Текст бизнес-книги "Популярность. Как найти счастье и добиться успеха в мире, одержимом статусом"

Автор книги: Митч Принстейн

Раздел: Зарубежная психология, Зарубежная литература

Часть I
Типы популярности, которые влияют на нашу сегодняшнюю жизнь

1
Взрослые игры
Популярность по-прежнему важна

Популярность не дает вам ровным счетом ничего после окончания школы. Вы вообще перестаете об этом думать.

Неизвестный автор

Дело было в октябре, во вторник вечером, где-то в двух часах езды от Чикаго. Я наблюдал, как женщина в короткой юбке пытается принять элегантную позу на детском стуле. Это была Паула, моя университетская подруга. Когда мы только познакомились, Паула была вечно растрепанной шатенкой, недавно расставшейся с лишними килограммами. Теперь она работает медсестрой скорой помощи. Она вышла замуж, родила двоих сыновей и стала модной штучкой – покупает новые туфли и носит стильные сумочки. Тем не менее она до сих пор считает себя «лохматой толстушкой». В тот вечер она прислала мне сообщение перед началом собрания комитета в средней школе, где учится ее сын. «Я сижу здесь и чувствую, как возвращаюсь в прошлое. Насмешки, нервозность, домашние задания. Мне все время кажется, что в меня сейчас стрельнут жеваной бумагой:)».

Паула пришла на собрание, чтобы выступить за финансирование программы для одаренных детей, которая позарез нужна была ее сыновьям. После полугода напрасных попыток она начала терять терпение. Она составила продуманное письменное предложение, рассчитала бюджет, собрала информацию об аналогичных программах, реализованных в соседних районах, и даже попросила нескольких учителей поддержать ее идею.

«Если бы у нас была более развитая программа работы с одаренными учениками, меньше родителей отправляли бы своих детей в местную частную школу, – утверждала Паула. – Если мы сумеем удержать одаренных детей в школе, это повысит общий балл тестирования и позволит нам вернуться на тот же уровень государственного финансирования, который был три года назад. Эта программа обязательно окупит себя». Однако вместо этого школьный комитет в прошлом месяце выделил средства на ремонт фойе перед учительской.

Несколько дней спустя я связался с Паулой, чтобы узнать, как прошло собрание. Она рассказала, как незадолго до начала пришла женщина по имени Сьюзан.

«Такое впечатление, что она явилась лишь для того, чтобы похвастаться новой сумкой Birkin. Она окинула зал таким взглядом, словно ждала, что все сейчас начнут бросать розы к ее ногам», – рассказывала Паула.

Дочь Сьюзан училась в том же классе, что и сын Паулы. В тот раз Сьюзан впервые появилась на собрании школьного комитета. Некоторые родители, заметив ее, начали радостно махать руками. Одна женщина тут же подбежала, чтобы обнять ее, и воскликнула: «Господи, я сто лет тебя не видела! Мы должны срочно наверстать упущенное!»

«Ох, как же меня раздражало, что все подлизываются к этой Сьюзан! – жаловалась Паула. – Но я тоже обняла ее».

Началось собрание, и председатель комитета принялся выдвигать идеи о том, как помочь школе стать более известным и уважаемым учебным заведением района. После нескольких минут дискуссий Сьюзан встала и обратилась к присутствующим:

«Я согласна с тем, что нужно подумать, как сделать нашу школу более престижной. На прошлой неделе я ездила к своей сестре в Мичиган. И вот несколько одаренных ребят из школы, куда ходят ее дети, как раз победили в научном конкурсе. И сразу же о школе написали в газетах, а фармацевтическая компания, которая спонсировала конкурс, выделила крупное пожертвование. Почему бы и нам не сделать нечто подобное? У нас вообще есть программа для одаренных детей?»

В следующие полчаса комитет проголосовал за дополнительное финансирование программы. Паула была одновременно рада и раздосадована. Конечно, это прекрасная новость для ее сына. Но дело в том, что всего за несколько минут Сьюзан добилась того, над чем сама Паула билась полгода. Сьюзан не выдвинула никаких новых аргументов и не представила результаты исследований на тему финансирования школ. Но тем не менее ее идеи каким-то образом получили поддержку.

«Все и всегда с радостью бросаются выполнять то, чего хочет Сьюзан, – жаловалась Паула. – Иногда это просто невыносимо».

Джо преподает в хорошо известном университете. Он работает там больше десяти лет, но его еще ни разу не повышали. Его старший коллега Франклин пришел на ту же должность тремя годами позже и уже собрал внушительный список научных публикаций. За один лишь прошлый год Франклин получил престижный грант, а затем популярный журнал напечатал его статью на развороте. Это послужило признанием того, что его исследования стали весомым вкладом в развитие отрасли.

Статьи Джо тоже печатались, но не в таких престижных журналах. И грантов ему никогда не давали.

Тем не менее Джо все любят. Он всегда рассказывает что-нибудь забавное на собраниях кафедры, регулярно прохаживается по холлу факультета, перекидываясь парой слов с коллегами в дверях аудиторий. Он всегда готов выслушать любые мнения о политике факультета. Люди расслабленно улыбаются, когда видят его.

С Франклином дела обстоят совсем по-другому. На самом деле он настолько сварлив, что его имя стало уже нарицательным: «Давайте добавим это в список на утверждение, чтобы тут не начинались очередные франклины».

На одном из совещаний кафедры на повестке дня стоял вопрос, какой из двух курсов добавить к основным предметам для студентов университета. Комитет, потративший последние три месяца на разработку предложений, собрал все за и против по каждому курсу и предложил присутствующим комментировать и задавать вопросы. Когда Франклин поднял руку, остальные сотрудники кафедры содрогнулись и поспешно отвели от него взгляды.

«Я не знаю, зачем нам вообще нужен второй профилирующий предмет, – начал он. – Я уже много лет твержу, что все это жуткая трата времени, возлагающая непосильную ношу на всех сотрудников. На прошлой неделе я три часа беседовал со студентами на эту тему и вообще не понимаю, зачем мы все это делаем. Одного основного предмета вполне достаточно для нашего факультета!»

Из всех уголков зала послышалось ворчание. Многие сотрудники кафедры опустили головы, чтобы якобы срочно поискать что-то в своих телефонах. Спустя несколько мгновений неловкой паузы председатель комитета предложил перейти к следующим комментариям. Несколько человек похвалили комитет за проделанную работу и поделились своим мнением о том, какой курс соответствовал бы основным требованиям. Довольно быстро удалось достичь компромисса. Большинство присутствующих с энтузиазмом кивали.

Но Франклина это не убедило. «Слушайте, я считаю, что все это огромная ошибка, – заявил он, перебив следующего докладчика. – Вы еще пожалеете, что не отказались от всей этой истории со вторым основным курсом, когда была такая возможность». После этих слов он демонстративно раскрыл планшет и уткнулся в него до конца совещания.

Две недели спустя открылась вакансия старшего преподавателя – на ступень выше должности, занимаемой на тот момент Джо и Франклином. Повышение получил Джо.

Дженнифер – успешный специалист по статистике в исследовательском центре с федеральным финансированием, тестирующем лекарства от рака. К тридцати пяти годам она успела возглавить свое подразделение в институте и стать президентом национального профессионального общества работников статистики. Ее даже приглашали в Белый дом в составе группы экспертов.

Кроме того, после пятнадцати лет брака она сохранила по-прежнему теплые и нежные отношения в семье.

Но Дженнифер несчастлива и к тому же часто злится на себя. Даже если она знает, что хорошо работает, все равно не может отделаться от ощущения, что стоит ниже по рангу, чем ее коллеги. С отношениями ситуация такая же удручающая. Дома ей часто говорят слова любви, но Дженнифер чувствует себя так, как будто ее все время осуждают и критикуют. Даже в обществе друзей и коллег у нее создается впечатление, что у всех свои планы и ей там не нашлось места. «Все такие высокомерные, – думает она. – Они ведь ничем не лучше меня».

Поэтому, когда Дженнифер предложили возглавить получившую престижный грант группу экспертов в Исследовательском треугольнике Северной Каролины, она с радостью согласилась переехать. Она остановила выбор на Саузерн-Виллидж, небольшом районе Чапел-Хилла. Ей как настоящему статистику понравилось то, что это место застраивалось на основе современных исследований в области городского планирования. Комплекс апартаментов, таунхаусов и семейных коттеджей, окруживших старый городской квартал, был специально спроектирован таким образом, чтобы стимулировать развитие взаимоотношений и социальных взаимодействий внутри сообщества. Принципы городского планирования оказались эффективными – городской квартал в самом деле стал сердцем почти утопического дружеского общения в лучших традициях «Шоу Трумана». В первую среду каждого месяца соседи устраивали парад собак. Пятничными вечерами жители собирались на лужайке в центре квартала, чтобы посмотреть кино и поужинать на открытом воздухе. «Здесь я буду чувствовать себя как дома», – думала Дженнифер.

Но шесть лет проживания в этом районе ничего для нее не изменили. Дженнифер все так же слушала, как коллеги строят планы развлечений, на которые ее не приглашали. Приходя на лужайку, чтобы посмотреть кино, она обижалась, что люди больше общаются с ее второй половинкой, чем с ней. Особенно сильно ее раздражал вид соседей, которые каждое утро болтали друг с другом, стоя на дороге, когда она выезжала на работу. «Понятия не имею, что я им сделала, – сказала она мне однажды, – но они никогда не приглашали меня на пробежку, на йогу или еще куда-нибудь. Даже если я стояла рядом с ними!»

Сорокашестилетний Алан питает слабость к пирогам. Он работает в уютном офисе в деловом центре Саннивиля, но никогда не сидит за рабочим столом всю неделю. Вместо этого он занимает последнюю кабинку местного ресторанчика и любуется видом из огромного эркерного окна, возле которого располагается столик. В ясные дни это идеальное место для наблюдения за всем торговым районом. В тот день, о котором я вам расскажу, Алан занял не только свой, но и соседний столик. Все было завалено папками, бумажками для заметок и пустыми чашками из-под кофе, стратегически размещенными поверх горы документов.

Никто в саннивильском ресторанчике не возражал против этого. Одна из официанток, Латиша, помахала ему, заступая на смену: «День без вас не начинается!»

Алан помахал в ответ. Латиша улыбнулась, игриво прикрыв лицо посудным полотенцем.

Когда к его столику подошла Донна (администратор заведения, недавно расставшаяся со своим мужем), он сжал ее руку в ладонях и спросил: «Как вы? Держитесь?»

Даже шеф-повар кивнул и улыбнулся ему, проходя к стойке.

«Пирог бесподобен!» – сообщил ему Алан с полным ртом.

Часов в пять вечера Алана поприветствовал Майк, коллега из строительной компании, где он раньше работал.

«Эй, ты что, переехал сюда? – пошутил Майк. – Работаешь над коммерческим предложением?»

«Ну да, район на севере города. Четыре гектара, смешанная застройка плюс новый отель», – ответил Алан, кивая на кофейную чашку у края стола. Рассказывая Майку о проекте, Алан очертил лазерной указкой периметр участка, обозначил протекающий через него ручей и отметил сахарницей новый блок апартаментов в центре стола.

Майк слушал Алана затаив дыхание, а потом покачал головой. «Ну ты бесстрашный, чувак. Север города? В самом деле? Здесь, в Саннивиле? Ты разве не знаешь, что нас по стенке размазали, когда мы сунулись туда в прошлом году? Нам было твердо сказано: “Это поколение не увидит застройки в той части города”. Желаю удачи, она тебе понадобится!»

Презентация Алана перед городским муниципальным советом длилась более трех часов. И все шло большей частью плохо. На пятнадцатой минуте доклада два члена совета перебили его и сообщили, что просто не имеют права поддержать проект.

«Это бесполезная инвестиция для Саннивиля, – заявил один из них. – Потребуется слишком существенный ремонт дорог и изменения в транспортной системе, чтобы всерьез рассматривать любой тип смешанной застройки в той части города».

Но Алан настаивал, вооружившись графиками, документами из архивов, а также экспертным мнением, подтверждавшим его успешный опыт в проектировании зданий. Но главную роль сыграла манера общения Алана, который не защищался, а демонстрировал непоколебимый энтузиазм, спокойно описывая каждую деталь плана застройки. Когда начался спор по поводу финансовой стороны проекта, он улыбнулся и вернулся к цифрам, чтобы еще раз объяснить все оппоненту. Когда члены муниципального совета поставили под сомнение возможное коммерческое использование зданий, Алан проявил твердость, демонстрируя при этом широту своих взглядов. Когда возникли вопросы о предлагаемых сроках, он пошутил и согласился с высказанным мнением.

К девяти часам вечера члены совета были готовы выслушать вопросы от присутствующих жителей города. Один из них раскритиковал предложение и высказался оскорбительно в сторону Алана. Алан отреагировал довольно спокойно и сдержанно. Когда другие горожане хвалили его, он держался скромно. Если они задавали глупые вопросы, он делал все возможное, чтобы не оскорбить их достоинство. Наконец, после получасовой дискуссии, пришло время голосовать.

Предложение было принято единогласно. Свидетели того, как Алан заключил крупнейшую сделку в своей карьере, дружно аплодировали ему. Многие были рады изменениям, которые предстояли городу. Однако, когда его поздравляли и пожимали руку, создавалось впечатление, что некоторые больше поддерживают самого Алана, чем его предложение.

Когда все разошлись, Алан какое-то время сидел один в своем кресле, застывший в неверии. Майк тоже присутствовал на собрании и теперь зашел к нему с поздравлениями.

«Я так рад, что нашел все эти записи в архиве, – сказал Алан. – Думаю, именно они и сыграли решающую роль».

Майк покачал головой и похлопал друга по спине. «Дело не в записях, – сказал он. – И не в экспертах, и даже не в переменах, которые ты выдвинул. Мы делали в прошлом году все то же самое, но они не приняли ни единого предложения. Все дело в тебе, чувак. Они голосовали не за проект, а за тебя».

Все знают подобные истории. Некоторые наши коллеги и соседи всегда добиваются успеха, причем по совершенно необъяснимым причинам, в то время как другие не могут пробиться, как бы ни старались. Одни наши знакомые чувствуют себя чужими в любом коллективе, в то время как другие обладают мистической уверенностью в себе и достигают социального успеха. Мы можем сколько угодно думать, что оставили нравы старшей школы далеко позади, но популярность по-прежнему играет существенную роль во всех этих взрослых играх. Это тот самый фактор, о котором никто не говорит, но который при этом оказывает серьезное влияние на нашу жизнь. Механизмы популярности влияют на нашу карьеру, достижение целей, личные и профессиональные отношения и, конечно же, на наше счастье в целом.

Непреходящая важность популярности во взрослом возрасте удивляла даже меня, пока мои студенты не преподали мне урок.

В августе 2001 года в кампусе Йельского университета происходило что-то странное. Я недавно занял должность преподавателя на кафедре психологии и собирался прочесть свою первую лекцию, посвященную популярности в детском и подростковом коллективе. В Йеле не было системы предварительной регистрации, поэтому на курс мог записаться любой пришедший в первый день занятий. Занятия велись в небольшой аудитории центрального кампуса, рассчитанной примерно на тридцать пять студентов.

Но по мере приближения к зданию я заметил толпу, собравшуюся с южной стороны лекционного зала. Я подумал, что это учебная пожарная тревога, поэтому побродил какое-то время вокруг и начал болтать со студентами. Вскоре я понял, что никакой тревоги не было – все эти люди ожидали моего занятия. Все до единого!

Я пробрался сквозь толпу у здания, прошел сквозь живой коридор по лестнице и наконец-то добрался до своей крошечной аудитории. Все это время я задавался одним и тем же вопросом: неужели все они пришли сюда, чтобы послушать лекцию о популярности? К следующему занятию секретариат выделил под мой курс аудиторию Йельского юридического факультета – самый большой зал кампуса. К концу первой недели на мои занятия записался каждый десятый студент университета, то есть 550 человек. В течение семестра со мной связывалось университетское начальство, члены научно-экспертных советов национальных молодежных организаций и корреспонденты из ABC News. Было совершенно очевидно, что «популярность» популярна. Но почему?

Поначалу люди одинаково объясняли огромное количество слушателей, записавшихся на курс. Несколько коллег в разное время сказали мне приблизительно одно и то же: «Ну конечно, к тебе пришла толпа. Это же Йель! Это те самые ученики, которых травили в старших классах школы, а теперь они пришли на твои занятия, чтобы развить социальные навыки».

Однако время показало, что дело было совсем не в этом. Группа состояла из абсолютно разных студентов. Разумеется, кто-то из них был отвергнут обществом в детстве, но другие при этом были исключительно популярны. Среди них были дети американских сенаторов и национальных советников, а также лучшие спортсмены университета. Еще была звезда кино и несколько талантливых музыкантов, которые уже успели поездить по миру. Некоторые студенты летом подрабатывали в Белом доме. Это были будущие врачи и юристы, ученые и политики, экономисты и генеральные директора компаний из списка Fortune 500. Один из слушателей стал автором бестселлеров, еще один получил стипендию Родса[2]2
  Международная стипендия Родса позволяет обучаться в Оксфордском университете на любом курсе магистратуры или аспирантуры, а также получать второе высшее образование. Присуждается за высокие академические результаты, спортивные достижения, лидерские качества. (Здесь и далее примеч. ред.)


[Закрыть].

«Что вы все здесь делаете?» – спрашивал я студентов в середине семестра.

По их словам, несмотря на то что времена детских площадок и школьных столовых остались позади, популярность ничуть не утратила своего значения. Во время летней практики студенты видели, как фактор популярности продолжает играть свою роль в залах заседаний, операционных и учебных классах. Баскетболисты сталкивались с этим явлением в спортзале. Адвокаты рассказывали, как фактор популярности менял расстановку сил в суде. Даже те студенты, которые проходили практику в конгрессе, видели влияние фактора популярности на законодательные решения правительства. Но в первую очередь все замечали влияние фактора популярности на свою жизнь – ведь популярность, которой они наслаждались или от которой страдали в детстве, скорее всего, никуда не девается и во взрослом возрасте. Наш опыт, связанный с популярностью, в прямом смысле этого слова не оставляет нас ни на мгновение. На самом деле мы всю жизнь остаемся старшеклассниками.

Спустя много лет я поинтересовался, повлияла ли популярность на взрослую жизнь моих первых студентов, которых я учил в Нью-Хейвене. Я знал, к кому обратиться.

Дэниел Клеменс всегда выделялся на фоне сотен других студентов. Его все знали, уважали и любили. Одного упоминания его имени бывало достаточно, чтобы на лице любого преподавателя или студента возникла улыбка. Он был известным всей Америке теннисистом и лучшим учеником старшей школы. Поступив в Йельский университет, он занял достойное место среди лучших студентов. Но было в нем что-то такое, что отличало его даже от впечатляюще успешных товарищей. Дэниел был необыкновенно добрым, потрясающе вежливым, всегда позитивным и энергичным. Сверстники считали его непревзойденно крутым. Он был самым популярным студентом на моем курсе, посвященном популярности. К концу выпускного курса он получил стипендию Родса.

Сейчас Дэниелу за тридцать, и он именно такой, каким вы его себе представляли, – внимательный, трудолюбивый, скромный и привлекательный. За последнее десятилетие или около того Дэниел основал и продал несколько предприятий с многомиллионным оборотом. Если вы когда-нибудь пользовались Google Docs, то знайте, что Дэниел в числе людей, которого следует поблагодарить за эту возможность. Ему принадлежала одна из компаний, помогавших разрабатывать динамические функции приложения. Проработав несколько лет над стратегическими инициативами Google, Дэниел стал популярным инвестором и советником многих наиболее успешных генеральных директоров и предпринимателей во всем мире. Кроме того, он часто выступает в роли консультанта и основного докладчика на бизнес-семинарах. Он дружит с несколькими бывшими президентами США, членами конгресса, премьер-министрами и директорами известнейших мировых корпораций уровня Google.

Дэниел уверен, что популярность играет важнейшую роль в жизни взрослого человека, оказывая влияние на инновации и производственные показатели корпораций во всем мире. По его словам, работа во многом кажется ему схожей с миром подростков, каждый день напоминая о курсе, который я вел. Этот аспект играет роль на каждом совещании и влияет на принятие каждого решения.

«Вот как это происходит, – объясняет Дэниел. – После совещания все разбиваются по двое или по трое и собираются вокруг кулера с водой. Именно здесь можно услышать, что люди думают на самом деле. Здесь обсуждается то, о чем и речи не было на совещании. Я всегда поражаюсь этой огромной разнице и спрашиваю себя: откуда такие отличия?»

Теория Дэниела состоит в том, что популярность препятствует эффективному принятию деловых решений. Вернее, все дело в страхе ее потерять. «Люди не хотят потерять свой статус или разонравиться окружающим, – говорит он. – В компаниях много формализма, люди склонны следовать за большинством. Все боятся говорить то, что думают. Мне кажется очень интересным то, как сильно мы переоцениваем уверенность окружающих в себе и какое большое значение это имеет в тридцать, сорок и пятьдесят лет. Людям такого возраста до сих пор важно одобрение сверстников. Они по-настоящему хотят, чтобы окружающие их любили. Если им кажется, что они недостаточно нравятся другим, это терзает их днями и даже месяцами».

Дэниел также считает, что популярность серьезно влияет на счастье. «Когда я работал в Google, мы проводили исследование», – вспоминает он. Результаты свелись к двум открытиям. Есть два критерия, позволяющие определить, счастлив человек или нет, причем в гораздо большей степени, чем успехи, продвижение по карьерной лестнице или привилегии. Первый критерий связан с частотой получения конструктивных отзывов о своей работе от руководителя. Второй заключался в том, насколько привлекательным для окружающих чувствует себя человек. «Эти мелкие аспекты человеческих взаимоотношений позволяли процветать компаниям и делали людей счастливыми», – говорит Дэниел.

«Забавно, правда? – замечает он. – Мы учим детей писать и считать. Мы надеемся, что они рано научатся читать и заинтересуются науками. Но умение выстраивать хорошие отношения с другими людьми важно не менее, а даже, пожалуй, более. Однако никто не обучает этому официально. Мы учимся строить отношения – ладить со сверстниками и быть популярными – методом проб и ошибок. Хорошо тем, у кого это получается. А другие тратят жизнь на напрасные попытки, не понимая, почему их не любят».

Популярность – это часть повседневной жизни, каждой социальной ситуации. Степень нашей популярности и отношение к ней непосредственно связаны с тем, как мы устанавливаем контакты с другими людьми в разных сферах жизни.

Но здесь кроется ловушка. Люди в большинстве своем не осознают, что популярность бывает двух типов – один помогает нам, а другой может навредить, не давая выйти из подросткового возраста. И со времен старшей школы мы никак не можем решить, какой тип предпочтительнее.