Книги по бизнесу и учебники по экономике. 8 000 книг, 4 000 авторов

» » Читать книгу по бизнесу Правовая политика России на современном этапе Юрия Краснова : онлайн чтение - страница 6

Правовая политика России на современном этапе

Правообладателям!

Представленный фрагмент книги размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает ваши или чьи-либо права, то сообщите нам об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?

  • Текст добавлен: 25 июля 2019, 11:20

Текст бизнес-книги "Правовая политика России на современном этапе"


Автор книги: Юрий Краснов


Раздел: Юриспруденция и право, Наука и Образование


Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Однако начало ХХ в. было для России смутным временем, полным насилия как со стороны возбужденных масс, так и со стороны правительства, подавившего революцию ценой большого кровопролития. Либеральная интеллигенция увидела беспочвенность идеалистических рекомендаций в качестве указаний для реальной жизни, осознав глубокий разрыв между нравственно автономной личностью, несущей в себе высокие общественные идеалы и бунтующей эмпирической личностью, озлобленной, склонной к разрушению и саморазрушению. В правовой науке создалась благоприятная ситуация для реванша этатического позитивизма с его правопониманием, основанном на идеях государственного принуждения. Наиболее ярким представителем этатического позитивизма новой волны стал Г. Ф. Шершеневич, книга которого по теории права вышла накануне Первой мировой войны, и в то время ее положения, проникнутые пафосом этатизма, звучали очень полемично. «Право, – писал он, – есть функция государства, и потому логически оно немыслимо без государства и до государства».

При этом право прежде всего отражает интересы властвующих. «Право представляет равнодействующую двух сил, из которых одна имеет своим источником интересы властвующих, а другая – интересы подвластных», – считал Шершеневич. Он видит в праве по преимуществу насильственный институт, используемый властью в своих интересах. «Всякая норма права – приказ, – пишет он. – Нормы права не предлагают только, не советуют, не убеждают, не просят, не учат поступать известным образом, но требуют известного поведения». По Шершеневичу, «вне государства нет права», и «действие норм права ограничивается пределами власти государства».

Такова была ситуация, сложившаяся в правовой науке России к 1917 г., ознаменовавшемуся двумя революциями.

Первая из них – Февральская – усилила брожение демократической правовой мысли, стремление утвердить приоритет права над государством.

Вторая – Октябрьская – на многие десятилетия обеспечила полное господство этатизма в государственно-правовой практике и правового нигилизма в теории.

Вот что писал, например, известный деятель юстиции первых лет Советской власти А. Г. Гойхбарг: «Храм буржуазного владычества – законодательство и его фетиш – закон; храм пролетарского и социалистического мирового строя – управление, а его богослужение – труд. Не случайно политические идеалы буржуазии воплощены в парламентаризме – правовом государстве. Социалистическое же общение по смыслу своему является общением для управления».

Это важно запомнить

В советский период целью права было открыто провозглашено формирование нового человека, построение нового государства и права. Что касается понимания сущности права, то советские юристы исходили из идей К. Маркса. «Ваше право, – записано в Манифесте коммунистической партии, – есть возведенная в закон воля вашего класса, содержание которой определяется материальными условиями жизни вашего класса». Развивая эту мысль, К. Маркс позднее писал в предисловии «К критике политической экономии»: «Правовые отношения, как и формы государства, не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого всеобщего развития человеческого духа; наоборот, они коренятся в материальных условиях жизни, совокупность которых Гегель, по примеру англичан и французов XVIII столетия, объединил под названием «гражданского общества», а анатомию гражданского общества надо искать в политической экономии»4141
  Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 13. С. 6—7.


[Закрыть]
.

В результате такого подхода к праву сложившаяся на развалинах буржуазного права России советская правовая система характеризовалась следующими особенностями.

Первая – пронизанность официальной идеологией – марксизмом, что сближало ее с религиозными правовыми системами. Это находило выражение в социально-классовом, а не юридическом подходе к субъектам права, в приверженности политическим кампаниям. В первое время после 1917 г. основным источником права было революционное правосознание. Наконец, существовало прямое вмешательство государства и компартии в юридическую практику – законотворчество, правоприменение, юридическое образование.

Вторая особенность состояла в отрицательном отношении правящего слоя к праву как вынужденному злу, подлежащему преодолению.

Третья особенность – это абсолютный примат интересов государства над интересами личности. Государственные преступления подлежали самым суровым наказаниям. Сфера частного права была резко сужена.

Советская правовая система базировалась на идее обязательства человека перед государством, негативного отношения к правам человека. Человеку разрешалось лишь то, что было разрешено государством, а государство могло запрещать все, что считало нужным. Гражданские и политические права рассматривались как второстепенные в сравнении с социально-экономическими. Широко применялся принудительный труд, ограничивалась свобода передвижения.

Четвертая особенность заключалась в зависимости судебной системы от партийного руководства, а ее деятельность отличалась карательной направленностью, инквизиционными процедурами, нарушением прав обвиняемого, объективным вменением (привлекались и члены семьи обвиняемого), уголовной ответственностью за нарушение трудовой дисциплины, возможностью расстрела для лиц с 12-летнего возраста, широким распространением внесудебной расправы и т. д.

Пятая особенность проявлялась в принижении роли закона, так как общие установки принимались партийными директивами, а детали регулировались ведомственными актами.

Краткий комментарий к теме

В основе правового нигилизма в первые годы Советской власти лежала упрощенная трактовка установок марксизма. Используя аргументы, которые К. Маркс и Ф. Энгельс выдвигали против иллюзорных идеологий вообще, некоторые советские марксисты объявляли и право пустой идеологической формой, лишенной всякого социального содержания. «Право и государство, – писал В. В. Адоратский, – вовсе не представляют из себя самостоятельных сущностей. Понятие о них, существующее в головах юристов и практических деятелей, – это идеи, являющиеся лишь звеньями в цепи своеобразного процесса общественной жизни. Самое же явление, которое скрывается под этой идеей, под этой видимостью, есть власть, вооруженная сила».

Из этих представлений вытекала задача немедленного свертывания всего того, что осталось от старого права и юридических отношений. «Всякий сознательный пролетарий, – писал А. Г. Гойхбарг, – знает… что религия – это опиум для народа. Но редко, кто… осознает, что право есть еще более отравляющий и дурманящий опиум для того же народа».

Другой марксист – Е. Б. Пашуканис шел еще дальше, он полагал, что отмирание категорий буржуазного права будет означать отмирание права вообще, т. е. исчезновение юридического момента в отношениях людей. Основанием для такого вывода служило понимание юридического отношения как особой стороны, разновидности отношений.

Потребности государственного строительства и задачи управления общественными процессами, однако, довольно скоро поставили перед руководителями Советского государства необходимость поворота к праву. Реальная практика функционирования государства показала, что без права невозможно вернуть жизнь общества в нормальную колею, не говоря уже о создании новых социальных форм. Первое советское определение права принадлежит П. И. Стучке. «Право – это система (порядок) общественных отношений, соответствующая интересам господствующего класса и охраняемая организованной его силой», – писал он. Это определение было включено в «Руководящие начала по уголовному праву РСФСР», утвержденные Наркомюстом в 1919 г.

Понимание права, предложенное П. И. Стучкой, сначала исходило из того, что правообразующей средой выступают общественные классы, а государство особо не выделяется среди классово-общественных факторов. Однако в более поздних работах П. И. Стучка вынужден был отвести в своей концепции определенное место и государству. Господствующий класс организует охрану и поддержку правовых отношений, действуя как через государство, так и в других формах, считал он. Интересы господствующего класса, порождающие систему общественных отношений, формируют и право. В сфере права они составляют исходный конструктивный материал; классовые отношения, отражающие эти интересы, первичны, а нормы права и законы, издаваемые государством, вторичны.

Закон, согласно теории П. И. Стучки, является просто способом организованного массового действия государства, необходимым до тех пор, пока существует само государство. Принуждение, исходящее от господствующего класса, охраняющего созданную им систему общественных отношений, есть важнейший признак права.

Таким образом, в 1920-е гг. удалось преодолеть первый барьер на пути правового развития страны – марксистское положение о праве как пережитке буржуазных общественных отношений. После этого появилось множество концепций советского права. Однако все они исходили из постулата о полной зависимости правовой системы от социальной. Любая марксистско-ленинская трактовка права подчеркивала производность правовой системы от экономических условий развития общества, определяла границы права с учетом его способности оформлять и отражать действительные процессы и явления.

Во второй половине 1920-х гг. разнообразие точек зрения и подходов к пониманию права достигло степени, сравнимой с дореволюционной.

«Все-таки право есть совокупность норм», – писал С. А. Котляревский вопреки господствующему тогда представлению о праве как системе общественных отношений. Право, полагал другой известный юрист этого периода – Н. В. Крыленко, это не система общественных отношений, а лишь отражение в писаной или неписаной форме отношений людей друг к другу. По своему содержанию право есть система норм, имеющая задачей сначала охранить (с помощью тюрем и войск), потом оправдать (с помощью университетов) существующий порядок.

К началу 1930-х гг. развитию права начинает способствовать сложившееся у руководства страны понимание решающей роли государства в осуществлении общественных преобразований. Этатистское правопонимание получает официальную поддержку. Все остальные теории подверглись резкой критике на I Всесоюзном съезде марксистов-государственников в 1931 г.

В условиях неограниченной власти И. В. Сталина, грубейших нарушений законности и формирования хорошо налаженного принудительно-репрессивного аппарата государства органы внутренних дел, суд, прокуратура, призванные стоять на страже правопорядка и законности, сами творили беззаконие. Идеологическое обоснование происходившего в это время обеспечил А. Я. Вышинский, разработавший догматическую теорию права, приспособленную к нуждам административно-командного руководства страной. «Философия права» Вышинского являлась, в сущности, крайней формой этатистского позитивизма. Она сводила все правовое к предписаниям и приказам сверху, видела в праве только инструмент государственного принуждения.

«Новое» понимание права, сформулированное Вышинским в июле 1938 г. на Всесоюзном совещании работников науки советского права, звучало так: «Советское социалистическое право есть совокупность правил поведения (норм), установленных или санкционированных социалистическим государством и выражающих волю рабочего класса и всех трудящихся, правил поведения, применение которых обеспечивается принудительной силой социалистического государства…»

Согласно такому подходу государство устанавливает и санкционирует юридические нормы, обеспечивает их принудительное исполнение, а следовательно, определяет сущность права. Эта этатистская концепция права вытеснила все другие теоретические построения, прежде всего социологические подходы к праву. Новая правовая парадигма сводила на нет роль общества в формировании права и юридических институтов, судьба права была фактически полностью отдана государству, понимаемому как механизм управления и тотального контроля над обществом.

Государственное регулирование распространялось на все сферы общественной жизни, оставляя все меньше пространства для свободной инициативы людей. Административное стремление во все вмешиваться и везде наводить единый порядок, ломать естественноисторический ход событий в угоду придуманным схемам устройства жизни деформировали и надолго вывели из строя нормальные методы правового регулирования. Право отрывалось от общественной жизни, принимало вид так называемого регулятивного механизма. На теоретическом уровне связь права с обществом потеряла какое-либо значение, право переместилось почти исключительно в сферу государственного бытия.

Таким образом, в конце 1930-х гг. в советской юридической науке произошла смена правовой парадигмы. С этого времени ученые-юристы каждый закон и всякий подзаконный акт объявляли выражением воли трудящихся.

Вместо того, чтобы в качестве относительно самостоятельного общественно-государственного явления устраивать, упорядочивать отношения между гражданским обществом и государством, право оказалось как бы «под государством», стало средством оформления его команд.

Разрыв права и действительности логически ведет к фетишизации правовой нормы, приписыванию ей мифической способности «творить» правовую жизнь, к представлению о том, будто юридические нормы создаются законодателем, а затем привносятся в жизнь через особый механизм правовой регуляции. Правосознание постепенно выработало преувеличенное представление о зависимости всякого дела от нормы и нормативной базы. Чуть ли ни каждую неудачу практики стали объяснять несовершенством закона, а изъяны юридического регулирования относить на счет законодателя. В нашей жизни странным образом переплелись элементы правового нигилизма и правового фетишизма, беззакония и наивной веры в закон как всемогущее средство решения социальных проблем.

С середины 1950-х гг. в теории советского права начался процесс либерализации и развернулась полемика между приверженцами официального правопонимания и сторонниками его пересмотра. Дело, однако, сводилось только к столкновению между «узким», «нормативистским», и «широким» подходом к праву. Между тем попытки осудить нормативизм в праве не могли быть успешными, потому что право неизменно нормативно. Любая концепция, игнорирующая это обстоятельство, ущербна. Долгое время дискуссии обходили самое главное – этатистскую суть правопонимания.

Понятие права в советской юридической литературе практически не выходило за рамки правового позитивизма. Юридическая мысль вращалась в привычном круге идей. Одни теоретики не желали покидать почву этатистского позитивизма, а другие предлагали конструкции в духе социологического позитивизма. В этой связи следует отметить, что проблема нового понимания права до сих пор в России ждет своего решения. Российским юристам еще предстоит сделать выбор основных ориентиров и принципов правового развития, а для этого прежде всего необходим выбор правопонимания.

Информация к размышлению
Кризис в праве на современном этапе

В юридической литературе последнее время активно обсуждаются кризисные явления в развитии права. Среди работ на эту тему привлекают внимание выступление на сенатских чтениях в Конституционном Суде РФ министра юстиции РФ А. В. Коновалова4242
  Коновалов А. В. Право в глобальном мире [Электронный ресурс]: офиц. сайт. – Конституционный Суд Российской Федерации. – Режим доступа: http://www.ksrf.ru/ru/Info/Reading/Pages/ PerformanceKonovalov.aspx. – Дата доступа: 10.12.2015.


[Закрыть]
, ряд интересных и проблемных статей ученых юристов. Н. А. Власенко4343
  Власенко Н. А. Кризис права: проблемы и подходы к решению// Журнал российского права. № 8. Август 2013 г.


[Закрыть]
, Е. А. Войниканиса4444
  Войниканис Е. А. Право интеллектуальной собственности в цифровую эпоху: парадигма баланса и гибкости. М.: Юриспруденция, 2013.


[Закрыть]
, Л. А. Мусаеляна4545
  Мусаелян Л. А. Кризис международного права: цивилизационный и геополитические факторы // Вестник Пермского университета. Юридические науки. Выпуск 4. Октябрь-декабрь 2014 г.


[Закрыть]
и ряда других. Разнообразие и противоречивость взглядов на проблему кризиса в праве в юридической науке, недостаточность разработки этой важнейшей проблемы учеными требуют дальнейшего изучения этой темы. Цель данной статьи – обобщить содержащиеся в литературе некоторые результаты изучения кризисных явлений в праве, сделать попытку проследить их генезис, основные черты, вскрыть их причины.

Понятие кризиса в праве

Разберемся, что означает понятие «кризис» вообще и понятие «кризис в праве», в частности. Большинство словарей обозначают понятие кризиса как «состояние, при котором существующие средства достижения целей становятся неадекватными, в результате чего возникают непредсказуемые ситуации и проблемы»4646
  Словарь по общественным наукам. [Электронный ресурс]: Глоссарий.ру – Режим доступа: http://www.glossary.ru/ – Дата доступа: 10.12.2015.


[Закрыть]
.

Характеризуя понятие «кризис права» Н. А. Власенко полагает, что «относительно права и правовой системы России корректно говорить о кризисных явлениях как тенденциях негативного характера, накапливающихся и в силу этого представляющих опасность уничтожения основного качества права – регулятивных свойств»4747
  Власенко Н. А. Указ. соч.


[Закрыть]
.

Принципиально важным является вопрос, если кризис в праве существует, то когда он начался?

Ретроспективный анализ юридической литературы показывает, что понятие кризиса в праве появилось не сегодня. Еще в начале ХХ века выдающийся российский юрист П. И. Новгородцев опубликовал работу «Кризис современного правосознания». В ней он поставил перед собой задачу «выяснить, что представляет собой кризис правосознания, имевший место в начале XX в.: полное крушение старых начал или их необходимое изменение»4848
  Новгородцев П. И. Кризис современного правосознания. М.: Типо-литография товарищества И. Н. Кушнерев и Ко, 1909.


[Закрыть]
.

Чтобы решить эту задачу П. И. Новгородцев обстоятельно проанализировал эволюцию основных правовых проблем, которые находились в центре внимания юристов того времени: теории правового государства и народного суверенитета Руссо, либеральные концепции индивидуализма в ведущих европейских странах: Франции, Англии, Германии. На основе этого анализа П. И. Новгородцев делает важный вывод: понятие личности, принципы равенства и свободы в праве остались в силе. Они остаются движущими и руководящими принципами и современного права, но их содержание существенно расширилось, и они получили новое определение4949
  Там же. С. 22.


[Закрыть]
.

Кризис в праве П. И. Новгородцев рассматривает как вызванное конкретными причинами «несоответствие между правовыми нормами и потребностями общественной жизни, между должным и действительным». По его мнению, он всегда проявляется как кризис идей и обозначает «период сомнений и неопределенности, которые должны смениться или безнадежной утратой старых верований, или напряженностью новых исканий и нового творчества»5050
  Там же.


[Закрыть]
.

По мнению еще одного выдающегося российского юриста И. А. Ильина кризис в праве выступает как «конфликт между естественным и положительным правом разрешается в жизненной борьбе за право – в правотворчестве»5151
  Ильин И. А. Теория права и государства. М.: Зерцало, 2003.


[Закрыть]
.

Борьба эта, полагает И. А. Ильин, имеет два вида: борьба за «право в объективном смысле» и «право в субъективном смысле».

Борьба за право в объективном смысле означает стремление к обновлению правовых норм, в то время как борьба за «право в субъективном смысле» ставит задачу поддержания и реализацию справедливых полномочий, обязанностей и запретов. Ильин считает, что эти два вида борьбы «не только не исключают друг друга, но взаимно предполагают и обосновывают одно другое»5252
  Ильин И. А. Указ. соч.


[Закрыть]
.

Е. А.Войниканис в очень интересной работе о праве интеллектуальной собственности в цифровую эпоху, полагает, что, «если сводить право к корпусу норм, т. е. к позитивному праву» то дискуссия о кризисе права и его эволюции не имеет особого смысла, однако дело в том, что право это социальный институт, часть истории и культуры определенного общества и поэтому нормы права не нейтральный инструмент регулирования общественных отношений. Оно всегда зависит от мировоззрения и ценностных предпочтений как законотворцев, так и судей»5353
  Войниканис Е. А. Право интеллектуальной собственности в цифровую эпоху: парадигма баланса и гибкости. М.: Юриспруденция, 2013.


[Закрыть]
.

Ряд исследователей проблемы рассматривают кризис не права в целом, а его проявление в рамках определенных правовых систем, правовых школ и традиций. В частности, Г. Дж. Берман пишет, например, о кризисе западной традиции права.

В его анализе есть очень глубокое наблюдение того, что кризис права проявляется в том, что оно «не воспринимается более как целое, как corpus juris, а, скорее, как совокупность норм, принятых ad hoc и объединенных только формально с помощью приемов юридической техники»5454
  Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М.: Изд-во МГУ; ИНФРА-М – НОРМА, 1998. С. 53.


[Закрыть]
. Г. Дж. Берман убежден, что в условиях кризиса права «постепенно уходит в прошлое также и обращение к истории права в целях получить дополнительное объяснение и истолкование правовых феноменов». В результате такого положения дел право воспринимается как неисторическое образование, создаваемое применительно к конкретной исторической ситуации и лишенное преемственности. Лишив право истории, современное сознание видит в праве инструмент политики5555
  Берман Г.Дж. Западная традиция права: эпоха формирования. М.: Изд-во МГУ; ИНФРА-М – НОРМА, 1998. С. 53.


[Закрыть]
.

«Право, – утверждает Г. Дж. Берман, – становится более фрагментированным, субъективным, больше настроенным на удобство, чем на мораль, оно больше заботится о сиюминутных последствиях, чем о последовательности и преемственности. Так в XX в. размывается историческая почва западной традиции права, а сама традиция грозит обрушиться»5656
  Там же.


[Закрыть]
.

Симптомы кризиса

Рассмотрим теперь, каковы же симптомы кризиса в праве?

Первым симптомом кризиса права является конфликт ценностей, когда адаптированные правом ценности вступают в противоречие с новой системой ценностей, разделяемой большей частью общества.

Второй симптом – наличие межотраслевых противоречий, которое находит свое выражение уже не только в ценностном, но и в собственно правовом конфликте между различными принципами5757
  Войниканис Е. А. Указ. соч.


[Закрыть]
.

Круг кризисных явлений в праве на современном этапе определеннее всего сформулировал А. В. Коновалов. По его мнению, в развитии права существуют три проблемы: а) проблема эффективности права; в) проблема соотношения концептуализма и инструментализма в праве; с) проблема мотивации к использованию права5858
  Коновалов А. В. Указ соч.


[Закрыть]
. Представляется, что это глубокая и точная характеристика кризиса, охватывающая наиболее важные аспекты роли права в общественной жизни.

Есть и другие подходы к анализу симптомов кризиса. Н. А. Власенко, например, видит проявления кризиса в чрезмерном расширении предмета правового регулирования и географии кризисных явлений. Во-первых, считает он, к кризисным явлениям относятся попытки решения нравственных проблем с помощью права, что снижает доверие к праву, способствует росту правового нигилизма.

Во-вторых, развивается кризис в международном праве и международной юстиции, проявляющийся в снижении их роли при решении конфликтов на международной арене.

В-третьих, налицо кризис в юридической науке, не имеющей конкретных предложений по проблеме – как праву в современном мире отвечать на новые вызовы5959
  Власенко Н. А. Указ. соч.


[Закрыть]
.

Причины кризиса в праве

Каковы же причины кризиса права? Представляется, что, говоря о причинах, их следует разделить на две группы.

Первая группа факторов кризиса – это внешние факторы.

Важнейший внешний фактор – влияние глобализации. Глобализация в современном мире все больше проявляется как определенная совокупность важных и устойчивых тенденций мирового развития. Среди этих тенденций постоянный и быстрый рост взаимозависимости стран в торговле, в использовании технологий, в сферах финансов, коммуникации, науки, культуры, безопасности и др. Растущая взаимозависимость делает реальностью еще одну глобальную тенденцию – необходимость роста взаимодействия между государствами, различными бизнес-структурами и институтами гражданского общества. Главный результат этих процессов – размывание монопольной роли государства в правовом регулировании, в таких прежде исключительно государственных полномочиях как создание права и осуществление правосудия. Как грибы после дождя, появляются новые виды нормативного регулирования, новые виды норм которые с государством почти не связаны.

В международных экономических отношениях различного рода негосударственные субъекты все активнее занимаются созданием корпоративных правил поведения, регулированием отраслевой специализации, стандартизации, устанавливают свои правила игры на финансовых рынках, и в сфере разрешения конфликтов. Правовое регулирования, всегда бывшее монополией государства все активнее оттесняется на обочину нормативного регулирования. Важной особенностью этого процесса является фактическое признание и согласие международного сообщества на эту практику нормативного регулирования. Между тем, адекватного анализа и оценки этого процесса с точки зрения теории права и в рамках отраслевой юридической науки почти нет.

В международном праве уменьшается роль «обычаев», которые являются основой внедоговорных правовых обязательств, Их место все активнее занимают такие негосударственные нормативные акты, как стандарты и рекомендации, регламенты, создаваемые транснациональными корпорациями, независимыми от государства. Интересный анализ этих процессов представлен в трудах ряда зарубежных исследователей Г. Тюбнера6060
  Teubner G. Breaking Frames Economic Globalization and the Emergence of lex mercatoria // European Journal of Social Theory. 2002. Vol. 5. № 2. P. 199—217.


[Закрыть]
, П. Маццакано6161
  Mazzacano P. The Lex Mercatoria as Autonomous Law. Comparative Research in Law and Political Economy. 2008. Vol. 04. № 6. P. 1—14.


[Закрыть]
, Р. Мишеля6262
  Michaels R. The True Lex Mercatoria: Law Beyond the State // Indiana Journal of Global Legal Studies. 2008. Vol. 14. № 2. P. 447—468.


[Закрыть]
и др.

В имеющихся публикациях сталкиваются самые различные точки зрения на этот процесс: от острой его критики к безоговорочной поддержке. Ярким примером таких публикаций может служить сборник «Динамика негосударственных субъектов в международном праве: от потребителей права к созидателям права», подготовленный европейскими учеными и опубликованный в 2010 году6363
  Non-State Actor Dynamics in International Law: From Law-Takers to Law-Makers. Edited by Math Noortmann, and Cedric Ryngaert. Ashgate, 2010.


[Закрыть]
.

Еще одним свидетельством «поражения права» в сфере регулирования международных экономических отношений служит растущее влияние так называемого «мягкого права».

Эта категория охватывает уже довольно стройную и разветвленную систему рычагов воздействия на поведение тех или иных субъектов общественной жизни. Среди них стоит выделить, прежде всего, различного рода кодексы поведения, добровольные соглашения, добровольные отраслевые стандарты, новые формы саморегулирования, делегирование полномочий, внеправовая кооперация публичных субъектов с бизнесом и т. д.

В 2002 году Европейской комиссией даже был принят План действий под названием «Упрощение и улучшение регуляторной среды»6464
  European Commission, Action plan «Simplifying and improving the regulatory environment», COM(2002) 278 final.


[Закрыть]
.

В рамках реализации Плана в 2003 году Европейские парламент, совет и комиссия приняли совместное «Межинституциональное соглашение о лучшем регулировании»6565
  Interinstitutional Agreement on Better Lawmaking (2003/ C 321/01).


[Закрыть]
.

Возникает вопрос, на какой методологической и нормативной базе основана эта практика «лучшего регулирования» (better regulation)?

Ответ на этот вопрос достаточно наглядно демонстрирует отношение крупных корпораций и межгосударственных структур к праву.

Практика «лучшего регулирования» основана на благом принципе, что регулировать нужно только тогда, когда это необходимо, на основе принципа пропорциональности и лучше без участия государства. В остальных случаях, а их большинство в деятельности хозяйствующих субъектов, надо использовать так называемые «альтернативные методы регулирования». Среди них основными являются саморегулирование и сорегулирование.

Правда, нужно отметить, что сорегулирование в рамках этой практики рассматривается как определенный механизм, который действует на основе нормативных актов, принятых законодательным органом, т. е. все-таки государством. Именно законы регулируют ответственность за достижение цели, установленной для негосударственных организаций, признанных в определенной сфере экономическими субъектами.

Идеологи этой системы нормативного регулирования исходят из того, что сорегулирование позволяет улучшить государственное регулирование без необходимости полностью передавать полномочия частному сектору. При этом уровень легитимности при такой процедуре существенно выше по сравнению с саморегулированием, надежнее и необходимые гарантии стабильности регулирования.

Исследованию вопросов применения мягкого права в рамках Европейского союза посвящена монография Линды Сенден 2004 года «Мягкое право в праве Европейского сообщества»6666
  Senden L. Soft Law in European Community Law. Hart Publishing Ltd., 2004.


[Закрыть]
. Очевидно, однако, что такого рода исследования необходимо продолжать, в частности, изучая проявление «мягкого права» в России.

А. В. Коновалов видит важный симптом, характеризующий кризис в праве, в его неспособности в современной жизни адекватно ответить на десятки новых угроз. Возникнув, они обостряются и модифицируются при бессилии правовых систем, что-то изменить к лучшему. Речь идет о вызовах, связанных с бурным развитием научно-технического прогресса. Эти вызовы, считает А. В. Коновалов, переплетаясь с проблемами, в первую очередь экономическими и социальными создают гремучую смесь проблем, правовое решение которых даже и не просматривается. Нищета, голод, тотальная незанятость населения, войны на Ближнем Востоке, в странах «черной» Африки, Азии, Латинской Америки порождают, захлестывающие развитые страны в первую очередь Европы, волны незаконной миграции6767
  Коновалов А.В. Указ. соч.


[Закрыть]
.

Эти проблемы и в ХХI веке демонстрируют чудовищное пренебрежение к человеческой жизни и к человеческой личности, которому право просто не в состоянии противостоять. Интернациональная организованная преступность держит в цепких и грязных лапах торговлю людьми, незаконную миграцию, распространение наркотиков, обирает легальный бизнес при бессилии государственных правовых рычагов противодействия.

А. В. Коновалов справедливо обращает внимание на то, что «эффективно бороться с международной преступностью в рамках старых моделей, старых механизмов международного права, публичного права, частного права, в рамках существующих конвенционных многосторонних договорных конструкций, которые опосредуют международное сотрудничество в сфере борьбы с преступностью и другими незаконными процессами не получается»6868
  Там же.


[Закрыть]
.

В итоге это формирует еще одно яркое проявление кризиса права, а именно: подмена международной юрисдикции юрисдикциями наиболее сильных государства планеты, хозяйничающих под предлогом борьбы за права человека или борьбы с терроризмом на территориях других государств, свергающих их законные власти при явной неспособности после этого сохранить хотя бы подобие правового регулирования общественной жизни.

США, Великобритания, Турция и некоторые другие страны действуют экстерриториально на территориях других стран, на основе своего права, нисколько не считаясь с тем, что написано в национальных законодательствах этих государств.

В связи с этим В. Д. Зорькин справедливо замечает, что «ткань международного права, хоть как-то обеспечивавшего мировую военно-политическую стабильность в эпоху противостояния сверхдержавных блоков, неуклонно деформируется и расползается»6969
  Зорькин В. Д. Верховенство права и императив безопасности // Российская газета. 2012. 16 мая.


[Закрыть]
.

В. Л. Толстых, оценивая кризис международного права, видит в этом прямой результат господства ценностей эпохи постмодернизма, отрицающей регулирующую роль права как такового.

Кроме того важную роль в развитии кризиса в праве, по его мнению, играют такие черты международной жизни как неопределенность перспектив некоторых межгосударственных образований (ЕС, СНГ); бездействие ряда международных организаций; институциональная стагнация ООН; уязвимость некоторых институтов с точки зрения легитимности (международные уголовные трибуналы); доминирование концепции функционализма7070
  Толстых В. Л. Международное право и постмодернизм // Российское правосудие. 2012. № 9.


[Закрыть]
.

Вторая группа факторов кризиса – это внутренние факторы.

Кроме внешних факторов, определяющих кризис права, большую роль в развитии кризиса играют внутренние факторы, определяющие жизнь страны.

Развитие права в современной России, например, происходит в быстро изменяющейся общественной среде. Эта среда определяется характером и интенсивностью реформ, изменениями в экономике, реформами государственного управления, преобразованиями в устройстве власти. Особенность ситуации в обществе в настоящее время – гнетущее давление социально-экономического кризиса, международных санкций, растущее чувство неуверенности в завтрашнем дне. Растет количество проблем, которые обступают нас со всех сторон, растет ощущение нестабильности.

Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 | Следующая

Правообладателям!

Представленный фрагмент книги размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает ваши или чьи-либо права, то сообщите нам об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Топ книг за месяц
Разделы







Книги по году издания