Текст бизнес-книги "Права и счастлива"

Автор книги: Татьяна Сальвони

Раздел: Личностный рост, Книги по психологии

Права и счастлива
Книга для женщин – про женщин и мужчин
Татьяна Сальвони

© Татьяна Сальвони, 2019

ISBN 978-5-0050-2123-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ОТ АВТОРА

Жизнь – боль, но да

Боль – оборотная сторона любви. Чем больше боли, тем на большую любовь способно наше сердце. Но бывает, что боли человек пережил так много, что организм включает режим обезболивания. И тогда вместе с болью из нашей жизни уходит и любовь. Нам тогда не больно, нет. Но нам и не радостно. А просто как-то так пусто, одиноко, скучно, ничто не радует… Чувства заменяются рациональными умозаключениями. В качестве компенсации мы начинаем развивать интеллект. Сиюминутные эмоции заменяют нам глубокие чувства. Циничное мышление и чувство юмора тогда развиваются в геометрической прогрессии. Они спасают, они помогают выжить. Они даже доставляют иногда немного радости. Не той, детской и открытой, а взрослой, с привкусом горечи, но хоть какой-то. Цинизм – защитная реакция психики на боль, когда мы ее уже не выдерживаем. Он защищает, но он же и продолжает ранить.

Долго находиться в состоянии обезболивания невозможно. Ведь даже когда делают операцию, не вводят наркоз на всю оставшуюся жизнь. Лишь на время операции. А затем – давай, приходи в себя и продолжай снова жить.

В состоянии обезболивания люди легко ныряют в сомнительные приключения, токсичные, отравляющие отношения, созависимые браки, стыдные ситуации. Ведь чувствительность как бы отключена, осторожность понижена. Это напоминает какой-то порочный круг. В котором боли однажды становится так много, что не чувствовать ее уже невозможно. Либо же переходить на тяжелые обезболивающие. Не только работой, книжками, фильмами и шопингом, но еще и алкоголем, наркотиками, безумием. Это тупик. Что же делать?

Самый сложный для психики период, когда мы наиболее уязвимы – это раннее детство. Именно оттуда идут большинство наших проблем, там сеется зерно цинизма. И чтобы снова вернуть себе радость жизни и способность любить, жить нормальной здоровой жизнью, нужно, будучи уже взрослым, вернуться туда, откуда все началось и прожить, пропустить через свое сердце тот разряд боли, который тогда был невыносим. От которого тогда психика не выдержала и закрылась, а травмированная часть отщепилась до поры до времени. У взрослого человека есть другие ресурсы, чтобы выдержать свою же собственную детскую боль. Именно для этого нужны психологи, они как сопровождающие в этом сложном пути к самому себе, помогающие разгрести все эти баррикады, которые настроила наша психика в попытке защититься от чрезмерной боли.

Повзрослеть без травм невозможно, потому что идеальных родителей и идеальных социальных условий на земле не существует. Впрочем, наши травмы и переживания очень многому нас учат, это наш бесценный опыт жизни, в котором важно все. Каждое мгновение, каждая секунда.

Когда-то мой собственный жизненный путь привел меня как-то на психфак, где я закончила кафедру клинической психологии. Затем в личную и групповую психотерапию, в обучение классическим расстановкам и травма-терапии. Я начала учиться психологии в 2005 году, и с тех пор все самое интересное, ценное, полезное я отписывала в статьях для рубрики «Мужчина и женщина» и «Психологический практикум» для газеты «Комсомольская правда», а затем стала колумнистом и постоянным экспертом женского сайта wday.ru. Я стараюсь избегать сложных психологических терминов. Я всегда пыталась писать простым и понятным русским языком даже о самом сложном. В этой книге я собрала свои обзорные психологические статьи, где очень доступным и понятным языком, в стиле «галопом по Европам» рассказаны базовые понятия, теории, сценарии, типологии, циклы и все самое любопытное, что полезно знать любому человеку. Книга рассчитана на широкую аудиторию.

С наилучшими пожеланиями,

Ваша Татьяна Огнева-Сальвони

Часть 1. Кто любит себя, тот правит миром

Вопрос «Ты хочешь быть права или счастлива?» уже можно смело причислить к разряду классических вроде «Вы хотите поговорить об этом?». Когда я впервые услышала его, то обрадовалась такой интересной и точной постановке. Ведь и правда, в нарциссических попытках доказать свою правоту люди часто теряют семейное счастье и покой. Им необходима эта иллюзия правоты, когда у них нет внутреннего фундамента, и они сами не уверены в том, что они правы. Тогда им нужно признание извне. А когда стабильна и уверена, как советская открытка к восьмому Марта с надписью «Ты женщина и этим ты права», тебе и не надо ничего доказывать кому-то. С базового ощущения собственной правоты – а именно, права на жизнь, любовь, радость, счастье, семью все это и начинается. Но как же присвоить себе это право?

Путешествие к семейному счастью начинается с собственного счастья с собой. Когда тебе хорошо в одиночестве, есть чем заняться, то у тебя есть, что принести в отношения. Счастливая женщина не ищет спасителя в мужчине, не относится к любви, как потребитель. Она строит отношения на основе здорового обмена – ты мне, я тебе.

Право на счастье начинается с любви к себе. С любви и уважения к своей личной истории, своей личности, своей родительской семье. Полюбить и принять себя можно. И нужно. Эта глава призвана помочь сделать шаг к любви к себе.

Как раннее детство до сих пор влияет на личную жизнь. Узнай, что тебя ждет

То, как вы строите карьеру и отношения с любимым, с коллегами, с друзьями, каким видите мир – формируется в самые первые три года Вашей жизни. Существует четыре основных жизненных сценария. Они зависят от типа привязанности – так это называется у психологов. Тип привязанности формируется в младенчестве. Лишь один сценарий – здоровый, а остальные три – не очень-то хорошие. Вы можете определить свой. А также своих друзей, знакомых и вообще всех, с кем вас сводит судьба. Это знание в принципе может помочь более тщательно выбирать, с кем вам идти по жизни.

– Нет здоровых, есть недообследованные! – шутят психиатры. Психологи-гуманисты, поправляют, мол, так нельзя, сие негуманно. И утверждают – все люди здоровые, просто есть непроработанные. О да, особенно не проработанны маньяки, только работать с ними мало желающих. Впрочем, шутки-шутками, а вот серьезно о том, кого считать нормальным, а кого нет, специалисты спорят давно. У нас на факультете психологии даже был такой билет по предмету клинической психологии – Проблема понятий «норма» и «патология». Ведь психологических теорий и точек зрения на понятие нормы масса, но кое в чем они все совпадают. Вот общие для всех «линеек» признаки «практически здоровой личности». Это принятый у психологов и психиатров термин для обозначения нормы. Можете начинать ставить галочки. Итак, у человека в границах нормы присутствуют следующие качества:

– Любовь к себе

– Признание собственной ценности

– Способность довольно легко вступать в контакт и общение с неизвестными людьми

– Уверенность в будущем

– Оптимизм

– Наслаждение жизнью

– Гибкость

– Наличие альтернативы в поступках

Отметили хотя бы шесть признаков? Тогда отлично. Идем дальше.

Что такое «привязанность»

Привязанность формируется в несколько этапов до 3 лет. Это самые важные годы. Все остальные – это лишь результат того, что происходило с вами тогда.

I До 6 недель

Привязанность ребенка не направлена и не сфокусирована ни на ком конкретно. Он социально слеп. Не различает ни бабушек, ни дедушек, ни папу, ни маму. Природа специально так устроила, чтобы мать могла придти в себя после родов. Это, к примеру, меня лично очень успокоило, когда на второй неделе после рождения сына у меня случился острый приступ аппендицита и я попала в больницу. Операция, пять дней постельного режима и невозможность покормить малыша из-за антибиотиков. Все это время он был у свекрови и ел молочную смесь. Я написала своему учителю психотерапии тревожное письмо, мол, не будет ли у ребенка нарциссической травмы. И она меня заверила, что в первые шесть недель природа установила вот такую слепую зону для малыша. Мол, ничего страшного, релакс, наслаждайся материнством.

II После 6 недель. Ребенок начинает ориентироваться на близкое лицо, узнавать маму. Он становится крайне зависим от ее внимания, заботы и доброжелательного отношения к нему. Если мама в это время поглощена ребенком и отдает ему всю любовь, то он вырастет здоровым. Если же мама в этот период надолго оставляет малыша на попечение кого-то другого, то вот тогда это чревато нарциссической травмой. Но подробнее об этом чуть позже.

III От 7 месяцев. Появляется способность двигаться прочь или навстречу. Если у ребенка хорошая привязанность, то у него сформирован положительный образ матери, от которой даже если уползти познавать мир, то всегда можно вернуться и будешь принят в объятия. Если она недосформирована, то ребенок прилипает и боится отпустить маму даже на секунду, как будто боится, чтобы она не сбежала. В семь месяцев начинает играть большую роль отец, если мама позволяет и активно вовлекает отца в общение с ребенком. Вообще, от 7 месяцев до года происходит сложная трансформация привязанности. Лучше его вообще пореже ранить расставаниями. Ведь если с мамой у малыша все хорошо, у него и с остальными людьми в мире тоже все будет отлично потом.

IV К трем годам малыш становится самостоятельным. Начинает активно узнавать мир, пробовать его на все лады, пытается влиять и управлять, манипулировать и норовит понять, насколько далеко он может заходить. В это время оформляются границы поведения и понятие ответственности. Пришла пора для «это можно», «это нет», «а это будет можно, когда вырастешь».

Главное в формировании привязанности – чтоб ребенок не оставался один и желательно, не расставался с мамой надолго. К примеру, сегодняшние психологи ни за что не посоветуют никому садистское правило доктора Спока «оставь ребенка одного в комнате реветь, сам успокоится». Потому что сейчас уже достоверно известно, что подобные экзерсисы аукаются глубокой нарциссической травмой, психопатиями и подспудным постоянно зудящим изнутри чувством тотальной брошенности. Причем это чувство брошенности, бессилия и злости преследует потом всю жизнь.

Вот в какие сценарии жизни и любви вырастают дети из разных типов привязанности.

Тип привязанности: Избегающая

Жизненный девиз: «Я сама справлюсь, мне не нужна поддержка и помощь»

Детство: Такой тип привязанности формируется в той семье, где ребенок не чувствовал надежности от родителей, чаще от матери. Когда внимание мамы было сильно отвлечено на кого-то другого: либо у нее были проблемы с ее больными родителями, либо кто-то в семье тяжело болел, почти умирал и все внимание домочадцев было приковано к умирающему, а не к маленькому ребенку. Малыш не мог в любой момент получить безопасность, и удовлетворить прочие свои потребности. На его запросы не приходил ответ. И он попросту перестал испытывать желания. То есть, все первые три года он учился не испытывать потребностей, чтобы меньше беспокоить взрослых и к тому же – зачем, если они все равно не удовлетворяются. И научился лишь одному, когда вырос – быть сильным и надеяться только на себя.

Взрослая жизнь: Это человек, который все берет на себя. Сильная женщина, что вечером плачет у окна, а потом встает в семь утра, останавливает коня на скаку и едет тушить горящие дед-лайны по расписанию.

– Нет у меня времени на любовь! – говорит она.

Или:

– Ну где ж я идеального найду, они все женаты.

Или говорит, что выбрать не знает кого. Или еще что-нибудь придумает, рассказывая, почему ей не удается построить любовь. Главное в ее жизни на самом деле – избегание очень близких отношений. Вроде бы есть друзья, но символически-условные, которых хорошо предъявить в формальной обстановке. А то и вовсе в социальных сетях, фейсбуке, одноклассниках. Вроде хорошие отношения с коллегами, но в рамках «кофе попить, обсудить квартальный отчет». Никаких особых сплетен, сердечных тайн и подковерных игр. Это человек автономный и независимый. Не умеет просить помощи, потому что не верит, что кто-то ее способен оказать. Всего добивается сам и еще другим помогает. Доверяет только себе и своим силам. А еще ей довольно трудно ответить на вопрос «Что я хочу?» Зато отлично знает, что она должна делать.

Педантичные, аккуратные, идеальные работники, требовательные начальники, с положительной анкетой. И эмоционально сухие. Некоторых людей в их окружении так и подмывает вывести их из себя, посмотреть: а сможет ли этот робот на меня хотя бы наорать, блин?

Однажды они, конечно, выбирают спутника жизни, особенно если остро встало «надо». Родители ли надавили, для карьеры ли. Но выбирают не по душевной близости, а согласно ТТХ: глаза карие, рост – 183, работает там-то, зарабатывает столько-то, марка автомобиля такая – устраивает, берем.

Но настоящей семьи часто не получается. Если брак и сохраняется, то либо потому что оба супруга оказались сознательные и пошли к психологу работать над собой (что редко), либо сохраняют видимость ячейки общества и живут как соседи (подавляющее большинство).

Такие люди с таким типом привязанности почти никогда никого не впускают в сердце. Но если же впустят, то из них получаются однолюбы, которые могут любить всю жизнь. Если эта любовь окажется взаимной (что крайне маловероятно!!!), избраннику все равно будет казаться, что между ними стоит какой-то невидимый барьер. Но чаще всю жизнь человека преследует чувство внутреннего одиночества и недопонимания других. На понимание и не рассчитывает.

Освобождающая кульминация: Сильные люди ломаются внезапно. Что-то незначительное становится последней каплей и вдруг Железная леди-Терминатор рухнула и стала мокрой тряпкой, еле доползающей до аптеки за антидепрессантами. Резко сдают нервы или сдает здоровье, или все сразу – это уже индивидуально. Они долго восстанавливаются. Им приходится принимать чужую помощь, приходится просить о помощи. Прямо-таки смиряться под гнетом обстоятельств, видеть себя другой. И это становится новым опытом, который меняет картину мира. Часто после такой ломки наступает более гармоничная и счастливая жизнь. Они могут даже позволить себе любить сильнее и подпускать людей чуть ближе к себе.

Тип привязанности: Амбивалентная

Жизненный девиз: «Я живу, только когда испытываю эмоции на грани»

Детство: Это тип «брошенные» дети. Мама с папой, к примеру, бурно выясняли отношения в период ребенкиного младенчества. Или много и трудно работали. Но для ребенка это выглядело так: взяли на пять минут в руки, потискались, потом отдали бабушкам-дедушкам на попечение и пропали неизвестно на сколько. Ненадежная опора была. Только расслабишься, тебя вроде любят-холят и целуют в макушку на ночь, бац, опять куда-то в круглосуточный детсад отдали. И когда заберут, и кто заберет – сплошная неопределенность. Впрочем, советская практика в принципе рано сдавать чадо в детский сад была чревата формированием именно этого типа привязанности. Вечное ожидание мамы-папы превращается в ту самую неизбывную тоску, которую взрослая личность нередко глушит алкоголем. И боится привыкнуть к близкому человеку, чтобы не испытывать снова боль разлуки.

Взрослая жизнь: Басня про цаплю и журавля – это про амбивалентную привязанность. Сначала изо всех сил ищет любви, поддержки, помощи. А как только получает, то не может спокойно это принять, а начинает всех и вся накручивать. Вибрирует и терзается. Точь в точь, как в песне у Сердючки про принца, «он бы подошел, я бы отвернулась

он бы приставал ко мне, я б ушла…» Истерические выяснения отношений в стиле «уйди-останься» – это самые обычные будни амбивалентного человека и с коллегами, друзьями, родными. Что уж про амурные дела говорить.

Этот тип людей всегда терзаем одновременно двумя противоречивыми чувствами:

страхом отвержения и тоской по настоящей близости. И не болен, и не здоров. И хочет создать семью, и боится, что поглотят с потрохами.

Стремится завоевать как можно больше друзей, женщин, мужчин, прям набивается, а потом исчезает, не заботясь об имидже. Чтоб вдруг всплыть с подарочками и улыбочками. Все время и хочется, и колется. А главное, постоянно нужны сильные эмоции. Без эмоций как без пряников.

Хочет одновременно быть хорошеньким-добреньким. А в какой-то момент резко проглядывает злость и сыпет на собеседника колкие претензии-обиды-обвинения, непонятно на чем основанные. Поведется визави, напорется на еще большую волну раздражения. Проявит устойчивость и характер – сразу снова перевоплощается в лапочку.

Характерная черта – обесценивание чужих подвигов и своих недостатков. «Ой, подумаешь, ну и что ты такого хорошего сделал? А я что такого плохого совершил?» Нарушение чужих границ – это вообще в порядке вещей. Только так и может общаться. Лезет в разговоре в совсем личное, легко раскрывает чужие тайны, придя в гости в чужой дом, с порога идет шастать по всей квартире и так далее.

А самое отличительная черта, что именно этот тип людей легче всего подсаживается на наркотики, кокаин, алкоголь или беспорядочный секс. Так глушит свою тоску по настоящей близости и идеальной связи.

Один из способов чувствовать себя живой для амбивалентного человека – вызывать в других сильные эмоции и «мучить» их. И через чью-то любовь к себе сознавать свою ценность.

Освобождающая кульминация: Напарывается на свое отражение, влюбляется и влюбляет. Оба мотают друг другу нервы, и расстаются. Но в процессе высказывания обид и претензий как минимум до одного из них доходит, что «а он ведь точно такой же, как и я!». И начинает искать способы измениться, проделывает внутреннюю работу. Но впрочем, как правило, если обращается к помощи религии и психологии, способен завершить, так сказать, внутренние гештальты и обрести относительную гармонию. И встретить более цельную личность, которая вытягивает его на свой, более здоровый, уровень.

Тип привязанности: Дезорганизованная

Жизненный девиз: «Мир несправедлив, устроен неправильно и все остальные в этом виноваты»

Детство: Страшное детство, которое не пожелаешь и врагу. Формирование привязанности было попросту нарушено. Было пережито что-то очень тяжелое. Мать избивала ребенка, или пьяный отец избивал мать, или ребенок подвергался какому-то чудовищному насилию. Самое мягкое, что могло быть, это просто с детства напуганная мать, к примеру, пережившая ужасы войны или террора. Тогда она не способна дать ребенку любовь, а он видит в ее глазах лишь ужас и не знает, к чему его отнести. Но главное, что ребенок ощущает присутствие где-то реальной постоянной угрозы жизни и у него нет чувства безопасности. Он забивает это информацией, много читает впоследствии и ищет ответы на вопросы, которых не существует.

Взрослая жизнь: Теории всемирных заговоров и крылатые фразы а-ля «мужики – козлы» рождаются в воспаленном мозгу людей с этим типом привязанности. Практикуются все виды нездоровых отношений. Любовная и иная зависимость – это норма жизни, да еще и обусловленная какой-нибудь философией. Отношения – сплошной хаос. И в друзьях-любимых может оказаться самый пестрый набор психопатов. Множество страхов и вера в самые глупые стереотипы насчет людей и устройства мира. «Женщины корыстны», «политики – продажны», «карьера только через постель», и прочая-прочая… Мир через стекла их очков выглядит черной дырой, где все несправедливо организовано и кто-то (мужчины, женщины, законы, общество, евреи, еtс) виноват.

Носитель дезорганизованной привязанности может вообще не иметь любовных отношений. А может пытаться экспериментировать. Но заканчивается это как правило рождением очередной теории «как плохо устроен мир». Вот только если наблюдать за этим скептиком со стороны, то можно увидеть, как он сам устраивает для себя все свои самые кошмарные истории.

Есть лишь один сомнительный плюс: если дезорганизованный однажды находит отдушину в творчестве, то становится очень талантлив и искрометен. В музыке ли, в писательстве, создании одежды, дизайне или журналистике. Только одна проблема остается: он начинает продвигать везде свои навязчивые теории заговоров, и иногда делает это так талантливо, что верят даже те, у кого никаких проблем с привязанностью нет.

Освобождающая кульминация: Так как это пограничное состояние, то кульминация в освобождающем виде может и не наступить. Человек будет вляпываться то в одно, то в другое «гэ», и делать очередные неверные выводы. В данном случае реально помогает только обращение к крепкому профессионалу. И готовность работать над собой. Это на самом деле наиболее сложное. Ведь дезорганизованным проще закрыться в себе и строчить анонимно гениальные «простыни» в интернете о трудности бытия.