Текст бизнес-книги "Социалистический капитализм"

Автор книги: Виталий Измайлов

Раздел: О бизнесе популярно, Бизнес-книги

Принятый в июле 1989 года закон «О подоходном налоге с кооперативов», помимо того что он на два года освобождал от уплаты налогов кооперативы по производству и переработке сельскохозяйственной продукции, строительные кооперативы и кооперативы по производству строительных материалов, плохо соблюдался даже теми кооперативами, коих он обязывал платить налоги с момента вступления его в действие. Как уже упоминалось выше, проблема заключалась в том, что в стране практически отсутствовал сам механизм налоговых сборов, который ещё только создавался и был весьма несовершенен, поэтому деньги, ежемесячно выплачиваемые бюджетникам в качестве зарплат, пенсий и стипендий, стали оседать в кооперативах, большой частью не возвращаясь обратно, в бюджет государства. Чтобы вовремя производить выплаты бюджетникам, госбанк, в условиях несобираемости налогов, был вынужден постоянно допечатывать денежную массу, коя снова и снова проглатывалась кооперативами, значительной суммой не возвращаясь обратно, в госбанк. Благодаря, повторим, разрешённым свободным отношениям с зарубежными фирмами, правительства иностранных государств сделали соответствующий вывод, что из-за несовершенства налоговой системы, госбюджет не наполняется в должной мере, а госбанк ликвидирует часть образующегося в нём дефицита – простым допечатыванием денежной массы; это послужило причиной дальнейшего падения курса рубля по отношению к валютам на «чёрном рынке» и усиления потребительского ажиотажа, приведших к росту цен в кооперативной торговле (именно в кооперативной торговле) и на базарных рынках.

На уже существующую беду, связанную с невозвратом наличности в госбюджет, накладывалось ещё одно непредвиденное горе, а именно, всё возрастающая, как было сказано выше, коррупция и взятничество в правоохранительных органах, использующих кооперативы как объекты для своего личного обогащения. На местах владельцы кооперативов откупались взятками от стражей порядка и налоговых служб, которые должны были способствовать собираемости налогов, но которые, в погоне за наживой, наоборот, блокировали едва появившуюся и ещё не окрепшую систему налоговых сборов, и, таким образом, сами того не осознавая, препятствовали поступлению наличных денег в бюджет государства.

Карточная система, созданная в начале 1989 года для равного распределения государственных потребительских товаров, с помощью которой правительство пыталось также воспрепятствовать хищению государственной продукции и переводу её мошенниками в кооперативные магазины, была воспринята народом как возврат к прошлому. А введение в 1991 году 5% президентского налога на товары, совершенно и окончательно озлобило людей.

……………………

Несколько слов следует сказать о том, какую лепту в обрушение рубля внёс «сухой закон» – «Постановление об ограничении производства и продаж алкогольной продукции», принятое в начале лета 1985 года. Особенностью советской экономики были низкие и фиксированные цены на продукты питания и большую часть промышленных товаров, в связи с чем госбанк должен был бы испытывать постоянный дефицит наличных денег, не возвращённых от населения через государственную торговлю. Поэтому для нормализации денежного оборота, государство выпускало спиртные напитки (часто употребляемые обществом) по невысоким ценам, приемлемым для населения, что помогало осуществлять полноценный сбор денежной массы обратно, в государственный бюджет. «Сухой закон» сильно сократил бюджетные поступления. Забегая вперёд, укажем, что валюта, получаемая от продажи сырья (нефти, газа, угля) и военной техники за границу, в то время не использовалась для конвертации её в рубли с последующей выдачей зарплат, пенсий и пособий (как это делается в современной России) по причине неконвертируемости рубля (о том, почему рубль был неконвертируемым и на какие цели расходовалась валюта – рассказано в конце главы), вследствие чего рублёвая масса дополнялась в госбюджет только на основе поступаемого золота. Но оно не добывалось в СССР в таком количестве, которое могло бы обеспечить золотым эквивалентом все, вновь печатаемые деньги, взамен невозвращённых, поэтому госбанк теперь был вынужден ликвидировать часть дефицита госбюджета простым допечатыванием денежных знаков, не подтверждённых золотом. Об этом, конечно же, нигде официально не говорилось, и в печати такая информация никоим образом не появлялась. Продолжим. Так как потребление алкоголя в стране, в целом, сильно уменьшилось, то некоторая часть зарплат граждан, из-за невозможности купить алкогольную продукцию, стала откладываться у них или в виде «мёртвых» сбережений, или же перемещаться к разносортным тряпичникам, фарцовщикам, самогонщикам, подпольным торговцам спиртным и прочим спекулянтам – при совершении покупок. Деньги, которые собирались у всех этих теневых «бизнесменов», в дальнейшем, перетекая из рук в руки, и от одних к другим (если весь процесс тоже рассматривать сугубо арифметически), в конце концов, или накапливались у них дома, или оказывались на их сберкнижках, – и в том, и в другом случае преимущественно «мёртвым капиталом», – потому что всем им (самогонщикам, тряпичникам, подпольным торговцам спиртным и другим теневым дельцам) «заработанное богатство» некуда было тратить, – широкого разнообразия отечественных товаров и услуг ещё не было, жильё свободно не продавалось, а за границу не пускали; со времени принятия закона «О кооперации», деньги населения стали перетекать в кооперативы, но из-за отсутствия налоговой системы, наличность из кооперативов в госбанк – не возвращалась. Создалась ситуация, при которой из кругового движения денежной массы стала постоянно выпадать некоторая её доля, – из госбанка людям регулярно выплачивались зарплаты, пенсии и стипендии, но обратно (в госбанк) деньги полноценно не возвращались, потому что эта самая доля теперь оседала у населения: или дома, или на его сберкнижках, или (с 26 мая 1988 года) в кооперативах. И всё сие происходило на фоне того, что часть невозвращённой в госбанк наличности, регулярно восполнялась простым допечатыванием её в госбюджет. Поэтому к 24 июля 1990 года, когда «сухой закон» постановлением Совмина был официально отменён, такого рода сберегательные вклады граждан увеличились на 45 миллиардов рублей, причём это были учтены только те деньги, которые значились на сбережениях в госбанке. Таким образом, «Постановление об ограничении производства и продажи спиртных напитков» способствовало нарастанию и одновременно обесцениванию наличной денежной массы с аккумулированием её в руках населения. Но подобная денежная эмиссия госбанка (с допечатыванием денег, не подтверждённых золотом), начавшаяся с «сухого закона» и продолженная вследствие принятых законов «О государственном предприятии» и «О кооперации», до августа 1989 года ещё не имела никаких пагубных последствий для экономики именно потому, что, как уже говорилось, правительства зарубежных стран пока ещё ничего не знали о творящихся за «закрытыми дверями» финансовых безобразиях, вследствие чего экономическая ситуация в СССР в их понимании была стабильная, и посему рубль на «чёрном рынке» сохранял устойчивость, а в народе ещё не происходила торговая паника. И когда после августовских 1989 года поправок к закону «О госпредприятии» зарубежные правительства смогли, наконец, вникнуть в механизм вращения денег между госбанком, госпредприятиями, хозрасчётными производствами, кооперативами и населением, и понять, что значительная часть невозвращённых денег просто допечатывается в госбюджет (другая часть вновь печатаемых денег обеспечивалась добываемым золотом) – с этого момента вся денежная масса, накопленная у граждан, в том числе и благодаря «сухому закону», стала быстро обесцениваться на «чёрном рынке» по отношению к валютам. А так как «чёрный рынок», напомним, играл роль негласного регулятора в спокойствии советской экономики, то внезапный рост курса валют на нём создал покупательский ажиотаж (явившийся причиной исчезновения товаров из государственных магазинов) и привёл к увеличению цен в кооперативной торговле (на базарных рынках).

…………………..

Начавшийся с осени 1989 года рост цен в кооперативной торговле, усилил спад производства в индустриальной сфере, который и без того был обусловлен возникшей рассогласованностью и раздробленностью предприятий, доселе состоявших в объединениях. Содействовал этому такой фактор. Необходимые суммы безнала, повторим, выделялись госпредприятиям раз в год, как правило, в конце осени, при утверждении их рабочего плана на следующий год. Предприятия, не перешедшие на хозрасчёт, – в основном это были оборонные производства и объекты государственного значения, – значительную часть 1990 года справлялись с выполнением плана, закупая всё необходимое у хозрасчётных предприятий, используя те безналичные оборотные средства, которые пока ещё были у них на счетах. Но уже к концу 1990 года им не стало хватать выделенных государством безналичных денег для расчётов с поставщиками, находящимися на самофинансировании, потому что поставщики, зная об обесценивании рубля на «чёрном рынке», постоянно повышали цены на поставляемые материалы (напомним, безнал, полученный хозрасчётными предприятиями от госпредприятий в качестве прибыли, теперь можно было обналичивать в госбанке – специализированном банке). Осенью 1990 года госпредприятиям снова выделили безналичные оборотные средства – уже на 1991 год, но на фоне несобираемости налогов, они вновь были съедены раскручивающейся инфляцией; результатом стал спад производства запланированной Госпланом продукции. При этом государство печатало деньги и своевременно выдавало их рабочим госпредприятий (именно госпредприятий и госструктур), пенсионерам и студентам в виде зарплат, пенсий и стипендий.

Рыночная экономика, уродливо введённая в социалистическую систему, привела к тому, что кое-где на хозрасчётных предприятиях (именно на хозрасчётных) в 1990—1991 годах стали происходить задержки зарплат рабочим. Причина заключалась в следующем. Кроме того что данный факт был нередко связан с нечестностью и алчностью их начальства, этому способствовало и то, что предприятия, перешедшие на самофинансирование и самоокупаемость (хозрасчётные), должны были самостоятельно «искать деньги», то есть находить заказы для своих предприятий, а в связи с тем что инфляция съедала безналичные фонды госпредприятий, то последние оказывались неплатёжеспособными для хозрасчётных производств, которые не могли получить деньги от госпредприятий за свои поставки. В результате рабочим хозрасчётных предприятий частично выдавали зарплату продукцией, выпускаемой на их производствах, в расчёте на то, что люди, продав её где-нибудь и кому-нибудь, смогут таким образом получить наличность.

……

К середине 1991 года Горбачёву и его правительству стал понятен драматизм ситуации и ошибочность преобразований, основанных, прежде всего, на несовершенстве налоговой системы, незнании и неимении опыта управления государством в совмещённых экономиках, но вернуть всё к прошлому (почему ими, в общем-то, и был организован путч 19 августа) они уже не могли, потому как старые механизмы централизованного управления предприятиями и взаимодействия между ними – были разрушены, а новые и, самое главное, правильные – выработаны не были.

Увидев плоды своих «реформ», и чтобы как-то скрыть свою глупость от всего мира, Горбачёв с радостью согласился на эту, рождённую в ЦРУ и предложенную ему избавительную, спасительную и как бы оправдательную для него историю о том, что он не по своему недоумию развалил СССР, а наоборот, якобы изначально, будучи их агентом, намеренно и целенаправленно уничтожал великую державу, о чём он сам неоднократно говорил впоследствии. Подобная легенда выгодна в первую очередь ЦРУ, так как она создаёт этому ведомству большую значимость и поднимает его разведку на достойную высоту; выгодна она и Горбачёву, спрятавшему под сенью придуманной сказки свою неспособность и неумение управлять страной. Осознав свои ошибки, поняв безвыходность положения и предчувствуя скорый развал СССР, Горбачёв, по-видимому, решил утвердить и закрепить в сознании мирового сообщества мнение о своём шпионаже в пользу ЦРУ. Для этого в конце 1991 года он стал лихорадочно исполнять наущения и советы заокеанских пестунов по роспуску силовых ведомств и важных государственных структур СССР. Вот хронология событий (литер. 5): 29 августа 1991 года им издаётся указ «Об упразднении военно-политических органов в Вооружённых силах, в Комитете Госбезопасности, во внутренних и в железнодорожных войсках», уничтоживший политотделы в этих структурах; 6 сентября того же года, госсоветом под председательством Горбачёва принимается решение «О независимости трёх прибалтийских республик»; 22 октября этим же госсоветом принимается постановление о ликвидации КГБ СССР; 14 ноября этим же властным органом принимается постановление «Об упразднении Министерств и других центральных ведомств СССР». И только после проведённой такого рода законодательной и юридической «артподготовки» по конституционному устройству СССР, когда в течение короткого периода все руководящие и силовые структуры государства были разогнаны, упразднены и уничтожены, только после этого, по заранее подготовленному сценарию всё того же ЦРУ, 8 декабря на «благодатной основе» были подписаны Беловежские соглашения с участием «последователя» дел Горбачёва, а именно, Б.Н.Ельцина, в своё время замеченного и выпестованного западными спецслужбами для строительства «новой России». Всё сие указывает на то, что Горбачёв до второй половины 1991 года не являлся агентом ЦРУ, а только в последние месяцы, именно в последние месяцы этого года, после неудавшегося августовского переворота, поняв, что иного выхода (кроме как назваться агентом ЦРУ) у него нет, стал действовать по указке западных «друзей», которые в то же время вели весьма продуктивную агитационную работу в среднеазиатских и закавказских республиках по приобретению ими независимости от СССР, благодаря которому, к слову сказать, данные республики и вошли-то в цивилизацию.

……

Существует много всевозможных мнений по поводу развала СССР, таких как: закрытость границ и изоляция в связи с этим советских граждан от внешнего мира, ограниченность ассортимента бытовой и пищевой продукции, заниженные цены товарной массы; разрастание межнациональных конфликтов внутри страны; обвал с середины 1980-х годов мировых цен на нефть, суммирование перечисленных факторов, и прочее. Кроме того в ВУЗах современной России социалистическая система преподаётся как нежизнеспособная и ошибочная, которая будто бы привела государство к трагическому финалу. Всё это заблуждения. На самом деле весь негатив, начавшийся в СССР, «вырос» из одной и, можно сказать, самой главной причины – бездумного соединения социализма с капитализмом в результате принятия двух законов: «О госпредприятии», сломавшего всю плановую работу государственных производств, и закона «О кооперации», – разрешавших частное предпринимательство при минимальной собираемости налогов, следствием которых стало разрушение экономики на основе сильнейшей девальвации рубля. Сии законы объединяли две диаметрально противоположные по своему устройству экономические системы, при полном отсутствии механизмов их совмещения. Поэтому процесс распада СССР – это не вина социализма, а результат бездарного управления государством, которое своей экономической стабильностью и военной мощью было обязано как раз не частному капиталу, а именно государственной плановой системе производства, созданной, отлаженной и отточенной до мелочей, сначала в период правления И.В.Сталина, а затем и в последующие десятилетия.

Обеспеченность советского рубля золотом. Причина неконвертируемости рубля.

Бытует ошибочное мнение, что советский рубль не обеспечивался золотом. Помимо того что до реформы 1961 года доллар официально приравнивался к 5 рублям, а после реформы он стал стоить 55 – 65 копеек (курс всё время колебался), помимо этого в защиту рубля говорят сами за себя ещё три факта. Первый: в течение последних десятилетий советского времени, доллар на «чёрном рынке» стоил около 10 рублей, и если учесть, что доллар тогда был обеспечен золотом, то из сего следует, что и рубль – тоже был обеспечен золотом. Необходимо иметь в виду: на «чёрном рынке» доллар стоил столько не потому, что он был дороже рубля, а потому, что купить его было весьма сложно, – подпольные дельцы сильно рисковали, опасаясь правоохранительных органов. Второй факт: с начала 1992 года, когда границы «новой России» открылись для зарубежных «друзей», доллар начал дорожать, – в начале года он официально стоил несколько рублей, 1 июля 1992 года – 125,26 рублей, а к концу 1992 года уже 414, 5 рублей. Это также говорит о том, что рубль изначально был обеспечен золотом. Резкое его падение связано, прежде всего, с неумной и неправильной экономической политикой тогдашних властей «новой России» (в частности, отсутствием длительное время чёткой системы налоговых сборов и вытекающей отсюда инфляцией), в результате чего в стране начинался хаос, а также и с тем, что при переходе государства на рыночную экономику, когда старые связи между бывшими советскими предприятиями рушились, а новых, рыночных, ещё создано не было, люди, боясь неопределённого будущего, старались хранить деньги непременно в твёрдой валюте, скупая её по возможности. Доллар в то время стал играть роль товара на рынке, ценность которого определялась не реальным его соотношением к рублю, а паническими настроениями в народе и стремлением граждан перевести свои сбережения в валюту. В эпоху правления Б.Н.Ельцина, вследствие начавшихся «добрососедских» отношений между Россией и «дружественными» западными странами, сведения об отечественном золотом запасе больше не являлись тайной за семью замками, и если бы рубль вообще не был бы обеспечен золотом, то его в 1992 году никак бы не воспринимали зарубежные государства. Третий факт: проведение – в целях сохранения твёрдости рубля – облигационных займов; подробнее – в Приложении №3.

Советский рубль был неконвертируемым не потому, что он не обеспечивался золотом (как многие полагают), а потому, что СССР представлял собой замкнутое и самодостаточное государство и не нуждался ни в каких торговых сношениях с внешним миром, так как научно-производственного потенциала и природных ресурсов было вполне достаточно для его самообеспечения. Фирмы капиталистических стран не допускались советскими властями к совместному сотрудничеству и по этой причине никак не были финансово связанными с советскими предприятиями, вследствие чего зарубежные правительства – здесь внимание! – не имели возможности ни посчитать, ни определить точного соотношения рубля к своим валютам, поэтому рубль для них и являлся неконвертируемым. Сделаем паузу. Во времена НЭП рубль стал конвертируемым в результате введения в стране рыночных механизмов, при которых, кроме разрешения внутренней, частной торговли, в СССР ещё и допускался иностранный капитал со сдачей ему в аренду (концессиями) некоторых, ранее национализированных предприятий. Привлечением зарубежного капитала советское руководство надеялось поднять отечественную промышленность, но чтобы подобное сотрудничество стало возможным, нужно было привести расчётную систему к такому знаменателю, когда капиталист мог спокойно конвертировать валюту в рубли и рубли в валюту с правом свободного перемещения капитала через границу. Для этого государство выпустило новые деньги (взамен предыдущих «совзнаков»), обеспеченные золотом, причём данный факт наблюдался и контролировался представителями иностранных государств, иначе невозможно было перейти на рыночные отношения с фирмами и компаниями зарубежных стран, «денежные короли» которых в свою очередь должны были быть уверены в твёрдости рубля и подтверждении его золотом, ведь, как говорилось только что, ряд предприятий сдавались им в виде концессий, от коих зарубежный капитал ожидал хороших барышей, – то есть получать на территории СССР рублёвую прибыль, без проблем конвертировать её в валюту из госбюджета СССР (куда она поступала от продажи зерна в Европу, о чём рассказано в Приложении №2), с дальнейшим переводом капитала, выраженного теперь уже в валюте, за границу, в свои личные банки. И наоборот, рубль опять стал неконвертируемым в то время, когда рыночная экономика (НЭП) была свёрнута, границы вновь закрылись, а иностранные фирмы разогнаны (как выдавливались зарубежные компании из СССР, рассказано в предпоследней главе книги Валерия Шамбарова «Нашествие чужих. Почему к власти приходят враги», – она есть в интернете). Итак, продолжим. В результате закрытости границ и невозможности в связи с этим вести торговлю на основе свободной конвертации валют, СССР взаимодействовал с капиталистическими странами следующим образом. За проданное сырьё получал валюту, а потом за эту же валюту (огромная часть которой шла на помощь многочисленным соцстранам, коих СССР в буквальном смысле слова тащил на своих плечах) покупал необходимую импортную продукцию – зерно (в неурожайные годы), кофе, чай, цитрусовые, одежду и обувь – для своего населения, что расширяло внутреннюю торговлю и помогало возвращению рублёвой массы в госбюджет. После августовских 1989 года поправок и дополнений к закону «О госпредприятии», разрешивших советским производствам самостоятельное сотрудничество с фирмами капиталистических государств, свободного обменного курса также не было, потому что правительство теперь уже искусственно продолжало держать его на уровне 64 копеек за доллар. Сие объяснялось, прежде всего, нежеланием руководства страны подрывать доверие советских людей к незыблемости государства и его национальной денежной единице, хотя в реальности, из-за обналичивания безнала и отсутствия системы налоговых сборов, доллар уже стоил намного дороже. И только с открытием в апреле 1991 года валютной биржи Госбанка СССР, доллар по коммерческому курсу стал стоить 1 рубль 80 копеек.

Какие меры были необходимы для укрепления экономики СССР?

При введении в социализм рыночных отношений, схема взаиморасчётов между предприятиями – государственными и перешедшими на хозрасчёт (кооперативами) – по безналу, не связанному с наличными деньгами, больше не применима. Поэтому нужно было перейти на расчётно-конвертируемую систему, при которой, наоборот, безнал должен был быть привязан к наличным деньгам, чтобы она позволяла и выполнять внутригосударственные задачи, и торговать с фирмами капстран, пополняя госбюджет валютой и печатая на её основе рублёвую массу. Для решения данного вопроса, ставшего безотлагательным после августовских 1989 года изменений закона «О госпредприятии», следовало перевести общую сумму вращающегося в стране безнала – в наличность, используя тот коэффициент, на который (во сколько раз) отличалось количество безнала от количества золотой рублёвой наличности, учитывая, что сама, имеющаяся наличность, к сему времени уже была разбавлена «сухим законом» и влившимися в неё – с января 1988 года – суммами безнала. Тогда рубль девальвировался бы по отношению к валютам на какую-то величину, а потом стабилизировался бы в соответствующих к ним пропорциях. Рассмотрим отвлечённо: допустим, коэффициент соотношения безнала к золотой рублёвой наличности составлял 10: 1; а с учётом того, что наличность на момент перехода к общей конвертации уже была девальвирована «сухим законом» и влившимися в неё суммами безнала, то соотношение рубля к доллару, – если доллар взять за основу, – надо было брать не как раньше 0,64: 1 (64 копейки за 1 доллар), а скажем, как уже 1,3: 1 (1 рубль 30 копеек за 1 доллар); значит, окончательно рублёвый эквивалент приравнялся бы к доллару как 13 рублей за 1 доллар (10 х 1,3). Закрепить (стабилизировать) рубль на достигнутом уровне нужно было разработав и применив чётко функционирующий механизм не простого налогообложения, а именно жёсткого прогрессивного налогообложения (способствующий должному наполнению госбюджета, о чём будет много говориться в последующих главах) хозрасчётных производств и кооперативов, ни в коем случае не делая поблажек последним в виде двухлетних отсрочек по уплате налогов (что супротив тому было разрешено законом «О подоходном налоге с кооперативов», на два года освобождающим от налогов ряд кооперативных направлений, обозначенных выше), а незамедлительно начать собирать их, – вновь повторим, – по жёсткой прогрессивной шкале, строго наказывая местных чиновников и частных предпринимателей за неисполнение закона, вплоть до уголовной ответственности. Госпредприятиям, не подлежащим переводу на хозрасчёт (оборонным и государственного значения), выделялся бы тогда уже не «пустой безнал», а девальвированная до определённой величины золотая наличность, которую они использовали бы для взаимодействия между собой и для расчётов с кооперативными (хозрасчётными) производствами; по окончании планового периода, госпредприятия сдавали бы остаток наличности или, наоборот, выручку (наличную прибыль) – обратно, государству, через свои министерства; директорат и рабочие госпредприятий получали бы зарплаты (премии) как и раньше – из госбанка, согласно новым, установленным государством окладам для инженерно-технических работников и сдельным зарплатам для рабочих. Вместе с тем не делать секретов из реального, фактически существующего курса рубля к валютам, уж коли решили развивать рыночные отношения с внешним миром (напомним, все сведения об обвале рубля всплывали лишь на «чёрном рынке» и оттуда паническими настроениями расходились в народ), а, напротив, через телевидение и другие СМИ сделать общедоступной информацию о соотношении рубля к валютам, растолковать людям смысл проводимых реформ, объяснить им, что несмотря на увеличение торговых цен в какое-то количество раз (в связи с валютным курсом), их зарплаты, пенсии и сбервклады тоже увеличатся в такое же количество раз, что для них, в общем-то, ничего не поменяется и жизненный уровень их не ухудшится, что если, предположим, хлеб стоил 24 копейки при зарплате в 120 рублей, то стал бы стоить (при, допустим, том же 10: 1 коэффициенте соотношения безнала к наличности) 2 рубля 40 копеек при зарплате в 1200 рублей, что всё сие нужно для выхода на внешний рынок, что рублёвая масса теперь будет допечатываться в госбюджет не только на основе собственной добычи золота, но ещё и на основе поступающей от продаж валюты (конвертация валюты в рубли); проведение подобного рода морально-психологической, разъяснительной работы – успокоило бы население, тем самым резко снизив в нём панику и потребительский ажиотаж.

Сразу возникают два вопроса. Каким образом можно было бы предотвратить денежные афёры среди руководства госпредприятий, ведь при переходе на взаиморасчёты наличностью, к тому же на основе взаимодействия с хозрасчётными предприятиями, у них обязательно возник бы соблазн личного обогащения за счёт бюджетных средств? Дело в том что плановость работы госпроизводств, разрабатываемая для них в Госплане, ему подотчётная и им же контролируемая, в том числе и в использовании выделенных госпредприятиям денег, эта самая плановость – уже сводила бы воровство к минимуму и урезала бы возможность директората госпредприятий совершать «шаги в сторону» от линии задач, запланированных Госпланом; наряду с тем выполнению всего запланированного Госпланом способствовала бы устойчивость рубля по отношению к валютам, потому что при закупках госпредприятиями необходимых комплектующих и прочих материалов у хозрасчётных производств, последние, из-за отсутствия инфляции, не поднимали бы цены на свою продукцию, что помогало бы госпредприятиям своевременно выполнить производственный план. Кроме того за руководствами госпредприятий и хозрасчётных производств, конечно же, необходим был бы вдобавок соответствующий контроль со стороны государства с обязательным привлечением общественного контроля. Да, воровства не удалось бы избежать совершенно, но оно было бы сведено к минимуму, ещё раз повторим: вследствие плановости производства, твёрдости рубля, а также должного надзора фискальных органов государства. Второй вопрос: какие меры надо было бы предпринять, чтобы цены, после того как они были бы увеличены в соответствии с валютным курсом, никогда больше бы не росли ни у хозрасчётных производств, ни в кооперативах, ни в какой-либо другой частной сфере? Ответ заключается в том же: жёсткое прогрессивное налогообложение частного бизнеса, – то есть, чем больше доход, тем больше и налог, – способствовало бы и стабилизации рубля, и стабилизации цен (дальнейшему их неповышению, подробнее – в III главе), и снижению воровства бюджетных средств, включая уменьшение махинаций в торговле, и увеличению зарплат и пенсий бюджетникам – и вообще, являлось бы основой процветания государства (о чём повествуется далее); одновременно проводить политику предоставления налоговых льгот для тех хозрасчётных производств и кооперативов, в которых цены оставались бы стабильные и невысокие.

Важно понимать следующее: промышленность СССР в то время ещё не зависела от импорта; несмотря на имевшее место разворовывание государственного имущества, которое началось с введения закона «О госпредприятии», заводы и фабрики, благодаря мощному потенциалу советской индустрии, ещё не были в большой степени развалены и разграблены, а находились в рабочем состоянии, и достаточно было бы продуманных действий со стороны власти, чтобы уже в 1990 году выправить экономику.

Глава II. Причины неизбежных кризисов в капитализме. Опасность кризисов.

Основой всех экономических кризисов в капитализме является систематическая и безвозвратная потеря госбанком части денежной массы, с перетеканием её в сектор частного бизнеса и увеличением в связи с этим бюджетного дефицита. Истощение госбюджета порождает ряд негативных, вытекающих друг из друга последствий (инфляцию; повышение цен; в результате роста цен – сужение общего потребительского спроса; свёртывание производств, и далее – повсеместное сокращение рабочих мест), о которых подробнее рассказывается ниже, ввергающих государство в экономический коллапс. Базовый сценарий погружения страны в кризис представляет собой следующие два этапа.

Начальный этап. Перетекание денег из госбюджета в сферу частного капитала. В любом капиталистическом государстве бюджетные деньги постоянно перемещаются в руки частного бизнеса вследствие двух основных причин. Первая, – это получение крупными частными компаниями заказов от государства (скажем, производство вооружения, строительство или ремонт объектов государственного значения), в результате чего часть государственных денег, выделенных им для этих целей из госбюджета, остаётся в их собственных банках в виде чистой прибыли (после уплаты налогов; выплаты зарплат рабочим; затрат на приобретение сырья, материалов, электроэнергии и прочих производственных расходов), которая перестаёт принадлежать государственному банку, то есть данной частью денежных знаков госбанк больше не распоряжается. Вторая причина исходит из того, что во всех странах мира существуют огромные массы бюджетников (безработные, пенсионеры, студенты и инвалиды; работники медицинских, научных, образовательных и прочих государственных учреждений, силовых ведомств и других госструктур), находящихся на государственном обеспечении, которые получают денежные выплаты от государства, а оставляют их в частных магазинах и фирмах, приобретая для себя товары потребления и услуги быта; при этом часть государственной (бюджетной) денежной массы, как и в первом случае, остаётся у частных предпринимателей в виде чистой прибыли (после уплаты налогов, выплат зарплат рабочему персоналу и других текущих расходов), которая также перестаёт принадлежать государственному банку, – в том смысле, что сей частью денежных знаков госбанк больше не распоряжается; государство снова выдаёт бюджетникам зарплаты, пенсии и пособия, а те вновь оставляют их в частных магазинах и фирмах. В дальнейшем денежная масса, ушедшая из госбюджета и накопившаяся таким образом у крупных и мелких капиталистов (их чистая прибыль), перемещаясь от одного капиталиста к другому (в результате: приобретения ими друг у друга продуктов питания, одежды и обуви; проведения комфортного отдыха с проживанием в частных отелях; использования услуг частных фирм в строительстве собственных дач, особняков, дворцов, или же покупок друг у друга подобного рода объектов; прочих личных расходов), а от него к следующему и так далее, эта денежная масса в течение какого-то определённого отрезка времени, допустим, квартала, всё равно так и остаётся в секторе частного капитала, то есть в чьих-либо частных руках (прежде всего, в руках крупного капитала), и для госбюджета является потерей, за исключением взимаемых со всех них на разных этапах налогов. Старый цикл (ещё раз повторим, к примеру, ежеквартальный) заканчивается и начинается новый: опять из госбюджета выделяются средства на что-либо и опять часть из этих средств, в конечном счёте, остаётся в руках бизнеса в виде чистой прибыли, которая даже если и не лежит у них «мёртвым» капиталом, а перетекает от одного капиталиста к другому капиталисту (в результате, как уже говорилось, приобретения ими друг у друга пищевых и непищевых товаров, недвижимости, разного рода услуг и прочего), всё равно оседает в течение квартала в чьих-либо частных руках (преимущественно у крупного капитала), и в госбюджет, кроме предписанных законами налоговых отчислений, не возвращается.