Текст бизнес-книги "Деловая история"

Автор книги: Дмитрий Валовой

Раздел: Экономика, Бизнес-книги

О Солженицыне написано много. Но со временем выработался определенный штамп: или писать о нем только хорошее, или ничего. Помнится, большой шум вызвала небольшая заметка в «Независимой газете», где ее автор Г. Амелин позволил себе ряд справедливых характеристик мэтра, типа: «Александра Исаевича знают все, но никто не читает»; «вельможа с непомерной гордыней». Напор защитников был столь велик, что газета вынуждена была отвести целую полосу для откликов, авторы которых восхваляли мужество Солженицына, требовали почтения к человеку, прошедшему ГУЛАГ. Но при этом они обходили вопрос: почему Солженицын стал узником? Опубликованные ныне материалы позволяют твердо предполагать, что в лагере он оказался… по доброй воле, а в последующей его деятельности много лжи и лицемерия.

Судоплатов описывает такой эпизод. Заместитель председателя Комиссии партийного контроля Сердюк в беседе с бывшими ответственными работниками КГБ Свердловым и Матусовым в 1963 году пригрозил, что если они не прекратят «бомбить» КПК, требуя реабилитации (в чем им уже было отказано), «то их сверх всего еще накажут и за незаконное преследование знаменитого писателя». При этом Сердюк показал его письмо, адресованное Хрущеву, которое «является доказательством того, что Солженицын всегда был несгибаемым ленинцем». Решительно отвергнув эту угрозу, они заявили, что дело Солженицына проходило совсем по другому ведомству.

В этой связи вспоминается эпизод из мемуаров первой жены писателя. Александр Исаевич служил в тылу, но когда его часть стали готовить к отправке на фронт, тогда он, по словам жены, написал письмо с критикой советской системы, лично Сталина и ожидал ареста. Дни идут, срок отправки на фронт приближается, а никто и не думает его арестовывать. Видимо, недобросовестный работник проштамповал письмо «проверено военной цензурой», не прочитав его. И тогда Солженицын вынужден был написать повторно. На этот раз акция удалась, и это помогло ему «дезертировать» с фронта. Я прекрасно помню, как всех нас во время войны предупреждали, о чем нельзя писать в письмах и какие последствия могут быть за нарушение инструкций Смерша. Разве офицер Солженицын не знал об этом? Знал и готовился к аресту! Лишним подтверждением является такая деталь: при обыске во время ареста у него нашли портрет Троцкого. Он объяснил это так: «Троцкий был истинный ленинец, а Сталин изменил ленинскому пути». Явно придуманная версия: известно, что перед войной Александр Исаевич работал над романом «ЛЮР» (Люби революцию), который даже по своему замыслу был чуждым подобному умонастроению.

Включившись в антисталинскую кампанию, Солженицын точно определил кратчайший «путь к славе и чинам». Главный редактор «Нового мира» А. Твардовский передал рукопись «Один день Ивана Денисовича» помощникам Хрущева. Те, почитав, решили, что новый писатель «попал в струю». Соответствующим образом и доложили Хрущеву, который поручил размножить рукопись в 20 экземплярах для Президиума и секретарей ЦК. На очередном заседании он спросил:

– Ну, как, читали? Правда, хорошая вещь?

Гробовое молчание.

– Молчание – знак согласия, – быстро заключил Никита Сергеевич.

Зная, что повесть публикуется по указанию Хрущева, пресса не скупилась на лестные отзывы. Кто-то даже сравнивал автора с Л.Н. Толстым. На встрече с деятелями литературы и искусства в 1963 году тост за Солженицына вызвал бурное оживление. При этом многие даже подобострастно привстали. Так родился еще один «подручный партии», о чем убедительно свидетельствует его обращение к помощнику Хрущева В.С. Лебедеву. Оно длинное, поэтому приведу лишь концовку: «Мне будет очень больно, если я в чем-либо поступлю не так, как этого требуют от нас, литераторов, партия и очень дорогой для меня Никита Сергеевич Хрущев». Вскоре «дорогой Никита Сергеевич» был отправлен на пенсию, и антисталинское творчество Александра Исаевича оказалось невостребованным. Славы он достиг, но премий и наград не успел. Как наверстать упущенное? Слава у него есть, а на Западе тогда был огромный спрос на антисоветскую деятельность. И здесь расчет был точным. Его вклад в развал Советского Союза трудно переоценить. Нобелевская премия тому свидетельство.

Профессор Литературного института М. Лобанов, характеризуя Солженицына, заметил: «У него и ум, и талант целиком ушли в злобу, в ненависть к Советской власти, к коммунистическому режиму. По накалу ненависти к советскому государству Солженицына можно сравнить только с Троцким». Свою речь на вручении Нобелевской премии он закончил призывом к писателям мира «выйти на бой против чумы, лжи и зла, рассадником которых является СССР». Разве не кощунственна подобная клевета на страну, спасшую весь мир от фашистского порабощения? Как видим, Александр Исаевич оправдал надежды своих новых покровителей.

Теперь с трибуны своей славы, отмеченной высокими наградами, Александр Исаевич поучает нас: «Не угодничай перед властью, не принимай от нее взяток ни в какой форме…» В этой связи интересно узнать: какова реальная стоимость дачи в Сосновом Бору с учетом цены на землю и во что она обошлась Солженицыну? Все его гонорары здесь и за рубежом не покроют и четверти затрат, связанных с его путешествием из Владивостока в Москву президентским поездом. Поэтому еще до прибытия в предоставленную дачу власть «купила» Александра Исаевича с потрохами.

Антонов: «Планирование вверх ногами!»

После Дзержинского на официальном государственном уровне проблема расточительности, связанная с валом, была поднята лишь А.Н. Косыгиным в 1965 году. После отправки Хрущева наступил период коллективного руководства: Леонид Ильич Брежнев – Генеральный секретарь ЦК КПСС; Николай Викторович Подгорный – Председатель Верховного Совета СССР; Алексей Николаевич Косыгин – Председатель Совета министров.

Новое руководство объявило о подготовке экономической реформы и обратилось к ученым и практикам высказывать свои предложения в печати или присылать в правительство, где была создана комиссия по ее подготовке во главе с А.Н. Косыгиным.

Тогда я опубликовал статью в четвертом номере еженедельника ЦК КПСС «Экономическая газета» за 1965 год. В ней я подверг резкой критике не только показатель валовой продукции, но и саму идею универсального (главного) показателя. Лестный отзыв об этой статье я неожиданно получил во время беседы с председателем Экономического комитета конгресса США от его советника В.В. Леонтьева. Леонтьев сказал тогда председателю, что идею этой статьи он использовал в своем методе «Затраты-выпуск», за который он удостоен Нобелевской премии. Председатель тогда дал команду на подписку моих работ для библиотеки конгресса США и сегодня там представлено более двух десятков моих книг.