Текст бизнес-книги "Путь художника"

Автор книги: Джулия Кэмерон

Раздел: Зарубежная психология, Зарубежная литература

Джулия Кэмерон
Путь художника

© Julia Cameron, 1992, 2002

© Д. Сиромаха, перевод, 2005

© Livebook, 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Несколько слов от издателей

Можно ли научить человека творить? Этот вопрос родился, вероятно, тогда же, когда человек стал называть некую совокупность собственных действий «творчеством». Да и что есть творчество, в самом деле?

Почему-то зачастую принято считать, что творчество – удел гениев, что способность творить бывает только врожденная, и если при первом же подходе к чистому листу у вас не получилась голубка Пикассо или голубые танцовщицы Дэга, или булгаковский сон Пилата, то вам нечего делать в творчестве. И аргументы в пользу творчества в столярном или сапожном деле для многих звучат неубедительно. В самом деле – ни тебе лавров, ни тебе медных труб… Но стоит как следует разглядеть и увидеть, что слава и признание – всего лишь «побочные продукты» творчества, а в самой своей сердцевине креатив имеет кое-что более значимое и, главное, остающееся с творцом навсегда.

Сергей Довлатов писал: «В любой работе есть место творчеству», а Сомерсет Моэм утверждал, что «творчество – особый вид деятельности, оно в самом себе несет удовлетворение». Похоже, что не имеет значения, чем занят творец – важно, как он это делает. Стоит творцу взяться за дело, как оно тут же становится творчеством. Потому как что бы он ни делал, он делает это по-своему – «Всякое творчество есть по сути своей молитва. Всякое творчество направлено в ухо Всевышнего», – писал Иосиф Бродский.

Но на этом «плоды» творчества не заканчиваются. Творящий человек, сам того не подозревая, открывает для себя все новые и новые степени свободы, не подвластные времени, пространству и правительствам – «Не приписывайте художнику нездоровых тенденций: ему дозволено изображать все», – говорил Оскар Уайльд, а Ромен Роллан утверждал, что «вся радость жизни в творчестве. Творить – значит, убивать смерть».

Книга «Путь Художника», которую доведется прочесть (или даже потренироваться с ее помощью), – плод многолетней увлеченной, даже восторженной практики самой Джулии Кэмерон и тысяч ее учеников, которые попытались прикоснуться к творческому началу внутри себя и самостоятельно ответить на вопрос, что же такое творчество для них самих. Не поленившись и пройдя весь 12-недельный курс, предлагаемый в книге, вы совершенно по-новому взглянете на собственные способности, умения и глубины вдохновения. Мы, экипаж издательства «Гаятри», опробовав этот курс на себе, заявляем, что для нас методика Джулии Кэмерон работает.

Мы отдаем себе отчет в том, что поверить в себя, найти на это время и решимость не так-то просто – в наше-то время вечной беготни под девизом «Я занят-занят-занят». Но, поверьте, просто следуя несложным, живым и занимательным упражнениям, предлагаемым «Путем Художника», мы получили огромное удовольствие, а результаты не заставили себя ждать – мы больше и ярче пишем, нам еще более интересно и легко делать то, что мы делаем. А ведь у нас в экипаже нет «врожденных гениев».

Нам бы очень хотелось, чтобы и российские творцы создавали подобные книги, чтобы у нас был свой, «российского происхождения» учебник по творчеству. Мы знаем, что первые шаги уже сделаны: «Учись видеть» Марины Москвиной – это первая российская книга о творчестве, рассчитанная на самый широкий круг читателей, большинству из которых может казаться, что творчество – неведомая и недоступная для них территория. «Путь Художника» Джулии Кэмерон – еще одна жемчужина в коллекции книг о творческом взгляде на жизнь, и, несмотря на то, что родной язык этой книги – английский, она раскроет не одну тысячу талантов на российской земле.

Шаши МАРТЫНОВА

Благодарности

Более чем миллион людей внесли свой вклад в создание «Пути художника». Это превратилось в настоящее движение. Однако есть люди, без которых книга просто не родилась бы. Я хотела бы выразить свою благодарность некоторым из них.

Джереми Тарчеру – за публикацию моего труда, за редактирование и внимание, а также за присущие ему блеск и проницательность.

Джоэлу Фотиносу – за то, что он заботился о моей работе, поддерживал ее и мои самые заветные мечты, за его силу и ясность.

Марку Брайану – за поддержку и защиту, а также за его передовое и романтическое мышление, умение понять и простить отличия между нами.

Моей дочери Доминик Кэмерон-Скорсезе – за терпение, проявленное, когда мама не уделяла ей достаточно времени, и за то, как она несет двойную ношу – славы во втором поколении и таланта в первом. Благодарю ее за то, что она всегда была именно тем творческим человеком, для которого мне хочется писать самые лучшие и самые полезные книги. Я восхищаюсь ее прозорливостью, чуткостью и подлинным творческим мужеством.

Эмме Лайвли – за силу ее воображения, отвагу и убедительность в работе с моей музыкой и книгами. Она настоящий друг не только творческому началу во мне, но и моим мечтам и желаниям. Мы познакомились благодаря «Пути художника» и моему мюзиклу «Авалон» и за последние четыре года получили большое удовольствие от совместной работы над музыкой.

Сюзан Шульман – за ее многолетнюю преданность «Пути художника». Я восхищаюсь ее видением темы и скромностью, а также смелостью, которую она проявила, проходя вместе со мной через сложные испытания.

Пэту Блэку – за то, что он не давал сбиться с курса, когда «Путь художника», да и я сама переживали трудные времена.

Дэвиду Гроффу – талантливому писателю и мыслителю.

Джоанне Тани – за ювелирное и чуткое редактирование.

Саре Кардер – за умелое и бережное содействие, далеко выходящее за рамки долга.

Джеймсу Навэ – коллеге-преподавателю за верность и щедрость в работе.

Тиму Уитеру – особая благодарность за музыкальное мастерство, а также за творческое и педагогическое сотрудничество в течение долгих лет и на многих проектах.

Мауне Эйхнер и Клэр Ваккаро – за вдохновенное и утонченное художественное оформление, за то, что они всегда помнят о том, что назначение следует за формой, и за то, что в работе с моими книгами они всегда следовали творческой формуле «Красота – это правда, а правда – это красота».

Огромное спасибо моей сестре, а часто и товарищу по работе – художнице Либби Кэмерон, чье остроумие и выдумка помогли мне поддержать «Путь художника» новыми методиками. Она хорошо знает, что смех – лучшее лекарство, и ей я обязана разработкой приема творческой «скорой помощи» с ложкой меда, позволяющей легче проглотить горькую пилюлю. Глубочайшая благодарность за ее работу над книгами «Путь художника», «Бог всего лишь слово из трех букв», а также готовящейся к выходу «Как не нужно творить» и за все прочее, не менее важное.

Благодарю Соню Чокет и Лари Лонергана – за их любовь и ясность, ощущаемые мной, когда я старалась вырастить из крошечных семян большие мечты.

Эдмонду Таулу и Роберту Макдональду – спасибо за созидательный подход и благородство, с которым они поддерживали и вдохновляли меня на все виды творчества, которыми я когда-либо занималась.

Наконец, хочу поблагодарить тех, кто шел по пути художника до меня и указал мне дорогу, особенно Джулианну Маккарти, Макса Шовальтера, Джона Ньюленда, а также всех, кто освещает книгу своим внутренним светом артистизма и великодушия.

Книга посвящается Марку Брайану. Он убедил меня написать ее, помог придать ей форму и преподавал изложенный в ней курс вместе со мной. Без него этой книги не существовало бы.

Предисловие к изданию, посвященному десятилетию книги

Искусство – это духовная сделка.

Творческие люди – выдумщики и фантазеры. Мы практикуем особую форму веры, когда движемся к своей творческой цели. Она мерцает вдалеке, ясно различимая нами и совершенно невидимая для окружающих. Об этом трудно помнить, но именно наша работа формирует рынок, а не наоборот. Искусство – дело веры; мы занимаемся особой практикой. Иногда мы чувствуем его зов и, как многие паломники, сомневаемся в том, что чувствуем, даже когда уже собрались в дорогу. Но это нам не мешает.

Я пишу эти строки за черным лакированным китайским столом, глядя на запад, поверх реки Гудзон, туда, где простирается Америка. Я живу на западной стороне Манхэттена, который сам по себе маленькая страна. Основное мое занятие – обработка сценариев мюзиклов для постановки их на сцене. Весь Манхэттен – обитель певцов и певиц, не говоря уже о Бродвее. Я здесь потому, что меня привело сюда искусство. Я послушалась и пришла.

В Манхэттене больше творческих людей на душу населения, чем где бы то ни было в Америке. Виолончели здесь встречаются столь же часто, как коровы в Айове. Они здесь – часть пейзажа. Сидя за пишущей машинкой, глядя на городские огни, я тоже чувствую себя той, кого Манхэттен очень хорошо знает. Я сочиняю фортепьянную музыку в десяти кварталах от места, где долговязый подросток Ричард Роджерс[1]1
  Ричард Роджерс (1902–1979) – известный американский композитор, автор популярных мюзиклов, в том числе «Оклахомы». Создавал свои шоу на либретто Лоренца Харта, а затем Оскара Хаммерстайна. (Здесь и далее прим. перев.)


[Закрыть] взобрался на склон, чтобы познакомиться с низкорослым Лэрри Хартом, своим будущим партнером. Вместе они мечтали в жару и в холод.

Моя квартира находится на улице Риверсайд. Всего в квартале отсюда Бродвей – он оказывается прямо за моей спиной, когда я, как сейчас, стою лицом к чернильно-синей реке и гляжу на солнце, садящееся в разноцветные клочья облаков. Гудзон – широкая и темная река, но в ветреные дни, которые случаются довольно часто, вода покрывается белесой зыбью. Вишнево-красные упрямые буксиры, будто жуки, протискиваются носом сквозь волны и движутся взад-вперед по реке, подталкивая тяжелые баржи. Манхэттен – это морской порт и место, где сбываются мечты.

Манхэттен кишит мечтателями. Все творческие люди о чем-то мечтают и едут сюда, привозя мечты с собой. Не все здесь одеваются в черное, до сих пор курят сигареты и пьют крепкие напитки, не все живут мишурной романтикой трудных времен в крохотных квартирах, полных надежд и тараканов, в кварталах, которыми брезгуют даже крысы. Но, как и тараканы, люди искусства тут повсюду, от бедных наемных квартир до пентхаусов. В нашем доме поселилась не только я со своим фортепьяно и пишущей машинкой, а еще и оперная певица, которая будоражит трелями окрестности, словно жаворонок, взмывающий со дна ущелья. Официанты в округе почти сплошь – актеры, а самые привлекательные косолапые девушки из местных занимаются танцами, хоть и трудно себе представить грациозные па, глядя на их неуклюжую походку.

Днем я выпила чашку чая в кафе «Эдгар», названном в честь Эдгара Алана По, который жил здесь и умер подальше от центра, в Бронксе. Я заглядывала в окна первого этажа Леонарда Бернстайна[2]2
  Леонард Бернстайн (1918–1990) – американский дирижер, композитор, пианист, музыкальный писатель, педагог.


[Закрыть] и слегка цепенела всякий раз, когда проходила мимо арки, в которой застрелили Джона Леннона. От моей квартиры один квартал до пристанища Дюка Эллингтона[3]3
  Дюк Эллингтон (1899–1974) – американский пианист, композитор, аранжировщик.


[Закрыть], а неподалеку отсюда есть даже улица, названная его именем. Манхэттен – город, полный призраков. Творческая сила – много сил – вот что витает между стенами этого ущелья.

Именно здесь, в Манхэттене, я начала преподавать курс «Путь художника». Как все творческие люди – а это, если задуматься, каждый из нас, – я испытываю вдохновение. Я почувствовала призвание учить и ответила на этот зов несколько неохотно. «Как же быть с моим собственным творчеством?» – недоумевала я. Тогда я еще не знала, что нам и правда свойственно практиковать то, что мы проповедуем, и что, помогая другим выйти из творческого тупика, я помогу и себе, и что, как и всем художникам, мне легче будет раскрыться в компании родственных душ, доверяющих жизни все больше и больше. Когда я почувствовала призыв преподавать, то не могла и предположить, сколько пользы это принесет и мне, и другим.

В 1978 году я начала учить людей искусства выходить из творческого тупика и вставать на ноги после творческой травмы. Я делилась с ними теми приемами, которые использовала сама, занимаясь творчеством. И старалась быть как можно деликатнее и предупредительнее.

«Помните: существует творческая энергия, которая хочет проявить себя через вас»; «Не судите свою работу или самих себя. Позже разберетесь»; «Позвольте Богу работать через вас», – говорила я им.

Мои методы были просты, а студенты – немногочисленны. Однако за десять лет уровень и первых, и вторых необычайно вырос. С самого начала моими учениками в основном были застопоренные и травмированные неудачами художники, поэты, керамисты, писатели, режиссеры, актеры и все те, кто просто хотел проявить себя созидательно в жизни либо в любом виде искусства. Я излагала материал бесхитростно, потому что таким он и был. Творчество, будто просо, прорастает даже при минимальном уходе. Я учила людей, как лучше наладить такой уход и чем насытить свое творческое начало. А они отвечали мне сочинением книг, съемкой фильмов, рисованием картин, фотографией и многим другим. Вскоре обо мне узнали очень многие, и заполнять класс стало все легче и легче.

Тем временем я и сама работала. Писала пьесы, романы, рассказы и сценарии. Снимала художественные фильмы и телепрограммы. Сочиняла стихи, а потом и делала постановки. Занимаясь всем этим, я освоила больше творческих приемов, написала больше статей по педагогике и, следуя советам своего друга Марка Брайана, сначала сложила их в некую систему, а затем и в книгу.

Мы с Марком создавали эту книгу рука об руку – она должна была получиться простой, такой, чтобы я могла отправить ее каждому, кому нужна была помощь. Мы разослали ее в этом виде, пожалуй, тысяче человек, которые в свою очередь ксерокопировали ее и дарили друзьям. До нас стали доходить необыкновенные истории о возрождении: художники снова брались за кисть, актеры играли на сцене, режиссеры снимали фильмы, а люди, которые раньше никогда не занимались искусством, начинали творить именно в той области, о которой мечтали. Мы слышали рассказы о неожиданных прорывах и медленных пробуждениях.

Воображение, на мой взгляд, это прежде всего Сила Жизни.

>> Тэйлор КОЛЬРИДЖ

[английский поэт, 1772–1834]

Человек должен стать тем, кем должен, чтобы выполнить предназначение судьбы.

>> Пол ТИЛЛИЧ

[немецко-американский ученый, богослов, 1886–1965]

Сам я ничего не делаю. Святой Дух вершит все через меня.

>> Уильям БЛЕЙК

Джереми П. Тарчер, известный издатель книг о творчестве и потенциале личности, прочитал черновики этой работы и решил опубликовать их. Я разделила книгу на двенадцать частей – по неделям курса, посвящая каждую неделю конкретному вопросу. Рукопись стала концентратом опыта двенадцати лет преподавания и двадцати лет творческой деятельности в разных сферах искусства. Вначале я назвала ее «Исцеление художника внутри нас». Затем, после долгих раздумий, решила изменить заглавие на «Путь художника». Это подчеркивало внимание к духовному аспекту. Я начала наблюдать за собственными чудесами.

Я часто путешествовала, выступая с лекциями. На встречах люди дарили мне диски, книги, видеокассеты, протягивали письма, поясняя: «Я воспользовался(ась) вашими методиками и создал(а) вот это». Самым частым комплиментом было: «Вы изменили мою жизнь». Я слышала его от известных и неизвестных людей – начиная от жителей захолустья и кончая знаменитостями, чьи портреты печатают на обложках журналов. Используя наши приемы, художники преодолевали творческий застой и добивались побед на крупных выставках. Писатели не только снова начинали писать, но и получали такие премии, как «Эмми» и «Грэмми». Я чувствовала себя покорной слугой Великого Творца, призванного вернуть силу, жизнестойкость и вдохновение людям, идущим индивидуальными творческими путями, разнообразными и не похожими друг на друга. Одна пережившая глубокий кризис писательница, которой было далеко за пятьдесят, получила премии за свои пьесы. Один «посторонний наблюдатель» сочинил и записал оригинальный сольный альбом. Мечты, погребенные в землю, давали всходы и расцветали повсюду, где Великий Творец проводил своей рукой садовника. Я получала благодарности, которые по праву принадлежат Богу. Я была всего лишь проводником энергии, подтверждая этим фактом, что Великий Творец любит творческих людей и активно помогает тем, кто раскрывается в творчестве.

От человека к человеку, из рук в руки, «Путь художника» начал распространяться. Я слышала о группах своих читателей в джунглях Панамы, в малонаселенных землях Австралии и даже в редакции газеты «Нью-Йорк таймс». Друиды, суфии, буддисты находили нечто общее в моих простых наставлениях. «Путь художника» попал в Интернет, и там тоже стали формироваться группы или, как их называю я, кружки; будто дыни на грядке, они посылали усики-отростки к новым группам в Англию, Германию, к швейцарским поклонникам Юнга. Как сама жизнь, «Путь художника», который теперь уже назывался «движением», и правда продвигался вперед очень настойчиво, чтобы не сказать жадно. Помогая друг другу, творческие люди быстро множили свои ряды. Создавались произведения искусства, карьеры обретали прочность благодаря поддержке друзей. Все это не могло не радовать.

Сто тысяч человек купили книгу и воспользовались ею. Потом еще двести тысяч, потом миллион, потом еще и еще. Сначала мы только слушали, а затем и сами начали рекомендовать «Путь художника» к использованию в больницах, тюрьмах, университетах, центрах развития личности, на семинарах психологов, врачей, в группах больных СПИДом, в программах для женщин, подвергшихся насилию, не говоря уже о художественных студиях, теологических программах, консерваториях. И, конечно, передавали книгу из рук в руки, от сердца к сердцу, от художника к художнику, предлагая первую помощь и теплое участие. Точно волшебный сад, «Путь художника» продолжал жить и разрастаться. Это длится поныне. Сегодня утром я получила письмо с благодарностью; к нему была приложена только что вышедшая книга. На данный момент «Путь художника» уже издан на двадцати языках, курс преподавали и применяли повсюду, от «Нью-Йорк таймс» до Смитсониана[4]4
  Смитсоновский – институт, просветительский центр в Вашингтоне с сетью музеев.


[Закрыть], от Эзалена[5]5
  Эзален – местность в Калифорнии.


[Закрыть] до элитных музыкальных студий вроде Джуллиарда[6]6
  Джуллиард – престижная школа музыкального и актерского искусства в Нью-Йорке.


[Закрыть]. Как и Общество анонимных алкоголиков, кружки «Путь художника» собирались в подвалах церквей и в оздоровительных центрах, в соломенных хижинах Центральной Америки и окруженных питонами лачугах Австралии. Я уже упоминала, что многие психологи взялись вести и поддерживать группы. Их подопечные «выздоравливают», потому что творчество – это признак здоровья и, занимаясь им, они открывают лучшее в себе. А в каждом из нас это лучшее гораздо значительнее, чем мы можем вообразить.

Я хочу, чтобы «Путь художника» был доступным бесплатно и, как и двенадцатинедельная программа, осваивался людьми самостоятельно, без оглядки на лидера, побуждая к росту через простоту и раскованность, помогая личности раскрываться по принципу «тише едешь – дальше будешь» методом естественных шагов, через систему упражнений и самопроверок. «Он сам себя защитит, реализует и убережет от злоупотребления» – таков был мой подход.

Когда мы перевалили через миллионную отметку, я испугалась, что у меня самой не хватит времени заниматься творчеством – а без этого я больше не могла бы помогать другим. Как я напишу методическое пособие, если у меня не возникнет новых идей, чему учить? Мало-помалу я укрылась в уединении моей личной творческой лаборатории – есть внутри меня тихое, умиротворяющее место, где я могу творить и тем самым познавать новое. Каждое произведение искусства, которое я создавала, говорило мне о том, чему учить дальше. Каждый год работы напоминал, что творчество бесконечно. Высшего предела не существовало, хотя иногда рост шел медленно. Вера – вот необходимая составляющая.

Я начала писать своего рода депеши – короткие книги, нацеленные на то, чтобы предупредить о современных помехах, встающих на пути к здоровой и спокойной творческой жизни. Так появились «Право писать», «Запасы» и другие, более скромные и мягкие по тону путеводители, например «Книга творческих свиданий» и «Путь художника: дневник утренних страниц», а также «молитвенники», цель которых – обеспечение чувства безопасности и спокойствия у тех, кто вступает на творческий путь в этом мире. Я желала всем надежной поддержки и добрых попутчиков. Хотя искусство – путь духовный, лучше всего идти по этому пути в хорошей компании. Меня послушались.

Мои книги стали элементом некоторых экскурсионных автобусных программ, они включались в фильмы, ими обменивались бабушки и внуки для выражения взаимной привязанности, они служили мостом для многих творческих людей при смене среды обитания и сфер деятельности.

За это время у меня вышли роман, сборник рассказов и три пьесы – они пополнили число моих книг, которых на сегодня семнадцать. Кроме того, я продолжала заниматься творчеством и преподавать. Мои ученики получали премии, и я не отставала от них. Журнал «Атни Ридер» отметил «Путь художника» как шедевр; сборник поэзии, который я выпустила вместе с Тимом Уитером, был назван наиболее оригинальным, а мои методические труды фигурировали в американских и мировых списках бестселлеров. Удивительно ли, что часто я чувствовала себя до глубины души пораженной, сбитой с толку, ошеломленной такой скоростью событий и таким количеством последователей? Один из парадоксов жизни известных писателей заключается в том, что идти навстречу естественной потребности сидеть в одиночестве за столом и писать становится все сложнее. Мои собственные утренние страницы продолжали служить для меня бесценным и неисчерпаемым источником указаний. Мне было велено искать одиночества и в то же время стремиться к товариществу с другими творческими людьми, которые, как и я, верили в то, что мы всегда ведомы – Великим Создателем и теми, кто шел по этой дороге до нас, пролагая свой собственный «Путь художника» и наслаждаясь теми же видами искусства, которые нравятся нам. Высшие силы всегда готовы нам помочь, надо только попросить. Мы должны быть готовыми просить, достаточно восприимчивыми, чтобы позволить себе быть ведомыми, и желающими поверить, несмотря на приступы сомнений. Творчество – дело веры, и мы должны быть тверды в ней, способны поделиться ею, помочь другим и получить помощь в ответ.

За моим окном, над Гудзоном, парит какая-то крупная птица. Я вижу ее день за днем, плывущую по свирепым ветрам, которые овевают остров. Она слишком велика для сокола и не похожа на чайку. Выше в долине Гудзона полно орлов. Я не могу поверить, что это один из них, но в душе чувствую, что это именно орел. Он не называет свое имя. Он носит его на себе. Может быть, мы, творческие люди, похожи на таких птиц? Связанные по собственной или еще чьей-то воле, мы плывем по течению нашей мечты, охотясь в рыночных джунглях и ущельях за тем, что увидели сверху. Для художников полет и молитва – обычные дела. Мы должны доверять процессу, видеть дальше «результатов».

На протяжении веков творческие люди твердили о «вдохновении», по секрету рассказывая, что с ними говорят Бог или ангелы. В наше время такие представления об искусстве как о духовном опыте упоминаются крайне редко. И все же основной опыт творчества мистичен. Открывая душу тому, что должно быть сделано, мы встречаем нашего Творца.

И правда, почему слово «Бог» обязательно должно быть существительным? Почему не глаголом?.. Самое активное и подвижное из всего, что есть?

>> Мэри ДЭЙЛИ

[современный американский теолог, религиозный философ]

Творческие люди упорно трудятся в своих домах по всему Манхэттену. Мы по-монашески преданы своей работе, и, как монахов, кого-то из нас посетят видения, а кто-то будет, преклонив колени, работать день за днем, но так и не достигнет славы, не пройдет через испытания «Тони», «Оскаром» или Национальной премией по литературе. И все-таки этот тихий, едва слышимый голосок может прозвучать с одинаковой силой в каждом из нас.

Так что мы молимся. Слава придет к некоторым. Почет – ко всем, кто трудится. Как художники, мы познаем на себе, что «Бог – в деталях». Создавая свои произведения, мы наполняем наши жизни творчеством. Занимаясь творчеством, мы лично знакомимся с Творцом.