Текст бизнес-книги "Адвокатская практика"

Автор книги: Коллектив авторов

Раздел: Юриспруденция и право, Наука и Образование

Интересно, но не бесспорно предложение о так называемом разделении единой «адвокатской лицензии» по типу юрисдикции (уголовная, гражданская и арбитражная) и формировании на этой базе внутри адвокатуры трех различных направлений деятельности: коммерческого, гражданского и уголовного. Проще говоря, если следовать этой идее (которая уже давно реализована, скажем, в США или Великобритании), в адвокатских формированиях появятся лицензированные адвокаты, специализирующиеся исключительно на уголовных, гражданских или арбитражных делах. Получение адвокатом лицензии на определенный вид деятельности автоматически будет означать запрет заниматься чем‐то другим. Хотим в связи с этим отметить, что такое распределение функций между адвокатами существует де-факто уже давно. Условность подобного разделения, которое предлагается закрепить на законодательном уровне, очевидна. Вряд ли возможно будет провести резкую разделительную черту между адвокатами, участвующими по гражданским делам в арбитражных судах, и адвокатами, участвующими по таким же категориям дел в судах общей юрисдикции, да и нужно ли это вообще? Ведь применимое в обоих случаях материальное право будет одинаково. Что касается лицензирования адвокатской деятельности в рамках оказания правовой помощи по уголовным делам, то такая идея представляется более привлекательной вследствие специфики оказания подобной помощи.

Любому реформированию законодательства об адвокатуре, как мы полагаем, должно предшествовать широкое обсуждение этих реформ адвокатским сообществом. Навязывание адвокатам неких законодательных инициатив сверху без учета их мнения приведет к резкому отторжению адвокатским сообществом таких инициатив и не будет способствовать дальнейшему совершенствованию оказания квалифицированной правовой помощи гражданам и организациям.

Адвокат, равно как и профессиональный судья, прокурор, следователь или дознаватель, обязан внимательно следить за новациями в действующем законодательстве РФ и развитием международной законодательной практики.

Зачастую, участвуя в конкретных судебных разбирательствах, адвокат убеждается в том непреложном правиле, что слабое знание норм материального и процессуального права, неосведомленность о последних изменениях в законодательстве приводят к проигрышу процесса. Это не только вредит имиджу самого адвоката и адвокатского формирования, которое он представляет, но и ведет к разрыву соглашения с клиентом, который понадеялся на такого плохого юридического советника.

Практикующие адвокаты нередко сталкивались в судах со своими коллегами-адвокатами, которые слабое знание законов пытались подменить агрессивностью поведения в процессе, откровенным хамством, а иногда даже провокациями. Особенно часто к таким уловкам прибегают недобросовестные адвокаты при рассмотрении конкретных уголовных дел.

В практике бывают случаи, когда адвокаты – процессуальные противники в громких уголовных процессах (выступающие на стороне обвинения или защиты) не только пытались сфальсифицировать доказательства, оскорбляли участников судебных слушаний, включая судей, но и пытались незаконно оказывать давление на присяжных заседателей с целью вынесения ими нужного для таких адвокатов вердикта.

Конечно, такие случаи не являются широко распространенными, но адвокат должен быть всегда готов к подобным нештатным ситуациям и обязан не терять самообладания, находить правильные и совершенно законные методы противодействия откровенно неправовому давлению. Здесь на выручку придут и хорошее знание законов, и быстрая реакция на меняющиеся расклады сил в процессе, и умение принимать мгновенные адекватные решения.

Большое значение в нашей работе имеет практика повышения квалификации практикующих адвокатов. Исключения здесь не сделаны ни для кого. Каждый наш коллега обязан раз в пять лет пройти специальный курс повышения квалификации, который проводится адвокатскими палатами субъектов Федерации, включая и Москву.

Хотим также подчеркнуть, что адвокатское сообщество крайне заинтересовано в притоке в его ряды молодых квалифицированных специалистов. Сразу оговоримся, что путь от выпускника вуза до получения заветных корочек удостоверения адвоката весьма долог и тернист.

Мало того что необходимо вначале поработать помощником, а затем стажером адвоката. Еще нужно сдать очень сложные и многоступенчатые экзамены. И на этих экзаменах, которые принимаются специально созданными комиссиями при адвокатских палатах РФ, «режут» соискателей беспощадно. Проценты несдавших с первой попытки претендентов составляют примерно 25–30. При этом следует учитывать, что экзамен на присвоение статуса адвоката – это не экзамены в вузе и даже не сдача кандидатского минимума для соискателей ученой степени. Здесь не только проверяется знание претендентом норм материального и процессуального права, но также выясняется его способность мыслить нешаблонно применительно к специфике нашей профессиональной работы.

Говоря об этом, мы хотим, чтобы те, кто из студентов соберется в дальнейшем избрать адвокатское поприще, готовились бы к этой деятельности творчески и набирались жизненного опыта, без которого наша работа превращается в простое ремесло.

Глава II. История развития адвокатуры в России

§ 1. Становление и развитие российской адвокатуры до 1917 г

История адвокатуры уходит в глубь веков. Адвокатура, возникшая еще в античные времена, – свидетельство высокоорганизованного социального общества, в котором законы играют исключительную роль. Нет демократии без гласного и состязательного процесса, нет истинного судопроизводства без юридического института (адвокатуры), связанного с охраной прав граждан и их законных интересов.

Слово «адвокат» древнеримского происхождения. На латинском языке оно обозначается «advocare, advocatus» («призывать», «призванный»). Искавшие справедливости призывали для защиты своих интересов близких людей. К ним могли относиться родственники, друзья. Впоследствии институт такого заступничества реформировался в патронат, ибо совершенствовалось и судоустройство. В силу этого требовалось уже квалифицированное, юридически грамотное заступничество в суде. Совершенствовался и сам институт демократии. На такую помощь могли рассчитывать уже и малообеспеченные граждане, и неимущие слои населения. Как справедливо отмечают некоторые наши специалисты по истории государства и права, «представительство» возникло еще в родовом общинном строе, до образования государства и суда. В частности, в преданиях славян часто упоминается о единоборстве участников спора (или их представителей), вытекающего из социально-бытовых конфликтов. Такой способ разрешения спора назывался «полем».

Когда в России впервые стал употребляться термин «адвокат»? Впервые это слово было официально употреблено в Воинском уставе Петра I 1715–1716 гг., в разделе «Об адвокатах и полномочных»[28]28
  http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/Ystav1716.htm


[Закрыть].

Что же касается первого нормативного упоминания о представительстве в суде, то следует обратить внимание прежде всего на Псковскую судную грамоту, в которой были определены персоны, могущие нанимать для участия в суде представителя. В ст. 58 Псковской грамоты указывается: «А на суд помочью не ходити, лести в судебницу двема сутяжникома, а пособников бы не было ни с одной стороны, опричь жонки, или за детину, или за черньца, или за черницу, или который человек стар вельми, или глух, ино за тех пособнику бытии; а хто опрочнеимет помогать или силою в судню полезет, или подверника ударит, ино всадити его на дыбу да взять на нем князю рубль, в подверником 10 денег»[29]29
  Собрание отечественных нормативно-правовых источников XI–XXI веков по истории адвокатуры. М., 2005. С. 44–45.


[Закрыть]. Законы новгородские и псковские предоставляли обеим тяжущимся сторонам равное право на внимание судей, повелевая оказывать всем равное правосудие, без различия чина и звания.

Таким образом, пользоваться услугами пособников могли женщины, дети, монахи, дряхлые старики и глухие.

Судя по следующей записи в Псковской судной грамоте: «…одному пособнику одного дня за два орудия не тягаться»[30]30
  Там же. С. 46.


[Закрыть], представительство в судах было широко распространено и имело в большинстве случаев наемный характер, хотя и для ограниченного круга тяжущихся. Более гуманной в части представительства была Новгородская судная грамота, которая разрешала практически всем гражданам нанимать поверенных. Обращает на себя внимание следующее обстоятельство: согласно и Псковской, и Новгородской грамоте участники процесса – челобитчик и ответчик – имели равное право на справедливое правосудие; суды были обязаны судить, не обращая внимания на чины и звания.

Правовые акты позднего периода, а именно Судебники и Соборное уложение царя Алексея Михайловича, более четко регламентировали деятельность наемных поверенных; разумеется, о поверенных как об организованном и постоянном судебном институте говорить не приходится, хотя уже в Судебнике 1550 г. было записано: «…окольничему и дьяку вспросити исков, и ищей и ответчиков: кто за ними стряпчие и поручники; и кого за собою стряпчих и поручников скажут, и им тем велети у поля стоати…»[31]31
  Там же. С. 170.


[Закрыть]

Деятельность стряпчих и поручников заключалась не только в написании ходатайств, подаче их суду, представлении в суде тяжущего со всеми вытекающими правами: представлять доказательства, заявлять ходатайства, присутствовать при докладе дела и т. д. Они также присутствовали на судебных поединках, т. е. в прямом смысле битве двух вооруженных людей.

По мере того как уголовный и гражданский процессы отделялись друг от друга, а уголовное судопроизводство распадалось на две составные части – судебное рассмотрение и следственное разбирательство, происходили изменения и в статусном положении поверенных. Появились так называемые депутаты, которые присутствовали при производстве следственных действий и при разбирательстве гражданских дел. Они могли представлять обвиняемых в уголовном преступлении лиц воинского и духовного звания, купцов, крепостных крестьян. Последних представляли их помещики. Депутатство носило временный и постоянный характер. И временные, и постоянные депутаты наблюдали за следствием: временные депутаты, в отличие от постоянных, назначались для присутствия в конкретном следствии, после чего прекращали свою деятельность. Правильность следственных действий депутаты удостоверяли своей подписью; они могли приобщить к делу свое особое мнение, если усматривали нарушения.

Как известно, в Российскую империю в свое время (XIX – начало ХХ в.) входили Северо-Западный (шесть белорусских и литовских губерний) и Юго-Западный края (три украинские губернии). Эти девять губерний до конца XVIII в. входили в состав Польского царства.

До вхождения в Российскую империю в этих краях в соответствии с польскими конституциями 1726 и 1764 гг., а также Литовским статутом действовали адвокатуры, созданные при губернских, уездных и городских судах.

Кто мог быть адвокатом? Согласно вышеуказанным правовым документам адвокат должен быть природным дворянином, владеть поместьем, не совершать порочащих поступков, знать законы и быть верным данной им присяге.

Адвокатура в этих краях просуществовала до 1840 г.

Что касается центральной и восточной части России, то деятельность правозаступников – поверенных, стряпчих, поручников и представителей – организационно не была оформлена, их права и обязанности не регламентировались.

14 июля 1809 г. была сделана первая попытка оформить профессиональный статус судебных представителей. Правительствующий Сенат своим указом ввел обязательную регистрацию стряпчих при коммерческих судах. Закон от 14 мая 1832 г. окончательно упорядочил их деятельность. Согласно этому Закону судебное представительство в коммерческих судах могли осуществлять лица, зарегистрированные в этих судах в качестве присяжных стряпчих. К слову сказать, отец гениального драматурга А. Н. Островского являлся присяжным стряпчим, а сам Александр Николаевич несколько лет служил в Московском коммерческом суде.

Закон от 14 мая 1832 г. устанавливал, что для внесения в состав стряпчих необходимо было подать прошение в конкретный коммерческий суд. Кандидатам предписывалось предоставлять «аттестаты, послужные списки и прочие свидетельства о звании их и поведении, какие сами признают нужными». Суд после изучения полученных от кандидата документов регистрировал его в качестве присяжного стряпчего. Если по каким‐либо причинам кандидат получал словесный отказ, то суд не объявлял о причинах отказа и не вносил претендента в список стряпчих. Суду предписывалось (закон не определял количество стряпчих) иметь такое их число, «дабы оно было достаточно и дабы тяжущиеся стороны не затруднялись в выборе их». Суд мог исключать стряпчих из списка с указанием в протоколе причины исключения. Стряпчие имели право на вознаграждение за свои услуги; они не были объединены в профессиональные группы, т. е. их внутренней организации не существовало[32]32
  Свод законов Российской империи. Т. XI, ч. II // http://civil.consultant.ru/reprint/ books/250/1126.html#img1127


[Закрыть].

О степени профессиональной подготовки стряпчих можно судить из доклада Комиссии по составлению законов 1820 г.: «В России те, кои носят имя стряпчих, находятся в таком неуважении, какого большая часть из них действительно заслуживает, судя по примерам, как некоторые из них исполняли принятые на себя обязанности, о чем могут засвидетельствовать самые присутственные места. Кто может с благонадежностью вверить им попечение о своих выгодах и положиться на них? Случалось, что они помогали той и другой стороне, затягивали и запутывали дела и вместо того, чтобы мирить тяжущихся, по невежеству или с умыслом, раздражали их еще более и всегда почти бывали главнейшими виновниками ябед и несправедливых, неясных решений в низших инстанциях, которые потом столь трудно, а иногда и невозможно переделать в высшей инстанции»[33]33
  Адвокатура: Сборник лекций. М., 2005. С. 27.


[Закрыть].

А вот еще выдержка, но уже из документа «Замечания членов Государственного Совета и Министерства юстиции на проект положения о присяжных поверенных». В этом документе говорится: «В обществе и между правительственными лицами распространено убеждение, очень верное и вполне основательное, что одна из причин бедственного положения нашего судопроизводства заключается в том, что лица, имеющие хождение по делам, большей частью люди очень сомнительной нравственности, не имеющие по большей части никаких сведений – ни юридических, ни практических»[34]34
  Адвокатура: Сборник лекций. М., 2005. С. 27.


[Закрыть].

В самом деле, стряпчие в суде находились в бесправно-презираемом положении. Неслучайно «крапивное семя» являлось предметом насмешек, героем сатирических произведений: «Стряпчий Платонов Протас Порфирьевич уж много лет ходил по судам. Устраивал дела своих клиентов. Заматерел: цыплят из печеных яиц вылупливал. Как и всякий ловкий стряпчий, знал себе цену, стоил столько, сколько платили, но всегда считал, что ему недоплачивали. От трудов праведных так похудел, что чуть не лопнул: сам копной, брюхо горой, поперек себя толще. Притом выглядел неряшливо. Но, как говорится, не смотри, что обтрепаны рукава, а гляди, ухватка какова. Ежели ему хорошо заплатят, да еще вперед, то он с одинаковым рвением мог защищать и злодея, и его жертву.

В одно хорошее время обратился к нашему стряпчему продувной малый:

– Порфирыч, спасай-выручай! Продал простофиле больную лошадь, а она на другой же день околела. Мужик требует вернуть деньги. Выручишь – половина денег твоя!

Платонов, ежели дело пахло деньгами, никому ни в чем никогда не отказывал:

– Чего ж не помочь хорошему человеку. Перо в суде, что топор в лесу.

Хряпнул для очищения мозгов бутыль вина и взялся за дело. Надо сказать, что законы он знал плохо, зато хорошо знал судью. Встретил через пару дней клиента:

– Твоя правда выиграла! Суд постановил, что виноват покупатель лошади.

Получил свою долю и был таков. А вскорости после того случая пришел к нему искать защиты… покупатель той лощади:

– Выручил бы ты меня, Протас Порфирьевич. Понимаешь, купил лошадь, а она сдохла, и я же виноват! Суд оставил мои кровные за продавцом.

Недолго думал стряпчий, то бишь совсем не думал:

– Чего же не помочь хорошему человеку. Не робей, моя рука длинная – достанет и до суда. Судиться – не Богу молиться. Но деньги вперед!

Хряпнул для очищения мозгов бутыль вина и взялся за дело. Как он изворачивался в суде, неведомо, однако помог бедолаге-покупателю. Встретил его:

– Твоя правда выиграла. Суд постановил: продавец лошади виноват.

Что потом было? Да новый суд и новый пересуд. Вчистую разорились оба клиента. А стряпчий Платонов допрежь в фаворе, ловко правду в кривду превращает, а кривду в правду»[35]35
  Адвокатура: Сборник лекций. С. 28.


[Закрыть].

Вопрос о создании адвокатуры в России назревал. Это понимали передовые люди России, к этому убеждению приходила и власть.

Достаточно привести высказывание на эту тему гениального Пушкина. В «Истории Пугачевского бунта» он упоминает о юридическом казусе, случившемся с соратником Пугачева, бывшем членом Комиссии по составлению законов, созданной Екатериной Великой: «Падуров, как депутат, в силу привилегий, данных указом, не мог ни в каком случае быть казнен смертью. Не знаю, прибегнул ли он во время суда к защите сего закона; может быть, он его не знал; может быть, судьи о том не подумали; тем не менее казнь сего злодея противу закона. Вот один из тысячи примером, доказывающих необходимость адвокатов»[36]36
  Цит. по: Гессен И.В. История российской адвокатуры. М., 1997. Т. 1. С. 30.


[Закрыть].

Великие экономические достижения и буржуазные преобразования России в 60‐х годах XIX в. заставили власть приступить к реформированию почти всех сфер, относящихся к государственной деятельности: военной, земской, крестьянской, судебной, школьной и т. д.

Самой значительной реформой являлась судебная 1864 г. Ее суть: отделение суда от исполнительной и законодательной власти, отмена сословных судов, учреждение суда присяжных; судьи становились независимыми и несменяемыми, учреждалась адвокатура. В основе ее деятельности решающими были принципы независимости и правозаступничества: адвокат являлся поверенным своего клиента. По содержанию и по форме созданная адвокатура напоминала французскую: система взысканий, порядок дисциплинарного производства, внутреннее самоуправление.

Как известно, Судебные уставы были введены в действие 17 апреля 1866 г. В этот же день были утверждены и первые присяжные поверенные (адвокаты). Их было 27, среди них К. К. Арсеньев, В. П. Гаевский, В.В. Самаринский-Быховец, Д.В. Стасов, В.И. Танеев, А.Н. Турчанинов, К. Ф. Хартулари и др. В 1913 г. адвокатов насчитывалось уже свыше 5,5 тыс. человек.

Кто мог быть присяжным поверенным? Ими могли быть лица, достигшие 25‐летнего возраста, имевшие дипломы университетов или других высших учебных заведений об окончании курса юридических наук или о выдержанных экзаменах по этим наукам (экстернат) и прослужившие не менее пяти лет по судебному ведомству на должностях, позволяющих приобрести практические навыки в производстве судебных дел, а также помощники присяжных поверенных, бывшие таковыми не менее пяти лет.

Статья 355 Учреждения судебных установлений[37]37
  Судебный устав от 20 ноября 1864 г. // www.civil.consultant.ru/reprint/books/121/ 280.html


[Закрыть] перечисляет условия, по которым не могли быть присяжными поверенными лица моложе 25 лет, иностранцы, а также лица, объявленные несостоятельными должниками, подвергшиеся по судебным приговорам лишению или ограничению прав состояния, а также священнослужители, лишенные духовного сана по приговорам духовного суда; лица состоящие под следствием за преступления и проступки, влекущие за собою лишение или ограничение прав состояния, и те, которые, состояв под судом за такие преступления или проступки, не оправданы судебными приговорами; граждане, исключенные со службы по суду или из духовного ведомства за пороки, или же из среды обществ и дворянских собраний по приговорам тех сословий, к которым они принадлежат; лица, кому по суду воспрещено хождение по чужим делам, а также исключенные из числа присяжных поверенных.

Для того чтобы вступить в ряды присяжных поверенных, надо было подать прошение в совет присяжных поверенных. В прошении должны были быть указаны необходимые в соответствии с законом сведения. Кроме того, к прошению прилагались документы, подтверждающие образование, стаж и другую необходимую информацию.

Вновь принятые в присяжные поверенные приносили присягу. После этого его фамилия вносилась в список поверенных. Кандидатура утверждалась министром юстиции, в случае отказа решение могло быть обжаловано в Сенате.

Присяжные поверенные в соответствии с Судебными уставами имели права, несли обязанности и ответственность. Присяжные имели право вести гражданские дела во всех судах и получать вознаграждение. Оплата определялась соглашением с клиентом в письменной форме. Если такое соглашение отсутствовало, оплата определялась таксой, установленной Минюстом.

Кроме присяжных поверенных, существовали частные поверенные. В отличие от присяжных поверенных, которые имели право выступать в любом суде на всей российской территории, частные поверенные имели право выступать в судах, которые выдали им разрешение на занятие этой должности. Частным поверенным необязательно было иметь высшее юридическое образование и стаж работы на юридическом поприще.

Среди прав, которые имели присяжные, было и право на корпоративное устройство. Присяжные каждого судебного округа образовывали совет. Высшим органом было общее собрание присяжных поверенных. На собрании избирались совет, его председатель и товарищ председателя. В компетенцию совета входили: прием и исключение присяжных поверенных, рассмотрение жалоб на ненадлежащее исполнение присяжными своих обязанностей, назначение поверенных для бесплатного ведения дел и т. п. Председателями советов избирались наиболее уважаемые адвокаты.

Нелегким было становление адвокатуры. Во-первых, это был организационный период; во‐вторых, из‐за упущений в отборе кандидатур в числе присяжных оказались недобросовестные люди, которые рассматривали свою деятельность «как торговлю словом». Вот определения, которыми их награждало общество: «присяжное жулье», «блудливый адвокатский язык». Звучали призывы: «Избавить нас от саранчи и адвокатов».

Однако наряду с этим в России появились специалисты, которые являлись гордостью русской адвокатуры. В адвокатуру приходило все больше образованнейших и талантливейших юристов. Среди них В.Д. Спасович, П.А. Потехин, А.И. Урусов, А.Л. Боровиковский, Ф.Н. Плевако, С.А. Андреевский, М.Ф. Громницкий, А.Я. Пассовер. Но и среди равных были первые. Это в перую очередь относится к Владимиру Даниловичу Спасовичу (1829–1906 гг.). Современники именовали его «Королем адвокатуры», а Ф. М. Достоевский сказал о нем: «Талант из ряда вон, сила!» Высказывания Спасовича о целях и задачах адвоката актуальны и сегодня.

Благодаря А. Ф. Кони эти задачи не остались забытыми:

«…Загляну [в] в тайны души подсудимого… сказать в пользу обвиняемого все, чего последний сам не может, не умеет или не хочет сказать, не закрывая, однако, при этом глаз на истину… Дар свободного слова предоставлен адвокату для облегчения участи подсудимого, и им не следует пользоваться для распространения преступных или противообщественных идей.…Проявлять отвагу своего звания в названии вещей по их именам. <…> По политическим делам защита должна быть свободна, причем адвокат, и не будучи солидарен с подсудимым, должен, однако, иметь право высказать все возможное для оправдания или уменьшения вины подсудимого и для ослабления невыгодного впечатления в отношении чувств, руководивших последним. В своих приемах защита не должна давать увлечь себя неуместным соображениям о возможности надоесть или наскучить судьям… в делах, имеющих предметом щекотливые подробности, она должна рисовать не их, а лишь общие начертания предмета, подражая не детальной китайской живописи, а античной скульптуре»[38]38
  Кони А.Ф. Отцы и дети судебной реформы. М., 1914. С. 230.


[Закрыть].

Много ярких имен вписано в историю российской адвокатуры, много сделано ими для упрочения нравственности адвокатской профессии. Многие адвокаты всецело придерживались буквы и духа закона. Это благодаря их стараниям юридические консультации для населения были не только открыты, но и стали притягательной силой для неимущих граждан, права которых сплошь и рядом нарушались. Голос адвокатов стал громче, и все чаще адвокаты критиковали власть и обвиняли ее в бедственном положении населения.

Критика правительства, относительная независимость от властей, самоуправляемость адвокатуры – все это вызывало недовольство правителей, которые начали препятствовать демократическим преобразованиям в деятельности присяжных поверенных. В 70–80‐е годы XIX в. был принят ряд мер для ограничения прав адвокатов. 3 января 1857 г. Сенат приостановил образование советов присяжных поверенных в тех округах судебных палат, где они еще они не были созданы. В 1878 г. Министерство юстиции внесло в Государственный Совет проект закона о лишении поверенных права на ходатайство в суде. Позднее уездные суды были наделены правом на запрещение практики присяжного. Наконец, в 1903 г. появился циркуляр Минюста, одобренный Сенатом, в силу которого руководители окружных судов стали оказывать давление на присяжных, просивших суд оправдать подсудимых, признавших свою вину.

Принимаемые карательные меры только усилили оппозиционные настроения адвокатов по отношению к власти. Они активно выступали в политических процессах, часть их решительно осудила в 1901 г. разгон студенческой демонстрации в Петербурге. В конце 1904 г. столичные адвокаты обратились к правительству с письменным требованием «признать за всеми гражданами равное право неприкосновенности личности и жилища, свободу совести и вероисповеданий, свободу печати, собраний, союзов».

В борьбе за свои права адвокаты не раз предпринимали попытки объединить свои силы. К началу 1905 г. эти усилия увенчались успехом. К тому времени в судебных округах, а именно в Иркутском, Казанском, Новочеркасском, Одесском, Омском и Саратовском, появились советы присяжных поверенных.

Благодаря объединительным настроениям 28–30 марта 1905 г. состоялся Всероссийский съезд адвокатов.

Следует отметить, что Съезд проходил в условиях серьезных внешних препятствий со стороны полиции. Сознание необходимости объединения всей русской адвокатуры было столь единодушно, что в первый же день заседания 28 марта без прений, единогласно было принято постановление о том, что Съезд провозглашает учреждение Всероссийского союза адвокатов с целью объединения общественно-профессиональной деятельности адвокатуры и достижения политического освобождения России на началах демократической конституции.

Члены Съезда понимали, что в ближайшем будущем Всероссийский союз адвокатов будет иметь огромное значение для профессиональной деятельности адвокатуры. Ведь именно на таких съездах в результате тесного общения, разработок литературы будут совершенствоваться правила адвокатской этики, организовываться и объединяться старшие и младшие члены сословия, что облегчит поддержание чести и достоинства адвокатского сословия в целом, содействуя подъему нравственного уровня, ограждая членов сословия от произвола и устраняя причины, стесняющие их деятельность.

Участники Съезда признавали, что Всероссийский союз адвокатов поможет объединить, расширить и умножить учреждения, стремящиеся выполнить общественные задачи адвокатуры, например по оказанию юридической помощи народу и по защите лиц, привлекаемых по политическим делам и пострадавшим в борьбе за свои убеждения. Союз окажет неоценимые услуги науке права и судебной практике, разрабатывая и кодифицируя богатый материал, накопленный членами сословия за многие годы своей профессиональной деятельности. Кроме того, Союз, чье веское мнение народные представители оценят по достоинству, будет помогать законодательной работе будущего русского парламента в разработке и обсуждении законопроектов. Всероссийский союз адвокатов будет содействовать осуществлению мероприятий, направленных на материальное обеспечение членов сословия и их семей в случае смерти, болезни или нетрудоспособности. От объединенной адвокатуры следует ждать решения трудного, но неотложного вопроса о пенсионной кассе и об иных видах взаимопомощи.

Союз насчитывал в своем составе 2,5 тыс. присяжных поверенных и их помощников, работающих в 64 городах. Многие делегаты были сильно политизированы и предложили участникам Съезда принять участие во всеобщей политической забастовке.

Однако Съезд не поддержал это предложение, посчитав, что «[п]о техническим условиям профессиональной деятельности адвокатуры провозглашение всеобщей политической забастовки неприемлемо».

Вскоре после Съезда некоторые его члены были привлечены за участие в Союзе адвокатов к жандармскому дознанию по обвинению по ст. 126 Уголовного уложения. Как только эта новость стала известной в общественных кругах, в жандармское управление стали пачками поступать заявления от адвокатов о своей принадлежности к этому Союзу, в результате чего гонения прекратились. Почти накануне всеобщей политической забастовки, 5–6 октября 1905 г., в Москве состоялся второй Съезд, который проходил в здании судебных установлений, в помещении Совета присяжных поверенных, куда во время одного из заседаний вошла полиция, потребовавшая прекращения проведения Съезда, однако участники отказались подчиниться, а очередной оратор продолжал говорить. Тогда городовые вывели его из зала, и заседание было закрыто. Следующие заседания Съезда проходили на частных квартирах и прерывались появлением полиции, что, несомненно, усиливало общее настроение участников[39]39
  http://mcca.su/main-page/istoriya_sozdaniya/


[Закрыть].