битной приставке PlayStation 2, – GTA 2 выглядела устаревшей. Один из журналистов разнес ее в пух и прах за «2D-графику на уровне шахмат».

Но неудержимая Rockstar продолжила свою беспредельную кампанию по продвижению GTA 2 и после ЕЗ. Преисполнившись уверенности в себе, Сэм и компания настаивали на том, что должны продвигать игру сами, а не отдавать это дело в руки специалистов, как обычно происходило в индустрии. «Это произведение искусства, и мы знаем, как представить его лучше, чем любое рекламное агентство», – говорил Дэн. В конце концов, Sony сама создавала свои выдающиеся рекламные кампании – включая ту, в которой молодая пара модников была изображена с кнопками геймпада Playstation вместо сосков.