Текст бизнес-книги "Невидимые женщины. Почему мы живем в мире, удобном только для мужчин. Неравноправие, основанное на данных"

Автор книги: Кэролайн Криадо Перес

Раздел: Жанр неизвестен

В ходе исследования 2015 г. было выявлено пять наиболее частотных английских слов, обозначающих людей, в статьях, опубликованных в 2014 г. и посвященных взаимодействию человека с компьютером. Обнаружилось, что все они на первый взгляд гендерно нейтральные: user («пользователь»), participant («участник»), person («индивид», «лицо», «человек»), designer («разработчик») и researcher («исследователь», «ученый»)[45]45
  Bradley, Adam, MacArthur, Cayley, Carpendale, Sheelagh and Hancock, Mark, ‘Gendered or Neutral? Considering the Language of HCI’, Graphics Interface Conference 2015, 3–5 June, Halifax, Nova Scotia, Canada, http://graphicsinterface.org/wp-content/uploads/gi2015-21.pdf.


[Закрыть]. Браво, специалисты по взаимодействию человека с компьютером! Великолепно! Вот только, как всегда, есть одна загвоздка. Когда участников исследования попросили в течение десяти секунд подумать над тем, что означают эти слова, а затем нарисовать образы, возникшие в воображении, оказалось, что эти, казалось бы, гендерно нейтральные слова отнюдь не воспринимаются как в равной степени относящиеся и к мужчинам, и к женщинам. Только «разработчика» представляли себе как мужчину менее 80 % участников эксперимента мужского пола (мужчину нарисовали «всего» 70 %). «Ученого» чаще изображали неким бесполым существом, чем женщиной. У участниц эксперимента «мужской перекос» проявлялся не так сильно, но в целом и они чаще воспринимали гендерно нейтральные слова как слова мужского рода, и только «индивида» и «участника» (которых около 80 % мужчин изобразили в виде мужчин) 50 % женщин нарисовали в виде представительницы своего пола.

Эти довольно удручающие результаты перекликаются с результатами серии экспериментов «нарисуй ученого», проводимых не один десяток лет. Большинство участников этих экспериментов упорно рисует мужчин (раньше «мужской перекос» был настолько силен, что о результатах недавнего исследования, в ходе которого женщин-ученых нарисовали аж 28 % детей, СМИ трубили на весь мир как о колоссальном достижении)[46]46
  https://genderedinnovations.stanford.edu/institutions/bias.html.


[Закрыть]. Результаты «компьютерного» эксперимента 2015 г. в целом совпадают (что не может не настораживать) и с данными исследования 2008 г., в ходе которого пакистанских школьников в возрасте девяти-десяти лет просили нарисовать образ, возникающий в их воображении в связи со словом «мы»[47]47
  Naureen Durrani (2008), ‘Schooling the ‘other’: the representation of gender and national identities in Pakistani curriculum texts’, Compare: A Journal of Comparative and International Education, 38:5, 595–610.


[Закрыть]. Ни одна школьница не нарисовала девочку – как, разумеется, и ни один школьник.

Восприятие мира как преимущественно «мужского» мы переносим даже на братьев меньших. В ходе одного исследования ученые демонстрировали участникам эксперимента гендерно нейтральное чучело животного, с помощью местоимений женского рода давая понять, что это чучело самки. Однако подавляющее большинство участников (дети, их родители и воспитатели) все равно воспринимало животное как самца и описывали его, используя местоимение «он»[48]48
  Lambdin, Jennifer R., Greer, Kristen M., Jibotian, Kari Selby, Wood, Kelly Rice and Hamilton, Mykol C. (2003), ’The Animal = Male Hypothesis: Children’s and Adults’ Beliefs About the Sex of Non-Sex-Specific Stuffed Animals’, Sex Roles, 48:11–12, 471–482.


[Закрыть]. Исследование показало, что для того, чтобы хотя бы «половина участников описывала чучело животного с помощью местоимения “она”, а не “он”», животное должно выглядеть «необыкновенно женственно».

Справедливости ради надо сказать, что такое восприятие животного далеко не всегда ошибочно: часто животное – действительно «он», а не «она». В рамках международного исследования 2007 г., в ходе которого было изучено 25 439 персонажей детских телепередач, обнаружилось, что только 13 % персонажей, не являющихся людьми, относятся к женскому полу (доля женщин в общем количестве «человеческих» персонажей была несколько выше, но тоже незначительной – 32 %)[49]49
  http://www.br-online.de/jugend/izi/deutsch/forschung/gender/IZI_Guidelines_WEB.pdf.


[Закрыть]. Анализ фильмов категории G (для детей), вышедших в период с 1990 г. по 2005 г., показал, что только 28 % ролей со словами достается персонажам женского пола. Еще более ярким свидетельством того, что люди – по умолчанию мужчины, была доля женщин в общем количестве участников массовых сцен – всего 17 %[50]50
  http://seejane.org/wp-content/uploads/key-findings-gender-roles-2013.pdf.


[Закрыть].

Мужских ролей в фильмах не только больше, чем женских, – на долю персонажей мужского пола приходится вдвое больше экранного времени, чем на долю персонажей женского пола, а в фильмах, где главный герой – мужчина (а таких большинство), даже втрое больше[51]51
  http://wmc.3cdn.net/dcdb0bcb4b0283f501_mlbres23x.pdf.


[Закрыть]. Только если главная роль в фильме – женская, на долю мужских и женских персонажей приходится равное количество экранного времени (обратите внимание, что даже в этом случае героиням не достается больше экранного времени, чем героям, как можно было бы ожидать). У персонажей-мужчин больше реплик, в целом они говорят вдвое больше женщин: в фильмах, где главный герой – мужчина, в три раза больше; а в фильмах, где две главные роли – мужская и женская, почти в два раза больше. Опять же, лишь в немногих фильмах, где главная роль – женская, персонажи обоих полов присутствуют на экране примерно равное количество времени. Такой дисбаланс обнаруживается не только на кино– и телеэкране. Он повсюду.

Он застыл в скульптурах. Я пересчитала все статуи в базе данных Британской ассоциации общественных памятников и скульптур, и оказалось, что скульптурных изображений одних только мужчин по имени Джон больше, чем изображений вошедших в историю и известных по имени женщин некоролевской крови (единственная причина, по которой я испытываю хоть какое-то почтение к королеве Виктории, – ее привычка повсюду возводить себе памятники, благодаря чему общее количество скульптурных изображений женщин (с учетом коронованных особ) значительно превосходит количество памятников Джонам).

Он проступает на банкнотах. В 2013 г. Банк Англии объявил о замене единственного изображения выдающейся женщины изображением мужчины (я боролась против такой замены не только в Великобритании, но и в других странах, включая Канаду и США, и небезуспешно)[52]52
  http://www.news.com.au/finance/money/australia-a-world-leaderin-female-representation-on-banknotes/news-story/3cf7c3b5ed3838075d571a64c7fcdff6.


[Закрыть].

Он звучит в новостных программах. Раз в пять лет, начиная с 1995 г., проект «Глобальный медиамониторинг»[53]53
  Проект «Глобальный медиамониторинг» (The Global Media Monitoring Project, GMMP) – крупнейший исследовательский и правозащитный проект, нацеленный на анализ освещения гендерной проблематики в СМИ. Каждые пять лет с 1995 г. проект собирает данные по таким направлениям, как присутствие женщин в СМИ, дискриминация по половому признаку и гендерные стереотипы. Последнее исследование проводилось в 2015 г. по 114 странам.


[Закрыть] анализирует представленность женщин в печатных и других СМИ. В докладе, опубликованном в 2015 г., указывается, что «доля женщин в общем количестве людей, так или иначе представленных или упомянутых в газетах, на радио и на телевидении, составила лишь 24 %» – ровно столько же, сколько и в 2010 г.[54]54
  http://cdn.agilitycms.com/who-makes-the-news/Imported/reports_2015/highlights/highlights_en.pdf.


[Закрыть]

Этот дисбаланс даже пропечатан в школьных учебниках. Анализ учебных пособий по языку, в течение 30 лет использовавшихся в разных странах, включая Германию, США, Австралию и Испанию, показал, что в предложениях-примерах мужчины фигурируют намного чаще, чем женщины (в среднем соотношение мужчин и женщин в примерах составляет примерно 3:1)[55]55
  Silvina Bongiovanni (2014), ‘‘No se preocupe la señora marquesa’: A study of gender bias in example sentences in the RAE grammar textbook’, IULC Working Papers, 14:1 https://scholarworks.iu.edu/journals/index.php/iulcwp/article/download/26200/31823.


[Закрыть]. Проведенный в США анализ самых популярных учебников истории для старших классов, опубликованных в 1960–1990-е гг., показал, что фотографии известных мужчин превосходят по численности фотографии известных женщин в соотношении примерно 100:18, а в указателях только 9 % имен и фамилий принадлежит женщинам (эта цифра сохраняется и в одном из учебников 2002 г.)[56]56
  Clark, Roger, Allard, Jeffrey and Mahoney, Timothy (2004) ‘How Much of the Sky? Women in American High School History Textbooks from the 1960s, 1980s and 1990s’, Social Education, 68:1, 57–62.


[Закрыть]. Более поздний анализ (2017 г.) десяти вводных курсов по политологии показал, что женщинам в среднем отводится лишь 10,8 % страниц учебника (для некоторых учебников этот показатель составляет всего 5,3 %)[57]57
  Amy L. Atchison (2017), ‘Where Are the Women? An Analysis of Gender Mainstreaming in Introductory Political Science Textbooks’, Journal of Political Science Education, 13:2, 185–199.


[Закрыть]. Аналогичные результаты дал недавний анализ армянских, малавийских, пакистанских, тайваньских, южноафриканских и российских учебных пособий[58]58
  Iveta Silova (2016), ‘Gender Analysis of Armenian School Curriculum and Textbooks Policy Brief’, PhD (June 2016), Arizona State University, https://openknowledge.worldbank.org/bitstream/handle/10986/24948/Gender0analysi0ooks000policy0brief.pdf?sequence=1&isAllowed=y; Chiponda, Annie F and Wassermann, Johann (2016), ‘The depiction of women in the verbal text of a junior secondary Malawian history textbook – an analysis’, Yesterday & Today, 16, 40–59; https://www.ei-ie.org/en/woe_homepage/woe_detail/15405/curriculum-textbooks-and-gender-stereotypes-the-case-of-pakistan; Durrani (2008); Ullah, Hazir and Skelton, Christine (2013), ‘Gender representation in the public sector schools textbooks of Pakistan’, Educational Studies 39:2; 2006, 2007, 2009 and 2010 studies cit. Chiponda, Annie F and Wassermann, Johann (2016).


[Закрыть].

«Мужской перекос» и непропорционально высокая представленность мужчин настолько распространены в культуре, что создатели классической серии научно-фантастических экшн-игр Metroid воспользовались ими, чтобы удивить аудиторию. «Мы гадали, чем бы таким поразить геймеров, и решили снять шлем с [главного героя] Самуса. Кто-то воскликнул: “Народ будет в шоке, если Самус окажется женщиной!”», – вспоминали они в недавнем интервью[59]59
  http://www.siliconera.com/2016/12/02/metroid-developers-discuss-decided-make-samus-aran-woman-new-interview/.


[Закрыть]. А чтобы ни у кого не возникло сомнений в том, что Самус – женщина, они нарядили его в розовое бикини и заставили продемонстрировать попку.

Игра Metroid была и остается исключением из правил. Хотя в докладе Исследовательского центра Пью[60]60
  Исследовательский центр Пью (Pew Research Center) – американский исследовательский центр, занимающийся изучением социальных и демографических проблем, а также общественного мнения в США и мире.


[Закрыть] 2015 г. указывалось[61]61
  http://www.pewinternet.org/2015/12/15/gaming-and-gamers/.


[Закрыть], что в США в видеоигры играет одинаковое количество мужчин и женщин, только в 3,3 % игр[62]62
  http://wmc.3cdn.net/dcdb0bcb4b0283f501_mlbres23x.pdf.


[Закрыть], представленных на пресс-конференциях во время E3 (крупнейшая в мире ежегодная выставка игр)[63]63
  Выставка электронных развлечений (Electronic Entertainment Expo, E3) – ежегодная выставка компьютерных игр, игровых приставок, аксессуаров и т. д., проводимая Entertainment Software Association (ESA).


[Закрыть] 2016 г., главные герои были женщинами. Это даже ниже показателя 2015 г., который, по данным сайта Feminist Frequency[64]64
  Feminist Frequency – сайт, посвященный анализу изображений женщин в массовой культуре.


[Закрыть], составил 9 %[65]65
  https://feministfrequency.com/2015/06/22/gender-breakdown-of-games-showcased-at-e3-2015.


[Закрыть]. Если в демонстрационной версии игры и присутствуют персонажи женского пола, то часто лишь как одна из опций. На E3 2015 г. режиссер Fallout 4 Тодд Ховард продемонстрировал, насколько легко переключаться между «мужскими» и «женскими» версиями, – но лишь для того, чтобы сразу же вернуться к «мужскому» варианту при показе демоверсии игры[66]66
  https://www.kotaku.co.uk/2015/07/15/fifas-struggle-to-include-women-reveals-a-lot-about-gamings-problems-with-diversity.


[Закрыть]. Как отмечалось на сайте Feminist Frequency, опубликовавшем данные по E3 2016 г., «персонажи игр – по умолчанию мужчины»[67]67
  https://feministfrequency.com/2016/06/17/gender-breakdown-of-games-showcased-at-e3-2016/.


[Закрыть].

Следствием непропорционально высокой представленности мужчин, столь прочно укоренившейся в культуре, является то, что опыт и представления мужчин рассматриваются как универсальные, а опыт женщин (то есть, как ни крути, половины населения планеты) – как, скажем так, нишевой. Именно потому, что «мужское есть универсальное», одна дама – профессор Джорджтаунского университета, назвавшая свой курс литературы «Писатели – белые мужчины», попала в заголовки СМИ, хотя бесчисленные курсы под названием «Женщины-писательницы» никого не удивляют[68]68
  http://www.nytimes.com/1991/03/03/nyregion/campus-life-georgetown-white-male-writers-is-the-title-of-english-112.html.


[Закрыть].

Именно потому, что «мужское есть универсальное» (а женское – «нишевое»), фильм о борьбе британских женщин за избирательные права критиковали (не где-нибудь, а в The Guardian) за «чрезмерную ограниченность» (в нем якобы не освещались события Первой мировой войны). Это, к сожалению, доказывает, что замечание, сделанное Вирджинией Вулф в 1929 г. – «Критик считает книгу серьезной, если речь в ней идет о войне, и не стоящей внимания, если в ней описываются чувства женщин в гостиной», – актуально и по сей день[69]69
  https://www.theguardian.com/film/2015/sep/05/suffragette-review-historical-drama-tub-thumps-hard-despite-having-your-vote.


[Закрыть]. Именно поэтому В.С. Найпол критикует сочинения Джейн Остин за «узость», но при этом никто не ждет от фильма «Волк с Уолл-стрит», что там будет показана война в Персидском заливе, а от норвежского писателя Карла Уве Кнаусгора – что он будет писать о ком-либо, кроме себя (или цитировать более одной писательницы), чтобы заслужить похвалу The New Yorker за освещение в своей шеститомной автобиографии «вопросов, волнующих всех нас».

Именно поэтому в статье в «Википедии», посвященной сборной Англии по футболу, речь идет о мужской сборной, а женской сборной посвящена отдельная статья. Именно поэтому в 2013 г. «Википедия» разделила американских писателей на «американских романистов» и «американских романисток». Именно поэтому в 2015 г. анализ статей в «Википедии» на разных языках показал, что в статьях, посвященных женщинам, встречаются такие слова, как «женщина», «представительница слабого пола» или «леди», а в статьях, посвященных мужчинам, нет слов «мужчина», «представитель сильного пола» или «джентльмен» (потому что люди – по умолчанию мужчины, а о женщинах можно и умолчать)[70]70
  https://ai2-s2-pdfs.s3.amazonaws.com/05e1/0638aab94ca0d46ddde8083ff69859a0401e.pdf.


[Закрыть].

Период XIV–XVII вв. мы называем эпохой Возрождения, хотя, как отмечает социопсихолог Кэрол Теврис в книге 1992 г. «Ложная мерка для женщин» (The Mismeasure of Woman), возрождение не коснулось женщин, которым по-прежнему не давали участвовать в интеллектуальной и творческой жизни. Мы называем XVIII в. эпохой Просвещения, но просвещение, хотя и расширило «права человека», «сузило права женщин, которым было отказано в праве самостоятельно распоряжаться своим имуществом, зарабатывать и получать высшее и профессиональное образование». Мы считаем Древнюю Грецию колыбелью демократии, хотя женщины (половина населения) там были лишены права голоса.

В 2013 г. СМИ превозносили британского теннисиста Энди Маррея за то, что «после 77 лет ожидания» он принес Великобритании победу на Уимблдоне, хотя на самом деле в 1977 г. ее добилась Вирджиния Уэйд. Три года спустя один спортивный репортер назвал Энди Маррея «первым, кто завоевал две олимпийские теннисные золотые медали» (на что Энди Маррей справедливо заметил, что «у Винус и Серены [Уильямс], кажется, по четыре такие медали»)[71]71
  https://www.theguardian.com/lifeandstyle/womens-blog/2016/aug/17/normal-society-means-male-andy-murray-venus-serena-williams?CMP=fb_gu.


[Закрыть]. В США никто не сомневается в том, что сборная страны по футболу не только ни разу не выигрывала чемпионат мира, но даже ни разу не вышла в финал, хотя на самом деле это не так. Женская сборная США по футболу четырежды побеждала на чемпионате мира[72]72
  https://www.ussoccer.com/stories/2016/08/05/19/54/160805-wnt-a-historyof-the-usa-at-the-olympic-games.


[Закрыть].

В последние годы имел место ряд похвальных попыток решить проблему неослабевающего культурного «мужского перекоса», но их обычно встречали в штыки. Когда компания Marvel Comics сообщила, что в четвертом фильме о супергерое Торе он будет женщиной[73]73
  http://www.independent.co.uk/arts-entertainment/books/news/thor-aswoman-marvel-reveals-new-incarnation-of-superhero-in-comic-series-9608661.html.


[Закрыть], фанаты киновселенной взбунтовались, – хотя, как отмечал журнал Wired, «никто не пикнул», когда Тор появился на экране в виде лягушки[74]74
  https://www.wired.com/2015/10/hugo-awards-controversy.


[Закрыть]. Когда франшиза «Звездные войны» выпустила два фильма подряд с женщинами в главных ролях, взрыв возмущения сотряс маносферу[75]75
  http://www.mamamia.com.au/star-wars-movie-features-a-female-lead; http://screencrush.com/rogue-one-female-lead-angry-fans/.


[Закрыть]. Один из самых продолжительных британских телесериалов – «Доктор Кто», научно-фантастический сериал об инопланетянине, меняющем форму и периодически перевоплощающемся в новое обличье. 12 раз пришелец выступал в мужских телах. Но в 2017 г. он впервые превратился в женщину. Один из бывших исполнителей роли Доктора – Питер Дэвисон – выразил «сомнение» в правильности приглашения на роль Доктора Кто женщины[76]76
  http://www.telegraph.co.uk/news/2017/07/21/former-doctor-peter-davison-says-female-choice-role-means-loss/.


[Закрыть]. По его мнению, лучше бы Доктор стал «мальчиком». Актер сокрушался о том, что «мальчикам не хватает примеров для подражания». Взбудораженные мужчины наводнили Twitter призывами к бойкоту телесериала и упреками в адрес его создателей за «политкорректность» и стремление угодить «либеральной» публике[77]77
  https://www.insider.com/doctor-who-first-woman-jodie-whittaker-sexist-reactions-2017-7.


[Закрыть].

Колин Бейкер, сыгравший шестое воплощение Доктора Кто, не согласился со своим предшественником – Питером Дэвисоном, сыгравшим пятое воплощение. По его мнению, мальчикам «в качестве примеров для подражания 50 лет показывали одних мужчин». И вообще, заметил он, разве пример для подражания обязательно должен быть того же пола, как и те, для кого он предназначен? «Разве не может быть примером для подражания просто человек?» – вопрошал актер. На самом деле нет, Колин, потому что, как мы могли заметить, под словом «человек» подразумевается мужчина. Да и в любом случае, факты говорят о том, что если женщины, в общем-то, готовы брать пример с лиц противоположного пола, то мужчины – нет. Женщины покупают книги о мужчинах, а мужчины не покупают (или, по крайней мере, редко покупают) книги, написанные женщинами или о женщинах[78]78
  https://www.theguardian.com/books/2014/nov/25/readers-prefer-authors-own-sex-goodreads-survey.


[Закрыть]. Когда в 2014 г. создатели серии компьютерных игр в жанре приключенческого боевика Assassin’s Creed объявили, что в новом кооперативном режиме, рассчитанном на нескольких игроков, не будет играбельных женских персонажей – ассасинов, некоторые геймеры-мужчины одобрили это решение[79]79
  https://kotaku.com/ubisoft-cut-plans-for-female-assassins-in-unity-1589278349.


[Закрыть]. Играть за женщин им неинтересно, заявили они.

Журналистка Сара Дитум отреагировала мгновенно. «Да неужели? – ехидно спрашивала она в своей колонке. – Вы играли за синих ежей. Вы играли за морских пехотинцев – киборгов. Вы играли за паршивых укротителей драконов. […] Но мысль о том, что главными персонажами игры могут быть женщины, со своим внутренним миром, с сильным характером, не укладывается у вас в голове?»[80]80
  http://www.kotaku.co.uk/2014/06/16/whole-assassins-creed-thing.


[Закрыть] С одной стороны, Сара Дитум, разумеется, права – формально. Технически куда проще вообразить себя женщиной, чем синим ежом. Но с другой стороны, она ошибается, потому что у синего ежа есть одна очень важная особенность, объединяющая его с геймерами-мужчинами, и она перевешивает видовые различия: еж Соник – самец. Мы знаем это, потому что он не розовый, у него нет бантика на голове и он не кривляется. Он принадлежит не к особому, нетипичному полу, а к стандартному, не нуждающемуся в опознавательных знаках.

Такого рода негативная реакция на инклюзию женщин наблюдается по всему культурному ландшафту. Когда в 2013 г. я боролась за то, чтобы на реверсе банкноты Банка Англии осталось изображение выдающейся женщины, некоторые мужчины так взъерепенились, что принялись угрожать мне, обещая изнасиловать, изувечить и убить. Разумеется, не все мужчины, не одобрявшие кампанию, заходили так далеко, но возмущение подобной несправедливостью прорывалось даже в самых взвешенных откликах, которые я получала. Помню, один мужчина уверял меня, что «женщины и так теперь повсюду». Ясное дело, что не «повсюду», раз мне пришлось так упорно отстаивать изображение одной-единственной женщины на банкнотах, но возражение моего оппонента было очень показательно. Для него и ему подобных даже самая робкая попытка инклюзии женщин – явное нарушение правил. Внутри мужского сообщества правила игры были одинаковыми для всех, и мужчинам кажется, что их засилье во всех областях – это объективное следствие их заслуг.

Прежде чем капитулировать, Банк Англии объяснял мужское «засилье» на банкнотах меритократическим подходом: отбор исторических фигур, изображаемых на деньгах, банкнотах, производился, как меня уверяли, на основе «объективных критериев». Чтобы войти в «золотой список ключевых фигур нашего прошлого», человек должен был удовлетворять ряду требований. Он должен был пользоваться широкой известностью и добиться выдающихся успехов в своей области. Его кандидатура не должна была вызывать разногласий в обществе. Наконец, «его вклад в историю страны должен был быть долгосрочным и заслуживать всеобщего признания». Читая этот субъективный перечень заслуг, я понимала, почему Банк Англии смог выбрать изображения только пятерых белых мужчин: из-за нехватки гендерных данных трудно было найти женщин, отвечающих хотя бы одному из этих «объективных» критериев.

В 1839 г. пианистка и композитор Клара Шуман написала в своем дневнике: «Когда-то мне казалось, что я обладаю творческими способностями, но я отказалась от этой мысли; женщина не должна сочинять музыку – ведь если до сих пор ни одной женщине этого не удавалось, почему я думаю, что у меня получится?» Трагедия была в том, что Клара Шуман ошибалась. Женщинам до нее удавалось сочинять музыку, и несколько самых талантливых, плодовитых и влиятельных композиторов XVII и XVIII вв. были именно женщинами[81]81
  См. также Anna Beer (2016): Sounds and Sweet Airs: The Forgotten Women of Classical Music, London.


[Закрыть]. Вот только они не «пользовались широкой известностью», потому что редко добивались признания при жизни – их имена тонули в бездне дефицита гендерных данных, или же их сочинения приписывали мужчинам.

Феликс Мендельсон опубликовал под своим именем шесть произведений своей сестры Фанни Гензель, а в 2010 г. было доказано, что ею написана еще одна партитура, ранее считавшаяся сочинением брата[82]82
  http://www.bbc.co.uk/news/entertainment-arts-39191514.


[Закрыть]. В течение многих лет специалисты по античной литературе полагали, что римская поэтесса Сульпиция Руфа не могла сама написать стихи, подписанные ее именем, – они были слишком хороши, не говоря уже о том, что слишком откровенны для женщины[83]83
  https://www.theguardian.com/commentisfree/2017/sep/18/battle-prejudice-warrior-women-ancient-amazons.


[Закрыть]. Юдит Лейстер, одна из первых голландок, принятых в гильдию художников, при жизни пользовалась известностью, но после смерти в 1660 г. была забыта, а работы художницы начали приписывать ее мужу. В 2017 г. были обнаружены новые полотна художницы XIX в. Каролины Луизы Дейли – ранее их авторами считались мужчины, один из которых вообще не был художником[84]84
  https://www.theguardian.com/world/2017/feb/01/caroline-louisa-daly-art-men-attribution.


[Закрыть].

В самом начале XX в. выдающийся британский инженер, физик и изобретатель Герта Айртон заметила, что заблуждения «очень живучи […] но у заблуждений, связанных с авторством женщин, чьи работы приписываются мужчинам, больше жизней, чем у кошки». Она была права. Во всех учебниках по-прежнему пишут, что открытие роли хромосом в определении пола эмбриона (ранее считалось, что пол зависит от внешних условий) принадлежит Томасу Ханту Моргану, хотя на самом деле эксперименты на мучных червях проводила Нетти Стивенс. Это заблуждение живет и распространено и по сей день, несмотря на то что сохранилась переписка между двумя учеными, в том числе письмо, а котором Морган просит Нетти рассказать о подробностях ее эксперимента[85]85
  https://news.nationalgeographic.com/news/2013/13/130519-women-scientists-overlooked-dna-history-science/.


[Закрыть]. Открытие Сесилии Пейн-Гапошкиной, что солнце преимущественно состоит из водорода, часто приписывается ее научному руководителю – мужчине[86]86
  http://www.newn.cam.ac.uk/about/history/biographies/.


[Закрыть]. Возможно, самый известный пример подобной несправедливости – это история Розалинд Франклин, чьи исследования (в ходе экспериментов с рентгеновскими лучами и измерением отдельных клеток она пришла к выводу, что ДНК состоит из двух цепей и остатка фосфорной кислоты) подготовили почву для «открытия» структуры ДНК Джеймсом Уотсоном и Фрэнсисом Криком (за которое эта парочка получила Нобелевскую премию).

Все это не означает, что Банк Англии отказывался изображать женщин на банкнотах по злому умыслу. Дело лишь в том, что кажущаяся объективность на поверку может оказаться сильнейшим «мужским перекосом»: как показывают приведенные выше примеры, из-за распространенного в прошлом обычая приписывать женские заслуги мужчинам женщины ну никак не могли соответствовать требованиям Банка Англии. Ведь заслуги зависят от общественного мнения, а это мнение определяется культурной средой. И если эта среда, как у нас, страдает «мужским перекосом», она неизбежно ставит женщин в невыгодное положение по сравнению с мужчинами. Это происходит по умолчанию.

Пример Банка Англии и его субъективных критериев отбора исторических фигур, изображаемых на банкнотах, показывает также, что «мужской перекос» может выступать как причиной, так и следствием дефицита гендерных данных. Из-за того что Банк Англии не учитывал дефицит исторических гендерных данных, разработанная им процедура отбора исторических фигур основывалась на оценке исключительно мужских заслуг; даже такое, казалось бы, легко выполнимое требование, как бесспорность заслуг, весьма спорно – ведь, как блестяще заметила историк Лорел Тэтчер Ульрих, «женщины, которые хорошо себя ведут, не имеют шанса войти в историю». В итоге Банк Англии не только не способствовал ликвидации дефицита гендерных данных, но и усиливал его.

Субъективность критериев оценки заслуг, маскирующаяся под объективность, проявляется повсюду. В 2015 г. британская школьница выпускного класса Джесси Маккаби заметила, что из 63 музыкальных произведений, включенных в обязательную программу по музыке, не было ни одного сочиненного женщиной. Она пожаловалась в экзаменационный совет Edexcel[87]87
  Edexcel – один из экзаменационных советов Великобритании, контролирующий присвоение учащимся и выпускникам средних школ аттестатов и квалификаций.


[Закрыть], но не нашла понимания. «Учитывая, что женщины-композиторы не получили широкой известности в рамках западной (как и любой другой) классической традиции, – ответили экзаменаторы, – включение их произведений в учебную программу вряд ли имеет смысл». Здесь важна формулировка. Совет Edexcel не пишет, что женщин-композиторов не было, – в конце концов, только в «Интернациональной энциклопедии женщин-композиторов»[88]88
  Видимо, автор имеет в виду «Интернациональную энциклопедию женщин-композиторов» Аарона Коэна (International Encyclopedia of Women Composers, by Aaron I. Cohen), впервые изданную в 1981 г. и включавшую более 5000 статей.


[Закрыть] более 6000 статей. Экзаменаторы ссылаются не на отсутствие женщин-композиторов, а на «канон», то есть набор произведений, роль которых в формировании западной культуры считается общепризнанной.

Формирование канона выдается за процесс отбора музыкальных произведений на основе объективных критериев, но на самом деле эти критерии так же субъективны, как и любое суждение, выносимое в обществе, где отсутствует равноправие. Ни одно произведение, сочиненное женщиной, не вошло в канон, потому что исторически женщины не могли добиться известности на поприще музыкальной композиции. На протяжении большей части истории, если им вообще позволялось сочинять музыку, их произведения звучали лишь для узкого круга родных и друзей. Они были практически лишены возможности сочинять большие оркестровые произведения, столь важные для репутации композитора, – подобное занятие считалось «неподобающим» для женщины[89]89
  Beer (2016).


[Закрыть]. Сочинение музыки было для женщин не более чем дамским рукоделием, не профессией[90]90
  Несмотря на то, что Фанни Гензель с детства считалась необычайно одаренной, отец сказал ей, что профессионально сочинять музыку позволительно ее брату, Феликсу Мендельсону, а для нее музыка может и должна остаться лишь дамским рукоделием, приятным времяпрепровождением.


[Закрыть]. Даже в XX в. Элизабет Мэконки (первая женщина, занявшая пост президента Гильдии композиторов Великобритании) была ограничена в своих притязаниях такими издателями, как Лесли Буси, который «не мог взять у женщины для публикации ничего, кроме песенок».

Даже если бы «песенки», которые дозволялось сочинять женщинам, включались в канон, у женщин все равно не было ни денег, ни влияния для того, чтобы сохранить свое наследие. В книге «Песни и напевы: забытые сочинительницы классической музыки» (Sounds and Sweet Airs: The Forgotten Women of Classical Music) Анна Беер сравнивает певицу и плодовитого композитора XVII в. Барбару Строцци (которая «за свою жизнь опубликовала больше музыкальных произведений, чем любой другой композитор ее времени») с одним из ее современников, Франческо Кавалли. Должность капельмейстера собора Святого Марка в Венеции (которую в то время могли занимать только мужчины) приносила Кавалли неплохой доход и обеспечивала достаточное влияние для того, чтобы все его работы, в том числе не опубликованные при жизни, хранились в библиотеке. Он мог позволить себе платить архивариусу, чтобы тот сохранял их. У него была возможность (которую он и использовал) заранее оплатить исполнение сочиненных им месс в годовщину его смерти. У Барбары Строцци таких возможностей не было, и она не могла позаботиться о сохранении памяти о себе так же, как Кавалли. Поэтому продолжать настаивать на определяющей роли канона, в который не вошли произведения женщин, подобных Строцци, – значит закреплять историческую несправедливость, порождаемую «мужским перекосом».

Теми же причинами, что исключение женщин из истории культуры, объясняется недопущение их во властные структуры, которым, в свою очередь, нередко оправдывают то, что школьные уроки истории посвящены почти исключительно жизни мужчин. В 2013 г. в Великобритании разгорелась дискуссия о преподавании истории, инициированная Майклом Гоувом, который в то время занимал пост министра образования и продвигал новую национальную учебную программу по истории, «возвращающую к основам»[91]91
  http://www.telegraph.co.uk/women/womens-life/9790633/Will-Govesposh-white-blokes-history-curriculum-ignore-women.html.


[Закрыть]. Он и его сторонники, этакая армия Грэдграйндов[92]92
  Грэдграйнд – персонаж романа Чарльза Диккенса «Тяжелые времена» (1854), «поклонявшийся только фактам». – Прим ред.


[Закрыть] XXI в., настаивали, что детям нужны «факты»[93]93
  www.telegraph.co.uk/education/educationopinion/9973999/Sorry-NUTGoves-history-reforms-are-no-pub-quiz.html.


[Закрыть]. Что им требуется «прочный фундамент для знаний».

Этот «прочный фундамент», сложенный из «кирпичиков-фактов», которые должен знать каждый ребенок, грешил, помимо прочих недостатков, почти полным игнорированием женщин. В программу для учащихся 7–11 Key Stage 2 («второй ключевой этап», или младшая ступень средней школы) не было включено ни одной женщины, кроме двух королев из рода Тюдоров. На «третьем ключевом этапе», или старшей ступени средней школы (11–14 лет), ученикам предлагалось познакомиться с жизнью всего лишь пяти женщин, четыре из которых (Флоренс Найтингейл, Мэри Сикол, Джордж Элиот и Анни Безант[94]94
  Найтингейл, Флоренс (1820–1910) – знаменитая британская сестра милосердия, социальный реформатор, статистик и основательница современного сестринского дела. Сикол, Мэри (1805–1881) – ямайская медсестра, участница Крымской войны. Элиот, Джордж (настоящее имя – Мэри Энн Эванс; 1819–1880) – английская писательница. Безант, Анни (1847–1933) – известный теософ, второй президент Теософского общества, борец за права женщин, писатель и оратор, сторонница независимости Ирландии и Индии. – Прим. ред.


[Закрыть]) были «свалены в кучу» в разделе «Меняющаяся роль женщин», что давало все основания верно предположить, что остальная часть учебной программы была посвящена исключительно мужчинам.

В 2009 г. известный британский историк Дэвид Старки раскритиковал женщин-историков за то, что они, по его мнению, слишком много внимания уделяют женам короля Генриха VIII, а не самому монарху, который, по его словам, должен рассматриваться как «центральная фигура»[95]95
  http://www.telegraph.co.uk/culture/tvandradio/5077505/History-hasbeen-feminised-says-David-Starkey-as-he-launches-Henry-VIII-series.html.


[Закрыть]. Отвергая «мыльную оперу» его личной жизни как малозначимую по сравнению с официально признанными политическими заслугами (в частности, реформацией), Дэвид Старки настаивал, что, «если взглянуть на историю Европы непредвзято, мы увидим, что ее (за исключением последних пяти минут) творили белые мужчины, потому что именно у них были власть и влияние; делать вид, что это не так, – значит фальсифицировать историю».

Позиция Дэвида Старки основана на убежденности, что частная жизнь человека не имеет значения. Но разве это так? Взять хотя бы частную жизнь некой Агнес Хантингдон (род. после 1320 г.), о которой нам известно из материалов судебных разбирательств, связанных с двумя ее замужествами[96]96
  https://teachingwomenshistory.com/teaching-resources/medieval-women/.


[Закрыть]. Мы выясняем, что она была жертвой домашнего насилия и что законность ее первого брака оспаривалась, поскольку родные не одобряли ее выбор. Вечером 25 июля 1345 г., после того как второй муж напал на нее, Агнес Хантингдон сбежала из дома. Той же ночью муж Агнес явился в дом ее брата. У него был нож. Насилие в отношении женщины, жившей в XIV в. (и отсутствие у нее свободы выбора), – что это: малозначимые подробности ее частной жизни или часть истории женского бесправия?

Произвольное разделение человеческой жизни на частную и общественную в любом случае носит безусловно искусственный характер. Частное и общественное тесно переплетаются друг с другом, одно не существует без другого. В беседе со мной Кэтрин Эдвардс, учительница истории, активно участвовавшая в кампании против реформ Майкла Гоува, обратила мое внимание на недавнее исследование, посвященное роли женщин в Гражданской войне в США. Эта роль была далеко не второстепенной: «женщины с их пониманием своего предназначения полностью подорвали боеспособность конфедератов».

Женщины, принадлежавшие к высшим слоям общества и воспитанные на безусловной вере в миф о своей слабости и беспомощности, просто не могли преодолеть уверенность, что настоящие леди не должны трудиться. Будучи не в силах заставить себя занять рабочие места, оставленные отправившимися на фронт мужчинами, они в письмах умоляли мужей дезертировать, вернуться домой и защитить их. Простые женщины проявили свое недовольство более активно – они организовали сопротивление политике конфедератов, «потому что практически голодали, и им нечем было кормить семьи». Игнорировать роль женщин при анализе итогов Гражданской войны в США – значит поддерживать дефицит не только гендерных данных, но и данных, касающихся становления Соединенных Штатов. Эта роль, пожалуй, из тех «фактов», которые не мешает знать.

История людей. История искусства, литературы, музыки. История самой эволюции человека. Все это преподносится нам как набор объективных фактов. Но на самом деле эти факты лгут. Все они искажены, потому что не учитывают половину человечества, – лгут даже сами слова, которыми мы передаем полуправду. Это искажение выливается в дефицит данных. Оно коверкает наше представление о самих себе и представления о том, что, как нам кажется, мы знаем о самих себе. Оно питает миф об универсальности мужчин. Вот это действительно факт.

Миф об универсальности мужчин отличается необычайной живучестью. Он и сегодня влияет на наши представления о себе – и если мы что-то поняли за последние несколько лет, так это то, что самоидентификация, то есть осознание своей половой, этнической или другой принадлежности, – отнюдь не мелочь. Самосознание – великая сила, которую мы игнорируем и искажаем себе на погибель: Трамп, Брекзит и ИГИЛ[97]97
  Организация, запрещенная в Российской Федерации.


[Закрыть] (приведем лишь три свежих примера) – эти глобальные явления, опрокинувшие мировой порядок, – все это проекты, движущей силой которых, в сущности, служит самосознание. Искажать и игнорировать самосознание нас заставляет именно «мужской перекос», скрывающийся под маской гендерно нейтральной универсальности.

Мужчина, с которым у меня был короткий роман, пытался переубедить меня, уверяя, что я ослеплена идеологией. По его мнению, будучи феминисткой, я не могу воспринимать мир объективно и рационально, так как смотрю на него сквозь призму феминизма. Когда я возражала, что то же самое можно сказать и о нем (он считал себя либертарианцем), он не соглашался со мной. Нет! Он объективен. Его устами говорит здравый смысл, «абсолютная истина» Симоны де Бовуар. Свой взгляд на мир он считал универсальным, а взгляд феминистки – нишевым, идеологизированным.