Текст бизнес-книги "Избранные труды. Том I"

Автор книги: Зинур Зинатуллин

Раздел: Юриспруденция и право, Наука и Образование

Вследствие того, что рассматриваемое действие носит процессуальный характер, оно, по нашему мнению, должно отражаться в протоколе возвращения владельцу вещественных источников доказательств. Практические же работники зачастую довольствуются лишь краткой отметкой об этом в журнале учета вещественных источников доказательств или в специальной книге.

Так, по уголовному делу по обвинению Л. в краже часов марки «Восток», электробритв «Москва» и «Спутник» следователь ограничился отметкой в таком журнале о направлении названных предметов на имя начальника ОРСа НГДУ «Прикамнефть» и неясной подписью получателя с указанием даты. Подобные случаи могут привести к утере важных вещественных источников доказательств, что в значительной мере затруднит как возмещение причиненного преступлением материального ущерба, так и установление объективной истины по уголовному делу.

Вопрос о целесообразности и возможности возвращения потерпевшему предметов, являющихся вещественными источниками доказательств, разрешает по каждому уголовному делу лицо, проводящее расследование. Вследствие этого наличия какого-либо ходатайства со стороны потерпевшего о возврате вещественного источника доказательств, по нашему мнению, не требуется. Но если такое ходатайство поступило, оно должно найти отражение во вводной части указанного нами постановления.

В описательной части постановления излагаются фактические и правовые основания принимаемого решения: отражается процесс появления вещественных источников доказательств в уголовном деле и обосновывается решение о возвращении их потерпевшему.

В резолютивной части указывается принятое решение: решение о возвращении вещественных источников доказательств потерпевшему с подробным их перечнем и описанием. Целесообразно использовать при этом терминологию, примененную при описании возвращаемых предметов в документах, свидетельствующих о их появлении в уголовном деле (в частности, в постановлении о приобщении к уголовному делу вещественных источников доказательств).

По делам, по которым производство предварительного следствия обязательно, правом вынесения постановления о возвращении владельцу вещественных источников доказательств наделены лишь следователи, а также прокуроры, если последние проводят сами расследование по уголовному делу. По делам же, по которым производство предварительного следствия не обязательно, такое постановление могут выносить и лица, производящие по уголовному делу дознание.

О возвращении владельцам вещественных источников доказательств должен составляться протокол. Количество возвращаемых предметов и их описание должно совпадать с соответствующими разделами постановления о возвращении владельцу вещественных источников доказательств. В протоколе необходимо отметить обязанность получателя сохранить полученные предметы в неизменном виде до истечения предусмотренных ч. 1 ст. 85 УПК РСФСР сроков. При возврате скоропортящихся продуктов, естественно, такого обязательства указывать не следует.

Вещественные источники доказательств перед возвращением целесообразно сфотографировать.

Законодатель ч. 3 ст. 85 УПК РСФСР предоставляет возможность при необходимости вместо скоропортящихся вещественных источников доказательств возвращать законным владельцам предметы того же рода и качества, либо выплачивать их стоимость в денежном выражении. Но эти вопросы более успешно могут быть решены в судебном приговоре после установления действительных размеров материального ущерба.

В настоящее время вопрос о возвращении вещественных источников доказательств их владельцам решается в основном при постановлении судом приговора (ст. 317 УПК РСФСР). О получении вещественных источников доказательств их законные владельцы дают расписку.

Вещественные источники доказательств должны возвращаться их владельцам независимо от осуждения или оправдания подсудимого, прекращения производства по уголовному делу по основаниям, предусмотренным пунктами 3, 4, 5, 8 ст. 5 и ст. 6–9 УПК РСФСР, если бесспорно установлено само событие преступления. В противном случае вещественные источники доказательств подлежат возвращению только лицам, у которых они были изъяты. Лица же, претендующие на эти предметы, вправе требовать их возвращения в порядке гражданского судопроизводства.

Порядок возвращения вещественных источников доказательств их владельцам зависит, как отмечалось, и от тех свойств, которыми они обладают. Во всяком случае, предметы, сохранявшие на себе следы преступления, утрата которых может существенно повлиять на судьбу уголовного дела; вещи, изъятые из гражданского оборота; деньги и иные ценности, нажитые преступным путем; некоторые разновидности документов (партийные и комсомольские билеты и т. п.) владельцам не возвращаются.

Среди вещественных источников доказательств, которые могут быть возвращены их владельцам, следует выделить:

1. Вещи, не представляющие ценности и не могущие быть использованными (п. 3 ст. 86 УПК РСФСР). Закон не указывает, что является критерием для определения вещей, не имеющих ценности и не могущих в силу этого быть использованными в каких-то целях. Можно лишь предположить, что законодатель под этим понимает обладание вещью полезными свойствами (возможность ее демонстрации как произведения искусства; возможность ее использования в целях обучения искусству фотографирования и т. п.). И если вещи не обладают подобными свойствами, то они могут быть выданы заинтересованным лицам, учреждениям по их ходатайству. К примеру, фотографический снимок с точки зрения следственно-судебных органов может не представлять никакой ценности, но в то же время для ее владельца эта фотография очень дорога и ценна.

2. Деньги и иные ценности, послужившие предметом преступления. Денежные суммы, облигации государственных займов Союза ССР, изделия из драгоценных металлов, драгоценных камней, жемчуга и т. п. хранятся в учреждениях Государственного банка СССР в депозите органа, произведшего изъятие, сберегательные книжки, аккредитивы и сохранные свидетельства хранятся в следственных и судебных органах.

Если денежные суммы и изделия из драгоценных металлов, драгоценных камней, жемчуга могут возвращаться их владельцам в натуре, то облигации Государственных займов СССР должны, по нашему мнению, возвращаться вместе с выпавшими на них выигрышами. Последнее объясняется тем, что если бы, к примеру, у потерпевшего эти облигации не были бы похищены, то он беспрепятственно получил бы выпавшие по ним выигрыши. При возвращении сберегательной книжки владелец вклада, не снятого с лицевого счета, имеет право не только на его сумму, но и на проценты, начисленные за время хранения вклада в сберегательной кассе. В случае реализации драгоценных изделий законному владельцу выплачивается их стоимость по ценам государственной торговли. Драгоценные металлы (золото, платина, серебро) в слитках, шлихе, самородках, полуфабрикатах и изделиях производственного и лабораторного назначения, а также алмазы, иностранная валюта и монеты дореволюционного русского чекана натурой не возвращаются. Золото, изъятое у расхитителей и перекупщиков в районах его добычи, сдается в золотоприемные кассы (пункты) золотодобывающих предприятий; изъятое же за пределами его добычи отправляется на аффинажный завод с указанием предприятия, с которого оно похищено. Лицам же, у которых перечисленные выше ценности были похищены, при необходимости выплачивается их стоимость. При этом стоимость драгоценных материалов в слитках, шлихе и самородках, монет дореволюционного русского чекана определяется по ценам, установленным для учреждений Государственного банка СССР при скупке их у населения, а в полуфабрикатах и изделиях производственного и лабораторного назначения – по установленным для промышленности отпускным ценам, утвержденным Госпланом СССР; иностранная валюта – в советской валюте по установленному курсу платежа.

3. Промышленные товары и продукты питания. Промышленные товары (похищенная одежда, обувь, часы, музыкальные инструменты, предметы домашнего обихода и т. д.) и продукты питания возвращаются их владельцам натурой; в случае их реализации владельцу выдаются предметы такого же рода и качества или уплачивается их стоимость по ценам государственной торговли.

§ 2. ВОЗМЕЩЕНИЕ МАТЕРИАЛЬНОГО УЩЕРБА, ПРИЧИНЕННОГО ПРЕСТУПЛЕНИЕМ, ПУТЕМ ГРАЖДАНСКОГО ИСКА

Исковая форма возмещения причиненного преступлением материального ущерба является наиболее распространенной. Однако относительно самого понятия гражданского иска в советском уголовном процессе и оснований его возникновения в процессуальной литературе нет единства. Если одни процессуалисты определяют его как требование лица, понесшего от преступления материальный ущерб, о возмещении последнего или как обращение такого лица к суду с заявлением о возмещении ущерба[24]24
  См.: Куцова Э.Ф. Гражданский иск в уголовном процессе. М., 1963. С. 3; Уголовный процесс. М., 1972. С. 133; Даев В.Г. Современные проблемы гражданского иска в уголовном процессе. Л., 1972. С. 22.


[Закрыть], то другие авторы исходят из более широкого понятия гражданского иска, как требования в действии, длящегося требования, которое заключается не только в его предъявлении, но и в его рассмотрении и разрешении[25]25
  См.: Гуреев П.П. Гражданский иск в советском уголовном процессе. М.: Госюриздат, 1961. С. 6; Уголовный процесс / Под ред. проф. М.А. Чельцова. М., 1969. С. 83.


[Закрыть].

При первой точке зрения на процессуальную природу гражданского иска в советском уголовном процессе все существо данного процессуального явления сводится к определенному притязанию и связывается только с возбуждением производства по возмещению ущерба.

Но это далеко не соответствует действительному положению вещей.

Гражданский иск нельзя свести к одноактному действию лица, понесшего материальный ущерб от преступления, хотя бы потому, что деятельность этого лица в уголовном процессе не ограничивается предъявлением исковых требований. Само предъявление таких требований означает лишь начало производства по гражданскому иску в уголовном судопроизводстве. Будучи признанным по уголовному делу гражданским истцом, такое лицо наделяется достаточно широким кругом прав и обязанностей, осуществление которых предполагает совершение соответствующих процессуальных действий. Если бы гражданский иск означал лишь одноактное действие, т. е. предъявление его, то ни о каких правах и обязанностях гражданского истца в тех или иных стадиях уголовного процесса невозможно было бы говорить.

Смысл и содержание деятельности гражданского истца не сводятся лишь к требованию его о возмещении ущерба. Гражданский истец не только требует от обвиняемого или лиц, несущих материальную ответственность за действия последнего, возмещения материального ущерба, но и принимает активное участие в раскрытии самого преступного деяния. При этом он имеет такие права, которым корреспондируют соответствующие обязанности не обвиняемого или лица, несущего материальную ответственность за его действия, а лиц, ведущих уголовное судопроизводство. Так, гражданский истец вправе заявить ряд ходатайств, рассмотрение и разрешение которых составляет обязанность судебно-следственных органов.

Стало быть, гражданский иск в уголовном процессе не является лишь «обращением к суду» или «способом возбуждения судебной деятельности по возмещению ущерба», а характеризуется более длительным свойством, вследствие чего законодатель регулирует не только его предъявление, но и обеспечение иска, его поддержание, рассмотрение и разрешение по существу. Такой иск является по своему характеру постоянно действующим фактором в процессе производства по уголовному делу, а не одноактным действием.

В этом отношении вторая точка зрения относительно понятия гражданского иска в уголовном судопроизводстве в определенной степени учитывает отмеченные моменты. Но и она не может быть признана удовлетворительной.

Представляется, что трактовка гражданского иска как требования, предъявляемого лицом, понесшим материальный ущерб от преступления, к обвиняемому (гражданскому ответчику), не в полной мере отражает сущность этого (процессуального явления. При таком подходе внимание в первую очередь акцентируется на предъявителе иска, на его праве на предъявление иска, на проявлении его воли к этому. Все эти моменты не являются определяющими: в советском уголовном процессе гражданский иск имеет публично-правовой характер, материально-правовые притязания истца к ответчику могут решаться не только по требованию первого, но и по требованию прокурора.

При определении понятия гражданского иска в уголовном судопроизводстве необходимо исходить из того, что возмещение причиненного преступлением материального ущерба представляет собой официальную деятельность специально уполномоченных на то должностных лиц и органов. А раз возмещение ущерба есть деятельность, раз она является уголовно-процессуальной функцией, то и любая из существующих форм возмещения материального ущерба не может отражаться только в требованиях о возмещении ущерба, быть связана только с ними.

Деятельность по возмещению материального ущерба путем гражданского иска включает в себя принятие такого иска, признание лица гражданским истцом, обоснование требований, лежащих в основе предъявленного иска, принятие необходимых мер его обеспечения и т. д. Эта деятельность предполагает активное участие гражданских истцов, гражданских ответчиков и их представителей при производстве предварительного следствия, судебного рассмотрения уголовного дела на всех стадиях советского уголовного процесса.

Изложенное приводит нас к выводу о том, что гражданский иск в уголовном процессе представляет собой всю совокупность процессуальных действий и отношений уполномоченных законом субъектов, которые (действия и отношения) возникают при предъявлении, обеспечении и поддержании материально-правовых притязаний лица или органа, понесшего от преступления материальный ущерб, на его возмещение.

Само притязание, выраженное в исковом заявлении, вызывает указанную деятельность и является ее ядром. Это видно также из анализа исковых требований и оснований возникновения гражданского иска в уголовном процессе.

Правовое притязание истца к ответчику имеет своим основанием факт причинения преступлением материального ущерба. Его содержание представляет собой восстановление нарушенного преступлением материального состояния. Между тем для возникновения гражданского иска в уголовном процессе этого недостаточно. Основание его возникновения состоит, по нашему мнению, из совокупности юридических фактов, включающих в себя элементы как уголовно-правового, так и уголовно-процессуального характера.

Уголовно-правовым основанием возникновения гражданского иска в уголовном деле служит факт причинения преступлением материального ущерба определенному лицу. Сам факт совершения преступления, содержащего в себе необходимые элементы (признаки) конкретного состава преступления, повлекшего причинение материального ущерба – ex delieto, является единым основанием и уголовной и гражданской ответственности. Именно с этим фактом закон связывает порождение материально-правовых отношений между лицом, совершившим преступление, и лицом, понесшим от этого правонарушения материальный ущерб. Конечно, такие отношения, порождаются при условии, если преступное деяние явилось непосредственной причиной материального ущерба. Сам по себе факт ущерба без выяснения вопроса о том, является ли он прямым следствием данного общественно опасного деяния, не может служить юридическим фактом, составляющим один из элементов возникновения гражданского иска в советском уголовном процессе. Это подчеркивается и судебной практикой[26]26
  См.: Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1967. № 3. С. 5; 1968. № 1. С. 10; № 5. С. 14.


[Закрыть].

Но наличия преступления, причинившего материальный ущерб чьим-либо интересам, самого по себе еще недостаточно для возникновения гражданского иска в уголовном процессе. Для этого требуется еще и наличие соответствующего искового заявления. Поэтому Основы предусмотрели право истца на предъявление гражданского иска по уголовному делу. И если лицо таким правом не воспользуется, то предъявление иска возможно в порядке гражданского судопроизводства (ч. 6 ст. 29 УПК РСФСР). Вместе с тем наш законодатель, стремясь к тому, чтобы гражданский иск рассматривался в уголовном процессе, обязывает судебно-следственные органы при производстве по уголовному делу разъяснить лицам, понесшим от преступления материальный ущерб, их право на предъявление иска о возмещении такого ущерба (ст. 137, 274 УПК РСФСР). Но это ни в коей мере не означает, что гражданский иск в уголовном деле может возникнуть помимо волеизъявления таких лиц. Исключение из этого правила, допускающее возможность предъявления иска прокурором, исходит только из необходимости охраны государственных или общественных интересов или прав граждан (ч. 3 ст. 29 УПК РСФСР).

Кроме сказанного, для возникновения гражданского иска в уголовном процессе требуется еще и официальное признание лица, предъявившего свои исковые требования, гражданским истцом (ч. 2 ст. 137 УПК РСФСР). Такое признание возможно лишь при наличии достаточных доказательств, свидетельствующих о причинении конкретным общественно опасным деянием материального ущерба данному лицу. Стало быть, если такое лицо в соответствии с отмеченной нормой закона не будет признано гражданским истцом, то и гражданского иска в уголовном процессе не возникнет.

Деятельность по возмещению причиненного преступлением материального ущерба путем гражданского иска начинается с предъявления такого иска.

Под предъявлением гражданского иска в уголовном процессе следует понимать само фактическое обращение юридически заинтересованного или иного управомоченного лица к судебно-следственным органам с просьбой о возмещении причиненного ему преступлением материального ущерба.

Право на предъявление иска предоставлено лицу, непосредственно понесшему материальный ущерб от преступления. В силу этого нельзя согласиться с В.Г. Даевым, допускающим (возможность рассмотрения регрессных требований в уголовном процессе[27]27
  См.: Даев В.Г. Право на предъявление регрессного иска в уголовном процессе // Советская юстиция. 1972. № 21. С. 12–15; его же. Современные проблемы гражданского иска в уголовном процессе. Л., 1972. С. 55–70.


[Закрыть]. Мы разделяем позицию Верховного Суда СССР и Верховного Суда РСФСР и считаем, что подобные требования могут рассматриваться лишь в порядке гражданского судопроизводства[28]28
  См.: определение Верховного Суда РСФСР по делу Ш. // Бюллетень Верховного Суда РСФСР. 1970. № 9. С. 11; Адоян Ю.Р. К вопросу о гражданском ответчике в советском уголовном процессе // Правоведение. 1966. № 1. С. 72–73; Белякова А.М. Возмещение причиненного вреда. М., 1972. С. 77–78.


[Закрыть].

В качестве предъявителя иска может выступать как физическое, так и юридическое лицо: при совершении имущественных преступлений – собственник имущества; при совершении преступлений, сопряженных с причинением вреда здоровью, – потерпевший; при совершении преступлений, повлекших смерть потерпевшего, – лица, состоявшие на его иждивении или имевшие право на получение от него содержания, а также ребенок умершего, родившийся после его смерти.

В случаях, когда ущерб причинен несовершеннолетнему или недееспособному, иск вправе предъявить его законный представитель. Лицо, которому преступлением причинен ущерб нематериального характера, а также ущерб, хотя и материальный, но не вытекающий непосредственно из факта преступления, не имеет права на предъявление иска в уголовном процессе.

Право на предъявление иска является субъективным правом лица, понесшего от преступления материальный ущерб. Такое лицо может по своему усмотрению распорядиться этим правом: может предъявить исковые требования, но может и не предъявлять их. Закон при этом не делает исключения и в отношении юридических лиц: по его буквальному смыслу они также могут не заявлять гражданского иска в уголовном процессе. Однако теория и практика уже давно идут по тому пути, что если материальный ущерб причинен физическому лицу, то предъявление иска в уголовном судопроизводстве составляет его право; но если такой ущерб причинен государственным, кооперативным, общественным организациям, предъявление иска в уголовном процессе становится обязанностью руководителей этих организаций.

Еще в директивном письме НКЮ СССР за № д-5 от 13 марта 1948 года «О порядке применения Постановления Совета Министров СССР от 10 февраля 1948 года за № 248 «О взыскании ущерба, причиненного лицами, виновными в хищениях и недостачах промышленных товаров» подчеркивалось, что «директора предприятий, начальники учреждений, председатели Правлений колхозов и других общественных организаций во всех случаях возбуждения уголовного дела о хищениях и недостачах обязаны предъявить иски о взыскании с виновных причиненного ущерба»[29]29
  Сборник приказов и инструкций МЮ СССР. 1936–1948 гг. М., 1949. С. 157.


[Закрыть]. Эта обязанность, на наш взгляд, вытекает из ст. 76, 77 и некоторых других Положения о социалистическом производственном предприятии, утвержденного Постановлением Совета Министров СССР от 4 октября 1965 года. Данное обстоятельство особо подчеркивается и в уголовно-процессуальном законе (ст. 83 УПК Туркменской ССР), а также в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР «О судебной практике по делам о хищениях государственного и общественного имущества» от 11 июля 1972 года[30]30
  См.: Бюллетень Верховного Суда СССР. 1972. № 4. С. 9–15.


[Закрыть].

В соответствии с ч. 4 ст. 40 Основ право на предъявление иска в уголовном процессе предоставлено и прокурору, если этого требует охрана государственных интересов или прав граждан.

Предъявление гражданского иска в советском уголовном процессе возможно с момента возбуждения уголовного дела и до начала судебного следствия (ч. 2 ст. 29 УПК РСФСР).

Сводя стадию возбуждения уголовного дела, по существу, только к составлению постановления об этом, некоторые авторы считают, что предъявление иска возможно лишь после возбуждения уголовного дела[31]31
  См.: Мазалова А.Г. Гражданский иск в уголовном процессе. М., 1967. С. 99; Александров С.А. Правовые гарантии интересов гражданского истца и ответчика в уголовном процессе: Автореф. канд. дис. Свердловск, 1968. С. 8.


[Закрыть].

Однако стадия возбуждения уголовного дела не заключается только в одноактном действии по составлению такого постановления[32]32
  Подробнее см.: Жогин Н.В., Фаткуллин Ф.Н. Возбуждение уголовного дела. М., 1961.


[Закрыть]. В этой стадии процесса могут проводиться самые разнообразные действия организационного, оперативного и процессуального характера по выявлению факта преступления, принятию сообщения о нем, проверке оснований для возбуждения уголовного дела и т. д. При этом лицо, понесшее материальный ущерб от преступления, вправе обратиться к судебно-следственным органам с просьбой о возмещении такого ущерба. Такое обращение следует рассматривать как начальный момент гражданского иска в уголовном процессе. Этот момент может либо полностью совпадать с моментом сообщения потерпевшим судебно-следственным органам о совершенном преступлении, причинившем ему материальный ущерб, либо следовать за ним. Первое, как правило, имеет место тогда, когда сообщения о преступлении имущественного характера поступают в судебно-следственные органы непосредственно от самих потерпевших или их представителей. К примеру, гражданин, сообщая следователю об уничтожении его имущества другим лицом, просит одновременно взыскать с последнего стоимость причиненного ущерба. Если же такой просьбы со стороны потерпевшего в данное время не последовало либо факт преступления стал известен из других источников, то иск может быть предъявлен и в период проверки оснований к возбуждению уголовного дела. Именно в этом смысле и следует понимать указания законодателя о возможности предъявления иска с момента возбуждения уголовного дела.

Вопрос о конечном моменте предъявления иска в уголовном процессе оказался дискуссионным. Большинство процессуалистов считают, что предъявление такого иска возможно до начала судебного следствия[33]33
  См.: Уголовный процесс РСФСР / Под ред. проф. В.Е. Чугунова и доцента Л.Д. Кокарева. Воронеж, 1968. С. 78; Уголовный процесс / Под ред. проф. М.А. Чельцова. М., 1969. С. 83 и др.


[Закрыть]. Эта точка зрения совпадает с волей законодателя (ч. 2 ст. 29 УПК РСФСР).

Однако полагая, что возможность предъявления иска в судебном разбирательстве (в его подготовительной части) якобы существенно ущемляет право обвиняемого на защиту, отдельные авторы предлагают ограничить возможность предъявления иска первыми двумя или тремя стадиями советского уголовного процесса[34]34
  См.: Дубривный В.А. Потерпевший на предварительном следствии в советском уголовном процессе. Саратов, 1966. С. 72; Даев В.Г. Применение исковой формы защиты в советском уголовном процессе. Канд. дне. Владивосток, 1967. С. 209–210.


[Закрыть].

Наконец, в процессуальной литературе можно встретить точку зрения о допустимости предъявления иска в процессе судебного следствия[35]35
  См.: Кобленец Л.С. Гражданский иск в судебном заседании по уголовному делу // Ученые записки Саратовского экономического института. Т. 3. 1958. С. 591.


[Закрыть].

Представляется, что законодатель правильно определил конечный момент возможности предъявления гражданского иска в уголовном процессе, ограничив его рамками подготовительной части судебного разбирательства. Допущение его в судебном следствии осложнило бы сам процесс исследования доказательств и проверку обоснованности заявленных исковых требований. Разрешение возможности предъявления гражданского иска в подготовительной части судебного разбирательства вполне способствует делу защиты прав и законных интересов потерпевших от преступления. Если ранее таким лицом иск не был предъявлен по каким-либо причинам (например, ввиду незнания возможности его предъявления, явившегося следствием неразъяснения следственными органами прав потерпевшего), то суд в соответствии со ст. 274 УПК РСФСР обязан разъяснить его право на предъявление гражданского иска. При предъявлении последнего суд решает вопрос о возможности рассмотрения искового заявления в судебном заседании при наличии тех доказательств, которые собраны по делу. В противном случае суд выносит определение о направлении дела для производства дополнительного расследования. Ссылка на то, что установление возможности предъявления гражданского иска в подготовительной части судебного разбирательства существенно ущемляет право подсудимого на защиту, представляется несостоятельной по той причине, что ему, как никому другому, как правило, лучше известны действительные обстоятельства совершенного преступления. Обвиняемый знает, причинил ли он своими действиями материальный ущерб или нет. В случае причинения ущерба ему известно и то, в чем конкретно такой ущерб выразился, каковы его размеры, и некоторые иные моменты, вытекающие из факта причинения ущерба. Независимо от того, предъявлены или нет исковые требования, подсудимый должен быть готовым отвечать за последствия обоих действий.

Нужно иметь в виду и то, что по делу проводилось предварительное расследование, в процессе которого исследовались обстоятельства совершенного преступления, собирались доказательства, относящиеся, в частности, и к вопросам причинения подсудимым материального ущерба. Со всеми этими материалами обвиняемый ознакомился в порядке ст. 201 УПК РСФСР еще во время производства предварительного расследования, а после предания суду ему за трое суток до начала рассмотрения дела в суде вручена для ознакомления копия обвинительного заключения, а при необходимости – и копия определения суда или постановления судьи о предании обвиняемого суду (ст. 237 УПК РСФСР).

Изучение нами в этом отношении уголовных дел, рассмотренных народными судами Елабужского и Набережно-Челнинского районов Татарской АССР в 1970–1973 гг., показало, что по 30 из них исковые заявления были предъявлены в стадии возбуждения уголовного дела 24,0 %; по 93 – в стадии предварительного расследования – 74,4 %; по 1 – в стадии предания суду – 0,8 % и одно исковое заявление было предъявлено в подготовительной части судебного разбирательства – 0,8 %. Как видим, фактически подавляющее большинство исковых требований предъявляется либо в стадии возбуждения уголовного дела, либо при производстве предварительного расследования. Однако объективно возможность предъявления иска должна быть предусмотрена и в стадии предания суду и в подготовительной части судебного разбирательства.

В отношении формы предъявления гражданского иска уголовно-процессуальное законодательство не содержит каких-либо указаний.

Она, по нашему мнению, может быть как устной, так и письменной, и в отличие от гражданского процесса форма обращения в уголовном процессе имеет значение лишь в том смысле, что органы и лица, к которым оно адресовано, обязаны либо принять от заявителя документ с изложением исковых требований, либо отразить сделанное заявление в соответствующем процессуальном документе. Об этом говорилось еще в циркуляре НКЮ и НКВД от 23 августа 1924 года за № 167–367, согласно которому органы расследования «в протоколе допроса потерпевшего по делу обязательно должны отмечать, заявляет ли потерпевший о материальном ущербе и желает ли предъявить гражданский «иск… и размер этого иска»[36]36
  Еженедельник советской юстиции. 1924. № 45. С. 1050.


[Закрыть]. Однако позднее Постановлением Пленума Верховного Суда СССР от 28 мая 1954 года «О судебной практике по взысканию материального ущерба, причиненного преступлением» подобная практика была осуждена; юридическим лицам было предложено во всех случаях исковые требования излагать в письменном виде[37]37
  См.: Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924–1970 гг. С. 549–558.


[Закрыть]. Что же касается физических лиц, то хотя письменная форма изложения исковых требований и является наиболее желательной, но не обязательна.

В исковом заявлении ясно и четко должно быть выражено адресованное к судебным органам волеизъявление потерпевшего о взыскании с виновного причиненного ему ущерба; оно по возможности должно быть подробным и с приведением конкретных доказательственных фактов. Но вместе с тем нельзя требовать обязательного соблюдения каких-либо заранее установленных реквизитов, как это предусматривается гражданско-процессуальным законодательством (ст. 126 ГПК РСФСР). Это иногда бывает невозможно по той причине, что заявителю может быть просто неизвестно ни лицо, причинившее ему материальный ущерб, ни даже сумма иска, ни какие-то иные обстоятельства уголовного дела.

Предъявление лицом исковых требований еще не означает автоматического признания его гражданским истцом. Такое признание может иметь место лишь после установления того, что совершенным преступлением ему причинен материальный ущерб.

Если в результате проверки оснований предъявленного иска соответствующие органы и лица придут к выводу об отсутствии предпосылок для признания лица гражданским истцом по уголовному делу, то они должны принять решение об отказе в признании такого лица гражданским истцом по уголовному делу. Такое решение должно найти отражение в специальном постановлении.

Так, гражданин Ф. продал похищенные наручные часы марки «Ракета» за 12 рублей гр. Л. В процессе расследования часы были изъяты и приобщены к уголовному делу в качестве вещественного источника доказательства. В народный суд от покупателя часов поступило исковое заявление с просьбой о взыскании с подсудимого 12 рублей. Свой отказ в признании Л. гражданским истцом по уголовному делу по обвинению Ф. в преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 144 УК РСФСР, суд мотивировал тем, что «Ларионову материальный ущерб причинен не фактом хищения имущества у собственника, а договором купли-продажи, и поэтому основанием иска служит вытекающая из этого договора имущественная ответственность продавца перед покупателем».

Отказ в признании гражданским истцом должен быть всегда обоснованным. И здесь нельзя не согласиться с тем, что отсутствие в действующем уголовно-процессуальном законодательстве норм, определяющих в более конкретном виде предпосылки права на предъявление иска и условий его существования, приводит к неопределенности в разрешении вопроса о признании гражданским истцом или отказе в таком признании, что в ряде случаев может породить как незаконный отказ в правосудии, так и необоснованное рассмотрение спора[38]38
  См.: Даев В.Г. Современные проблемы гражданского иска в уголовном процессе. Л., 1972. С. 54.


[Закрыть].

Признание лица гражданским истцом по уголовному делу оформляется специальным мотивированным постановлением – постановлением о признании гражданским истцом.