Текст бизнес-книги "Российский конституционализм: проблемы становления, развития и осуществления"

Автор книги: Игорь Кравец

Раздел: Юриспруденция и право, Наука и Образование

Историческое развитие понятия «российский конституционализм». Длительное время отечественная юриспруденция не использовала категорию «конституционализм» для интерпретации опыта конституционного развития российского государства. На рубеже XIX–XX веков отечественные государствоведы при раскрытии опыта конституционного развития различных государств оперировали понятиями «конституционное государство», «правовое государство», «представительное правление или государство», «конституция». Специальная юридическая разработка понятия «конституционализм», как правило, отсутствовала. В наиболее известных энциклопедиях и энциклопедических словарях России (Брокгауза и Ефрона, «Гранат») начала ХХ века термин «конституционализм» в большинстве случаев присутствовал, однако не имел собственного содержательного смысла. Удивляет лаконичность формулировок, которыми описывалось его значение. В словаре Брокгауза и Ефрона отмечалось, что конституционализм – это конституционное движение в Европе и все[73]73
  Энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. Т. XVI. Полутом 31.– СПб., 1895.– С. 87.


[Закрыть]. В энциклопедическом словаре «Гранат» напротив слова «конституционализм» стояла ссылка на слова представительный строй и парламент[74]74
  Энциклопедический словарь «Гранат». Т. 25.– М., 1934 (переиздание 1914 года). – С. 78.


[Закрыть]. Следовательно, категория «конституционализм» не изучалась в качестве самостоятельного правового и политического явления, хотя смежные с ним категории были хорошо разработаны такими известными представителями конституционной мысли, как С.А. Котляревский, М.М. Ковалевский, Н.И. Лазаревский, Б.А. Кистяковский, Ф.Ф. Кокошкин, В.М. Гессен.

В советский период термин «конституционализм» длительный период не применялся по другим причинам. На наш взгляд, существовали две основные причины такого явления. Во-первых, категорию «конституционализм» в советских исследованиях неразрывно связывали с прилагательным «буржуазный». Следовательно, конституционализм, по определению, предполагал наличие либерально-демократического правопорядка и плюралистической политической системы, которые отсутствовали в Советском государстве. Во-вторых, понятие конституционализма в контексте опыта советского строительства несло в себе негативную оценку западных правовой и политической систем перед «видимыми» и часто мнимыми преимуществами советских конституций. В связи с этим теория и практика конституционализма и советского строительства рассматривались как альтернативные системы правления в условиях глобального соревнования и противостояния двух различных общественно-экономических формаций. Таким образом, конституционализм считался элементом буржуазной правовой идеологии, неприемлемым в условиях советского строительства. Положение стало меняться с конца 70-х годов, когда появилась потребность теоретически осмыслить новый этап конституционного развития СССР и ряда других социалистических стран. В 70—80-х годах в ряде публикаций государствоведы предложили развивать доктрину социалистического конституционализма[75]75
  См.: Теоретические основы Советской Конституции. – М., 1981; Степанов И.М. Социалистический конституционализм: сущность, опыт, проблемы // Советское государство и право. – 1987. – № 10. – С. 3—12.


[Закрыть]. Однако создать последовательную и непротиворечивую теорию социалистического конституционализма так и не удалось ввиду невозможности согласовать ее основополагающие принципы между собой и политической практикой функционирования Советского государства.

Вместе с тем, если применять категорию «конституционализм» для характеристики конституционной истории России, то можно выделить несколько относительно устойчивых периодов, в рамках которых эволюционировало понятие российского конституционализма. В XVIII–XIX веках в России отсутствовал конституционализм как цельное политическое течение, не говоря уже о совокупности реальных конституционных учреждений. В этот период можно говорить о зарождении дворянского или правительственного конституционализма, который включал возникновение первых конституционных идей об ограничении власти монарха, планы преобразования абсолютизма в конституционную монархию (М.М. Сперанского)[76]76
  См.: Введение к Уложению государственных законов М.М. Сперанского 1809 года // Сперанский М.М. Проекты и записки. – М.—Л., 1961.– С. 143–225.


[Закрыть], а также разработку проектов конституции (Н.Н. Новосильцева[77]77
  Имеется в виду Государственная Уставная Грамота Российской империи, которая была составлена в 1818–1820 годах по желанию императора Александра I одним из видных деятелей Александровского царствования Н.Н. Новосильцевым и оказала влияние на политические планы освободительного движения первой четверти XIX века и, в частности, на Конституцию Никиты Муравьева. – См.: Вернадский Г.В. Государственная Уставная Грамота Российской империи 1820 года. Историко-юридический очерк. – Прага, 1925.– С. I–III, 1–2. Текст Уставной Грамоты опубликован в книге: Шильдер Н.К. Император Александр Первый, его жизнь и царствование. – СПб., 1898. Т. IV. – С. 499–526.


[Закрыть], П.И. Пестеля[78]78
  Русская Правда П.И. Пестеля // Восстание декабристов. Т. 7 / «Русская Правда» П.И. Пестеля и сочинения, ей предшествующие / Под ред. М.В. Нечкиной. – М., 1958.– С. 111–168.


[Закрыть], Н. Муравьева[79]79
  Конституции Никиты Муравьева // Конституционное право России. Основные законы, конституции и документы XVIII–XX веков. Хрестоматия. – Новосибирск, 2000. – С. 155–207.


[Закрыть], П.А. Валуева[80]80
  Всеподданнейшая записка статс-секретаря Валуева и проект нового учреждения государственного совета // Конституционное право России. Основные законы, конституции и документы XVIII–XX веков. Хрестоматия. – Новосибирск, 2000.– С. 208–238.


[Закрыть], М.Т. Лорис-Меликова[81]81
  Всеподданнейший доклад гр. М.Т. Лорис-Меликова // Конституционное право России. Основные законы, конституции и документы XVIII–XX веков. Хрестоматия. – Новосибирск, 2000.– С. 248–253.


[Закрыть]) или в недрах дворцового окружения царя или представителями дворянской оппозиции. Ни один из этих конституционных проектов не был реализован на практике.

В начале ХХ века произошло оформление российского конституционализма как политического течения. Наиболее прогрессивными и последовательными представителями российского конституционализма были конституционные демократы (кадеты), относившиеся к левому крылу либерализма. Под влиянием государственной школы русской юриспруденции XIX века (А.Д. Градовского, К.Д. Кавелина), а также старых либералов (Б.Н. Чичерина) они восприняли идею о государстве как главном орудии общественного прогресса в России. Именно государство в России должно было обеспечить проведение необходимых конституционных и социальных преобразований в связи с тем, что буржуазия была слабым и зависимым от власти социальным слоем. Кадетов можно охарактеризовать как неолибералов и социальных реформаторов, стремившихся использовать государственные институты для регулирования социальной справедливости. По своим убеждениям, приемам политической борьбы и содержанию партийной программы кадеты были подлинными конституционалистами, выдвигавшими требование установить в России систему парламентаризма, при которой правительство должно было формироваться из членов партии парламентского большинства и нести перед ним политическую ответственность. Идеалом кадетов была парламентарная монархия английского типа с той особенностью, что для них неприемлемой оказывалась консервативная верхняя палата (палата лордов), существовавшая в Великобритании. Поэтому они не приняли установившийся в российских политических реалиях после государственной реформы 1905–1906 годов октроированный монархический конституционализм с преобладающим положением монарха в механизме государственной власти, юридическим основанием которого стали Основные государственные законы 23 апреля 1906 года[82]82
  Кравец И.А. Конституционализм и российская государственность в начале ХХ века. – М.; Новосибирск, 2000. – С. 279.


[Закрыть].

После Февральской революции борьба с абсолютизмом в российских условиях приняла форму борьбы не столько за ограничение монархической власти, сколько за упразднение института монархии вообще. Октябрьская революция оказалась поворотной вехой в истории российской государственности. Отказ от известных европейской цивилизации демократических форм правления сопровождался строительством нового типа государства – советской республики. Построение системы советской власти основывалось на принципе народного суверенитета, который был важнейшим условием легитимации монопольного господства одной партии, лидеры которой выступали от имени народа, сохраняя рычаги механизма государственной власти для трансформации общества. Для советского конституционализма, носившего во многом мнимый, номинальный характер, были характерны следующие черты: закрепление социалистических ценностей и социалистического правосознания, которые не признавали идеалов правового государства и гражданского общества; отсутствие конституционной регламентации деления права на публичное и частное, вследствие чего запрещались институты гражданского общества, чрезмерно ограничивались политическая и экономическая свободы; наличие системы советской власти, которая строилась на основе принципа демократического централизма, обеспечивавшего подчинение вышестоящим советам нижестоящих, и принципа полновластия советов, который носил номинальный характер и предназначался для легального камуфлирования фактического господства правящей партии и советской номенклатуры; четко выраженный классовый характер демократических положений при стремлении построить бесклассовое общество; отрицание естественно-правовой природы прав человека, признание конституционными нормами и правоприменительной деятельностью только прав гражданина, которые носили производный от государства характер; широкое развитие системы Советов в центре и на местах, которые являлись представительными органами государственной власти и действовали на непостоянной и непрофессиональной основе с применением императивного мандата депутатов различного уровня.

При этом конституционные нормы в своей эволюции отражали развитие российского государства от диктатуры пролетариата к общенародному государству. Всем советским конституциям, как признают современные российские ученые, «был присущ в значительной мере фиктивный характер»[83]83
  Козлова Е.И., Кутафин О.Е. Конституционное право Российской Федерации: Учебник. – М., 1995. – С. 62.


[Закрыть]. Следовательно, существовавший тип государственности не может быть определен как конституционный, прежде всего потому, что фундаментальные принципы конституционализма не стали фактом действительности. Принципы разделения властей, ограничения государственной власти сферой общественного саморегулирования, гражданского общества, верховенства права и конституции в качестве Основного закона государства, правовой защиты частной собственности и гражданских прав и свобод не использовались в государственном строительстве. В советский период конституционное развитие происходило в рамках республиканской формы правления при наличии компонентов монократической власти в условиях тоталитарной системы. В условиях общенародного государства государственная система стала утрачивать функции тотального контроля над обществом, сохраняя командно-бюрократическую сущность. Вместе с тем развитие системы Советов как представительных органов государственной власти подготовило переход к полноценному представительному правлению с ограниченным характером полномочий парламента.

Современный этап российского конституционализма начался после принятия Конституции РФ 1993 года. В нем сочетаются элементы демократического конституционализма и традиционные для России элементы политического властвования, игнорирующего конституционные ограничения и поддерживающего клиентарные отношения между субъектами политических действий. Многие конституционные принципы пока не нашли последовательного воплощения в отраслевом законодательстве и судебной практике, поэтому текущий этап российского конституционализма может быть охарактеризован как переходный конституционализм. Он требует особого внимания исследователей для определения его эволюционных возможностей и стратегии развития в условиях кардинальной трансформации российской правовой системы.

В отечественной литературе при обсуждении порядка подготовки и введения в действие Конституции РФ 1993 года высказывается мысль, что конституционный процесс в этот период можно характеризовать не столько как конституционную реформу, сколько как конституционный переворот, вызванный правовым и политическим кризисом[84]84
  Медушевский Андрей. Конституционный переворот или конституционная реформа: поправки к Конституции 1993 года как инструмент борьбы за власть // Конституционное право: восточноевропейское обозрение. – 1999.– № 3.– С. 155.


[Закрыть]. Если принимать во внимание содержание и направленность новых конституционных норм и принципов, то правовую ситуацию в России после введения в действие Конституции РФ 1993 года можно обозначить как конституционную революцию, многие элементы которой получили конституционное или законодательное закрепление в 1989–1993 годах.

Для современного российского варианта конституционной революции, которая является одним из примеров в мировом политическом и правовом развитии, характерны следующие черты. Во-первых, конституционная революция выросла из жесткого столкновения принципов конституционной законности и легитимности. Разработка и принятие новой конституции происходили не по правилам, установленным прежде, т. е. в условиях нарушения принципа конституционной законности. Однако в целях реформирования старой правовой системы творцы Конституции вынуждены игнорировать прежде установленный порядок принятия Основного закона и, опираясь на поддержку даже менее половины граждан (около одной трети избирателей), создавать новый конституционный порядок. Легитимность нового конституционного порядка не вытекает из прежнего состояния вещей, она формируется благодаря конструктивной политике привлечения сил политической оппозиции к созданию новых институтов публичной власти. Во-вторых, конституционная революция сопровождается борьбой новых конституционных и правовых принципов с институтами и традициями старой правовой системы, которая подвергается кардинальной трансформации при активной поддержке государства, арбитражной функции Президента и контрольной функции конституционного правосудия. В-третьих, благодаря своей преобразующей роли новая конституция неизбежно сталкивается с потребностью согласования нормативных основ и правовых реалий, вследствие чего повышается значимость телеологической функции Конституции. Суть телеологической функции, которая становится необходимым атрибутом конституционной революции, заключается в том, что конституция закрепляет нормы-цели, нормы-задачи, нормы-принципы нового конституционного порядка, играющие роль ориентиров преобразования правовой системы и интеграторов граждан в демократическое и правовое сообщество[85]85
  Подробный перечень целей государства с одновременной гарантией так называемых социальных прав придает конституции телеологический характер. – См.: Пройсс У. Модели конституционного развития и перемены в Восточной Европе // Полис. – 1996. – № 4. – С. 127.


[Закрыть].

Подходы к определению конституционализма в современных российских научных дискуссиях. На рубеже XX–XXI веков в российской юридической, исторической и политической науках оживилось обсуждение вопросов, что означает конституционализм, каковы его содержательная сущность и предназначение, что он может дать для российской правовой и политической системы, в какой мере его развитие способствует эффективному осуществлению государственных функций, оптимальному сочетанию личных и общественных интересов, насколько он совместим с демократией и проблемой укрепления Российского государства. Данные вопросы неразрывно связаны с сердцевиной понимания конституционализма в контексте российских условий формирования правового государства и цивилизованного гражданского общества. Так, по мнению В.Т. Кабышева, поиск оптимальных конституционных путей развития России сфокусировался в таком понятии конституционного права, как конституционализм[86]86
  Кабышев В.Т. Российский конституционализм: тенденции и перспективы развития // Российская юридическая доктрина в XXI веке: проблемы и пути их решения: Научно-практическая конференция (3–4 октября 2001 г.) / Под ред. А.И. Демидова. – Саратов, 2001.– С. 53.


[Закрыть].

В российских исследованиях представлен широкий спектр точек зрения на понимание конституционализма. Их обзор важен для выработки интегрированного подхода, который бы синтезировал различные аспекты и проявления конституционализма с позиций современного уровня конституционной мысли и политико-правового знания. Многие позиции исследователей группируются вокруг общей линии современного понимания конституционализма, который может быть представлен в виде трехэлементной или четырехэлементной структуры: «теория – законодательство – практика» или «теория – законодательство – практика – культура, сознание».

В российской науке конституционного права длительное время категория «конституционализм» не имела самостоятельного содержательного смысла и значения и использовалась в юридической литературе чуть ли не в качестве равнозначного понятиям «конституция», «конституционный строй», «форма правления» и даже «политический режим»[87]87
  См.: Степанов И.М. Грани Российского конституционализма (ХХ век) // Конституционный строй России. Вып. I. – М., 1992.– С. 30.


[Закрыть]. Современные политико-правовые преобразования, формирование новой правовой системы заставляют осмыслять правовую природу и особенности российского конституционализма как правовую категорию в контексте восточноевропейского и мирового конституционного развития. Существующие в науке взгляды на доктрину и практику конституционализма в России могут способствовать целостному пониманию проблем отечественного конституционного опыта, выявлению перспектив развития российского конституционализма.

По мнению И.М. Степанова, под конституционализмом, прежде всего, следует понимать «систему представлений об общедемократических, общецивилизационных политико-правовых ценностях государственно-организованного общества»[88]88
  Там же. – С. 30–31.


[Закрыть]. В начале 90-х годов, когда происходило переосмысление доктрины и практики советского строительства, он призывал отказаться от противопоставления двух типов государственности – двух типов конституционализма. Каждый конституционализм должен быть окрашен в свои «цвета», идущие от характера нации, традиций ее государственности, различного рода геополитических и духовно-личностных особенностей. В то же время, как считает И.М. Степанов, в «платформу» любой конституционной системы должны быть непременно заложены все основополагающие общецивилизационные ценности – от рыночных отношений в экономике до парламентаризма и разделения властей в государственно-правовой сфере[89]89
  Степанов И.М. Конституционализм: ценности культуры и культура ценностей // Современный конституционализм (по материалам советско-британского симпозиума). – М., 1990.– С. 28.


[Закрыть]. В обобщающей работе более позднего периода, которая имеет в определенной степени итоговый характер для творчества И.М. Степанова, отмечаются широкий и узкий смысл конституционализма. В широком смысле конституционализм охватывает теорию конституции, историю и практику развития той или иной страны, группы стран, мирового сообщества в целом. В узком смысле под конституционализмом автор понимает систему знаний о фундаментальных ценностях демократии: их составе, формах выражения, методах и степени реализации[90]90
  См.: Степанов И.М. Уроки и парадоксы российского конституционализма. Очерк-эссе. – М., 1996.– С. 3.


[Закрыть].

Для С.А. Авакьяна присуща критическая тональность в отношении отмеченного понимания конституционализма. По его мнению, понятия «общедемократических», «общецивилизационных» ценностей весьма относительны. Такие общие ценности следует трактовать как набор нужных, желательных в любой стране. Однако нельзя их рассматривать как некую аксиоматическую заданность и соизмерять с нею то, что имеет место в конкретном государстве. Как отмечает С.А. Авакьян, применение подобного подхода приводит к подмене реальных достижений соответствующего общества формальными критериями[91]91
  Авакьян С.А. Конституция России: природа, эволюция, современность. 2-е изд. – М., 2000.– С.229.


[Закрыть].

На наш взгляд, установление каузальных связей между поступками, поведением людей и конституционными, правовыми нормами важно для определения специфики общественного конституционного правосознания в любом обществе. Если конституция закрепляет принципы построения и цели развития общества и государства, то подобные конституционные положения становятся отнюдь не только формальными критериями успехов конституционного развития страны. Они оказывают нормативно-ориентирующее воздействие на социальную деятельность людей и способны выполнять аксиологическую функцию формирования ценностей конституционного правосознания. Хотя на каждом конкретном историческом этапе развития реальное воплощение конституционных принципов и целей может быть различным, отражать динамику демократических и авторитарных тенденций в реализации конституционных норм.

С.А. Авакьян связывает конституционализм с четырьмя главными моментами: конституционные идеи, наличие соответствующего нормативно-правового фундамента, политический режим, адекватный конституции, система защиты конституционного строя и конституции[92]92
  Там же. – С.229–232.


[Закрыть]. Нормативно-правовым фундаментом конституционализма выступает единый текст конституции, который имеет конституирующее значение для общества и государства. При этом наличие единого текста не самоцель: посредством конституции закрепляется набор конституционно-правовых институтов. С.А. Авакьян не соглашается с позицией, что на предшествующих этапах истории Советского государства хотя и существовали многие конституционно-правовые институты, но конституционализма вообще не было.

Судья Конституционного Суда РФ Н.В. Витрук считает, что конституционализм – многоэлементный и многоуровневый феномен, равно как и его понятие, – является широким и емким. Он рассматривает конституционализм как научную теорию, нормативно-правовую систему, практику реализации Конституции и конституционного права в целом, наконец, как правовое мировоззрение и проявление профессионального правосознания юристов, правовой культуры должностных лиц, всего населения. При этом справедливо отмечается, что существенный вклад в теорию конституционализма вносят правовые позиции Конституционного Суда РФ по вопросам содержания принципа разделения властей, полномочий Президента РФ, Правительства РФ и других органов государственной власти, теории законодательного процесса, создания территориальных (местных) органов государственной власти в субъектах РФ и их соотношения с местным самоуправлением[93]93
  См.: Витрук Н.В. Развитие конституционализма в Российской Федерации (в контексте правовых позиций Конституционного Суда Российской Федерации) // Проблемы развития и совершенствования российского законодательства: Сборник статей / Под ред. В.Ф. Воловича. Ч. 1.– Томск, 1999.– С. 3—23.


[Закрыть].

Р.А. Ромашов определяет конституционализм как специфическое политико-правовое явление, включающее в качестве структурных элементов идейную доктрину, действующее законодательство и юридическую практику[94]94
  Ромашов Р.А. Современный конституционализм: вопросы истории и теории. – СПб., 1998.– С. 96.


[Закрыть]. Рассматривая конституционализм преимущественно как политическую систему реально действующей конституции, он отмечает, что данный феномен обусловливает практическое ограничение государственной власти основным законом – конституцией[95]95
  См.: Ромашов Р.А. Конституционное государство (история, современность, перспективы развития). – Красноярск, 1997.– С. 68.


[Закрыть].

Известный ученый В.Т. Кабышев, подводя итоги различным подходам к пониманию конституционализма, считает, что конституционализм – это философия конституционного мировоззрения, закрепление в Основном законе системы правовых ценностей, обеспечение верховенства конституции, ее приоритетности и реальности, правление в рамках конституции[96]96
  Кабышев В.Т. Российский конституционализм на рубеже тысячелетий // Известия вузов. Правоведение. – 2001.– № 4.– С. 63.


[Закрыть].

Для раскрытия понятия конституционализма исследователи А.Н. Кокотов и Л.В. Сонина используют категорию «режим». По их мнению, конституционализм есть политико-правовой режим, заключающийся в конституировании индустриального (постиндустриального) общества и установлении в нем начал конституционности (гармонии, справедливости) с целью обеспечения его равновесного существования и развития путем воплощения в праве, правосознании, общественно-государственном устройстве идей (режимов) приоритета конституционного законодательства, обеспечения человеческого достоинства, прав и свобод человека и гражданина, демократии, гласности, сильного государства и разделения власти, децентрализации в формах федерализма и местного самоуправления, свободы экономической деятельности, иных идей, а также путем выделения в обществе социальных групп, способных отстаивать названные идеи[97]97
  Кокотов А.Н., Сонина Л.В. Конституционализм как политико-правовой режим // Российский юридический журнал. – 2001.– № 1.– С. 131.


[Закрыть].

Ученый из Московского университета Н.А. Богданова рассматривает конституционализм как категорию науки конституционного права, которая используется для статусных и оценочных характеристик государства и способов организации государственной власти применительно к российской и зарубежной конституционно-правовой практике. С ее точки зрения под конституционализмом понимается система идей и взглядов, в которых воплощены представления о конституционном государстве, их конституционное оформление, а также политико-правовая практика реализации таких идей и закрепляющих их норм[98]98
  Богданова Н.А. Система науки конституционного права. – М., 2001.– С. 163–164.


[Закрыть].

А.Г. Пархоменко раскрывает категорию «конституционализм» через понятие и принципы конституционного государства. Поэтому для него конституционализм – это движение к правовому конституционному государству, в котором Конституция (Основной закон) закрепляет основные принципы демократического конституционного строя: народовластие, верховенство права в жизни общества; связанность государства в своей деятельности правовыми законами; незыблемость прав и свобод личности; разделение властей, государственный суверенитет, федерализм, политический плюрализм; многообразие форм экономической деятельности; светский характер государства; самостоятельность местного самоуправления[99]99
  См.: Пархоменко А.Г. Идеи российского конституционализма и их реализация в отечественном конституционном (государственном) праве. – М., 1998. – С. 17. Аналогичное определение конституционализма содержится в книге с другим названием, но, в сущности, являющейся переизданием работы 1998 года в соавторстве и с добавлением к последней главе третьего параграфа «Перспективы конституционного развития России». – Лихобабин В.А., Пархоменко А.Г. Российский конституционализм. История. Современность. Перспективы. – М., 2000.– С. 17.


[Закрыть].

Исследователь из Дальневосточного университета К.В. Арановский рассматривает конституционализм как своего рода традицию, «оснащенную не только непосредственно видимой частью – нормативными текстами, набором политико-правовых учреждений, институтов публичной власти, но и системой мировоззренческих представлений, верований, образов, поведенческих навыков и автоматизмов». При таком понимании конституционализма «образование конституционного режима является не только и не столько официальным актом провозглашения основного закона, конституционного по содержанию, но и привитием, формированием образа жизни, жизненной философии со всеми ее ценностями, противоречиями, достоинствами и изъянами»[100]100
  Арановский К.В. Конституция как государственно-правовая традиция и условия ее изучения в российской правовой среде // Известия вузов. Правоведение. – 2002.– № 1.– С. 41.


[Закрыть].

Анализируя российскую правовую среду, автор приходит к выводу, что она «насыщена собственными особенностями, которые в совокупности придают ей сложные, очень неоднородные качества». Поэтому «утверждать об их соответствии конституционной традиции было бы неосторожным»[101]101
  Там же. – С. 50.


[Закрыть].

В своих работах мы рассматривали важный аспект конституционализма, связанный с правосознанием личности, социальных групп и общества в целом[102]102
  Кравец И.А. 1) Конституционное правосознание: от дефиниции к проблемам формирования // Новые технологии науки и образования на пороге третьего тысячелетия: Материалы международного конгресса 22–25 ноября 1999 г. Т. 5. Часть II. Здоровье нации: образование и духовность. – Новосибирск, 1999.– С. 340–350; 2) Конституция и правосознание личности // Личность и государство на рубеже веков: Сборник научных статей / Под ред. В.В. Невинского. – Барнаул, 2000.– С.126–143; он же. Теоретико-методологические вопросы формирования конституционного правосознания // Философия образования XXI века. – Новосибирск, 2002. – № 3. – С. 185–190.


[Закрыть]. Исходной точкой такого подхода является тезис, что конституционализм не только нормативная система и правовая реальность, он опирается на определенные ценности как неотъемлемую часть правосознания личности и правовой культуры в целом. На языке конституционной теории речь идет о проблеме формирования конституционного правосознания личности в России.

Таким образом, разнообразие подходов к определению и пониманию конституционализма в России связано с различной методологией исследования, осмыслением российских особенностей конституционного процесса как в исторической ретроспективе, так и на современном этапе развития.

Проблема определения российского конституционализма может быть разрешена с позиций методологии, нацеленной на интеграцию различных, но взаимосвязанных и взаимообусловленных подходов. Интегративный подход к раскрытию и анализу российского конституционализма позволяет рассматривать его как широкий правовой, исторический, политический и социальный феномен. В этом случае, на наш взгляд, российский конституционализм представляет собой совокупность следующих элементов.

Во-первых, это правовая категория науки конституционного права, которая имеет свои национальные особенности временного, пространственного и содержательного характера. Во-вторых, в процессе эволюции российский конституционализм предстает в качестве исторических форм, сменяющих друг друга вместе с развитием Российского государства и общества. В-третьих, основные направления реализации российского конституционализма необходимо осмыслять через функции конституций, действовавших в различные периоды времени в России. Тем самым функциональный аспект конституционализма основывается на теории функций современной конституции.

В-четвертых, в сфере правосознания и правовой культуры российский конституционализм выступает как конституционное правосознание и конституционная культура, процесс распространения и усвоения которых тесным образом связан с политической и правовой модернизацией российского общества. В-пятых, российский конституционализм – это система правовых принципов, закрепленных в конституции или выведенных из нее благодаря толкованию, формирование которых отражает сложный процесс демократизации, интернационализации и социализации конституционного права, а также конституционализации правового порядка. В-шестых, для российского конституционализма особенно актуальным на современном этапе становится такой срез, как прямое действие конституции, которое в значительной степени определяет реальность основных прав и свобод личности и реальность самого конституционализма.

В-седьмых, необходимым содержательным компонентом в процессе формирования российского конституционализма является теоретическая разработка и правовое регулирование форм, оснований и мер конституционно-правовой ответственности государственных органов, должностных лиц и других субъектов конституционного права. В-восьмых, для обеспечения стабильности и динамизма конституционного процесса в России на цивилизованных и правовых основах необходимо формирование последовательной теории внесения конституционных поправок и пересмотра конституции как стабилизационно-охранительного и одновременно преобразующего компонента конституционализма. В-девятых, важнейшей интегральной частью современного российского конституционализма постепенно становится конституционная герменевтика – истолкование норм конституции (в рамках нормативной и казуальной интерпретации) на основе идеологии прав человека, демократического правления и верховенства права. Термин «конституционная герменевтика», как правило, не используется в российских конституционно-правовых исследованиях для характеристики толкования конституции или конституционной интерпретации. На наш взгляд, понятие конституционной герменевтики может применяться для раскрытия «философии истолкования» положений конституции в духе таких современных концепций, как демократический конституционализм, гарантированные основные права и свободы человека, верховенство права. Впервые в отечественных исследованиях мы допускали возможность и обосновали его применение для анализа нормативной и казуальной интерпретации конституционных норм[103]103
  Кравец И.А. 1) Функции конституционного контроля в условиях российской политико-правовой модернизации // Гуманитарные науки в Сибири. – 1998.– № 1; 2) Толкование Конституции: политические возможности и правовые границы // Актуальные проблемы государства и права в современный период. Сб. статей / Под ред. В.Ф. Воловича. Часть 1.– Томск, 1998.– С. 107–110; 3) Конституционная герменевтика: проблемы определения и роль в правовой системе // Гуманитарные науки в Сибири. – 2000.– № 1.– С. 95–99.


[Закрыть].

Все отмеченные элементы взаимосвязаны и в идеале должны представлять единое целое. Разделяя позицию профессора А.Н. Кокотова и Л.В. Сониной[104]104
  По мнению авторов статьи, конституционализм можно рассматривать как: 1) правовую модель, заложенную в конституционном праве; 2) определенный срез правосознания; 3) правореализационную деятельность, нацеленную на осуществление правовой модели конституционализма; 4) состояние общества и государства, сложившееся под воздействием правовой формы конституционализма в процессе правореализации; 5) историческое явление. – Кокотов А.Н., Сонина Л.В. Конституционализм как политико-правовой режим // Российский юридический журнал. – 2001.– № 1.– С. 127.


[Закрыть], что игнорирование хотя бы одного из элементов конституционализма ведет к упрощенному описанию данного явления, в дальнейшем в работе показана их взаимосвязь и развитие.