Книги по бизнесу и учебники по экономике. 8 000 книг, 4 000 авторов

» » Читать книгу по бизнесу Банковская тайна Шен Бекасов : онлайн чтение - страница 2

Банковская тайна

Правообладателям!

Представленный фрагмент книги размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает ваши или чьи-либо права, то сообщите нам об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?

  • Текст добавлен: 2 апреля 2016, 04:01

Текст бизнес-книги "Банковская тайна"


Автор книги: Шен Бекасов


Раздел: Банковское дело, Бизнес-книги


Возрастные ограничения: +12

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Звёзды

Раз уж я упомянул Юру Сахарова, да ещё и в связи с выпивкой, то не могу не рассказать об одной истории, с ним приключившейся. История короткая и незамысловатая, но для меня и моих коллег незабываемая.

Юра – редких способностей человек – сочетает в себе философское отношение к жизни и умение решать конкретные проблемы. Мне всегда казалось, что лирику он не любит. Его нервная работа, которая требует умения жёстко общаться с людьми, не способствует развитию лирического начала и созерцанию прекрасного.

Но Юре однажды удалось опровергнуть этот стереотип.

В очередной раз по окончании напряжённого рабочего дня Юра вернулся после ответственного задания (которое он, кстати, с блеском выполнил) с бутылкой водки. «Клиент дал в знак благодарности», – пояснил он. Мы с интересом приступили к осмотру бутылки и этикетки, потому что видели такую водку впервые. Называлась она, кажется, «Южная», а на этикетке, выглядевшей очень даже недёшево, был изображён какой-то орнамент в духе буйного абстракционизма. Но больше всего нас озадачил странный осадок на дне бутылки – что-то вроде чёрного графитового порошка.

– Это что за фигня? – озвучил наконец наше недоумение Серго Цатава, начальник нашего отдела продаж.

– Бактерицидный порошок, – неуверенно предположил кто-то.

– В водке? – с сомнением проговорил Серго. – Какие бактерии могут быть в водке?

– Может быть, какая-нибудь деликатесная приправа? – выдвинул новую гипотезу трейдер Женя-большой. (У нас два Жени, оба – трейдеры. Женя-большой действительно отличается мощными габаритами, а Женя-маленький действительно щуплый и невысок ростом.)

– Как перец в горилке, – добавил Женя-маленький.

– На этикетке ничего про порошок не сказано, – хмуро заметил Юра.

– Ни фига вы не смыслите в водке, – безапелляционно заявил Серго. – Вы что, не знаете, сколько сейчас палёного спиртного продаётся?

Мой друг Славик с женой ездили в Крым, с друзьями купили там водки, хлебнули и наступил пушной зверёк…

– Пушной зверёк? – не понял я.

– Песец, – коротко объяснили мне.

– Оказалось, что метиловый спирт, – продолжал леденить нам душу Серго. – Славик с ребятами тоже думали, что такое грозит только бомжам да алкоголикам, однако же достало и их тоже. Один парень ослеп на хрен…

– Да брось ты, – перебил его помрачневший Юра. – Не стал бы клиент мне технический спирт подсовывать…

– Давайте, давайте, – зловеще бормотал Серго. – Славик тоже посмеивался, а потом под капельницей…

– Заткнись, Серго, – поморщился я. – Всё настроение испортил.

День, однако, действительно выдался тяжёлый, и настроение выпить было значительно сильнее опасений, навеянных байкой Серго. Экзотическую «Южную» раскупорили и, стараясь не взбалтывать бутылку, чтобы не тревожить неведомый осадок, распили. Водка всем понравилась, и Юра, не обращая внимания на стенания Серго, допил её остатки вместе с осадком.

В расслаблении нуждались многие из нас, а потому достали из запасников (то бишь из моего сейфа) ещё пару бутылок виски. Кажется, это была пятница, поэтому мы себя особо не ограничивали. Юра по праву заслужил настоящей релаксации, и я не стал брюзжать по поводу того, что его, буквально провалившегося в сон, пришлось укладывать спать прямо на диване в переговорной комнате. Оля Петренко, наш заботливый офис-менеджер, даже плотно сдвинула створки жалюзи на окне, чтобы Юре не мешал яркий прожектор на крыше соседнего здания, и плотно закрыла дверь.

Уже в двенадцатом часу, когда почти все разошлись по домам, весь этаж вдруг пронзил жуткий вопль. Мы замерли. Из переговорной послышался грохот раскидываемой мебели, а затем хруст и лязг. Спустя несколько секунд мы ворвались в комнату, где, как нам казалось, не должно было происходить ничего более шумного, чем мерный Юрин храп.

Хотя в комнате свет был выключен, мы в полумраке увидели следующую картину.

Огромный стол, всегда казавшийся мне незыблемо тяжёлым, был чуть ли не сметён к стене. Пара стульев была опрокинута. Жалюзи с мясом были вырваны из карниза и валялись на полу бесформенной грудой. Окно было распахнуто настежь. У окна стоял Юра. Он в напряжённой позе высунулся наружу, направив взгляд куда-то вверх.

Мы подошли поближе и, бросая вопрошающие взгляды друг на друга, тоже стали пялиться в окно. Там не было ничего интересного. Там было темно. Прожектор на соседнем доме давно уже погасили, в переулок, куда выходило окно, свет ярких огней Москвы не попадал.

– Юра, ты чего? – осторожно спросил я.

Юра медленно повернул голову. Его лицо выражало неподдельное счастье. Он указал пальцем вверх и прошептал:

– Звёзды…

Я посмотрел на клочок неба, видневшийся из окна, и разглядел несколько слабо мерцавших звёзд. Тут до меня дошло, и я захохотал, ещё более возбудив тревожное недоумение коллег.

Может быть, я был пьян и благодаря этому умудрился как-то быстро сообразить. Ребята, в конце концов, Юру можно было понять! Что он должен был предположить, выпив странной водки под страшную историю о несчастном парне, ослепшем от метилового спирта, а затем проснувшись и открыв глаза в кромешной темноте переговорной комнаты? Его панику и слепые метания в неизвестном ему помещении можно было понять. Неудивительно, что в окружавшей его тьме лишь смутно видневшиеся в небе звёзды привели его в чувство облегчения и лирического восторга…

С тех пор Юра стал почаще поглядывать на ясное звёздное небо, предаваясь созерцанию величественного зрелища.

Рыцари финансовой торговли

Есть в трейдерах некая стать и некий стиль. Современные рыцари финансового рынка без страха и упрёка. Как пилоты боевых истребителей. Как тореадоры. Обладатели тайного знания, секретного навыка и особых связей. Своя профессиональная корпорация. Засученные рукава дорогой сорочки и кружка кофе у терминала. Отточенная небрежность в манерах. Закрученный сленг. Телефонная гарнитура, небрежно нацепленная на ухо, микрофон у рта. Стремительный стук клавиш и ещё более стремительные щелчки мышкой. Создание прибыли или нанесение убытков одним нажатием кнопки. Бурная стихия чужих денег, находящих своё выражение в равнодушных цифрах на мониторе…

Со стороны всё так и кажется. Нет, не так выразился. Всё так и есть на самом деле. Только отношение к этим рыцарям финансовой торговли совершенно разное – извне и изнутри. Во всяком случае, я прекрасно понимаю впечатлительных молодых людей, испытывающих зависть и пиетет по отношению к трейдерскому легиону. Есть чем проникнуться. Атрибуты этой профессии технологичны, по-своему красивы, иногда загадочны и даже романтичны. Есть свои правила взаимоотношений, своё цеховое общение, профессиональная обособленность и специальная философия. Чем не рыцарский орден?

Но с другой стороны, надо понять и руководителя департамента банка, в котором работают трейдеры. Иными словами, проникнуться проблемами сюзерена, к которому нанялись эти рыцари. Ибо – как не были великими мыслителями средневековые крестоносцы, подвиги которых воспеты в стольких романах, так далеко не каждый трейдер – Эйнштейн в банковском деле…

– Святослав! – ору я. – Какого хрена ты позицию по евро «перелимитил»?

– Так ты ж сам сказал… – бурчит Святослав.

– Я не мог такого сказать! Ты сам разве не видишь, что нам, наоборот, по «кабелю» закрываться нужно?

– А чё, я всё видеть должен? Ты сказал – мы сделали… А «простыню», между прочим, мне вовремя не принесли…

Совершенно неважно, о чём идёт речь. Святослав – вовсе не дурак, иначе не поставил бы я его начальником валютного отдела. При желании он бы всё понял и сделал так, как надо. При желании – усомнился бы и переспросил… При желании – оторвал бы свою задницу от комфортабельного кресла и сам сходил бы за «простынёй», то бишь, пардон, за актуальным расчетом валютной позиции… Но редко он такое желание проявляет. Ему неинтересно лезть дальше своих прямых обязанностей. И ему очень не нравится, когда я пытаюсь круг этих его прямых обязанностей расширить. Не стоит надеяться, что трейдер подойдёт к задаче творчески. Он – рыцарь, нанятый на конкретное ратное дело, а задача сюзерена – ставить простые и внятные задачи. Порубить в муку этих, затоптать копытами тех…

– Константин! – ору я. – Ты когда свою часть бизнес-плана напишешь? Нам его плановикам через час сдавать!

– А чё я тебе – писатель? – бурчит Костя.

– А ты не начальник отдела, что ли? – резонно замечаю я. – На хрена я тебя назначил тогда? Я за тебя бизнес-план должен писать?

– Если у начальника будут такие писательские геморрои, то лучше понизь меня обратно!

При соответствующем напряжении мысли Костя, начальник торгового отдела по ценным бумагам, вполне сподобится сформулировать бизнес-план своего отдела. Но не будет он напрягать мысль. Напишет пародию на бизнес-план своим трейдерским языком («одна из главных задач отдела – исполнять ордера без дебетов, особенно контролируя шорты, для чего инфа по остаткам нам нужна в моменте»), после чего я вздохну и напишу за него всё сам, ибо это быстрее и милосерднее. Рыцари – не писатели, они – воины. Меньше писанины – больше дела!

Кстати, заставить трейдеров работать не по понятиям, а по регламентированным правилам крайне трудно.

– Костя, – устало говорю я. – Почему бэк-офис мне жалуется, что вы опять незаполненные тикеты им сдаёте?

– Как это – незаполненные? – возмущается Костя.

– Так это! Пишете только код акции и цену, а остальные графы пустыми оставляете!

– А че, бэк-офису трудно самому в реестре взять остальные данные?

– По-твоему, они должны за вас тикеты дооформлять?

– А почему бы и нет? У меня сделок выше крыши, а я ещё буду таблички всякие заполнять?

– Будешь, блин! – отрезаю я.

– Ты за бэк-офис, что ли? – изумляется Костя.

– Что значит – «за бэк-офис»? Так в инструкции записано! Твой отдел должен оформлять тикеты, от А до Я!

– Дурацкая инструкция! – ворчит Костя.

– Не нравится – перепиши.

Впрочем, тяжёлое отношение Кости к писательству известно. Так что будет кое-как оформлять тикеты для бэк-офиса, ругаться с ними, выслушивать мои тирады, но до последнего будет лениться предложить изменения к «дурацкой инструкции»… Не рыцарское это дело – регламенты.

Я их перевоспитываю, конечно. Делаю из продвинутых трейдеров хотя бы приемлемых менеджеров. Потому что хороший менеджер с двумя посредственными трейдерами может гораздо больше, чем десяток хороших трейдеров под посредственным менеджментом.

…Ну вот, рыцари снова устроили привал! Опять эти бездельники используют дорогостоящую технику не по назначению. Любимое хобби валютного отдела во время рабочего дня – компьютерный бильярд.

– Как же вы меня достали! – рычу я и выдёргиваю штепсельную вилку из розетки, которая, по моим прикидкам, питает компьютер, превращённый из офисного в игровой.

Однако вместе с исчезновением с экрана ненавистного бильярда вдруг гаснут все мониторы торговых терминалов валютного отдела. Я застываю с проводом в руках.

– Хана, – хладнокровно комментирует Святослав.

– Почему терминалы не на «бесперебойниках»?! – ору я, прикидывая масштаб нанесённого ущерба.

– Почему же не на «бесперебойниках»? – обиженно отзывается Святослав, берет у меня из рук провод и втыкает вилку обратно в розетку.

Мониторы оживают с теми же изображениями, с которыми погасли несколькими секундами раньше. Экраны торговых программ на месте. Бильярд тоже на месте.

– На бесперебойном питании – системные блоки, – поясняет Святослав. – А на эту розетку мы замкнули мониторы… – Он не сдерживается и ухмыляется. – Скажи честно, Андрей Викторович, чуть пересрал, да?

– Каз-злы! – возвещаю я и ухожу к себе.

Конечно, я их всех на самом деле люблю. Где-то в глубине души. Очень глубоко.

Сон в летнюю ночь

Летняя ночь.

Тихо. Жарко. Душно.

Дилинг – это место, где днём за терминалами идёт война на открытом рынке, где ожесточённо стучат по клавишам трейдеры, совершая сделки по поручению клиентов и пытаясь «срубить» спекулятивную прибыль…

А ночью здесь тихо. Лишь серверные компьютеры слегка гудят охлаждающими вентиляторами да шуршат магнитными дисками.

Единственное место на дилинге, которое ночью функционирует, – это так называемый «форекс-деск». Что это такое? Это часть дилинга с терминалами «Рейтер Дилинг», через которые торгуют на международном валютном рынке. Международный валютный рынок особен тем, что торговой компьютерной сетью таких терминалов связаны тысячи банков по всему миру, от Токио до Сан-Франциско, а потому торговля мировыми валютами идёт круглосуточно. Этот рынок никогда не спит. Например, если хочешь заключить сделку, когда в Америке рабочий день, изволь быть на рабочем месте с пяти вечера до семи утра…

Так как у нас есть клиенты, которые хотят поторговать какой-нибудь СКВ непременно посреди ночи, то на «форекс-деске» ночью всегда дежурит трейдер. Да, это утомительно, но сервис есть сервис.

Сегодня дежурит Макс. Ему тяжко. Он знал, что будет дежурить, знал, что ему выходить в ночную смену, но вчера был объективный повод выпить. Поэтому этой летней жаркой ночью ему тяжко. И кондиционер здесь бессилен.

Уже третий час ночи, и ни одного звонка от клиентов. Макс крепится, но организм устал и предательски включает биологические часы нормального человека, ведущего дневной образ жизни. Не спать… Не спать! Спать? Нет, не спать! Не спать? Нет, спать… То есть не спать… Или… Хр-р…

Звон в ушах! Нет, трель в мозгах!

– Кхм! Алло?

– Доброй ночи!

– Угу, слушаю…

– Это клиент двадцать два пятнадцать. Я бы хотел узнать котировоч-ку фунта против иены…

Взгляд на часы. Три сорок. Чёрт, глаза слипаются… Взгляд на монитор. Спрос – сто семьдесят шесть целых пятьдесят две сотых. Предложение – сто семьдесят шесть целых шестьдесят девять сотых…

– Пятьдесят два на шестьдесят девять…

– Что-что? Один фунт пятьдесят две иены?!

– Кхм! Это сотые.

– А сколько целых?

– Столько же, сколько и всю последнюю неделю, – сто семьдесят шесть.

– А! Ага… Сейчас, погодите, я прикину…

– Вы будете сделку делать?

– Минуточку! Сейчас, я прикину… Я повишу на линии, можно? Мне тут подсчитать нужно…

Молчание.

– Алло?

– Гм? А, да висите, висите… Считайте там, что хотите…

Проходит целых две минуты. В трубке слышится лишь бормотание клиента двадцать два пятнадцать: «Так… Ага… Это уровень поддержки… Если заложиться против тренда… Как раз ставки подняли… Закрыть позицию по евро… Ага… Как раз сейчас самое время…» Голос клиента крепчает и даже чуть дрожит от предвкушения удачной сделки. Клиент бодро произносит:

– Алло?

Молчание.

– Алло-о!

Молчание.

– Эй, там, на дилинге!

В голосе клиента слышится лёгкая растерянность. Он бормочет сам себе под нос:

– Чёрт, если он отошел, мог бы предупредить…

Ожидание длится секунд тридцать, а потом снова:

– Алло!

Клиент уже теряет надежду, но тут наконец он слышит в трубке:

– Кхм!

– Алло! – радостно вскрикивает клиент. – Заявку на сделку примите!

В ответ раздаётся:

– Хр-р…

– Алло? – не верит своим ушам клиент.

– Хр-р… – подтверждает Макс.

– А… Ой, – как-то совсем потерянно бормочет клиент.

– Хр-р… – жизнеутверждающе храпит Макс прямо в микрофон трейдерского телефонного гарнитура, который нацеплен на его склонённую набок голову.

Клиент ещё пару раз без энтузиазма произносит «алло», а затем даёт отбой. Частые гудки в правом ухе Макса удивительно гармонируют с ритмом его храпа.

Больше никто в эту ночь его не беспокоил. Или потому, что все спали, или потому, что Макс так ни разу и не проснулся до прихода утренней смены.

Звуковой файл с записью этого лаконичного диалога Макса с клиентом 2215 долго бродил по нашей внутрибанковской компьютерной сети, опережая по популярности многие музыкальные хиты в цифровом формате. По общему мнению, этот телефонный диалог мог бы стать своего рода шедевром авангардной драматургии и стать основой для короткой радио-постановки.

А клиент 2215 преподнёс Максу бутылку коньяка. Оказывается, заснув и не приняв от клиента заявку на сделку, Макс тем самым буквально спас того от роковой ошибки и разорения.

О чём это говорит?

О том, что наши трейдеры всегда заботятся о клиентах. Даже во сне.

На войне как на войне

Кстати, о войнах на дилинге.

Без пятнадцати минут семь вечера. Я устал и хочу домой. Выхожу из своего кабинета в дилинг. Бросаю ленивый взгляд на «форекс-деск» и цепенею.

Вокруг мониторов явно нездоровое столпотворение. Остервенелые лица трейдеров. Грохот клавиш. Треск щёлкающих мышек.

– Чёрт, у меня тут всё падает…

– Не успеваем, ребята, не успеваем!

– Шевели пальцами, Макс!

– Просрём на хрен…

– Заткнись, лучше помоги!

– Да, братцы, вас загасят…

– А ты иди отсюда, не мешай работать.

– Нет, у вас здесь интереснее…

– Сколько у тебя ещё в запасе?

– Да парочка, не больше…

– Мало!

– Сам знаю, что мало. Что я тебе, рожу их, что ли?

– Макс, если так и будешь тормозить, лишу премии!

Я медленно приближаюсь к месту ожесточённой битвы. Я даже боюсь предполагать, что произошло. Европейский Центральный банк взвинтил процентные ставки… Центральный банк Японии ещё раз девальвировал иену… Глава Федерального резерва США Алан Гринспен объявил, что доллару хана… Иными словами, кризис на международном валютном рынке!

Наши доблестные трейдеры ловят ветер удачи в разразившемся финансовом шторме. С мужественной решимостью они бросают в бой резервы. Сделка за сделкой… Успеть продать, успеть купить… Минус два миллиона, плюс три миллиона… Открыть позицию, закрыть позицию… Момент истины для трейдерского мастерства!

С чувством невольной гордости и даже некоторого восхищения я присоединяюсь к зрителям щекочущего нервы действа под названием «валютный дилинг». Вглядываюсь в монитор и… ничего не понимаю!

Где окно терминала «Рейтер Дилинг»? Где скачущие ряды цифр и условных обозначений мировых валют? Где всплывающие дилинговые коды банков и клиентов? Где сменяющие друг друга реквизиты банковских счетов?

Вместо этого – мрачные подземелья, шарахающиеся монстры, дымящийся ствол пулемёта, лужи крови и трассирующие очереди из всех видов стрелкового оружия…

– Вано, обходи его с тыла!

– Сколько у тебя осталось?

– Да пустой я! Ни патрона!

– Гаси этого гада!

– Макс, шевели же клешнями! Не видишь, что меня окружают?!

Сетевая компьютерная битва в самом разгаре. Трейдеры превратились в главных героев то ли «Doom», то ли «Quake», то ли ещё какой-то модной сейчас игры-«стрелялки»… Остервенелые лица трейдеров. Грохот клавиш. Треск щёлкающих мышек…

– Играют с отделом технической поддержки, – поясняют мне в толпе зрителей. – На три бутылки коньяка.

Я облегчённо вздыхаю. Нет никакого кризиса на мировом валютном рынке! Всё в порядке. Успокоенный, я возвращаюсь в свой кабинет.

Первая мысль разогнать этот игровой клуб к чёртовой матери и лишить всех премии отметается как деструктивная и вредная. Я знаю, что скажут в своё оправдание трейдеры. Это тренинг, скажут они. На быстроту реакции. На моторику пальцев. На психологическую устойчивость. На волю к победе и стремление к успеху. Ибо война с монстрами из отдела технической поддержки – это как манёвры перед войной с конкурентами на открытом рынке. Кто быстрее, кто ловчее, кто хладнокровнее, кто целеустремлённее – тот и одержит победу.

Ну что тут возразить? На войне как на войне.

Руками не трогать!

Матвей Угрюмов:

Сидим мы, значит, у Андрея в кабинете. Чего делаем? Да болтаем просто! Есть у нас такая традиция… Храним её даже после моей женитьбы. Иногда заезжаю к нему в банк под конец рабочего дня, а потом мы едем ко мне домой ужинать. Моя Юля классные пельмени делает, пальчики оближешь! Андрюша у нас ценит домашнюю пищу, сам-то всё никак семьёй не обзаведётся…

А? Ну да, к делу не относится. Просто объясняю, что чисто по-дружески сидели и вели неделовые разговоры. Значит, я ему рассказываю, как у нас дела на комбинате, про то, что меня главным инженером назначили, а он мне про свои банковские дела, которые, откровенно скажу, в сто раз скучнее, чем случаи из нашей производственной жизни… Хотите, расскажу? Нет? Ну, ладно.

Только мы перешли к самой интересной дискуссии на тему «Женщины и их место в нашей личной жизни» (при моей-то жене об этом не поговоришь!), как в дверь постучали. Это оказалась Андреева помощница – Татьяна Феликсовна. Деликатно так подошла к нему и что-то на ухо прошептала. При этом одновременно умудряется вежливо мне улыбаться – мол, прошу прощения за эту конфиденциальность, долг службы и всё такое… Мне-то что! Я привык. Прекрасно понимаю, что у вице-президентов банков бывают свои профессиональные тайны даже от друзей.

Ну, короче, отшептались они. То есть это Татьяна Феликсовна шептала, а Андрей говорил довольно внятно, но непонятно. Даже не говорил, а отдавал команды типа «Предупредите всех начальников отделов!», «Выясните детали!» или «Сообщите по факту!»… Нет, не по факсу, а по факту. «Сообщите по факту!» – эффектно, да? Он у нас со студенческих времён любил поручения раздавать… Даром что старостой не был… Ладно-ладно, не буду отвлекаться.

Продолжаем разговор, но вижу, что Андрея что-то беспокоит. Встал даже и вышел на минуту. А мне-то что? Сижу себе спокойно. Главное, думаю, чтоб с ужином не сорвалось. Когда Андрей у нас дома, Юля заметно добреет и позволяет вполне легитимно распить бутылочку коньяка. Даже сама не отказывается. Андрей вообще у нас для всех женатых друзей вроде индульгенции, хотя это странно. Сам-то он далеко не образец целомудрия. Но жёнам друзей почему-то нравится.

Так вот. Возвращается он какой-то совсем озабоченный.

– Слушай, Матюша, – вдруг говорит, – а не хочешь посмотреть на наши новые торговые терминалы?

– А на кой? – спрашиваю. – Мне и своих терминалов на работе хватает. У нас на комбинате всё тоже очень технологично. Щи лаптем не хлебаем…

Начинает он меня уговаривать. Было у них что-то типа серии 2000, а теперь 3000. Дилинг-шмилинг и прочая лабуда. В принципе, у меня первое образование – экономическое, и с Андреем мы были однокурсники, но это было чёрт-те когда и уж точно про всякий там трейдинг я ничего не помню. Но я дал себя уговорить. Всё-таки на кону – ужин с коньячком, незачем расстраивать друга, а с меня не убудет посмотреть на эти его драгоценные терминалы.

Вышли мы из его кабинета в дилинг. Так они это называют. Большой зал с наэлектризованной атмосферой. Во всех смыслах. Полно компьютеров и нервных людей. Постоянные телефонные звонки и стук клавиш. Всё время кто-то переругивается. Почему считается, что так лучше всего работать на финансовых рынках, не понимаю. Наверное, так проще скрывать своё безделье. Делаешь зверское лицо и болтаешь по телефону с подружкой. Никто и не поймёт – подумают, важную сделку заключаешь…

Андрей предлагает:

– Пойдём к «валютному деску».

Я с готовностью улыбаюсь и киваю. Ради бога, пусть будет «валютный деск». На самом деле это всего-навсего четыре стола, объединённых в квадрат и заставленных тонкими мониторами и телефонами с наушниками. (Ха! Видели бы они наш автоматизированный комплекс управления вакуумной упаковкой в четверть машинного зала… Да ладно, чего там сравнивать – салаги они, эти банкиры со своими дилингами!) А сидел за этим самым четырёхместным «деском» всего один парень без пиджака, в рубашке с засученными рукавами. Его гордое одиночество, судя по всему, Андрея очень беспокоило.

– Когда они вернутся? – очень недовольно спросил он у этого парня.

– Не знаю, – ответил тот. – Могут и не успеть.

На это Андрей ответил нехорошим словом, повторять не буду.

– А может, он просто не заметит? – сказал парень.

– Заметит – по закону подлости, – сказал Андрей.

Тут он наконец нас знакомит. Парень этот оказывается начальником валютного отдела, и зовут его Святослав. Только мы разговорились, как они оба посмотрели куда-то в сторону лифтов и сразу занервничали.

– Матюша, – внушительно говорит мне Андрей. – Посиди-ка здесь со Святославом и делай, что он говорит. Только руками ничего не трогай!

И убегает в сторону лифтов.

Я, чувствуя себя полным идиотом, сажусь за один из столов «валютного деска» рядом со Святославом. Святослав, бросая укромные взгляды поверх моей головы (наверное, всё туда же – в сторону лифтов), начинает не по-детски загружать меня разнообразной информацией… Рейтер-шмейтер, Блюмберг-шмумберг. Вот, говорит, смотри на этот скрин технического анализа.

– Скрин, – спрашиваю, – это что?

– Это экран по-английски, – объясняет Святослав.

– А почему так бы и не сказать? – удивляюсь.

– А потому что не на все термины есть нормальный русский перевод, а перепрыгивать с английского на русский и обратно нет времени. – И вижу, что нервничает Святослав всё больше.

– Хорошо, – говорю. – Со скрином мы разобрались. А вот что такое технический анализ?

Святослав не отвечает. На лице его застывает зверское выражение.

– А здесь у нас «валютный деск», – слышу я за спиной напряжённый голос Андрея и оборачиваюсь.

Вот он, стоит, родимый. Но в составе какой-то делегации. Все выглядят очень серьёзно и внушительно. По какому-то наитию я быстренько поворачиваюсь обратно к терминалам и с таким же зверским выражением на лице, как у Святослава, начинаю пялиться в этот самый скрин технического анализа…


Андрей Гардези:

Да, есть такая совершенно дурацкая привычка у президента нашего банка – периодически обходить свои владения. Вот возьмёт и ни с того ни с сего отправится с визитом в какой-нибудь департамент. И всё – абзац: на время высокого визита департамент выбит из нормального ритма работы. Что за самодурство!

Благодаря Татьяне Феликсовне я узнаю об этих экскурсиях заранее. На этот раз целью был именно мой департамент. Более того, президент направлялся к нам в сопровождении некоторых членов технологической комиссии банка, чтобы на месте убедиться в успешном переходе нашего трейдинга с версии программного обеспечения «Рейтер Дилинг 2000» на версию «Рейтер Дилинг 3000». Кто им подсказал идиотскую идею о том, что в успешности этого перехода, произошедшего, кстати, уже давным-давно, нужно убеждаться, я не знал. А главное – я не представлял себе, как они будут в этом самом успехе убеждаться.

Я бы не нервничал по этому поводу если бы в последний момент не выяснилось, что валютный деск пуст на три четверти. Святослав отпустил своих сотрудников: а) «на обед», б) «на переговоры», в) «на биржу». Все три причины были даже на невооружённый взгляд несостоятельны. Очевидно, что на самом деле все отпросились по личным делам. Я обычно не придираюсь к трудовой дисциплине, если нет ущерба бизнесу, но именно сейчас я предугадывал многозначительные замечания высоких гостей: «Мы тратим столько средств на современную технику для департамента Гардези, а она даже толком не используется и простаивает…» Допускать столь вопиющую пустоту за валютным деском во время визита президента было политической ошибкой.

Ну не было у меня лишних сотрудников! У Кости на его деске по ценным бумагам тоже был некомплект, хотя и не такой устрашающий, как у Святослава. В отделе у Семёна Попова была самая горячка с перетряской инвестиционных портфелей, отрывать его управляющих активами от текущей работы было рискованно… Аналитиков из отдела Валентина президент, как ни странно, знал в лицо. Сажать на деск и без того пугливых девочек из расчётного отдела было бы совсем опрометчиво.

Впрочем, я надеялся, что даже в случае нездорового интереса президента к валютному деску всех прикроет опытный Святослав. Поэтому, усаживая к нему ни о чём не подозревающего Матвея, я полагал, что ничем особенно не рискую.

Как же я ошибался!

Во-первых, президент стал последовательно обходить весь дилинг. Во-вторых, все дески, кроме валютного, были в запарке, и деликатный президент естественным образом переместился к деску валютному, где сравнительно мирно сидели Святослав с Матвеем.

А в-третьих, Святослав впал в ступор.

Наверное, для Святослава это был стресс. Нельзя сказать, что он боялся президента банка вообще. Но не исключено, что он испугался президента в частности – вот именно сейчас, когда он пришёл вместе с любопытствующей делегацией, а отдел почти в полном составе отсутствует, рядом в помощь сидит некий Матвей, который, вероятно, раньше не слышал даже слова «форекс».

– А здесь у нас валютный деск, – возвестил я, делая неопределённо широкий жест рукой.

– Интересно! – и в самом деле заинтересовался президент. – Здесь вы тоже используете «Рейтер Дилинг 3000»?

– Да, – коротко ответил я, с тревогой наблюдая, как Святослав с окаменевшим лицом нащупывает телефонный гарнитур и напяливает его на ухо.

– Ну хоть покажите мне его, – бодро распорядился президент.

– Кого? – тупо спросил я, осознав, что Святослав самым наглым образом делает вид, что занят телефонным разговором с клиентом, и таким образом надеется полностью самоустраниться от общения с визитёрами.

– Ну, «Рейтер» этот ваш… – неуверенно ответил президент. – Три тысячи…

– Э-э… – произнёс я. – Вот мы сейчас попросим начальника отдела…

Я потянулся к съёжившемуся Святославу с беспощадным намерением привлечь его к нашей беседе, но президент буквально перехватил мою руку.

– Не будем ему мешать, – отечески улыбаясь, сказал он и кивнул на Матвея, застывшего за столом со странным выражением на лице. – Вот у вас здесь сотрудник свободный…

Как бы это помягче сказать? Я был в… э-э… сложной ситуации. Я, конечно, мог бы вмешаться, хотя сам имел дело с системой «Рейтер Дилинг» примерно сто лет назад и почти всё позабыл. С другой стороны, моё личное вмешательство неизбежно поставило бы под сомнение профессионализм моего подчинённого (особенно когда он таковым не является), а потом и мою собственную репутацию – после того как я «поплыл» бы, на ходу разбираясь в нюансах трёхтысячного «Рейтера».

М-да.

Мне понадобилось несколько секунд, чтобы придумать, что делать. Точнее, мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять, что ничего не могу придумать, кроме того, чтобы всё-таки выдернуть как-нибудь Святослава из параллельной реальности и заставить удовлетворить проклятое любопытство президента.

Меня опередил Матвей.

– Руками не трогать! – вдруг рявкнул он.

Мы вздрогнули. Оказывается, кто-то из членов техкома потянулся к одному из мониторов на деске, но был одёрнут бдительным Матвеем.

– Вы что? – испуганно-обиженно произнёс член техкома.

– Нельзя руками трогать, – тоном ниже, но не менее угрожающе отозвался Матвей.

– Это почему? – оживился президент.

– Для него баловство, а мне за ситуацией следить надо, – многозначительно пояснил Матвей.

Я закрыл глаза и мысленно простонал. Спустя мгновение я открыл глаза и увидел, что глаза закрыл Святослав.

– А что у нас с ситуацией? – осведомился всё более увлекающийся президент.

– Вот, – лаконично ответил Матвей и ткнул пальцем в монитор, на котором, насколько я мог судить беглым взглядом, был изображён график технического анализа «доллар/евро».

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 | Следующая

Правообладателям!

Представленный фрагмент книги размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает ваши или чьи-либо права, то сообщите нам об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Топ книг за месяц
Разделы







Книги по году издания