Текст бизнес-книги "Экономическая история мира. Том 3. Англия: колониальный империализм. Германия: юнкерский капитализм. Франция: ростовщический империализм. Особенности империализма США и Японии. Развитие капитализма в России"

Автор книги: Коллектив авторов

Раздел: Экономика, Бизнес-книги

2.5. Военная экономика Великобритании

Внешнеполитические отношения Англии конца XIX в. принято называть политикой «блестящей изоляции», т. е. отказа от стабильного союза с другими странами. Продолжая традиционную тактику «разделяй и властвуй», английские государственные деятели надеялись извлечь выгоды для своей страны, подогревая соперничество континентальных держав. В случае войны эти державы должны были ослабить друг друга, что, естественно, повысило бы вес Англии в европейских делах.

На континенте в это время складывались две противостоящие коалиции: тройственный союз Германии, Австрии и Италии и двойственный – Франции и России. У России и Франции были давние противоречия с Германией и Австрией. Ведь совсем недавно Германия отобрала у Франции Эльзас и Лотарингию, а поглощаемые австро-германским блоком славянские народы на Балканах видели в России своего защитника.

А у Великобритании главные противоречия были не с Германией, а с Францией и Россией. Кульминацией борьбы за раздел Африки стал фашодский инцидент, когда дело чуть не дошло до военного столкновения между Англией и Францией. В юго-восточной Азии яблоком раздора между Францией и Англией стал Сиам, которым стремились овладеть обе державы. С Россией острые противоречия у Англии были на Ближнем Востоке, особенно в Персии и Афганистане, где английские хлопчатобумажные ткани вытеснялись российскими, а казачьи разъезды возбуждали опасения, что Россия вот-вот захватит эти страны: российская граница была рядом, и России не надо было через моря и океаны доставлять сюда свои войска.

Но «блестящая изоляция» была опасной: блоки могли объединиться для разрешения своих противоречий за счет огромных колониальных владений Англии. Надо было примыкать к какому-то из них. Среди правящих кругов Великобритании сначала многие считали потенциальным союзником Германию, с которой у Англии не было существенных колониальных противоречий. Но Германия была главным конкурентом Англии на континенте, и промышленные товары Германии грозили захватить даже британский рынок. Стать младшим партнером индустриальной Германии в случае ее победы – такая перспектива Англию не устраивала. К тому же победа Германии, обделенной при разделе колоний, была очень опасна для Британской империи.

И Англия начинает улаживать отношения с Францией и Россией. В 1904 г. были окончательно разграничены между Англией и Францией сферы влияния в Африке. В 1907 г. урегулированы спорные притязания Англии и России в Персии и Афганистане. В этом же году британское правительство заявило, что не возражает против контроля России над проливами в Черном море. Правда, Англия отдавала то, что ей не принадлежало. Во время войны проливы оказались под контролем немцев, и немецкие броненосцы прорвались в Черное море. Но так или иначе, противоречия были урегулированы, и Англия присоединилась к франко-российскому блоку. Так сложилась «сердечная Антанта» – тройственный союз против Германии.

Впрочем, это не означало полного отказа от прежней тактики ослабления конкурентов в войне между ними. Англия не предполагала принимать существенное участие в сухопутных операциях: ведь у нее не было сухопутных границ с противниками Антанты, а превосходство флота делало явно нереальной возможность германского десанта на Британские острова. Поэтому Англия была особенно обеспокоена германской программой военноморского вооружения. В противовес этой программе в Англии стали строить дредноуты, но Германия тоже стала строить дредноуты, и Британии пришлось перейти от принципа «тройного превосходства» к «двойному превосходству».

И все же в первые месяцы войны Англия практического участия в ней не принимала, предполагая «отсидеться», пока дерутся континентальные конкуренты. Лишь вступление германских войск в Бельгию, неприкосновенность которой была гарантирована международными договорами, заставила Англию объявить о своем вступлении в войну.

Но и после этого участие в сухопутных военных операциях оставалось очень ограниченным. Главным вкладом в действия союзников должно было стать обеспечение морской экономической блокады Германии. Но и в этом действия Англии были весьма непоследовательными. Более того, английские капиталисты во время войны продолжали торговать с Германией через нейтральные государства, снабжая ее хлопком, каучуком и другими видами стратегического сырья.

Более успешной оказалась германская блокада самой Англии. Германские субмарины и легкие крейсеры топили транспорты, которые шли в Англию с грузом сырья и продовольствия. Хлеба в Великобритании стало не хватать. В 1917 г. здесь была введена система нормированного распределения продовольствия по карточкам. Если прежде продовольствие ввозилось в основном из-за океанов, то теперь его надо было производить дома. Посевы пшеницы к концу войны в Англии выросли на 40 % по сравнению с довоенными, а ее сбор – на 58 %.

Литература

1. Брентано Л. История развития народного хозяйства Англии. М.; Л., 1930. Т. 3.

2. Всемирная история. М., 1960. Т. 7.

3. Галеви Э. История Англии в эпоху империализма. М., 1937. Т. 1.

4. Ерофеев Н. А. Очерки истории Англии 1815–1917 гг. М., 1959.

5. Кертман Л. Е. География, история и культура Англии. М., 1983.

6. Мортон А. Л. История Англии. М., 1950.

7. Ольшанский В. Т. Экономическая история Англии. М., 1984.

8. Тарле Е. В. Европа в эпоху империализма // Соч. Т. 5. М., 1958.

9. Тревельян Дж. Социальная история Англии. М., 1959.

3. Германия. Юнкерский буржуазный империализм

3.1. Юнкера и буржуазия

Германский империализм принято называть «юнкерски-буржуазным», потому что, несмотря на развитие капиталистической экономики, государство оставалось в руках юнкеров-помещиков. Из юнкеров по традиции состоял государственный аппарат. Из юнкеров состоял офицерский состав армии. Человек, не имевший дворянского звания, не мог сделать военной карьеры. Нужно учитывать к тому же, что в Германии положение офицера, военного, считалось особенно престижным. Юнкера занимали сильные позиции и в экономике страны. Они сохраняли господствующее положение в сельском хозяйстве, а в период грюндерства, скупая акции промышленных компаний, заняли прочные позиции и в промышленности.

Переход от феодализма к капитализму обычно завершается буржуазной революцией, ликвидирующей прежний государственный аппарат, обеспечивавший господство сословия феодалов. Создается новое государство, основанное на демократических принципах, которое стоит на страже интересов буржуазии. Ликвидируются при этом и сословные привилегии дворян.

В Германии этого не произошло. Во главе страны стоял прусский король, который одновременно был императором Германии. Он распоряжался вооруженными силами, утверждал законы, созывал и распускал рейхстаг. Его помощник, министр – президент Пруссии, являлся одновременно канцлером Германии, единственным общегерманским министром, который отчитывался не перед рейхстагом, а перед императором. В сущности, эти два человека, возглавлявших сословие юнкеров, и определяли политику Германии.

Почему же буржуазия не сломала эту государственную машину, обеспечивавшую господство юнкеров, не создала новое, демократическое государство, тем более что в Германии был сильный рабочий класс, на который обычно опирается буржуазия в ходе демократических революционных преобразований?

Иногда у буржуазии возникали противоречия с юнкерами, особенно по вопросу о таможенных тарифах. Но в основном у буржуазии и юнкеров были общие цели. Германскую буржуазию обделили при разделе колоний, и она теперь стремилась к переделу мира. Для такого передела была нужна мощная военная машина, которая была в руках юнкеров, машина, которая уже доказала свое превосходство в ходе франко-прусской войны. Не стоило ее ломать, чтобы создавать новую. А военные приготовления, военные программы способствовали развитию промышленности. И юнкерское государство заботилось о развитии буржуазной экономики, развитии промышленности, без чего оно не могло осуществить свои агрессивные притязания.

3.2. Успехи промышленности. Монополии. Социалисты

За период с 1870 по 1913 г. мировое промышленное производство выросло в 5,26 раза, германское – в 5,7 раза. Развиваясь опережающими темпами, германская промышленность обогнала английскую и французскую и к началу мировой войны вышла на первое место в Европе и второе место в мире. Впереди, как и прежде, шла тяжелая промышленность. За этот период тяжелая промышленность увеличила производство в 9 раз, а легкая – только в 4 раза. Выплавка стали в Германии за этот же период выросла в 92 раза, тогда как в Англии – в 38,5 раза. Германская металлургия вышла на первое место в Европе. На первое место в мире Германия вышла по вывозу машин.

Особенно высокими темпами в Германии развивались новые отрасли. На первое место в мире вышла германская химическая промышленность. Германия стала монополистом по производству анилиновых красителей, и Англия даже в годы войны была вынуждена ввозить германские краски через нейтральные государства. Первое место в мире занимала германская электротехническая промышленность. Германия производила половину электротехнических товаров мира, и отсюда в другие страны вывозились динамо-машины, трамваи, электролампочки. Но особую роль здесь играла военная промышленность, которая тоже занимала первое место в мире.

Стимулом этого бурного развития промышленности послужили объединение Германии и победа в войне с Францией в 1871 г. Снятие внутренних таможенных барьеров объединило страну в единый рынок и резко увеличило возможности сбыта промышленной продукции. Германия захватила Эльзас и Лотарингию с богатыми залежами железной руды. Правда, здешние фосфористые руды до этого почти не использовались, но открытие Томаса по обесфосфориванию руды в 70-х гг. сделало здешние запасы главной сырьевой базой германской металлургии и послужило толчком для ее ускоренного развития. Кроме того, Германия получила с Франции огромную контрибуцию в 5 млрд франков. Эта контрибуция была в значительной степени использована для развития промышленности.

Все это дополнительно ускорило темпы роста страны «молодого капитализма». Новые германские заводы, оборудованные новейшей техникой, и до этого имели существенные преимущества перед промышленностью стран «старого капитализма».

Каждые десять лет германская промышленность испытывала экономический кризис (1873,1883, 1892,1900 гг.), но эти кризисы стимулировали модернизацию промышленности, выводя из строя отсталые, слабые предприятия.

Важным фактором совершенствования производства были достижения науки и техники. Достаточно перечислить крупнейших ученых мира, которые в это время совершали свои открытия в Германии: А. Эйнштейн, который в 1900 г. опубликовал свою работу о теории относительности; М. Планк, заложивший в это время начало квантовой физики; Герц, доказавший существование электромагнинтых волн; Рентген, открывший лучи, названные позже его именем. Правда, эти фундаментальные научные открытия, как правило, не находили прямого приложения в производстве, но служили отражением общих успехов германской науки.

Поскольку предприятия тяжелой промышленности, особенно новых отраслей, получивших преимущественное развитие в

Германии, не могли быть мелкими, Германия вышла на первое место в Европе по концентрации производства. Высокая концентрация облегчала образование монополий, и в начале XX в. Германия становится классической страной монополий.

Первые монополии, в форме картелей и синдикатов, объединявших не производство, а только сбыт продукции, возникли в XIX в. Наиболее известные из них – организованные в 90-х гг. Рейнско-Вестфальский угольный синдикат и Синдикат чугунолитейных предприятий. Синдицирование продолжалось и в начале XX в. В 1904 г. был основан Стальной синдикат, а в 1910 г. – Железный синдикат.

Как и в других странах, монополизация наиболее интенсивно происходила в новых отраслях. Именно в них рождаются первые тресты. В электротехнической промышленности возникли корпорации, сохранившиеся до настоящего времени: «Сименс – Гальске» и «Всеобщее электрическое общество» (АЭГ – Альгемайне Электрише Гезелынафт). Два концерна возникли и в химической промышленности.

Среди германских монополий особое место занимал военный концерн Круппа. Созданный при участии государства и действовавший по государственной программе, он стал государством в государстве. В состав концерна входили не только военные предприятия, но и шахты, металлургические и машиностроительные заводы. Поскольку артиллерийские заводы строились тогда, когда еще были недостаточно развиты другие отрасли промышленности, фирма строилась по феодальному принципу – на «самообслуживании»: крупповские пушки готовились из крупповской стали на крупповских станках.

Прямым следствием сочетания этого принципа самообеспечения и полугосударственного характера концерна была рабочая политика Круппа. Рабочие концерна жили в благоустроенных поселках с школами, библиотеками, больницами, обеспечивались значительными пенсиями по старости. Цель такой благотворительности была двоякой: во-первых, добиться, чтобы рабочие поддерживали гонку вооружений, милитаризацию Германии, во-вторых, ослабить рабочие организации и социальные выступления рабочих, которые могли быть особенно опасными в условиях войны.

С ростом промышленности стремительно увеличивалась доля городского населения, значительную часть которого составляли рабочие. Если в 70-х гг. XIX в. горожане составляли треть германского населения, то в 1910 г. – около 60 %. По расчетам Зомбарта, на рубеже нового столетия из 56 млн населения Германии 4–5 % приходилось на долю буржуазии, 67,5 % – на долю пролетариата. [2, с. 355]. Высокая концентрация промышленности облегчала образование рабочих организаций. Этому способствовало и то обстоятельство, что, согласно имперской конституции, принятой при объединении Германии, избирательным правом обладали все мужчины с 25-летнего возраста, независимо от сословной и классовой принадлежности.

В 1875 г. была основана Социалистическая рабочая партия. К 1914 г. число ее членов достигло 1 млн, а в связанных с ней профсоюзах состояло 2,5 млн человек. В 1877 г. социалистам принадлежало 12 мест в рейхстаге, а под конец социалисты составляли уже свыше четверти депутатов.

Неудивительно, что рейхстаг последовательно отклонял законы против рабочего движения и социалистов. В 1890 г. был отвергнут «Исключительный закон» против социалистов, который запрещал социалистические организации и органы рабочей печати. В 1895 г. был отклонен «каторжный закон», который грозил каторгой за покушение на свержение существующего строя. В 1899 г. был отвергнут антизабастовочный закон, который предусматривал меры по защите штрейкбрехеров. В том же году рейхстагом был принят закон о профсоюзах, который не позволял закрывать профсоюзные организации и даже препятствовать их деятельности. И все это происходило в стране, которую принято считать самой реакционной европейской страной того времени.

Под давлением социалистов и профсоюзов в 80-90-х гг. в Германии принимаются прогрессивные рабочие законы: запрещается детский труд, ограничивается рабочий день, вводится страхование от безработицы и пенсии по старости.

В соответствии с ускоренным ростом промышленности ускоренно росла и внешняя торговля. За период с 1880 по 1913 г. экспорт Германии вырос в 3,4 раза, импорт – в 3,8 раза. Для сравнения: экспорт Англии за это время увеличился лишь в 2,3 раза, Франции – в 2 раза, экспорт США – в 2,8 раза. В 1913 г. на долю Германии приходилось 13 % мировой торговли.

Но именно в сфере внешней торговли к концу XIX в. возникли противоречия между двумя господствующими классами – юнкерами и промышленной буржуазией.

3.3. Сельское хозяйство. «Сплочение» юнкеров и буржуазии

Развитие капитализма в сельском хозяйстве Германии по-прежнему определялось «прусским путем». В конце XIX в. 2/3 сельских хозяев Германии владели участками земли меньше гектара, и их владения составляли только 5,6 % сельскохозяйственных угодий. В сущности, это были сельскохозяйственные рабочие с землей. Мелкие хозяйства не могли прокормить владельцев, но позволяли платить им пониженную заработную плату. Такие работники были привязаны к своим хозяйствам и не могли кочевать в поисках более высокого заработка. Их прожиточный минимум складывался из суммы заработка и дохода от натурального хозяйства.

54,4 % сельскохозяйственных угодий в Германии принадлежало юнкерам и крупным фермерам, каждый из которых имел свыше 20 га земли. На базе этих хозяйств и происходил агротехнический прогресс.

За период с 1870 по 1912 г. урожайность зерновых здесь выросла на 33–50 %. В пять с лишним раз увеличились сборы картофеля и сахарной свеклы. Поголовье свиней с 1872 по 1912 г. выросло с 7 до 22 млн голов. И все же сельское хозяйство Германии не могло обеспечить растущую промышленность продовольствием и сырьем, поэтому Германия была вынуждена ввозить сырье и продовольствие из-за границы.

Естественно, промышленники были заинтересованы в протекционистских пошлинах, закрывающих германский рынок от чужих промышленных товаров. И протекционизм стал успешно проводиться с 70-х гг. Но промышленники были заинтересованы и в притоке дешевого хлеба из России. Дешевый хлеб позволял понизить уровень заработной платы. Но юнкера совсем не хотели, чтобы импорт дешевого хлеба понизил цены на продовольствие и сокращал их доходы. Наибольшей остроты столкновения аграриев и промышленников достигли в 90-х гг., когда юнкера стали в оппозицию правительству по этому вопросу. «Господа! Оппозиция прусских дворян против короля – это же бессмыслица!» – удивлялся Вильгельм II [2, с. 376]. Чтобы сохранить мир, в 1897 г. промышленники согласились с введением протекционистских пошлин на сельскохозяйственные продукты.

Это соглашение о таможенных пошлинах стало одним из проявлений политики «сплочения» господствующих классов, которую германское правительство проводило в предвидении будущей войны. Особенно активно это «сплочение» стало действовать в период усиления колониальных захватов и реализации военно-морской программы Тирпица. Эту активизацию агрессивной внешней политики проводило правительство, которое было в руках юнкеров. Но в колониях нуждались не столько юнкера, сколько буржуазия, и гонка вооружений обеспечивала выгодные военные заказы тоже буржуазии. Поэтому буржуазия активно поддерживала действия правительства, хоть правительственный аппарат по своему составу не был буржуазным.

3.4. Колониальные захваты

Германским капиталам было уже тесно в Германии. Образуется излишек капитала, который не находит применения внутри страны, и Германия начинает вывозить капитал. К концу XIX в. германские капиталовложения за границей составляли 15 млрд марок – в три раза меньше английских и в полтора раза меньше французских. К началу мировой войны германские внешние капиталовложения выросли до 35 млрд, но они и теперь были вдвое меньше английских и составляли 2/3 от французских. Из Франции вывозилось до 75 % накопленных капиталов и только 25 % вкладывалось в хозяйство Франции, а из Германии вывозилось только 20 % накопленных капиталов. Немецкие капиталы на мировых рынках сталкивались с конкуренцией английских и французских, уже ранее занявших сильные позиции. Правда, в другие страны Европы Германия вывозила больше капиталов, чем Англия, но это лишь подчеркивало узость сферы приложения капиталов за пределами Европы. Германии были нужны колонии.

Правда, Германия имела колонии главным образом в Африке. Территория германских колоний накануне мировой войны составляла 3 млн квадратных километров, а их население – 12,3 млн человек. Но английские колониальные владения были в 10 раз больше – 30 млн кв. км, а их население – даже в 32 раза больше – 377 млн человек. Германия опоздала к разделу колоний. По выражению Е. Тарле, ей достались лишь «остатки и обрывки».

На рубеже XX столетия канцлер Бюлов говорил в рейхстаге: «Мы не потерпим, чтобы какой-нибудь чужеземный Юпитер говорил нам: «Что делать, мир уже поделен». Стоять пассивно в стороне, как это мы часто делали раньше, мечтательно уклоняться, в то время как другие делят между собой сладкий пирог, мы не можем и не хотим». Германия предпринимает несколько колониальных авантюр, захватывая уже почти занятые другими колонии. Каждый раз мир висит на волоске. Об одном из таких событий Марк Твен писал: «Германия присмотрела добрый кусок Центральной Африки, где уже развевался английский флаг и всюду были разбросаны английские миссии и английские фактории, но, правда, были упущены некоторые формальности – отсутствовали дощечки с надписями «На траву не ступать», «Посторонним вход воспрещен» и т. д.; поэтому она вошла туда с холодной, спокойной улыбкой, сама расставила дощечки и без лишних разговоров выгнала оттуда англичан… Конечно, это была беспримерная наглость, однако Англии пришлось с ней примириться».

Колониальные захваты Германии начинались обычно с того, что частная компания приобретала определенную территорию, затем возникал конфликт с местным населением или колониальными властями других стран, у берегов появлялась германская эскадра и устанавливался германский протекторат, обычно охватывавший и соседние земли.

В 1883 г. немецкий коммерсант Людериц купил у местного вождя в Юго-Западной Африке небольшую часть побережья. Но администрация английской Капской колонии считала эту землю зоной своего влияния. Людериц попросил у Бисмарка защиту. Владения Людерица были объявлены протекторатом Германии, а немецкие корабли подняли германские флаги на всем побережье Юго-Западной Африки далеко за пределами владений Людерица.

Два немецких банкира объявили своей собственностью часть Новой Гвинеи. Там тоже появились германские военные корабли и был установлен германский протекторат. Убийство двух миссионеров в Китае послужило предлогом для захвата бухты Цзяо-Чжоу (Кьяо-Чао) и острова Циндао.

Но чем меньше оставалось таких спорных «обрывков», тем труднее давались Германии колониальные захваты. Знаменитый «прыжок пантеры» не оправдался. Марокко было зоной интересов Франции. В 1911 г. германская канонерка «Пантера» была направлена в марокканский порт Агадир под предлогом защиты интересов находившихся там германских предпринимателей. Но на этот раз пришлось отступить, потому что английское правительство заявило о готовности всеми средствами поддержать французские притязания на Марокко.

Малые размеры германских колониальных владений не уменьшали масштабов жестокостей колониализма. Когда в Юго-Западной Африке восстали племена гереро и готтентотов, их подавление вылилось в такое методичное истребление всего населения (из 200 тыс. готтентотов осталось лишь 50–60 тыс.), что даже рейхстаг взбунтовался и в 1906 г. был распущен канцлером.