Текст бизнес-книги "Криминалистические аспекты доказывания по уголовным делам"

Автор книги: Валерий Новик

Раздел: Юриспруденция и право, Наука и Образование

Криминалистическое понятие доказывания, являясь более широким, детальным, конкретным, включает следующие элементы:

отыскание (выявление);

прочтение обнаруженных следов, их расшифровка;

закрепление (фиксация), удостоверение;

проверка;

оценка;

использование доказательств в ходе производства следственных действий и судебном разбирательстве;

обоснование соответствующих выводов при формулировании промежуточных и итоговых решений по делу.

Что касается предложения о включении в структуру доказывания в качестве самостоятельного элемента построения следственных версий[19]19
  Фаткуллин Ф. Н. Общие проблемы процессуального доказывания. Казань. 1976. С. 10–14.


[Закрыть], то она представляется ошибочной. Ведь для того, чтобы выдвинуть версию, надо располагать фактическими данными, отыскать доказательства, зафиксировать и оценить их, то есть осуществить процесс доказывания. Выдвинув на основе собранной информации ту или иную версию, ее необходимо затем проверить опять же путем доказывания. Из этого следует, что построение версий находится в иной плоскости понятий, нежели элементы структуры доказывания. В отличие от них, версия определяет направление уголовного преследования. То есть построение версий является не элементом структуры доказывания, а, как это правильно отмечает Р. С. Белкин, «инструментом» доказывания, а сами версии «представляют своеобразный “компас” процесса доказывания, определяющий его объем, направленность и способы, необходимые для собирания, исследования и оценки обстоятельств»[20]20
  Теория доказательств в советском уголовном процессе. Часть общая. М., 1966. С. 313–330.


[Закрыть]. Таким образом, доказывание не ограничивается только выявлением, сбором и фиксацией обнаруженных следов в целях установления обстоятельств, предусмотренных ст. 73 УПК РФ. Формирование полноценной совокупности доказательств, позволяющей разрешить уголовное дело, завершается лишь после проверки и оценки их относимости, допустимости, достоверности и достаточности.

Доказывание, являясь процессом познания истины, может быть отнесено к системам, функционирующим динамически, то есть на основе и посредством изменения. Изменение касается различных его аспектов: меняются очередные цели и задачи, стадии, субъекты доказывания, пределы и степень доказанности фактических обстоятельств. Указанные изменения определяют движение уголовного дела. В этом заключается одна из отличительных черт доказывания.

Основой же движения (изменения) является степень исследованности зафиксированной доказательственной информации, которая накапливается и проверяется в процессе практической деятельности лица, ответственного за дело, ведущего субъекта доказывания. По мере накопления фактических сведений наступает момент качественного изменения доказательственной информации. При этом встает задача совокупной логической оценки доказательств, обоснования на ее основе соответствующих выводов, формулирования промежуточных и итоговых решений по делу, в том числе выраженных в процессуальных документах[21]21
  Колдин В. Я. Уровни уголовно-процессуального доказывания // Советское государство и право. 1974. № 11. С. 86.


[Закрыть].

Вывод, являясь выражением результатов соответствующего этапа деятельности, связывает отдельные этапы доказывания между собой. Как отмечает Л. М. Карнеева, «основание решения связано как с совокупностью обстоятельств, так и со степенью их исследования (углублением знания о них)»[22]22
  Карнеева Л. М. Доказывание в советском уголовном процессе и основание процессуальных решений // Советское государство и право. 1981. № 10. С. 85–89.


[Закрыть].

Процесс формирования доказательств начинается с момента обнаружения следов преступления и завершается, когда доказательство, подвергнутое проверке и оценке, будет включено в совокупность доказательств либо по каким-то причинам будет забраковано. Доказательства проверяются и оцениваются уже на начальных стадиях. Указанные структурные элементы доказывания реализуются преимущественно на завершающих стадиях процесса, где законом предусмотрены наиболее благоприятные условия для установления относимости, допустимости, достоверности и достаточности доказательств.

При сборе и проверке доказательств на первый план выступает извлечение знаний. При формулировании конечных выводов ведущую роль играет логический, обосновывающий элемент познания.

Участники уголовного процесса, исходя из полномочий в осуществлении доказательственной деятельности, образуют следующие группы:

а) лица – властные участники, ответственные за дело, на которых лежит обязанность по доказыванию и разрешению дела (дознаватель, следователь, прокурор, судья);

б) лица с собственным или предоставляемым законом интересом, которые наделены правами, позволяющими им участвовать в доказывании, давая показания, участвуя в следственных действиях, представляя предметы и документы, которые могут послужить основой для формирования доказательств; заявляя ходатайства о признании доказательств недопустимыми и др. (подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, защитник, гражданский истец, гражданский ответчик);

в) лица – источники сведений, на основе которых устанавливаются обстоятельства, подлежащие доказыванию (подозреваемый, обвиняемый, потерпевший, свидетель, эксперт);

г) лица, играющие подсобно-вспомогательную роль в доказывании (специалист, понятой, переводчик и др.).

Как известно, по новому уголовно-процессуальному законодательству предварительное расследование осталось розыскным, но с усилением контрольных и разрешительных полномочий суда. Право собирания доказательств путем производства следственных и иных процессуальных действий, в том числе с применением мер принуждения, предоставлено только властным субъектам уголовного процесса, должностным лицам, ведущим судопроизводство и ответственным за его ход и результат.[23]23
  Лупинская П. А. Доказательства и доказывание в новом уголовном процессе // Российская юстиция. № 7. 2002. С. 5–8.


[Закрыть]

Дознаватель, следователь, прокурор и суд обязаны собирать доказательства, проверять и оценивать их (ст. 86, 87, 88 УПК РФ). На них же лежит обязанность признания доказательств недопустимыми (ч. 2, 3, 4, ст. 75, ст. 88, ч. 5 ст. 235, ст. 335 УПК РФ).

Субъекты доказывания в уголовном процессе различаются как по характеру, так и по объему своих прав и обязанностей, находящихся в прямой зависимости от занимаемого ими процессуального положения, назначения и условий реализации принципов уголовного судопроизводства соответствующей стадии, на которой они выступают его ведущим субъектом. Именно поэтому доказательства, полученные ненадлежащими субъектами, признаются недопустимыми.[24]24
  БВС РФ. 1996. № 1. С. 6.


[Закрыть]

В условиях действия нового уголовно-процессуального законодательства освобождение суда от обязанности принимать все предусмотренные меры к установлению события преступления и лиц, виновных в совершении преступления (ст. 3 УПК РСФСР), «решительно меняет формы и пределы участия суда в доказательственной деятельности».[25]25
  Лупинская П. А. Указ. соч. С. 7.


[Закрыть]

В связи с возрастанием принципа состязательности в процессе и ограничением активной роли суда, что было характерно для инквизиционного процесса, «в состязательном судопроизводстве исследование доказательств производят стороны, а суды лишь следят, чтобы при этом не нарушался процессуальный регламент».[26]26
  Петрухин И. Л. Состязательность и правосудие // Государство и право. 1994. № 10.


[Закрыть] Как известно, российское уголовное судопроизводство не восприняло модель англосаксонского судебного разбирательства, где суд полностью пассивен, давая возможность сторонам использовать свои права в состязательном процессе. Так, на предварительном слушании суд вправе допросить свидетеля и приобщить к уголовному делу документы, указанные в ходатайстве (ч. 3 ст. 235 УПК РФ). В судебном разбирательстве для проверки и оценки исследуемых доказательств суд наделен правом задавать вопросы подсудимому, свидетелю, потерпевшему, эксперту (ч. 3 ст. 275, ч. 3 ст. 278, ст. 282 УПК РФ), по собственной инициативе назначать судебную экспертизу (ч. 1 ст. 283 УПК РФ), участвовать в осмотре вещественных доказательств (ст. 284 УПК РФ). В законе нет прямого указания на право суда по собственной инициативе проводить осмотр местности и помещения, следственный эксперимент, освидетельствование, предъявлять для опознания. Тем не менее «нет оснований лишать суд этого права, поскольку все указанные действия направлены на проверку имеющихся в деле или представленных в суд доказательств, без чего суд не сможет оценить их достоверность».[27]27
  Лупинская П. А. Указ. соч. С. 5–8.


[Закрыть]

С вступлением в силу нового Уголовно-процессуального кодекса РФ, Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», защитная функция юстиции получает приоритет над карательной[28]28
  Михайловская И. Б. Права личности – новый приоритет УПК РФ // Российская юстиция. 2002. № 7. С. 3.


[Закрыть]. Как известно, в новый уголовный процесс не введено параллельное расследование, проводимое стороной защиты. Однако субъекты процесса со стороны защиты (подозреваемый, обвиняемый, гражданский ответчик и их представители) вправе собирать и представлять письменные документы и предметы для приобщения их к уголовному делу в качестве доказательств (ч. 2 ст. 86 УПК РФ). В УПК РФ применительно к праву защитника указаны пути собирания им доказательств (ч. 3 ст. 86 УПК РФ). Кроме того, предусмотрен ряд гарантий обеспечения его прав как на собирание, так и на представление доказательств и равенство его прав с правами обвинителя на исследование доказательств в суде (ч. 6, 7, 8 ст. 234 и ст. 244 и 291 УПК РФ). Новое процессуальное законодательство наделяет защитника полномочиями, которые значительно расширяют возможности его участия в процессе доказывания, а именно:

дает ему право привлекать специалиста;

обеспечивает доступ к более широкому кругу документов в ходе расследования;

предоставляет возможность по окончании расследования не только выписывать из уголовного дела любые сведения в любом объеме, но и снимать копии с материалов дела, в том числе с помощью технических средств.

В соответствии с другими нормами УПК РФ адвокат-защитник и адвокат-представитель имеют также право:

участвовать в допросе свидетеля;

присутствовать при обыске и др. (ст. 53 УПК РФ).[29]29
  Полномочия защитника закрепляются также Федеральным законом «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», который заменил действовавший до него закон «Об адвокатуре в СССР».


[Закрыть]

Новая редакция ч. 5 ст. 241 УПК позволяет стороне защиты производить аудиозапись и дает возможность противопоставлять ее содержание протоколу судебного заседания. В этой связи возникает необходимость производства судом звукозаписи хода судебного заседания на носитель, гарантирующий неизменность записанной информации от какого-либо вмешательства, с приложением этого носителя к материалам уголовного дела.[30]30
  Кафедра криминалистики Санкт-Петербургского юридического института Генеральной прокуратуры РФ разрабатывает технологию использования аудиозаписи в судебном заседании с применением цифровой лазерной записи информации на дисковые носители с гарантией ее сохранности и неизменности.


[Закрыть]

Вместе с тем в юридической литературе отмечается, что деятельность защитника в уголовном судопроизводстве по-прежнему регулируется в общих чертах, без конкретизации полномочий, ответственности, без четкого определения критериев законности, допустимости действий этого участника уголовного процесса, а потому некоторые положения УПК РФ требуют уточнения.[31]31
  См.: Кузнецов Н., Дадонов С. Право защитника собирать доказательства: сущность и пределы / Российская юстиция. 2002. № 8. С. 32; Карякин Е. Допустимость доказательств, собранных защитником, и осуществление функции защиты в уголовном судопроизводстве // Российская юстиция. 2003. № 6. С. 57–58.


[Закрыть]

1.2. Обусловленность особенностей процесса доказывания стадийностью уголовного судопроизводства

Доказывание детерминировано комплексом обстоятельств, в частности, взаимообусловлено типом суда и формой судопроизводства. Российское судопроизводство имеет смешанную, соединяющую черты розыска и состязательности, процессуальную форму. Такая форма свойственна большинству судов европейских стран. Указанной форме судопроизводства присущи закрытый и письменный характер предварительного расследования, открытый и состязательный – судебного разбирательства.[32]32
  С. Д. Шестакова предлагает для разграничения типов уголовного процесса руководствоваться наличием или отсутствием двух основных элементов состязательности: 1) полным разделением процессуальных функций уголовного преследования, защиты и юстиции; 2) одинаковыми процессуальными возможностями сторон по участию в процессе доказывания. Наличие обоих элементов на досудебных (где не разрешается вопрос о виновности) и судебных стадиях процесса образует состязательный его тип; отсутствие одного из них на досудебных и судебных стадиях – розыскной (Шестакова С. Д. К вопросу о правовом регулировании уголовно-процессуального доказывания как способа осуществления уголовного преследования // Криминалистический вестник. 2003. Вып. 3. С. 19–24).


[Закрыть]

Процесс доказывания на каждой из стадий уголовного процесса имеет свои особенности, которые максимально проявляются в ходе предварительного расследования и судебном разбирательстве. Сопоставление указанных стадий позволяет выявить эти наиболее существенные особенности:

1. На стадии предварительного расследования ведущая роль в доказывании принадлежит дознавателю и следователю, реализующих функцию уголовного преследования. Деятельность этих субъектов процесса осуществляется в условиях ограниченной законом самостоятельности, возможности оказания влияния на ее содержание прокурором, начальником органа дознания, начальником следственного отдела, судом.

На стадии судебного разбирательства ведущая роль принадлежит суду – самостоятельному и независимому субъекту процесса, реализующему функцию разрешения дела.

2. Выводы, зафиксированные в процессуальных решениях, являются официальными (легальными), так как эти решения принимаются властными субъектами уголовного процесса.

Выводы, сделанные в приговоре суда, завершают процесс доказывания, выражают государственную оценку содеянного. Они базируются на результатах доказательственной деятельности суда, органов следствия и прокуратуры.

3. Доказывание в стадии судебного разбирательства осуществляется в условиях наиболее полного и последовательного действия всех принципов уголовного судопроизводства (выраженных в гл. 2 УПК РФ).

На предварительном расследовании действие принципов гласности, непосредственности, состязательности и равноправия сторон ограничено.

4. Доказывание, осуществляемое в суде, реализуется преимущественно путем проверки и оценки доказательств, собранных на досудебных стадиях, которые зафиксированы в материалах дела, обвинительном заключении или обвинительном акте. Элементы поисковой деятельности в суде, по сравнению с досудебными стадиями, минимальны.

На момент судебного разбирательства суд и стороны располагают совокупностью доказательств, которые прошли в досудебных стадиях законченный цикл сбора, проверки, оценки и предварительных выводов, отражающих точку зрения соответствующего субъекта доказывания.

В суде исследуются сведения об обстоятельствах совершенного преступления, как правило, двух вариантов картины преступления: картины происшедшего события и соответствующих выводов, отражающих самостоятельные позиции стороны обвинения и стороны защиты.

В суде имеются условия для активной реализации процессуальных интересов всеми участниками судебного разбирательства – стороны имеют возможность изложить в целостном и концентрированном виде свое отношение к исследуемым в суде доказательствам и решениям, которые на их основе принимает суд (ст. 292 УПК РФ).

5. В ходе предварительного расследования исследование доказательств, содержащих сведения о преступлении, осуществляется по мере их обнаружения.

В суде очередность исследования доказательств может не соответствовать хронологии их обнаружения, а проводится в ином порядке, учитывающем наиболее оптимальную последовательность их рассмотрения (иначе тактику судебного следствия), согласующуюся с интересами сторон.

При определении тактики судебного следствия принимается во внимание: вид и характер преступления, его объем и сложность, количество и ценность доказательств, свойства источников – носителей фактических сведений о преступлении, версии, выдвигаемые обвинителем; непризнание, частичное признание или признание подсудимым своей вины; количество подсудимых и наличие противоречий в их позициях; возраст подсудимых и др. Специфику судебному следствию придает также доказывание по многоэпизодным делам, совершенным группой лиц, членами ОПГ и др.[33]33
  Кириллова Н. П. Процессуальные и криминалистические особенности поддержания государственного обвинения в суде первой инстанции. СПб., 1966. С. 21.


[Закрыть]

Среди наиболее значимых вопросов, определяющих тактику судебного следствия: а) выбор порядка исследования доказательств (в частности, момента исследования наиболее ценных доказательств обвинения и защиты); б) выбор момента судебного следствия, когда целесообразнее допросить подсудимого.

Новый уголовно-процессуальный закон закрепил возросшую роль государственного обвинения, направленную на освобождение суда от несвойственной ему обвинительной функции; возложил на поддерживающего государственное обвинение прокурора всю ответственность за доказанность обвинения, его обоснованность. Согласно ч. 2 ст. 14 УПК РФ, бремя доказывания вины подсудимого и опровержение доводов, приводимых в защиту подозреваемого и обвиняемого, лежит на стороне обвинения. Суд не является органом уголовного преследования, не выступает на стороне обвинения или защиты. Суд лишь создает необходимые условия для исполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществления предоставленных им прав (ч. 3 ст. 15 УПК РФ).

С учетом этих принципиальных положений в новом УПК РФ существенным образом ограничена возможность активного участия суда в процессе доказывания. Так, в нем отсутствует зафиксированное ч. 1 ст. 20 УПК РСФСР положение, обязывающее суд принять все предусмотренные законом меры для всестороннего, полного и объективного исследования обстоятельств дела, выявить как уличающие, так и оправдывающие обвиняемого, а также смягчающие и отягчающие наказание обстоятельства. В ст. 29 УПК РФ (полномочия суда) речь идет лишь о полномочиях суда, связанных с разрешением уголовного дела, и о решениях, которые полномочен принимать только суд как орган, осуществляющий судебную власть. В разд. IX УПК РФ (производство в суде первой инстанции) полномочия судьи по собиранию и проверке доказательств по существу сводятся к праву по собственной инициативе назначить судебную экспертизу и вызвать для допроса эксперта, давшего заключение в ходе предварительного расследования, для разъяснения или дополнения данного им заключения. В остальных случаях инициатива в собирании и проверке доказательств должна исходить от сторон.

Все эти положения вытекают из конституционного принципа состязательности и равноправия сторон. Они обусловливают также еще одну важную новеллу УПК РФ – положение об обязательном участии обвинителя в судебном разбирательстве (ч. 1 ст. 246 УПК РФ), в том числе и государственного обвинителя по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения (ч. 2 ст. 246 УПК РФ).

По новому УПК РФ инициатива в собирании и исследовании доказательств принадлежит стороне обвинения и стороне защиты, и закон не содержит института возвращения уголовного дела для дополнительного расследования. Это значительно ограничивает возможности обвинения по восполнению пробелов, устранению ошибок и просчетов предварительного расследования, обнаруженных в ходе судебного разбирательства.

Из этого следует, что важнейшими предпосылками для постановления законного, обоснованного и справедливого приговора, обеспечения публичных интересов, прав и законных интересов потерпевшего и подсудимого являются:

1. Повышение качества предварительного расследования и прокурорского надзора за процессуальной деятельностью органов дознания и предварительно го следствия.

Эта проблема приобретает особую актуальность в связи с существенным возрастанием в состязательном уголовном судопроизводстве значения института признания доказательств недопустимыми. Указанное требование закона в свою очередь предопределяет необходимость неукоснительного соблюдения законности в деятельности органов предварительного следствия и дознания при обнаружении, изъятии и процессуальном оформлении и использовании доказательств, а также обязанность органов прокуратуры адекватно реагировать на допущенные в этой части нарушения уголовно-процессуального закона.

2. Активное участие государственного обвинителя в судебном заседании.

Профессионализм и мастерство государственного обвинителя как ведущего субъекта доказывания в стадии судебного разбирательства проявляются, прежде всего, в способности:

эффективно распорядиться доказательствами, собранными предварительным следствием, максимально реализовав их доказательственный ресурс;

восполнить в судебном разбирательстве неполноту предварительного расследования;

исследовать причины возникновения ситуаций, связанных с попытками дезавуации, опровержения, фальсификации, подмены доказательств;

противодействовать указанным тенденциям в ходе судебного разбирательства;

в прениях сторон подвести итог судебного следствия с позиции обвинения, выступить с хорошо аргументированной, убедительной обвинительной речью.

Роль указанных задач возрастает в связи с обязательным участием государственного обвинителя в судебном разбирательстве уголовных дел публичного и частно-публичного обвинения, а также проводимом с участием присяжных заседателей.

В суде, в условиях состязательности, реализуются интересы обвинения в целом, результаты доказывания всех досудебных стадий процесса; проверяется и оценивается законность и результаты деятельности ведущих властных субъектов уголовного преследования. В суде государственный обвинитель формулирует и отстаивает позицию обвинения в целом, которая наряду с позицией защиты формирует окончательное решение – приговор суда.

Глава 2. Криминалистические проблемы доказывания при дефиците доказательств

Сравнение преступлений показывает, что они различаются по сложности раскрытия и установления обстоятельств, подлежащих доказыванию.

Если доказательственный ресурс не находится на предельно низкой отметке, вопрос о дефиците доказательств практически не возникает. Доказательственный ресурс, образующий определенный люфт (иначе – «запас прочности» доказательственной базы), позволяет восполнить дефицит доказательств, заменить одно доказательственное средство (источник) другим, компенсировать допущенные недостатки расследования, приводящие к утрате части доказательств вследствие их необнаружения или исключенных в силу их противоречивости и недопустимости, максимально использовать косвенные доказательства при дефиците прямых.

Однако нередко традиционные методы сбора доказательственной информации не дают результатов, хотя все возможности для собирания дополнительных доказательств, необходимых для устранения возникающих сомнений, исчерпаны. Доказательственная база остается дефицитной, доказательства противоречивыми, а исследование таких материалов не позволяет сделать вывод ни о несомненной виновности лица, ни о его несомненной невиновности. Органы уголовного преследования в таких случаях используют процедуры, предусмотренные уголовно-процессуальным законодательством, – приостанавливают или прекращают уголовное дело либо возвращают дело на дополнительное расследование при его поступлении с обвинительным заключением прокурору на досудебных стадиях процесса. В противном случае, в связи с очевидной недостаточностью собранных доказательств, уголовное преследование завершается оправданием подсудимого.

Альтернативой этих процессуальных процедур является решение проблемы расследования дел при дефиците или противоречивости доказательств, продвижение расследования до рубежа, когда вероятные знания о совершенном преступлении повышаются до степени достоверных. В целом же решение проблемы способствует реализации принципа неотвратимости наказания за совершенное преступление.

Анализ судебно-следственной практики и научной литературы позволяет суммировать сведения об особенностях уголовного преследования при дефиците доказательственной базы.

Указанные вопросы рассматривались в работах Р. С. Белкина, В. С. Бурдановой, М. Б. Вандера, И. А. Возгрина, И. Ф. Герасимова, Н. Л. Гранат, Г. А. Густова, Ю. В. Кореневского, В. А. Образцова, А. Р. Ратинова, В. Г. Танасевича, М. Е. Токаревой, А. А. Эйсмана, Н. А. Якубович, Н. П. Яблокова и др.

Ученые и практические работники используют такие понятия, как «неочевидные преступления», «неблагоприятная следственная ситуация» и др. Отметим важную особенность этих понятий: они характеризуют как само преступное деяние, так и противостоящие ему действия, а потому являются многофункциональными и универсальными. Рассмотрим эти понятия в контексте положений процесса доказывания.

Так, с точки зрения наличия доказательств преступления делят на простые и сложные. Первые требуют лишь «технического оформления», т. е. упрощенной, с использованием процессуальной техники фиксации очевидных фактов. Для других, так называемых неочевидных преступлений – заранее спланированных, замаскированных, совершаемых особо изощренными способами, лицами, обладающими преступным опытом, в том числе имеющими юридическое образование, профессиональные знания и навыки, использующими помощь представителей правоохранительных органов, проблема сбора доказательств встает особенно остро. Правоохранительные органы при работе по конкретным уголовным делам, как правило, располагают достаточно обширной поисковой информацией для оценки ситуации и выявления причастных к преступлению лиц. Тем не менее имеющейся в деле процессуально значимой информации оказывается недостаточно для привлечения виновных к уголовной ответственности.

Неочевидные преступления являются отчасти продуктом организованной преступности. Признаки организованности – четкое распределение функций между соучастниками, тщательное планирование преступной деятельности, жесткая дисциплина в группе и др.[34]34
  Криминология: Учебник для юридических вузов / Под ред. А. И. Долговой. М., 2001.


[Закрыть]

Понятие «неочевидное преступление» имеет еще одну смысловую нагрузку. Наиболее распространено применение данного термина (в его первом смысле) по отношению к уже обнаруженному преступлению, когда уголовное преследование как бы идет вслед за лицом, сосредоточиваясь на приемах собирания поисковой и доказательственной информации по установлению и изобличению виновного. В этом случае неочевидными могут быть отдельные обстоятельства события. Подобная исторически сложившаяся технология расследования не обеспечивает решения задач по выявлению замаскированного преступления, остающегося вне поля зрения контролирующих и правоохранительных органов. Криминологи отмечают, что одной из причин, приводящих к такому положению, являются последствия совершенного деяния. В отличие от преступлений с материальным вредом, который выражается в изменениях во внешнем мире, в физическом или имущественном ущербе, преступления с нематериальным вредом не приводят к каким-либо явным общественно опасным последствиям, влекущим быстрое и радикальное реагирование со стороны правоохранительных органов[35]35
  Курс уголовного права: Учебник для вузов: В 2 т. / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой, И. М. Тяжковой. М., 1999. Т. 1. С. 227–236.


[Закрыть].

Ущербность осуществления уголовного преследования по традиционной схеме – следуя за виновным лицом – особенно очевидна применительно к латентным преступлениям, у которых либо отсутствуют явные последствия, либо они умело маскируются. А ведь именно явные, несомненные общественно опасные последствия являются основанием для регистрации, возбуждения уголовного дела и начала уголовного преследования. Так, лицам, не причастным к правоохранительной деятельности, а зачастую и представителям органов уголовного преследования, не всегда понятно, какой ущерб, например, наносит отмывание денег (если не принимать во внимание налоги), кто является пострадавшей стороной и почему отмывание следует считать преступлением. Понятие «неочевидное преступление» в его втором смысле относится к таким случаям. Мы вернемся к этому вопросу в разделе о доказывании нетрадиционных видов преступлений.

По отмеченной выше причине для отдельных групп преступлений формулирование вида и размера последствий приводит к неточному их выражению в диспозиции правовой нормы, что влечет появление так называемой правовой дыры. Нечеткость, приблизительность содержания указанного элемента конструкции нормы не обеспечивает достаточных правовых предпосылок ее применения. То есть пробелы квалификации порождают проблемы установления такого параметра, как последствия в их криминалистическом аспекте, обусловливают дополнительные сложности в работе со следами преступления, вплоть до невозможности воссоздания картины совершенного деяния[36]36
  Новик В. В., Сапожков А. А. Некоторые правовые и криминалистические аспекты обеспечения экологической безопасности при градостроительстве // Роль прокуратуры и контролирующих органов в обеспечении экологической безопасности: Материалы научно-практической конференции, 19–20 декабря 2003 г. / Отв. ред. Н. П. Дудин. СПб., 2004. С. 222–230.


[Закрыть].

Процесс доказывания ряда неочевидных преступлений сопровождает сложная психологическая ситуация, складывающаяся в связи с дефицитом информации, многозначностью альтернатив, включенных в задачу расследования, и т. п. Здесь нет потерпевшего в его обычном понимании либо бывает чрезвычайно сложно определить виновное лицо (организатора, соучастника, пособника), выявить направленность умысла, а иногда доказать противоправность совершенных деяний. Следует отметить, что в данном случае речь идет о дефиците сведений, необходимых для принятия решения о возбуждении уголовного дела и начала уголовного преследования. По мере реализации уголовного преследования указанные факторы сохраняют свою негативную тенденцию в виде недостаточной результативности, т. е. невозможности сбора совокупности доказательств, достаточных для предъявления обвинения и постановления обвинительного приговора.

В подобной ситуации одним из главных компенсирующих средств выступают методы оперативно-розыскной деятельности (ОРД). Они позволяют не ограничиваться схемой «вслед за преступником». Посредством оперативно-розыскной деятельности можно получить информацию о глубоко законспирированной и замаскированной деятельности преступной группы, о структуре группы, ее составе, связях и т. п. ОРД служит реализации принципа неотвратимости наказания, в том числе применительно к латентным преступлениям, а в целом способствует расширению доказательственной базы в уголовном процессе.

Положения Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» (ст. 11) открывают возможности для информационного обеспечения процесса доказывания по уголовным делам. В ходе ОРД применяются дополнительные, тайные методы собирания доказательств – скрытое наблюдение, прослушивание, контрольная закупка и др. Результаты ОРД используются в качестве ориентирующей информации, на основе этой информации формируется доказательственная база[37]37
  См. об этом: Советская криминалистика. Теоретические проблемы. М., 1979. С. 35–51; Кореневский Ю. В., Токарева М. Е. Использование результатов ОРД в доказывании по уголовным делам. М., 2000; и др.


[Закрыть].

Современная практика судопроизводства указывает еще на один фактор, который стал играть заметную роль в доказывании. Все более актуальным становится ведение уголовного преследования с изменением соотношения прямых и косвенных доказательств в сторону последних. Неочевидный характер совершенного, скудная картина последствий как результат высококвалифицированного преступления обусловливают дефицит доказательств. Мозаичная, раздробленная картина последствий наделяет еще одним важным свойством содержание доказательственной базы – изменением баланса прямых и косвенных доказательств.

Комфортной и предпочтительной для уголовного преследования является модель, где приоритет за прямыми доказательствами, т. е. непосредственно, однозначно подтверждающими или опровергающими любое из обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу. Следует подчеркнуть, что и суды при постановлении обвинительного приговора, решая вопросы о доказанности совершенного деяния и виновности подсудимого, избегают обоснования своих выводов лишь косвенными доказательствами.

На практике же нередки ситуации, когда прямых доказательств меньше, чем косвенных. Здесь дефицитность и противоречивость собранных доказательств усугубляется минимальностью прямых доказательств. В этом случае установленные факты оцениваются субъектом доказывания лишь как предположительные и вероятностные. Закономерен вопрос: почему сбор доказательств завершается, во-первых, их дефицитностью и, во-вторых, подобным балансом прямых и косвенных доказательств?

Следует согласиться с тем, что «установление истины зависит не только от старания и умения практика, но в значительной, порой решающей мере от объективных факторов – от того, каковы количество и качество следов, оставленных преступлением. И если их недостаточно, тем более если причастными к преступлению лицами еще до вмешательства правоохранительных органов приняты меры к уничтожению или искажению таких следов, установление истины становится проблематичным. Это вполне реальные факторы, и не считаться с ними нельзя»[38]38
  Доказывание в уголовном процессе: традиции и современность / Под ред. В. А. Власихина. М., 2000. С. 149.


[Закрыть].