Текст бизнес-книги "Одно сердце – три жизни. Пасхальное чудо"

Автор книги: Геннадий Лысак

Раздел: Здоровье, Дом и Семья

Постоянно в Москве семинары только отрывали время и деньги у их участников. Десятки организаций вроде «Российского дома Сиренко», РДС, на глазах у правоохранителей собирали деньги с населения, что еще больше ухудшало обстановку. Все это надо было власти, которая вознамерилась поделить все, что было создано при социализме, потом и кровью всего народа, более чем за семьдесят лет.

Залоговые аукционы – усовершенствованная форма мошенничества, – процветали по всей стране. Сидевшие в Москве люди забирали под себя самые лакомые куски: предприятия по производству металла, предприятия нефтяной промышленности, предприятия энергетики, предприятия самого мощного на тот период в мире рыболовецкого комплекса, включая флот. Вначале брали то, что лежало на поверхности. Если руководители шли на соглашения, их даже в знак великой милости оставляли на должностях, если же сопротивлялись – они просто исчезали, и никто их не искал, а на их место приходили «законные» новые хозяева. Даже Дальневосточное морское пароходство, жемчужина морского флота СССР, самая большая в мире судоходная компания, была «прихватизирована». А руководители рангом поменьше старались урвать кто что успеет.

Вскоре все забыли про обещания о том, что каждый получит свою долю имущества, равную по стоимости «Волге».

Вокруг Владивостока и в нем самом рвались военные склады, где хранились боеприпасы, после того как часть складов продали бандитам из Ближнего зарубежья. Десятки военных кораблей были выведены из строя и затоплены в бухтах у острова Русский. По цене одного небольшого катера «толкнули» два авианесущих крейсера. Эшелонами шли танки, которые ранее хранились на «коконе» (в режиме «заправил и поехал»). В КНР уходили суда из госрезерва, которые в случае войны могли бы быть задействованы. «Спецэкспортеры» по лицензиям Министерства внешнеэкономических связей выводили со складов металл всех видов, а чуть позже на металлолом пошло оборудование заводов, включая станки с программным правлением, – будучи в командировке в США в 2004-м и 2007-м годах я таких и не видел, они стоили миллионы долларов, а китайцы все это забирали за бесценок, чтобы укомплектовывать свои заводы.

Народ нищал, и только сила, изначально заложенная в русском человеке, помогала ему выжить в это тяжелое время. Более всего пострадали, конечно, высокотехнологичные предприятия, продукция которых оказалась никому не нужной. Шахтеры, добывающие миллионы тонн угля, были выведены на поверхность из шахт, а шахты затоплены. Оставшиеся шахты были за бесценок переданы друзьям, окружающим Чубайса, в том числе Абызову Михаилу.

Конечно, лучше было бы не знать об этом, но я был в гуще событий и все хорошо представлял, как и кем делалось, только не мог понять, почему власть, включая правоохранителей, способствует, как бы их раньше называли, расхитителям социалистической собственности?

Деньги в России были, и по непонятным причинам, иногда без всяких на то оснований, выделялись кредиты на бизнес. Я и сам на безвозмездной основе оказал содействие в получении кредита на налаживание производства по выпуску шампуней, не открытого по сегодняшний день.

Сердце обливалось кровью, не было страха за себя, но было страшно за будущее детей. К 1993 году мы все поняли, что всю страну, каждый край, каждый город просто грабили, оставляя мизер, чтобы люди были хоть немного сытыми и массово не шли на баррикады. На баррикады не шли, но в городах, где раньше было серьезное производство и люди остались без работы, участились случаи самоубийства.

Китай принято ругать, но дальневосточникам в то время он во многом помогал выживать. Одной рукой Китай все забирал за бесценок, подчас заставляя расстаться с последним, но другой подкидывал подачки. Из Китая везли себе и на продажу одежду, туалетную бумагу, тушенку, консервы, алкоголь. Никто не думал о качестве, думали, как набить желудок и прикрыть гениталии. В этом вопросе нашему краю повезло – близость Китая.

Подспорьем для многих людей было приусадебное хозяйство, дачные участки, дававшие возможность прокормиться. Каждый выживал как мог, с одной стороны, обстановка была зловещая, а с другой – люди чем могли помогали друг другу.

Как жить? Как выживать? Вопросов было больше, чем ответов, к тому же колдуны из телевизора, Чумак и Кашпировский, я уже говорил о них, уводили людей от реальной действительности. А после каждой речи господина Ельцина об успехах и светлом будущем многие готовы были идти за ним. И хотя всем известно, что по факту выборы 1996 года он проиграл, благодаря продажной интеллигенции и влиянию внешних все-таки стал президентом. Чтобы стать им, он раздал добрую часть бюджета по залоговым аукционам, то есть просто передал тем, кто его продвигал, основные активы страны, породив новый класс – олигархов, и новую форму власти, при которой олигархи могли распоряжаться бюджетом как своей собственностью, с послушной правовой и судебной системой. То есть тогда была заложена основа преступного государства, и на сегодняшний день мало что изменилось.

Чтобы дать людям, которые конечно же протестовали, выплеснуть отрицательную энергию, власть придумывала кровавые формы отвлечения от проблем: Нагорный Карабах, Чечня, где перемалывали наиболее активную часть населения. По прогнозам многих политтехнологов было ясно, что к концу первой четверти XXI века в России в основном будут хозяйничать и управлять олигархи и транснациональные компании, но никто из самых сильных экономистов не мог предположить, что в короткое время концентрация капитала в руках менее одного процента населения достигнет такого максимума, что из страны будут открыто вывозиться миллиарды и триллионы, и власть не будет препятствовать этому; что русские на своей земле, в своем государстве будут жить значительно хуже, чем жили люди в других странах СЭВ и Варшавского договора. В стране, имеющей до 40 процентов мировых запасов стратегического сырья, включая нефть и газ, около 70 процентов населения оказалось за чертой бедности, и из страны в годы перестройки уезжали все, у кого появились малейшие финансовые возможности.

Кто вел меня по жизни в те годы, не знаю – какой-то промысел, но я оказался в числе тех, кто не бедствовал. В восьмидесятые – девяностые годы я проучился на специальном факультете при Новосибирском университете и в Институте экономики организации промышленного производства, где деканом был академик Аганбегян А. Г. В 1990 году мой коллега, Царствие ему Небесное, Берестовой Александр Алексеевич и председатель краевого комитета профсоюзов предложили мне перейти на работу в краевой комитет по туризму, заместителем по экономике. В «Приморсктурист» входили владивостокское Бюро путешествий, уссурийское Бюро путешествий, артемовское Бюро путешествий, спасское Бюро путешествий, находкинское Бюро путешествий, автотранспортное предприятие, гостиница «Владивосток», турбазы «Лазурный берег» и «Океан». Я лично хорошо знал всех руководителей.

После путча и развала СССР ельцинской командой все вдруг потребовали самостоятельности и выделения из состава «Приморсктуриста». С целью сохранения мною была разработана стратегия туристического бизнеса и хозяйственной деятельности всей группы предприятий «Приморсктурист», которую одобрили в верхах и поддержали все коллективы, включая директоров. Но все хотели быстро стать богатыми хозяевами. Каждый искал покровителя во власти и криминальных кругах. Удержать нам удалось только автотранспортное предприятие, да и то ненадолго, владивостокское Бюро путешествий и созданное при самом «Приморсктуристе» предприятие по туристической деятельности.

Если бы в то время люди поняли, а у них был шанс, то в течение трех-четырех лет они бы стали успешными предпринимателями. Во владивостокском Бюро путешествий, куда я пошел директором, сначала были высокие доходы. В первые месяцы я нашел поддержку в лице руководителей отделов и служб (Сабуровой, Костровой, Кушнаревой, Девятовой), но люди не смогли удержаться от соблазна отправлять за счет бюро свои группы и присваивать доходы.

Когда я прибег к убеждениям, они не помогали, и ко мне пришли молодые ребята – рэкетиры. Попытки принудить людей работать в рамках закона привели меня в налоговую полицию, где те, кто ставил палки в колеса, подкупили нескольких полицейских. С помощью руководства налоговой полиции и генерала ФСБ Гаврилова О. В. мне удалось решить все вопросы и продолжить работу. Получив права безвизового обмена с КНР, мы, практически единственные в России, смогли стать лидерами отрасли в РФ, но непрерывный шантаж и угрозы расшатают нервную систему и здоровье любого человека, даже у кого железное здоровье.

Но мне все равно хотелось решить много вопросов по финансово-хозяйственной деятельности, по минимизации налогов, – тогда все это было законно. Во время одной из поездок в Москву я встретился с Аганбегяном. Мы поговорили, и он сказал, что «у нас открывается спецфак по финансовому менеджменту, приезжай поучишься, повстречаемся, будет большая польза». От такого предложения мог отказаться только идиот. Я, конечно, поехал со своим товарищем, который вместе с женой помогал мне во всех моих житейских и бытовых вопросах. На факультете преподавали светила российской экономической науки, настоящие патриоты, такие же, каким был сам Абел Гезевич: Кондраков Николай Петрович – бухгалтерия, аудит; Ивашковская – бухгалтерия и финансы. Лекции у нас читали члены правительства, Министерства финансов и экономики. От них мы узнавали много из того, что есть, но самое главное – что будет. Предупрежден – значит вооружен.

В Москве, в силу уже подорванного здоровья, я начал изучать возможности лечения в больнице, но более подробно остановлюсь на этом дальше.