Текст бизнес-книги "Результаты оперативно-розыскной деятельности в уголовном судопроизводстве"

Автор книги: Валерий Зажицкий

Раздел: Юриспруденция и право, Наука и Образование

Несмотря на то, что осуществление органами дознания оперативно-розыскных мер было предусмотрено уголовно-процессуальным законодательством, в основном оперативно-розыскная деятельность оставалась засекреченной, а следовательно, недостаточно контролируемой. Средства, методы, способы и вся технология ее осуществления в целом регламентировались нормативными актами соответствующих ведомств.

Однако произошедшие в стране коренные преобразования, в том числе и в правовой сфере, обусловили настоятельную необходимость всеобъемлющей законодательной регламентации оперативно-розыскной деятельности. Существовавшие на этом пути препятствия были преодолены, и 13 марта 1992 г. был принят первый Закон Российской Федерации «Об оперативно-розыскной деятельности в Российской Федерации». Он содержал ряд дефинитивных норм (определений). Известно, что дефиниции не только формулируются в результате научных исследований, но и включаются в законодательные акты. В подобных случаях они приобретают высшую юридическую силу и императивное значение. Легальные дефиниции исключительно важны для правоприменительной практики. Они способствуют также правильному уяснению гражданами смысла и назначения законодательных предписаний и таким образом формируют их правосознание.

К числу дефинитивных норм первого закона об оперативно-розыскной деятельности относилась норма, которая определяла ее следующим образом:

«Оперативно-розыскная деятельность – вид деятельности, осуществляемой, гласно и негласно, уполномоченными на то настоящим Законом государственными органами и оперативными подразделениями, в пределах их компетенции путем проведения оперативно-розыскных мероприятий в целях защиты жизни, здоровья, прав и свобод личности, собственности, общества и государства от преступных посягательств» (ст. 1). Это первое правовое понятие оперативно-розыскной деятельности приобрело нормативный характер.

Несомненно, приведенная норма закона была сформулирована с учетом тех определений оперативно-розыскной деятельности, которые ранее были даны в специальной литературе. Она стала даже более полной и логически выверенной. Несмотря на это, рассматриваемую дефинитивную норму многие не считали совершенной и пытались уточнить ее содержание.

Например, А. И. Климов предлагал сформулировать ее следующим образом:

«Оперативно-розыскная деятельность органов внутренних дел – это основанная на законах и подзаконных актах, научно организованная система гласных и негласных разведывательно-поисковых мероприятий (действий), осуществляемых специально уполномоченными субъектами в целях выявления, предупреждения и раскрытия преступлений, розыска скрывшихся преступников и лиц, без вести пропавших»[13]13
  Климов И. А. Оперативно-розыскная деятельность органов внутренних дел как процесс познания (проблемы теории и практики): Автореф. дис… д-ра юрид. наук. М., 1995. С. 19.


[Закрыть].

Как видим, уточнения автором дефинитивной нормы закона сводились к следующему: указывалось на то, что эта деятельность основывается на законах и подзаконных актах; вместо оперативно-розыскных мероприятий говорилось о научно организованной системе гласных и негласных разведывательно-поисковых мероприятий; уточнялось, что оперативно-розыскная деятельность осуществляется не оперативными подразделениями, а специально уполномоченными субъектами; исходя из задач оперативно-розыскной деятельности, указывалось не на отдаленные, а на вполне конкретные и непосредственные цели этой деятельности.

Автор полагал, что предложенное им определение должно быть внесено в текст ст. 1 Закона об оперативно-розыскной деятельности, что, по его мнению, способствовало бы не только единообразному пониманию важнейшего направления правоохранительной функции государства, но и ее научному развитию[14]14
  Там же. С. 19.


[Закрыть]. Однако в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности», принятом Государственной Думой 5 июля 1995 г., было полностью воспроизведено ее определение, которое содержалось в ранее действовавшем законе. В новом законе имеется лишь одно уточнение: вместо «уполномоченными на то настоящим Законом государственными органами и оперативными подразделениями» сказано: «оперативными подразделениями государственных органов, уполномоченных на то настоящим Федеральным законом (далее – органы, осуществляющие оперативно-розыскную деятельность)»[15]15
  Нельзя не отметить, что с учетом правовой регламентации оперативно-розыскной деятельности предписание УПК РСФСР об обязанности органов дознания принимать оперативно-розыскные меры в целях раскрытия преступлений и лиц, их совершивших (ч.1 ст. 118), стало анахронизмом. Очевидно, органы дознания – это органы предварительного расследования, в функции которых входит только уголовно-процессуальная деятельность. Следовательно, оперативно-розыскное законодательство устанавливает компетенцию оперативно-розыскных органов, а не органов дознания.


[Закрыть].

Конечно, дефинитивная норма закона не может быть абсолютно полной и всесторонней. Как правило, она весьма лаконична и отражает лишь наиболее общие признаки соответствующей правовой категории. Более полным и содержательным должно стать научное определение оперативно-розыскной деятельности, основанное на глубоком анализе всех ее существенных признаков, теперь уже вытекающих из Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности». Такими признаками являются следующие:

– оперативно-розыскная деятельность – это самостоятельный вид социально значимой деятельности, которую вправе осуществлять только оперативные подразделения соответствующих государственных органов, наделенных определенными правами и выполняющих возложенные на них обязанности;

– содержанием оперативно-розыскной деятельности являются оперативно-розыскные мероприятия, проводимые сотрудниками оперативных подразделений при наличии указанных в законе оснований и условий, а также ведение дел оперативного учета;

– оперативно-розыскная деятельность осуществляется преимущественно негласными, тайными методами. Негласный характер этой деятельности является важнейшей гарантией ее эффективности, успешного решения тех специфических задач, ради достижения которых и учреждается оперативно-розыскная деятельность;

– оперативно-розыскная деятельность призвана решать особые задачи, которые не решают и не могут решать никакие другие государственные органы;

– негласная оперативно-розыскная деятельность, как правило, связана с вторжением в сферу прав и свобод человека и гражданина, с их возможным ограничением. В правовом государстве основания и пределы такого ограничения регулируются только законом. Оперативно-розыскная деятельность осуществляется на законодательной основе, которую составляют Конституция Российской Федерации, Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности», другие федеральные законы и принятые в соответствии с ними иные нормативные правовые акты федеральных органов государственной власти. Эти законы создают достаточно эффективную систему правовых гарантий, призванных исключить необоснованное ограничение прав и свобод не только граждан, но и юридических лиц. Восстановление нарушенных при осуществлении оперативно-розыскной деятельности прав и законных интересов физических и юридических лиц возможно в судебном порядке;

– организация и тактика проведения оперативно-розыскных мероприятий регламентируются нормативными актами, которые издаются органами, осуществляющими оперативно-розыскную деятельность, в пределах их полномочий и в соответствии с законодательством РФ;

– оперативно-розыскная деятельность осуществляется на основе специфических принципов, свойственных только этому виду государственной деятельности;

– наконец, эта деятельность осуществляется в форме правоотношений, поскольку урегулирована нормами оперативно-розыскного права.

Все перечисленные признаки, характеризующие оперативно-розыскную деятельность, находятся в логическом соответствии друг с другом, объективно взаимосвязаны. Они непосредственно выражены в Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности», являются наиболее существенными и в той или иной мере учитываются авторами, формулирующими научные определения данного вида деятельности.

С учетом важнейших законодательных признаков оперативно-розыскной деятельности более полное ее определение формулирует А. Ю. Шумилов. Оперативно-розыскная деятельность, – пишет он, – «это основанный на федеральном законодательстве вид социально полезной юридической деятельности уполномоченных на то законодателем субъектов, представляющий собой систему поведенческих актов конспиративного и гласного применения специальных сил, средств и методов, а также совершения оперативно-розыскных действий и принятия оперативно-значимых решений, осуществляемый с целью защиты человека и общества от преступных посягательств при наличии объективного затруднения или невозможности достижения этой цели посредством реализации иных законных средств»[16]16
  Шумилов А. Ю. Оперативно-розыскная деятельность как разновидность юридической деятельности. М., 1997. С. 4–5.


[Закрыть].

В данном определении обращают на себя внимание два новых признака оперативно-розыскной деятельности: принятие по ее результатам оперативно-значимых решений и правомерность осуществления оперативно-розыскной деятельности лишь при наличии объективного затруднения или невозможности достижения социально значимой цели посредством реализации иных законных средств.

К сожалению, в рассматриваемом определении отсутствует указание на задачи оперативно-розыскной деятельности, т. е. признак, который применительно к характеристике любой социально полезной деятельности следует считать обязательным. Не учитываются и некоторые другие ее существенные признаки, вытекающие из оперативно-розыскного законодательства и реально проявляющиеся в оперативно-розыскной практике.

Оперативно-розыскную деятельность возможно именовать и проще – розыскная деятельность. Раньше в юридической литературе и практическом обиходе это наименование оперативно-розыскной деятельности было довольно распространенным. В настоящее время подобный термин встречается в законодательстве некоторых государств.

Например, в Законе о розыскной деятельности Эстонской республики от 22 февраля 1994 г. термин «оперативно-розыскная деятельность» не используется, а говорится только о розыскной деятельности (розыскных ведомствах, розыскном производстве, розыскных действиях). Согласно ст. 2 этого Закона розыскной деятельностью является гласная и тайная деятельность соответствующих ведомств в случаях и порядке, установленных настоящим законом.

Представляется, что термин «оперативный» в словосочетании «оперативно-розыскная деятельность» отражает еще одну важную ее особенность, которая имеет принципиальное значение.

Задолго до принятия первого закона об оперативно-розыскной деятельности в специальной литературе ведомств, осуществляющих оперативно-розыскную деятельность, было высказано мнение, согласно которому термин «оперативно-розыскные меры» объединяет две самостоятельные группы мер (действий): розыскные и оперативные. Считалось, что розыскные действия составляют гласную часть оперативно-розыскных мер, а оперативные – другую, негласную.

Таким образом, термином «оперативный» предлагали обозначать негласную, тайную часть не только розыскной, но и контрразведывательной деятельности. Такой подход продолжает существовать и на сегодняшний день. Но тем самым искусственно создается синонимия, поскольку, в частности, в тексте Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» используются словосочетания «негласные методы и средства» и «оперативно-розыскная деятельность – вид деятельности, осуществляемой… негласно» (ст. 1, 3).

С таким подходом нельзя согласиться, поскольку возникающая синонимия произвольна и непродуктивна. В числе лингвистических требований, предъявляемых к развитой научной терминологии, наиболее важным, центральным считается требование однозначности. Справедливо отмечается, что правило об однозначности терминов – альфа и омега всякой подлинно научной терминологии, оно имеет универсальный характер[17]17
  См.: Натансон Э. Требования, предъявляемые к научным и техническим терминам // Научно-техническая информация. Сер. первая. М., 1966. № 1. С. 4. См. также: Канделаки Т. Л. Семантика и мотивированность термина. М., 1977. С. 3; Савицкий В. М. Язык процессуального закона (Вопросы терминологии). М., 1987. С. 30, 31.


[Закрыть].

Термин «оперативный» означает «способный быстро, вовремя исправить или направить ход дел»[18]18
  Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1987. С. 365.


[Закрыть]. Достаточно полно содержание термина «оперативность» раскрывается в толковом терминологическом словаре «Бизнес и безопасность». В нем сказано, что «Оперативность – 1. Быстродействие. 2. Качество работника, характеризующее его способность быстро включаться в деятельность, легко переходить в работе от выполнения одного задания к другому, доводить начатое дело до конца, не затягивать его, принимать решения и умело действовать в меняющихся условиях»[19]19
  Пекарев С. В., Порк В. А. Бизнес и безопасность. Толковый терминологический словарь. М., 1995. С. 204.


[Закрыть].

Следовательно, «оперативный» означает быстрый, осуществляемый в чрезвычайно короткие сроки, без задержек и проволочек, предельно активно и целеустремленно. Правильно поступают те авторы, которые рассматриваемый термин используют именно в этом смысле.

Например, P. С. Белкин к числу требований, которым должна отвечать розыскная деятельность следователя, относит в частности оперативность. Последнюю он понимает как «систему характеризующих его качеств, включающую быстроту и непрерывность розыска, массированность привлекаемых сил и средств»[20]20
  Белкин P. С. Очерки криминалистической тактики. Волгоград, 1993. С. 53.


[Закрыть]. Именно такое понимание термина «оперативный» («оперативная») вытекает из лексико-лингвистического материала Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» и должно использоваться в теории оперативно-розыскной деятельности и практическом обиходе. Законодатель поступает совершенно правильно, когда в тексте закона упорядочивает сомнительную терминологию.

Встречается и другой подход к терминам «оперативный» и «оперативность». Некоторые авторы при разъяснении сущности оперативно-розыскной деятельности не вовлекают их в лексический оборот, но по существу раскрывают их содержание применительно к одному из принципов данной деятельности – принципу наступательности.

Так, авторы цитировавшегося ранее учебного пособия по оперативно-розыскной деятельности пишут: «Принцип наступательности означает такое осуществление оперативно-розыскных мероприятий, при котором достигается опережение действий преступников. Наиболее активно и последовательно он реализуется в работе оперативных аппаратов, направленной на предотвращение замышляемых или пресечение подготавливаемых преступлений и покушений на них.

Кроме того, он предполагает также во всех ситуациях опережение действий преступников, которым все же удалось реализовать противоправные намерения. В этих случаях оперативные аппараты должны принять меры, которые исключили бы для преступника возможность скрываться, не допускали бы его действий, направленных на сокрытие следов деяния, реализацию похищенного, и не позволили бы избежать таким образом ответственности, предусмотренной законом.

Наступательность в оперативно-розыскной работе, таким образом, означает своевременное и полное использование средств и методов для оптимального решения поставленных задач по борьбе с преступностью».

Как видим, авторы в данном случае формулируют очень важные требования, которым должна отвечать оперативно-розыскная деятельность, и возводят их в ранг принципа данного вида деятельности. Поскольку эти требования означают не что иное, как ту же оперативность, то было бы более логично формулируемый принцип именовать принципом быстроты, оперативности, а не наступательности. Термины «оперативный» и «оперативность» предпочтительны. Нельзя не учитывать то, что в тексте ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» эти термины в сочетании с другими используются довольно часто («оперативные подразделения» (ст. 1, ч. 2 ст. 13), «оперативно-розыскные мероприятия» (ст. 4–9), оперативное внедрение (ст. 6), «оперативный эксперимент» (ст. 6, ч. 5 и 6 ст. 8), «оперативно-технические силы и средства» (ч. 3 ст. 6), «оперативно-служебные документы» (ч. 7 ст. 9, ст. 12), «оперативный учет» (ст. 10, 21)[21]21
  Требование активно и целеустремленно, в чрезвычайно короткий промежуток времени раскрывать преступления было выражено в ранее действовавшем уголовно-процессуальном законе словосочетанием «быстрое раскрытие преступлений». Быстрота раскрытия преступлений составляла один из важных элементов общих задач уголовного судопроизводства (ст. 2 УПК РСФСР). Однако в этой сфере деятельности выполнение данного требования осложняется множеством формальных предписаний закона.


[Закрыть].

А. Ю. Шумилов полагает, что «при употреблении термина “оперативно-розыскная деятельность” речь идет о непосредственно-розыскной, практически-розыскной или “быстро’’-розыскной работе, как правило, осуществляемой в негласной форме»[22]22
  Шумилов А. Ю. Закон и оперативно-розыскная деятельность: Толковый словарь понятий и терминов, используемых в законодательстве в области оперативно-розыскной деятельности. М., 1996. С. 42.


[Закрыть]. Однако вряд ли используемые автором словосочетания можно считать равнозначными. Все-таки в содержании термина «оперативно-розыскная деятельность» необходимо усматривать только «быстро»-розыскную работу.

Правильное понимание терминов «оперативный» и «оперативность» должно лечь в основу при дальнейшем совершенствовании правовой регламентации оперативно-розыскной деятельности, которая не может идти вразрез с требованиями оперативности, быстроты осуществления оперативно-розыскных мероприятий. Закон, жестко регламентирующий оперативно-розыскную деятельность, содержащий излишне формальные предписания, правила и условия деятельности, способен нанести ей существенный ущерб. Данное обстоятельство хорошо осознавали русские юристы, которые предупреждали о недопустимости жесткой правовой регламентации деятельности полиции.

Так, А. А. Квачевский писал: «Действия по дознанию и розыску (русские юристы различали понятия “дознание” и “розыск”. Под дознанием они понимали деятельность полиции по обнаружению только признаков преступления, без указания лица, его совершившего. Розыск же они считали составной частью дознания и видели в нем один из способов его производства, направленный на обнаружение скрытого, тайного виновника преступления. Такое понимание дознания и розыска основывалось на предписаниях Устава уголовного судопроизводства 1864 г. – В. Зажицкий) выражаются в негласном наблюдении, в словесных расспросах, в охранении следов преступления; чем меньше обрядностей, чем больше простоты, тем скорее достигают эти действия своей цели»[23]23
  Квачевский А. А. Об уголовном преследовании, дознании и предварительном исследовании преступлений по судебным Уставам 1864 г. СПб., 1866. С. 66–67.


[Закрыть]. И дальше: «Чем скорее производится дознание и чем раньше попадает оно в руки следствия, тем более ручательства за своевременность следователя и за успешность раскрытия обстоятельств дела. Поэтому в дознании и розыске должны быть упрощены формы производства, должна быть устранена всякая сложная письменность»[24]24
  Там же. С. 76. См. также: Фойницкий И. Я. Указ. соч. С. 357.


[Закрыть].

Конкретные законодательные правила осуществления оперативно-розыскной деятельности, несомненно, важны, поскольку они призваны обеспечивать режим законности. Вместе с тем представляется, что такие правила должны носить самый общий характер. Их излишняя детальная формализация способна сковывать инициативу и находчивость оперативных сотрудников и лиц, оказывающих им содействие, особенно в непредвиденных ситуациях, и тем самым негативно влиять на эффективность этой социально значимой сферы деятельности. «Сотрудники оперативно-розыскных органов, – отмечает В. И. Басков, – часто сетуют на то, что их инициативу и находчивость при работе в неординарных обстоятельствах сковывают строгие, порой обременительные процессуальные рамки, содержащиеся в Законе “Об оперативно-розыскной деятельности”. Строго руководствуясь требованиями Закона, “сыщики” в ряде случаев избегают применять в сложных ситуациях не предусмотренные Законом тактические приемы, опасаясь того, чтобы не преступить грань дозволенного, тем самым упуская реальные возможности для успешного раскрытия преступления и установления лица, его совершившего»[25]25
  Басков В. И. Оперативно-розыскная деятельность: Учебное пособие. М., 1997. С. 47.


[Закрыть]. Продуктивен вывод автора о том, что не следует чрезмерно ограничивать инициативу штатных и нештатных сотрудников оперативно-розыскных органов, особенно в применении тактических приемов и средств в раскрытии и расследовании преступлений. Важно лишь не допустить возникновение угрозы для жизни и здоровья граждан, нарушения или ограничения их конституционных прав[26]26
  Там же. С. 47.


[Закрыть].

Столь существенный признак розыскной деятельности, как оперативность (быстрота, быстродействие), должен также учитываться при подборе кандидатов на работу в оперативные подразделения соответствующих ведомств. Совершенно очевидно, что эффективное осуществление розыскной деятельности может обеспечить не любое лицо, желающее проявить себя на этом поприще, а лишь обладающее необходимыми интеллектуальными, физическими, психологическими и другими качествами.

Наконец, есть еще одно важное свойство, характеризующее оперативно-розыскную деятельность, – ее связь с деятельностью уголовно-процессуальной[27]27
  Такая связь была отчетливо выражена в упоминавшемся ранее Законе Российской империи «Об организации сыскной части» от 6 июля 1908 г., который рассматривал сыскную работу в качестве вспомогательной меры в осуществлении задач уголовного судопроизводства.


[Закрыть]. Связь их обусловлена тем, что основным объектом обоих видов деятельности являются уголовные преступления. На это указывается в ряде предписаний как уголовно-процессуального закона, так и Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности».

Так, в нормативном определении оперативно-розыскной деятельности отмечено, что ее целью является защита жизни, прав и свобод человека и гражданина, собственности, обеспечение безопасности общества и государства от преступных посягательств (ст. 1 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»).

Связь оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности отчетливо выражена в нормах Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», определяющих ее задачи (ст. 2).

Основная часть сведений оперативно-розыскного характера (результатов оперативно-розыскной деятельности), ради получения которых собственно и учреждается эта деятельность, предназначается прежде всего органу дознания, следователю, прокурору или суду, которые используют эти сведения в интересах уголовного судопроизводства (ч. 1 и 2 ст. 11 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности»).

На основании сказанного правомерен вывод о том, что оперативно-розыскная деятельность призвана «обслуживать» уголовное судопроизводство и с этой точки зрения не имеет той самостоятельности, которая свойственна другим видам деятельности. Иначе говоря, оперативно-розыскной деятельности не придается самодовлеющего значения[28]28
  См.: Гапанович H. Н., Мартинович И. И. Указ. соч. С. 32–33.


[Закрыть]. И. Демидов справедливо отмечает, что «не будучи жестко связан с уголовно-процессуальным производством, данный вид правоохранительной деятельности не может решать задачи борьбы с преступностью. В этом проявляется вспомогательный характер оперативно-розыскной деятельности по отношению к уголовно-процессуальному производству»[29]29
  Демидов И. Указ. соч. С. 35. См. также: Маркушин А. Г. Указ. соч. С. 31.


[Закрыть].

Казалось бы, всесторонний анализ действующего оперативно-розыскного и уголовно-процессуального законодательства непременно должен приводить исследователей к единому выводу – о наличии функциональных связей между оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельностью. К сожалению, этого до сих пор не происходит. Например, в одной из последних работ по оперативно-розыскной деятельности – курсе лекций – о связи двух видов государственной деятельности не упоминается не только в ее определении, но и в содержании всего параграфа, посвященного понятию и цели оперативно-розыскной деятельности[30]30
  См.: Дубоносов Е. С. Основы оперативно-розыскной деятельности: Курс лекций. М., 2002. С. 25–28.


[Закрыть].

Связь оперативно-розыскной деятельности с уголовным судопроизводством – важнейший и объективный ее признак, которому вполне можно придать значение принципа данной деятельности. Несомненно, такая связь должна быть отражена в научном определении оперативно-розыскной деятельности.

Из сказанного следует, что оперативно-розыскная деятельность – самостоятельный вид социально значимой юридической деятельности (системы специальных оперативно-розыскных мероприятий, а также других средств и способов), которая осуществляется оперативными подразделениями соответствующих государственных органов на основе оперативно-розыскного законодательства (Конституции РФ, ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» и других федеральных законов, а также принятых на их основе ведомственных нормативных актов) в рамках оперативно-розыскных правоотношений, подчинена специфическим принципам и направлена на решение свойственных ей задач и получение результатов, предназначенных для использования в интересах уголовного судопроизводства. Оперативно-розыскная деятельность осуществляется при наличии объективного затруднения или невозможности решения задач, предусмотренных Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности», посредством реализации иных законных средств (прежде всего – уголовно-процессуальных).