Текст бизнес-книги "Это норм! Книга о поисках себя, кризисах карьеры и самоопределении. Основано на реальных историях"

Глава 2. Вы не потерялись!

Поиск длиною в жизнь. Призвание как идеальная модель. При чем здесь ошибка выжившего. Что поняли мамы. Интеллектуальная депрессия Манна. Еще один вид перфекционизма, о котором вы не знали

В предыдущей главе мы говорили о кризисах, которые по своей природе нормальны и цикличны. Сейчас я хочу обсудить с вами другое явление – перманентный поиск «чего-то другого» и «чего-то большего».

Оксана, директор по маркетингу в стоматологической клинике, давно жила с ощущением «хочу чего-то большего» и постоянно думала о том, чтобы параллельно искать работу мечты. «Какую работу мечты – я не понимала, – говорит она, – то ли хочу дело свое, то ли какую-то более классную работу». Иногда ей что-то предлагали, потому что она хороший специалист, но предложения эти она под разными предлогами отвергала. «Все это казалось мне не тем, не идеальным, такое ощущение, как будто я искала последнюю работу в своей жизни», – смеется она. И вот так, с постоянным ощущением, что нужно найти что-то другое, идеальное, настоящее призвание, она прожила последние несколько лет.

Откуда мы знаем про призвание?

Ответ как на ладони.

«Счастлив тот, кто нашел свое призвание, ему уже никогда не придется работать» – так начинается статья из известного глянцевого журнала.

«Как только вы решите следовать своему истинному призванию и поймете, чего вы хотите в жизни, вас невозможно будет остановить в достижении великих целей», – пишет авторитетный портал о женском успехе.

«Начни все сначала, на этот раз правильно», – призывает мотивационный канал на YouTube.

В интернете невероятно много интервью с успешными людьми, реализовавшими себя, нашедшими дело всей жизни или работу мечты. Книги о предназначении и призвании прочно поселились на полках.

Незаметно, год за годом, книжка за книжкой, история за историей, один мотивационный спич за другим – постепенно в нашей голове формируется определенная картина мира, а именно идеальная модель максимально наполненной и приносящей радость деятельности, от которой горят глаза.

Это создает особый посыл, который мы даже не замечаем, как рыба не замечает воду, в которой плавает. По-научному это называется «социальный нарратив» – некая общепризнанная модель успеха. Она начинает управлять нашими ожиданиями, действиями, отношением к происходящему.

Если разложить этот социальный нарратив на составляющие, получим следующее:

1. Изначально существует идеальная для вас работа, которая сделает вас абсолютно счастливым.

2. Чтобы найти ее, сначала вы должны точно понять, в чем ваше предназначение и чего вы страстно желаете.

3. Если вы нашли этот правильный ответ – вы раз и навсегда решили задачу самореализации.

4. Если вы все сделали правильно, значит, то, чем вы занимаетесь, радует, вдохновляет, мотивирует, и у вас горят глаза.

5. Если сейчас не так, значит, вы нашли не то – начинайте искать заново.

Отсюда возникает большая проблема: мы постоянно сравниваем свою реальную жизнь с идеальной моделью.

Как работает сравнение

Представьте человека, который сравнивает свою семью с семьей из рекламы хлопьев – с милыми, улыбающимися, безупречно вежливыми людьми, сидящими за красиво накрытым столом в идеальной кухне, да еще и с прекрасным видом из окна. Кто победит?

«Я постоянно прокручиваю в голове другой сценарий: а если бы я выбрал что-то иное и по-настоящему свое, сейчас я не сидел бы на этом совещании, пытаясь не заснуть и думая, когда оно кончится».

«Я не вижу никаких интересных задач, мне скучно. Где драйв? Читаю истории успеха и понимаю, что наверняка есть работа, которая сделает меня счастливой, но где она и какая?»

В семейной жизни и в родительстве часто работают похожие стереотипы, поэтому в карьерных разговорах я люблю приводить аналогии оттуда. Однажды я встречалась с группой мам, которые находились в поисках себя. Каждая из них хотела найти дело, которое будет очень любить и от которого будут постоянно гореть глаза.

– Любите ли вы своих детей? – задала я странный вопрос.

– Конечно, – последовал осторожный ответ.

– А бывает, что вы хотите сбежать от них куда-нибудь и просто побыть одной?

– О да! – оживились мамы.

– То есть вы не всегда в режиме абсолютной радости и горящих глаз?

– Ха-ха! – ответили мамы… и поняли, что я имела в виду.

В родительстве и в отношениях мы уже научились принимать, что сложности – нормальная часть процесса, что горящие глаза 24/7 могут быть следствием расстройства психики и что в целом неидеальность – это норм.

Но что касается отношения к своей работе, тут мы дружно попадаем в одну и ту же когнитивную ловушку. Механизм ее работы можно очень хорошо объяснить через одну историю военных лет.

Ошибка выжившего

Слышали про ошибку выжившего?

Во время Второй мировой у армии союзников была структура, которую можно было назвать вычислительным центром для нужд армии, – лаборатория SRG. Математики решали задачи военных, и одной из таких задач стало укрепление брони самолетов. Почему это было нужно и какие требовались расчеты? Дело в том, что навесить на самолет много брони невозможно, иначе он не взлетит, но при этом жизненно важные части корпуса должны быть лучше защищены, чтобы повысить их выживаемость под обстрелами. Вопрос, какие именно части укреплять.

Армия собрала огромную статистику по повреждениям корпусов, и оказалось, что большая часть пробоин приходилась на фюзеляж, крылья и хвост. Именно эти места было решено дополнительно усилить. Но сотрудник лаборатории венгерский математик Абрахам Вальд вовремя остановил военных, объяснив ошибку: данные собирали с тех самолетов, которым все-таки удалось вернуться на базу, то есть в выборку попали только выжившие. Остальные – с повреждениями двигателей и топливных баков – просто не дотянули до нее, следовательно, бронировать нужно было именно эти участки. Так удалось избежать неверного решения.

Иными словами, когда мы смотрим вдохновляющие интервью профессионалов с горящими глазами, то должны понимать, что в нашу выборку попадают только истории, подкрепляющие тот самый социальный нарратив, идеологию работы мечты.

Конечно, это происходит без злого умысла. Журналистам просто нужны интересные примеры и яркие персонажи. Читатели хотят классных историй. А есть ли выбор у самих героев? Когда на вас направлены камеры или когда вы рассказываете о том, что вас заряжает, вы будете говорить о самом лучшем, о самом интересном, ведь об этом вас и спрашивают. И как-то сложно представить, что в середине рабочего дня герой интервью может сидеть усталый, может зависнуть над горой документов или впасть в уныние от нескончаемых to-do-листов. Но это норм, хотя часто такое сложно представить.

Несколько лет назад на меня произвел огромное впечатление фрагмент из книги Игоря Манна «Номер один». Помню, я купила ее после одного выступления Игоря, подумав: «Какой заряженный профессионал! Я хочу понять, как он это делает». И я точно не ожидала прочитать такое:

«У меня часто бывают дни, когда не получается ничего: голова не работает, встречаться ни с кем не хочется, не читается и не пишется…

Я знаю, что это бывает. Я называю это интеллектуальной депрессией.

У меня такое бывает часто (да, да).

Я всех своих знакомых опросил, что они делают в этом случае.

Кто-то ложится спать, кто-то выходит гулять с собакой, кто-то готовит, кто-то вообще срывается в мини-отпуск… вариантов много!

А я тупо (лучше слово не подберешь) смотрю несколько фильмов подряд… Потом я понимаю, что так жить нельзя… и производительность возвращается!

Циклы… это надо понимать и уметь переживать провалы производительности»[2]2
  Манн И. Номер один. Как стать лучшим в том, что ты делаешь. М.: Манн, Иванов и Фербер, 2014. С. 173–174.


[Закрыть].

После этого я почувствовала, насколько мне стало легче. Уф-ф. А что, так можно было? И я выдохнула. Как если бы та безупречная семья из рекламы овсяных хлопьев затеяла бы спор, кому мыть посуду, и стала бы реальной.

Однажды мой клиент, отвечая на вопрос, какой профессионал его особенно вдохновляет, назвал Р. – известного психолога, тренера и спикера. «Мне кажется, этот человек по-настоящему счастлив и никогда не задается вопросом, что я тут делаю», – написал он. По иронии судьбы накануне вечером у меня был двухчасовой разговор с Р. по поводу обострившихся метаний «на своем ли я месте» и «почему пропал драйв».

Люди, у которых не все и не всегда радужно, как те самолеты – просто не попадают в нашу выборку. Они редко делятся этим с друзьями и коллегами и почти не рассказывают о таких вещах в интервью. Вот почему у нас возникает ощущение, что мы одиноки в своих терзаниях и с нами что-то не так. Когда на лекциях по кризисам карьеры я прошу поделиться переживаниями и люди начинают откровенно говорить о своих страхах и тревогах, по аудитории проносится волна облегчения: оказывается, сомневаться и испытывать трудности – это норм: «Мне стало легче, когда я понял, что не один такой».

Еще один вредный посыл – «если что-то не так, меняйте». Ищите заново. Ищите свой большой инсайт, правильный ответ, и, когда найдете, начнется ваша настоящая история.

Можно ли найти идеальное дело, которое всегда будет радовать, заряжать, вдохновлять?

Для меня этот вопрос звучит точно так же, как «Можно ли быть родителем идеального ребенка, который всегда будет только радовать, умилять, испытывать благодарность за вашу заботу о нем?..» (далее по списку) или «Можно ли встретить идеального человека, который всегда будет восхищать, вдохновлять, понимать без слов?..» – ну вы поняли.

Экзистенциальный перфекционизм

Все вышесказанное относится к такому явлению, как экзистенциальный перфекционизм. Применительно к работе оно формирует следующие ожидания:

• мне всегда должно быть классно;

• у меня всегда должны гореть глаза;

• на работе я должен быть счастлив;

• мне всегда должно быть интересно;

Экзистенциальный перфекционизм – стойкая убежденность в том, что все должно быть идеально. А если не идеально, то что-то не так.

Это мешает разглядеть хорошее здесь и сейчас.

У меня был примечательный случай в практике. Я работала с Женей, сотрудником головного офиса крупной компании, ищущим «что-то другое». Мы выяснили, что именно ему интересно. Оказалось, это взаимодействие глобальных стратегий и реальной практики. Я спросила его: если бы под эту задачу была создана особая роль в корпоративной структуре, то какой бы она была? После продолжительной паузы Женя сказал: «Странно, но это моя роль и есть». Он отвечал за то, как планы компании реализуются в регионах. Как вы понимаете, закончилась история хорошо. Как минимум до следующего кризиса, как вы тоже, надеюсь, уже понимаете. Но он уже будет про рост, а не про погоню за миражом.

Что делать?

Итак, мы очутились в плену идеологии, которая незаметно превратила многих из нас в хронически ищущих, а затем в хронически неудовлетворенных тем, что нашли.

«Так что, ничего не менять?» – резонно спросите вы. Менять, но не гоняясь за ветром.

Вернемся к Оксане, с истории которой началась эта глава. Мы познакомились на моих лекциях, потом встретились через год, и она рассказала, что изменилось.

«Я поняла, что до сих пор в моей голове существовала или идеальная работа, или идеальный бизнес, и мне это очень мешало наслаждаться жизнью и тем, что я делаю. А ведь я люблю свою сферу. Я хороший маркетолог. За 19 лет в моей сфере многое менялось, возникали и уходили разные способы продвижения, со всем этим я имела дело».

Оксана почувствовала, что к ней вдруг вернулась энергия. «Я иду на работу с хорошим настроением, без ощущения, что это тяжкая повинность, а за стеной – жизнь. Все стало очень просто и спокойно. Ушла суета».

Она придумала несколько новых маркетинговых проектов (работа вдруг оказалась интересной!), а параллельно стала развиваться в других направлениях. И это было уже не абстрактное «что-то большее» и «что-то другое», а конкретные темы, которые захотелось изучить. «У меня даже стали появляться дополнительные проекты по маркетингу. Знакомые начали предлагать, и я их успеваю делать, это интересно, и мне хватает сил, потому что я больше не мечусь».

Я спросила, какой самый главный вывод она для себя сделала.

«Если я перестаю искать идеальную работу, а просто работаю – хорошо делаю свое дело, то я нахожусь в комфортном состоянии, у меня есть время для развития, роста и понимания того, чего я на самом деле хочу, ведь в суете и погоне за идеалом это сложно разглядеть».

Лучше и не скажешь.

Как понять, когда поиски себя – это кризис роста и переход на другой уровень, а когда – нечаянное попадание под обаяние мифа?

Задайте себе вопрос: до того как появились приметы кризиса, был ли у вас период, когда все было хорошо и все работало? Если был, а сейчас что-то пошло не так, скорее всего, у вас кризис. Если у вас такого периода не было вообще и вы постоянно ощущаете, что «это не то», вас затянуло в бесконечность поиска и сравнения себя с тем, чего не существует.

Что же с этим делать? Представляете, ничего. Теперь вы об этом знаете. Просто наблюдайте за всеми теми сигналами социального нарратива, о котором я говорила в начале главы