Книги по бизнесу и учебники по экономике. 8 000 книг, 4 000 авторов

» » Читать книгу по бизнесу Десятый остров. Как я нашла себя, радость жизни и неожиданную любовь Дианы Маркум : онлайн чтение - страница 2

Десятый остров. Как я нашла себя, радость жизни и неожиданную любовь

Правообладателям!

Представленный фрагмент книги размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает ваши или чьи-либо права, то сообщите нам об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?

  • Текст добавлен: 27 мая 2022, 15:56

Текст бизнес-книги "Десятый остров. Как я нашла себя, радость жизни и неожиданную любовь"


Автор книги: Диана Маркум


Раздел: Зарубежная психология, Зарубежная литература


Возрастные ограничения: +16

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Капелиньюш

Если растешь в Калифорнии, то рано узнаешь, что жизнь среди великой красоты сопряжена с великим риском. Наши залитые солнцем горы, плодородные долины и сверкающие прибрежные города уязвимы для пожаров, наводнений и землетрясений. Попробуйте найти хоть одного калифорнийца, которому не приходилось бы спасаться бегством. Вулканические Азоры тоже не понаслышке знакомы с природными катастрофами. Узы, связывающие острова и Соединенные Штаты, сотворены лавой.

16 сентября 1957 года у побережья Фаяла произошла серия незначительных подземных толчков. Никто не обратил на это внимания. 27 сентября дежурный на вахте одной из вижиаш – точек наблюдения за китами – увидел водовороты в воде и подал сигнал о том, что замечена стая китов.

Это были не киты.

Вода словно вскипела. Смотрители маяка и моряки в порту у мыса Капелиньюш пустились бежать. Примерно в полумиле от берега в океане забил гигантский белый фонтан. Три дня спустя он выглядел как облако-гриб от атомного взрыва. Пар и черный пепел взлетали на 1000 метров в воздух. Целый месяц слышались гулкие взрывы, к небу поднимались устрашающие тучи пара и грязи.

Из моря вырос новый остров в триста футов высотой. Трое репортеров подошли к содрогавшейся земле на весельной лодке, и один из них – в нежурналистском порыве национализма – установил на ней португальский флаг.

Месяцами сыпался пепел, формируя наносы столь тяжелые, что они проламывали черепичные крыши, накрывали поля и уничтожали урожаи Фаяла. Люди ходили по улицам с зонтами, защищаясь от черного дождя. Вулканический пепел сформировал перешеек, соединивший вулкан и Фаял. Тучи пыли застили солнце, вычернив небеса над всем архипелагом.

Ночью 12 мая более 450 подземных толчков сотрясли Фаял. В церквях яблоку негде было упасть. На одном из утесов женщины, одетые в традиционные капаш – черные плащи с капюшоном, наследие прежних веков, – смотрели на море и стенали. Некоторые бросали в океан приношения – четки из бусин. Многие люди не рассчитывали пережить эту ночь. Но никто не погиб.

Через два дня после землетрясений в небо взметнулась лава. Взрывы были слышны на острове Флориш, в 200 километрах от Фаяла. К августу конус достиг высоты 150 метров, и Фаял стал почти на 2,5 квадратного километра больше, чем прежде. В том же октябре вулкан «уснул», и с тех пор его сон оставался непотревоженным – хотя вулканологи по-прежнему считают его активным.

Это извержение обернулось для многих покупкой билетов в Америку.

Азорцы были связаны с Соединенными Штатами с самого начала. Петер Франсишку, названный португальским Полом Баньяном [5]5
  Вымышленный гигантский дровосек, персонаж американского фольклора.


[Закрыть]
за богатырскую стать и силу, участвовал в войне за независимость и, если верить легендам, однажды унес пушку, взвалив ее на плечо, чтобы она не досталась врагу. Джон Филип Суза написал «Звезды и полосы навсегда» на борту парохода, шедшего с Терсейры в Соединенные Штаты, навеки соединив азорскую любовь к духовым оркестрам и американскую историю. К 1920-м годам в США процветали азорские общины, и их пополнял непрерывный приток новоприбывших.

Америка издавна делилась на тех, кто видел ее силу в разнообразии, и тех, кто боялся пришельцев извне и перекладывал вину во всех социальных грехах на самую недавнюю волну мигрантов.

В середине 1800-х антииммигрантская партия «незнаек» [6]6
  Know Nothing Party; на вопрос о деятельности партии ее представитель должен был отвечать «ничего не знаю».


[Закрыть]
ополчилась на ирландских и немецких иммигрантов, изображая католицизм как мировоззрение, подрывающее американские ценности. В 1920-х возмущение сосредоточилось на иммигрантах из Южной и Восточной Европы. Был проведен ряд законодательных мер, нацеленных на недопуск в страну бедных и необразованных людей. Иммиграция с Азорских островов существенно сократилась.

К 1950-м, через сотню лет после создания США, стихи, высеченные на пьедестале статуи Свободы, все еще находили малый отклик у законодателей. Эти слова – «Пришлите мне и нищих, и усталых, / И жаждущих свободою дышать» – были написаны Эммой Лазарус, американской поэтессой из семьи беженцев, португальских евреев. Даже в самые жестокие дни фашистского режима в Португалии, когда интеллектуалов и художников похищали и пытали, когда люди умирали от голода, ежегодная квота для португальских иммигрантов составляла 503 человека.

А потом взорвался Капелиньюш.

Законодатели, в чьих округах оказались избиратели с португальскими корнями, включая тогдашнего сенатора Джона Ф. Кеннеди, добились разрешения на въезд в Соединенные Штаты для тысяч азорцев по Законам о беженцах с Азорских островов от 1958 и 1960 годов. Иммиграционная реформа 1965 года открыла двери большему числу иммигрантов и облегчила получение визы людям, имевшим родственников в Соединенных Штатах.

На Азорах все еще царила бедность. Семьи отчаянно пытались уехать, прежде чем их сыновей заберут в армию и отправят воевать в Анголу и другие колонии.

Такова была история происхождения общин, с которыми я познакомилась в Центральной Калифорнии. Большинство их жителей прибыли в страну в семидесятых.

Более «свежая» связь образовалась благодаря португальскому самолету, который вылетал из международного аэропорта Окленд каждый понедельник с мая по сентябрь и направлялся на Терсейру – остров с наибольшим числом родственных связей с Центральной долиной. Самолет каждый раз летел заполненный до отказа. Обратный рейс прибывал по средам.

Я предложила написать статью о том, что происходит в аэропорту во время этого исхода на родину, и газета согласилась (необходимость получать зарплату удержала меня). Так что теперь я сидела в большом черном внедорожнике с Фрэнком Серпой, его женой Фернандой и их помощником-на-все-руки Джо, который был за рулем. В телерекламе, которую показывали поздним вечером, Фрэнк был «Серпаменом», супергероем, летящим по воздуху в развевающемся плаще, чтобы помочь вам заключить отличную сделку в одном из своих автосалонов. Фрэнк показывал мне видеозаписи, на которых за ним гнались быки – ради этого он возвращался на Азоры каждое лето.

– Смотри! Смотри! Этот бык гнал меня пинками в зад до самой кухни! – рассказывал он.

И действительно, Фрэнк-на-экране перемахнул через невысокую стену и вбежал в здание, по пятам преследуемый быком, который тоже перескочил через стену.

– Только так можно почувствовать себя молодым! – заключил он.

Сидевшая впереди Фернанда обернулась и подмигнула мне.

Фрэнк показывал мне тоурада а корда – дословно «быка на веревке». Это коррида, но не испанского типа, где быка убивают, а опасность ограничена пределами арены. На Терсейре быка старинной породы, крайне агрессивной, выпускают на волю на центральной улице городка. Ну, почти выпускают. Семь пастухов – паштореш – в белых рубашках с пышными рукавами и в плоских черных шляпах держат веревку, к которой привязан бык.

Если бык бросается вперед во весь опор, вызывающе разодетые мужчины на другом конце веревки попросту волочатся за ним – это я впоследствии видела своими глазами. Их так и мотает по всему городку на буксире в одну бычью силу. Чаще бык бросается в сторону или, развернувшись, несется к своим поводырям. В этом случае веревка провисает и становится бесполезной, а главная опасность для зрителей – оказаться сбитыми с ног прытким пастухом, перемахивающим через стену в единственном мощном рывке к спасению.

Пословица гласит: A primeira pancada é sempre do touro – «Первый удар принадлежит быку». Иногда, если все семеро мужчин работают в идеальном ансамбле и веревка не слишком запутывается, им удается оттащить быка от жертвы к третьему или четвертому удару. Пастухи здесь не для того, чтобы защищать людей. Они здесь для того, чтобы позаботиться о быке, под конец битвы загнав ценную «звезду» шоу обратно в клеть для перевозки.

Все лето каждый вечер где-нибудь на острове да устраивают бой быков на веревке. Иногда даже до трех за один вечер. Ни одна уважающая себя деревня не даст лету пропасть зря, не устроив у себя собственный безумный спектакль. Люди приколачивают хлипкую фанеру поверх стен, отделяющих их красочные, ухоженные дома от улицы. В день мероприятия закусочные на колесах торгуют пивом и бифанаш – пряными свиными котлетами с томленым луком на припыленной мукой булочке. Люди гроздьями свешиваются из каждого окна, теснятся в каждом дверном проеме. Уличные разносчики расхваливают сладости. Девушки сидят на стенах и флиртуют с парнями, стоящими на улице. Мужчины размахивают бутылками португальского пива и бесконечными сигаретами в такт важным моментам разговора. Дети притворяются быками и гоняются друг за другом. Откуда-то непременно слышатся звуки духового оркестра.

Затем фугетеш, шутиха, со свистом взлетает в воздух, распуская огненный хвост и – бум! – оставляет в небе черную кляксу. Это предупреждение: убирайтесь с улицы, прячьтесь за стены, забирайтесь на дерево – иначе встретитесь с быком.

Клеть, в которой заперт бык, ходит ходуном еще до того, как открывают дверь. Еще одна визжащая огненная шутиха, и – бум! – бык уже на свободе.

Мужчины, оставшиеся на улице (а это почти всегда только мужчины), в большинстве своем бегут прочь, стоит быку хотя бы покоситься в их сторону. Горстка других «играет с быком». Они дразнят его зонтиками и подзывают развевающимися кухонными полотенцами. Любимец толпы – мужчина, который сможет коснуться рогов, а потом бегать с зонтом кругами, по пятам преследуемый быком, и не попасться ему на рога. Эти самозваные матадоры обуты в кроссовки или шлепанцы.

Бык нередко отвлекается и нападает на дома, бодая хлипкую фанеру. Иногда всаживает рога в церковные двери или перепрыгивает через стену, и тогда старики и старухи скатываются со своих садовых кресел. Родители откидывают детей, точно футбольные мячи – прошу прощения, болаш де футбол, – прочь от быка. Такие-то моменты и считаются по-настоящему славным боем быков.

Пока мы мчались по шоссе к аэропорту – до того, как я увидела хоть что-то из этого собственными глазами, – Фрэнк показывал мне книгу, в которой говорилось, что эти бои создают «ситуации драматичные и комические, возбуждая людские страсти». Та же книга объясняла, что эта традиция, возникшая самое позднее в начале XVII века, характерна исключительно для Терсейры.

– Ты можешь в это поверить? – восклицал Фрэнк, явно до глубины души пораженный тем, что обычай собираться вместе, чтобы устроить прогон быков по городку, не превратился в повальную моду на всем земном шаре.

Я вот не сразу уловила, в чем его очарование.

– Что именно привлекает в этом людей вроде тебя? – спросила я Фрэнка, когда мы подъезжали к аэропорту.

Но тут нить истории перехватила Фернанда.

– Это все из-за того, как мы изгнали испанцев! – воскликнула она, сверкая глазами и, как Фрэнк, добавляя в английские слова соединительные слоги, из-за которых ее речь звучала по-португальски раскатисто.

Однажды давным-давно, летом 1581 года, вся Португалия, за исключением Терсейры, перешла под контроль испанской короны. Испанский король послал десять кораблей и более тысячи солдат для вторжения на остров. (Эта часть подтверждается учебниками по истории. Некоторые считают следующую часть романтизированной легендой. Но Фернанда с такой страстью рассказывала ее, что я не могла не поверить каждому слову. В особенности потому, что историки неохотно отдают должное женщинам.)

По словам Фернанды, в судьбоносный день битвы в заливе Салга испанские войска обнаружили лишь горстку солдат, защищавших бухту. Завоеватели двинулись в глубь острова, сжигая поля и дома. Они ранили и пленили мужа и сына одной знатной дамы, красавицы Брианды Перейры. В те времена терсейранцы разводили быков особой породы, славившихся своей яростью, в кальдере – долине, образованной провалившимся внутрь жерлом вулкана, в центре острова. Брианда призвала женщин острова выгнать быков из кальдеры на берег, чтобы они напали на испанских солдат. Крестьяне шли по пятам за быками, схватив вилы и вообще все, что могло сойти за оружие. Испанцы при виде свирепых животных пришли в ужас. И бежали на свои корабли.

Поэтому, завершила рассказ Фернанда, и по сей день мужчины острова Терсейра так любят быков.

– А я вот не люблю, – прибавила она. – Фрэнк прямо напрашивается, чтобы его убили.

Это была не пустая тревога. Смертельные случаи, как ни удивительно, были сравнительно редки. Но каждый год кого-то травмировали.

В аэропорту Окленда мне показалось, что ни один из пассажиров, стоявших в очереди к стойке регистрации авиакомпании SunTrips Budget Tours, никогда не слышал о путешествиях налегке. Все тащили объемные чемоданы с подарками для родственников на Азорах. А родственники на Азорах были у каждого из пассажиров. Какая-то женщина держала коробку с живыми цыплятами. Фрэнк столкнулся с молочником из Туларе, с которым вместе рос на Терсейре. Они наперебой рассказывали мне, как вырезали машинки из кукурузных початков, потому что игрушек у них не было. И воровали фрукты, потому что голодали. Их истории мало чем отличались от тех, что рассказывала мне мать о своем нищенском детстве в Колорадо.

Фрэнк иммигрировал в Штаты в двадцать четыре года. В 1971 году прибыл в аэропорт Фресно с долларом и пенни в кармане. Купил шоколадный батончик «Три мушкетера», а оставшиеся 76 центов до сих пор хранит в сейфе как напоминание о том, с чего начинал. Изначально он собирался заработать денег и вернуться на остров, но теперь, в свои пятьдесят шесть, уже обзавелся американскими детьми и внуками, да и сам изменился.

– Скажем так, – рассказывал мне Джо в машине, – на всех рабочих компьютерах в офисе Фрэнка стоит заставка: «Не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня». А азорский девиз таков: «Если это можно сделать сегодня, то можно и завтра. Так почему не завтра?»

Пару лет назад мужчины, перестраивавшие дом семейства Серпа на Терсейре, поработав пару часов, стали собирать инструменты, чтобы пойти на бой быков. Фрэнк воскликнул: «Эй! Я же вам плачу̀. Что для вас важнее – человек, который вам платит, или бой быков?» Они ответили: «Бой быков» – и ушли.

– Ой, ты б его слышала! – смеялась Фернанда. – Он так разъярился! Кричал: «Терпеть не могу этих людей. Уеду, и все тут!»

Фернанда поинтересовалась, почему я решила писать статью об азорцах, возвращавшихся на острова. Я сказала ей правду: это лишь предлог для того, чтобы больше узнать об Азорах. Мое увлечение островами начало переходить в одержимость.

– Следовало бы сделать так, чтобы газета послала тебя на Терсейру, – заметил Фрэнк.

Я ответила, что с таким же успехом можно предложить какой-нибудь местной кофейне послать официантку в Милан, чтобы она набралась опыта в приготовлении кофе.

Внимание! Это ознакомительный фрагмент книги.

Если начало книги вам понравилось, то полную версию можно приобрести у нашего партнёра - распространителя легального контента ООО "ЛитРес".
Страницы книги >> Предыдущая | 1 2

Правообладателям!

Представленный фрагмент книги размещен по согласованию с распространителем легального контента ООО "ЛитРес" (не более 20% исходного текста). Если вы считаете, что размещение материала нарушает ваши или чьи-либо права, то сообщите нам об этом.

Читателям!

Оплатили, но не знаете что делать дальше?


Топ книг за месяц
Разделы







Книги по году издания