Текст бизнес-книги "Лев Троцкий и политика экономической изоляции"

Автор книги: Ричард Дэй

Раздел: Экономика, Бизнес-книги

Ричард Б. Дэй
Лев Троцкий и политика экономической изоляции

© Белых А. А., научн. ред., введение, «Л.Д. Троцкий и возможность построения социализма», 2013

© Белых А. В., пер. с англ., 2013

© Cambridge University Press, 1973

© ФГБОУ ВПО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации», 2013

Введение

Четвертой книгой серии «Экономическая история в прошлом и настоящем» стал перевод книги канадского историка, профессора Торонтского университета Ричарда Дэя «Лев Троцкий и политика экономической изоляции». Одной из задач любого введения является рассказать читателю о причинах и целесообразности издания той или иной книги. В данном случае в этом почти нет необходимости. Значение Л. Д. Троцкого для российской истории XX века очевидно[1]1
  Иногда его роль даже преувеличивалась. Так, генерал-губернатор Киева Ф. Ф. Трепов сообщал, что в день покушения на П. А. Столыпина его убийца Д. Богров «обедал в ресторане Метрополь, находящемся против городского театра, с известным врагом монархического государственного строя Львом Троцким-Бронштейном» (см.: Зеньковский А. В. Правда о Столыпине. Нью-Йорк, 1956. С. 237). Согласно другой легенде, в 1935 году один из крупнейших магазинов Ленинграда – ДЛТ («Дом ленинградской торговли») был назван так потому, что более логичное название – ЛДТ («Ленинградский дом торговли») напоминало бы о Л. Д.Троцком. (См.: http:// walkspb.ru/zd/dlt.html.)


[Закрыть]. Троцкизм как политическое движение не исчез со смертью Троцкого и существует до сих пор.

В настоящее время почти все работы Троцкого вполне доступны читателям. Многие из них переизданы, большая часть доступна в интернете. Это относится и к документам, входящим в Архив Троцкого. Журнал «Бюллетень оппозиции», издававшийся с 1930 по 1940 год, доступен на двух электронных ресурсах. Классическая биографическая трилогия И. Дойчера переведена на русский язык, причем третья часть – в двух вариантах. Значительным вкладом в изучение советской истории стали семь книг В. 3. Роговина, относившегося к Троцкому с очевидной симпатией[2]2
  Эти интересные книги доступны онлайн. См.: http://trst.narod.ru/rogovin/ index.htm.


[Закрыть]. Написанная Г. Чернявским биография Троцкого, фактически представляющая собой серьезную научную монографию, в 2010 году вышла в популярной серии «Жизнь замечательных людей». Исследований, посвященных Троцкому, немало, и работа политологов и историков по изучению его работ и жизни продолжается[3]3
  Некоторые из них включены в дополнительную библиографию, опубликованную в приложении. В нее включены также доступные в Интернете материалы, имеющие отношение к жизни и деятельности Троцкого.


[Закрыть]. Вместе с тем, хотя Троцкий написал несколько серьезных экономических работ и во многом повлиял на экономическую политику советской власти, эта сторона его деятельности почти не привлекала внимание исследователей. Книга Дэя, опубликованная в 1973 году издательством Кэмбриджского университета (Великобритания), по-прежнему является единственной монографией, посвященной экономическим взглядам Троцкого.

Мы убеждены, что все серьезные зарубежные исследования о России, ее истории, экономике, политике, культуре, людях должны быть переведены на русский язык и изданы в нашей стране. Поэтому публикация переводов работ, посвященных экономической истории России, – одна из основных задач нашей серии. Без изучения экономических взглядов и концепций Троцкого нельзя понять ни советской истории, ни судьбы марксистской идеи о построении коммунизма. В связи с этим издание в нашей серии книги Дэя совершенно логично.

Мысль издать этот перевод возникла у меня достаточно давно – еще в 1988 году, после личного знакомства с Дэем, которое произошло в его университетском офисе в городе Торонто. Одновременно я планировал переиздать книгу Троцкого «Преданная революция». Однако удалось издать лишь один из разделов – «Социальные корни термидора»[4]4
  См.: Вестник ЛГУ. 1990. Сер. 5. Вып. 3. № 19. С. 109–113.


[Закрыть]. В 1990–1991 годах я вел переговоры об издании книги Дэя с Государственным издательством политической литературы, она была даже включена в план. Однако летом 1991 года издательство отказалось от публикации книги, мотивируя это тем, что на нее поступило от читателей всего 20 тыс. предварительных заказов. Идея издания была надолго отложена и реализуется только теперь. К сожалению, издательская деятельность в нашей стране приблизилась к западным стандартам и получение 20 тыс. заказов на научную книгу стало несбыточной мечтой.

Не ставя задачи дать в предисловии подробный анализ этой интересной книги, отметим главное. Дэй рассмотрел историю СССР и эволюцию взглядов Л. Д. Троцкого, В. И. Ленина, Н. И. Бухарина, Г. Е. Зиновьева, Л. Б. Каменева, Г. Я. Сокольникова, И. В. Сталина на строительство социализма с точки зрения экономических отношений советской России с западными странами. Этот новый подход к отечественной истории оказался весьма плодотворным. Основная идея Дэя заключается в том, что Троцкий не возражал против строительства социализма в одной стране, он считал ошибочной концепцию возможности построения социализма в отдельно взятой стране. По мнению Троцкого, в условиях изоляции от Запада относительно отсталая экономика СССР не смогла бы обеспечить более быстрые темпы роста по сравнению с экономикой мирового капитализма. Между тем любой социальный строй побеждает лишь в том случае, если обеспечивает более высокую производительность труда. Исследуя взгляды Троцкого, его деятельность, борьбу с политическими противниками, соотношение концепций изоляционизма и интеграции с Западом, Дэй дает новую и весьма убедительную интерпретацию большого периода советской истории – от октябрьской революции до 1940 года. Анализ автора основан на хорошем знании фактов и глубоком исследовании источников. Изложение материала дано достаточно лаконично, но вполне доступно.

Следует сказать несколько слов о работе над переводом. Прежде всего я хочу искренне поблагодарить Дэя за помощь в подготовке этого издания. Специально для российской публикации он написал предисловие, которое фактически стало отдельной вводной главой книги. Дэй также прислал мне тексты русских цитат из Архива Троцкого, что весьма облегчило подготовку издания. При переводе мы старались максимально сохранить стиль автора, ограничиваясь минимальным количеством редакционных комментариев. Все цитаты из русских публикаций были сверены с первоисточниками. Во всех цитатах сохранены авторская орфография и стиль, а также использование курсива. Все сноски, которые содержались в книге Дэя, помещены в конце глав, при этом в сносках на газеты нами добавлены названия статей, из которых приведены цитаты, и номера газетных страниц. Комментарии к тексту Дэя, сделанные научным редактором, помещены в сносках в конце страниц.

В качестве приложения к книге Дэя публикуются две работы Троцкого – «Новая экономическая политика» и «К социализму или к капитализму?». Эти работы не переиздавались и недоступны в Интернете. Между тем они дают яркое представление об эволюции экономических взглядов Троцкого и не потеряли своего исторического и научного значения.

Книга Ричарда Дэя будет полезна как профессиональным историкам и экономистам, так и всем, кто интересуется нашей историей. Остается лишь пожалеть, что между ее первой публикацией и сегодняшним днем прошло 40 лет.

А. А. Белых

Л.Д. Троцкий и возможность построения социализма

 
Наверно, вы не дрогнете,
Сметая человека.
Что ж, мученики догмата,
Вы тоже – жертвы века.
 

Б. Пастернак

И. Дойчер, автор самой известной биографии Троцкого, вышедшей в трех книгах, очень удачно назвал его «пророком»[5]5
  Дойчер И. Троцкий: Вооруженный пророк. 1879–1921. М.: Центрполиграф, 2006; Дойчер И. Троцкий: Безоружный пророк. 1921–1929. М.: Центрполиграф, 2006; Дойчер И. Троцкий: Изгнанный пророк. 1929–1940. М.: Центрполиграф, 2006. См. также перевод третьей части, вышедший раньше: Дойчер И. Троцкий в изгнании. М.: Политиздат, 1991.


[Закрыть]. Название этих книг Дойчеру подсказали рассуждения Н. Макиавелли о том, следует ли реформаторам воздействовать на людей убеждением или нужно применять силу оружия. Вывод Макиавелли таков: «Все вооруженные пророки победили, а все безоружные погибли»[6]6
  Макиавелли Н. Государь. Искусство стратегии. М.: Эксмо, Спб.: Мидгард, 2007. С. 32.


[Закрыть]. Для Дойчера, как и для Макиавелли, пророк – это преобразователь, который пытается заменить старые порядки новыми. Но у этого термина есть и другой смысл. Пророк тем и отличается от обычных прорицателей, что его предсказания носят масштабный характер и, в основном, сбываются. Пророчества Троцкого действительно нередко сбывались, причем иногда с негативными для него самого последствиями. Приведем несколько примеров.

В 1904 году Л. Д. Троцкий, полемизируя по поводу ленинских методов организации российской социал-демократической рабочей партии, писал: «Во внутренней партийной политике эти методы приводят, как мы еще увидим, к тому, что наша партийная организация “замещает” собой партию, ЦК замещает партийную организацию, и, наконец, “диктатор” замещает собою ЦК, далее, к тому, что комитеты делают “направление” и отменяют его, в то время как “народ безмолвствует”»[7]7
  Троцкий Л.Д. Наши политические задачи. (Тактические и организационные вопросы.) Женева: типография РСДРП, 1904. С. 54. Последние слова – отсылка к заключительной сцене трагедии А. С. Пушкина «Борис Годунов».


[Закрыть]. В принципе, этот тезис вполне мог появиться в работах Троцкого в 1923–1924 годах, когда он безуспешно пытался бороться за внутрипартийную демократию. Стране суждено было «увидеть» не только появление диктатора Сталина, заместившего собой ЦК и Политбюро, но и результаты его правления, в том числе убийство Троцкого в 1940 году.

В 1921 году Троцкий иронизировал над «левыми» коммунистами в Европе. Обсуждая вопрос о том, что они могли бы объединиться в новую организацию, он писал: «IV Интернационалу, если бы он возник, меньше всего грозила бы опасность стать очень многочисленным». Троцкий был уверен, что в случае возникновения IV Интернационале, «субъективизм, истеричность, авантюризм и революционная фраза» будут представлены в нем во «вполне законченном виде»[8]8
  Троцкий Л.Д. Доклад об итогах ш конгресса Коммунистического Интернационала на II конгрессе Коммунистического Интернационала молодежи 14 июня 1921 г. // Троцкий Л.Д. Пять лет Коминтерна. М., Л.: Госиздат, 1925. С. 286.


[Закрыть]. История созданного им самим IV Интернационала вполне подтвердила это предсказание. Организации, входившие в Интернационал, не были массовыми, и в нем постоянно происходила внутренняя борьба, приводившая к расколам.

На XI съезде РКП (б) в 1922 году Троцкий, занимавший пост военного наркома, подверг критике Д. Рязанова. По его мнению, этот ученый, досконально знавший марксистскую литературу, якобы неправильно применял марксизм на практике. Рязанов пошутил, что он делает это так же, «как военный министр в области политической экономии». Троцкий сразу ответил, с явным кокетством и самоиронией: «Может быть, военному министру не полагается писать теоретические труды в области политической экономии, и за это мы его будем бить»[9]9
  Одиннадцатый съезд Российской Коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. 27 марта – 2 апреля 1922 г. М.: Изд. отд. ЦК РКП, 1922. С. 245.


[Закрыть]. Иронизировал он напрасно – менее чем через три года, в январе 1925 года, он был смещен со своего поста, а «бить» его стали еще раньше – в 1923 году.

Троцкий был уверен, что если не произойдет революций в нескольких развитых капиталистических странах, социализм в СССР построить не удастся. Война и интервенция не были, по его мнению, главной угрозой для строительства социализма. В своей последней крупной работе «Преданная революция»[10]10
  К анализу этой книги обращались многие исследователи – в одной из статей была даже предпринята попытка формализовать и изучить подход Троцкого с использованием математической теории катастроф (см.: Burkett J.P. Soviet Economic Development: A Fold Catastrofe? // Comparative Economic Studies. 1987. Vol. XXIX. No. 3. P. 70–93).


[Закрыть], написанной в 1936 году, накануне Второй мировой войны, Троцкий писал: «Даже военное поражение СССР оказалось бы лишь коротким эпизодом в случае победы пролетариата в других странах. И наоборот, никакая военная победа не спасет наследия Октябрьской революции, если в остальном мире удержится империализм»[11]11
  Троцкий Л.Д. Преданная революция. M.: НИИ культуры, 1991. С. 192.


[Закрыть]. И это главное его пророчество сбылось. Сам Троцкий был искренним марксистом и до конца своих дней был уверен в конечной победе коммунизма. Главной трагедией его жизни стало не то, что он погиб от руки агента НКВД Р. Меркадера, а то, что коммунистической идее, борьбе за которую он отдавал все свои силы, не суждено было воплотиться в жизнь.

Хотя попытка построить в России коммунистическое общество окончилась неудачей, она оказала огромное влияние на все страны. Перефразируя известное высказывание, можно сказать, что во всемирной истории XX век начался в 1917 году и завершился в 1991 году. Троцкий был убежден, что Сталин и его новая властная бюрократия предали революцию и ее идеалы. Он считал, что тот экономический и политический строй, который сформировался в СССР в 1930-е годы, не был социализмом. Произошел «термидор», который при определенном развитии событий мог привести к реставрации капитализма. Однако, по его мнению, при правильной политике партии ситуация в стране и во всем мире могла стать иной и победа коммунизма была бы вполне вероятна.

Принято говорить, что история не знает сослагательного наклонения. Тем не менее совершенно правомерно поставить ряд важных вопросов. Была ли в принципе возможность создать коммунистическую экономику в классическом марксистском понимании этой категории? Или, если говорить о первой фазе коммунизма – создать социалистическую экономику? Если воспользоваться терминологией точных наук, то можно сказать, что вопрос о строительстве социализма в одной стране, который вызвал горячие дискуссии в партии в 1920-е годы, является частным случаем этого более общего вопроса. Какую роль сыграл Троцкий в теоретическом и практическом решении проблемы построения социализма? Для ответа на эти вопросы сначала рассмотрим, каковы были марксистские представления[12]12
  В настоящей работе мы не рассматриваем работы так называемых «легальных марксистов» и немарксистские варианты социализма.


[Закрыть] о социалистической экономике до Октябрьской революции 1917 года.

Марксизм о социалистической экономике

Согласно теории К. Маркса, любые экономические отношения, в том числе и капиталистические, не являются вечными. Экономическая история человечества представлялась ему как последовательная смена способов производства – азиатского, античного, феодального, буржуазного, коммунистического. «На известной ступени своего развития материальные производительные силы общества приходят в противоречие с существующими производственными отношениями, или – что является только юридическим выражением последних – с отношениями собственности, внутри которых они до сих пор развивались. Из форм развития производительных сил эти отношения превращаются в их оковы. Тогда наступает эпоха социальной революции»[13]13
  Маркс. К. К критике политической экономии // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. T. 12. М.: Госполитиздат. С. 7.


[Закрыть]. Свойственные капиталистическому способу производства противоречия, экономические кризисы, концентрация производства, обнищание трудящихся и обогащение капиталистов в конце концов приводят к тому, что ему на смену приходит другой способ производства – коммунистический. В первом томе «Капитала», в разделе «Историческая тенденция капиталистического накопления», этот процесс описан следующим образом: «Монополия капитала становится оковами того способа производства, который вырос при ней и под ней. Централизация средств производства и обобществление труда достигают того пункта, когда они становятся несовместимыми с их капиталистической оболочкой. Она взрывается. Бьет час капиталистической частной собственности. Экспроприаторов экспроприируют»[14]14
  Маркс К. Капитал. T. 1 // Там же. T. 23. С. 772–773.


[Закрыть]. (Впоследствии Ленин сказал, что в агитационных целях вполне можно обходиться без латинских слов и использовать это выражение в русском варианте – «грабь награбленное»[15]15
  Ленин В.И. Заключительное слово по докладу об очередных задачах Советской власти на заседании ВЦИК 29 апреля 1918 г. // Ленин В.И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. М.: Изд-во политической литературы, 1974. T. 36. С. 269. Далее в книге в ссылке на это издание будет указываться: Ленин В.И. Полн. собр. соч., номер тома и страницы.


[Закрыть]).

Нет необходимости подробно описывать экономическую систему, которая, согласно марксистским представлениям, была бы характерна для коммунистического строя. Это – общественная собственность на средства производства, уничтожение товарного производства, исчезновение классов, динамично и эффективно развивающиеся производительные силы. На первой ступени развития (при социализме) произведенный продукт распределялся бы в соответствии с трудовым вкладом работников, а затем, при полном коммунизме, когда «все источники общественного богатства польются полным потоком»[16]16
  Маркс К. Критика Готской программы // Маркс К., Энгельс Ф. Соч., 2-е изд. T. 19. М.: Госполитиздат. С. 20.


[Закрыть], распределение производилось бы по потребностям.

Важно отметить, что неизбежность перехода к коммунизму обосновывалась не этическими соображениями о необходимости покончить с эксплуатацией человека человеком, а чисто экономическими доводами, самой логикой социально-экономического анализа. Маркс писал: «Ни одна общественная формация не погибает раньше, чем разовьются все производительные силы, для которых она даёт достаточно простора»[17]17
  Маркс К. К критике политической экономии // Там же. T. 12. С. 7.


[Закрыть]. Капитализм был обречен, поскольку он становился тормозом на пути развития производительных сил. Приходящий ему на смену новый, более совершенный, общественный строй основывался бы на экономике с более высокой производительностью труда, избавил бы общество от разрушительных кризисов перепроизводства, ликвидировал бы непроизводительное потребление капиталистов, и, в результате, смог бы обеспечить и благосостояние, и свободное развитие каждого индивида.

Маркс был уверен, что процесс формирования социализма будет иметь менее насильственный характер, чем процесс формирования капитализма: «там дело заключалось в экспроприации народной массы немногими узурпаторами, здесь народной массе предстоит экспроприировать немногих узурпаторов»[18]18
  Маркс К. Капитал. T. 1 // Там же. T. 23. С. 753.


[Закрыть]. Такая трактовка предусматривала возможность как насильственного, так и мирного получения власти пролетариатом. Если всей «народной массе» противостоят лишь «немногие узурпаторы», рабочая партия может просто победить на выборах. Предполагалось также, что механизм экспроприации капиталистов мог быть различным, при этом безвозмездная экспроприация совсем не считалась единственным вариантом. Так, Ф. Энгельс в одной из своих последних работ писал: «Как только наша партия овладеет государственной властью, ей надо будет просто экспроприировать крупных землевладельцев, точно так же как промышленных фабрикантов. Произойдет ли эта экспроприация с выкупом или без него, будет зависеть большей частью не от нас, а от тех обстоятельств, при которых мы придем к власти… Маркс высказывал мне – и как часто! – свое мнение, что для нас было бы всего дешевле, если бы мы могли откупиться от всей этой банды»[19]19
  Энгельс Ф. Крестьянский вопрос во Франции и Германии // Там же. T. 22. С. 523.


[Закрыть]. Первым, хотя и неудачным, опытом нового строя стала Парижская коммуна, просуществовавшая с i8 марта по 28 мая 1871 года.

Интересно, что ни европейских, ни российских марксистов почти не интересовал вопрос о том, что будет происходить после взятия власти пролетариатом и как после социалистической революции будет организовано управление экономикой. Этот, в общем-то, удивительный феномен, можно объяснить следующими причинами:

1. Прежде всего, считалось, что детальное обсуждение устройства будущего общества свойственно только социалистам-утопистам. Марксизм, являясь наукой, исходил из того, что общество развивается на основе экономических законов, поэтому неправильно увлекаться предсказаниями. «Мы не занимаемся сочинением утопических систем устройства будущего общества», – писал Энгельс[20]20
  Энгельс Ф. Жилищный вопрос // Там же. T. 18. С. 221.


[Закрыть]. Ему вторил К. Каутский, сравнивавший попытки описать «организацию государства будущего» с «написанием истории предстоящей войны»[21]21
  Каутский К. Социалистическое государство будущего. Вторая часть «Эрфуртской программы». Одесса: «Социалистическая библиотека» А. Копельмана, [1917] – С. 38.


[Закрыть]. Это отношение к проблеме было общепринятым и сохранялось достаточно долго, вплоть до Октябрьской революции.

2. Социалистическая революция даже в начале 1917 года представлялось делом достаточно далекого будущего, поэтому не было смысла предаваться абстрактным рассуждениям. Ярким примером этого стало выступление В. И. Ленина 9 января 1917 года в Цюрихе в Народном доме, на собрании швейцарской рабочей молодежи. В своей речи он выразил уверенность в том, что победа социализма неизбежна, однако добавил: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции», лишь «молодежь будет иметь счастье не только бороться, но и победить в грядущей пролетарской революции»[22]22
  Ленин В.И. Доклад о революции 1905 года // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 30. С. 328.


[Закрыть]. Отметим, что Ленину в это время было 46 лет, а до начала революции в России оставалось меньше двух месяцев.

3. Большевики, в том числе и Ленин, в принципе не понимали всей сложности задачи создания социалистической экономики. Согласно марксистским представлениям, революция должна была произойти тогда, когда производительные силы достигнут высокой степени обобществления и уже будут «готовы» для социализма. Поэтому дальнейшее развитие пойдет легко и быстро. Впоследствии Г.Е. Зиновьев сказал об этом так: «Накануне октябрьской революции многие из нас верили, что превращение России в государство-коммуну пойдет более быстрыми шагами, чем это оказалось на самом деле»[23]23
  Восьмой Всероссийский Съезд Советов Рабочих, Крестьянских, Красноармейских и Казачьих депутатов. Стенографический отчет (22–29 декабря 1920 года). М.: Госиздат, 1921. С. 208.


[Закрыть].

4. Для многих большевиков задача разработки экономических вопросов управления страной даже после революции не казалась актуальной, поскольку российская революция рассматривалась как составная часть мировой революции. Ю. Ларин писал, что и после завоевания власти «ряд товарищей ориентировался на мировую революцию в самом непродолжительном времени. Они считали у нас все весьма временным «до мировой революции» и по этой причине вначале не особенно вдавались в формы и методы организации хозяйства на краткий, как они думали, переходный период»[24]24
  Ларин Ю. Государственный капитализм военного времени в Германии. М., Л.: Госиздат, 1928. С. 5. Это высказывание Ларин продолжил так: «Отсюда отчасти и произошел тот уже опубликованный факт, что первое полугодие советской власти мне была предоставлена широкая возможность единоличного составления и публикации мер экономического законодательства и управления, то за своей подписью, то за подписью Вл. Ильича или других подлежащих товарищей». (Там же.) Описание Лариным собственной роли имеет отчетливый характер саморекламы, но, по-видимому, оно достоверно, иначе в 1928 году этот текст не прошел бы цензуру. Действительно, он сыграл определенную роль в создании системы военного коммунизма, был одним из руководителей ВСНХ и председателем Комитета экономической политики.


[Закрыть].

5. В годы первой мировой войны большое влияние на формирование взглядов Ленина и других большевиков на социалистическую экономику оказало знакомство с организацией хозяйства в Германии. В этой стране были созданы Военно-промышленный комитет, а также другие специальные организации, которые, осуществив планомерную реорганизацию немецкой экономики в условиях военного времени, управляли промышленностью и сельским хозяйством[25]25
  Информация об этом содержалась, в частности, в статьях Ларина о Германии, опубликованных в 1914–1917 годах в российской легальной печати. См.: Ларин Ю. Государственный капитализм военного времени в Германии. М., Л.: Госиздат, 1928. Ларин писал также об опыте трудовой повинности в Германии. (См.: Ларин Ю. Трудовая повинность и рабочий контроль. Пг.: Книга, 1918.)


[Закрыть]. Предполагалось, что этот опыт может быть полезен и для построения социализма в России. Конечно, серьезные ученые, даже среди марксистов, понимали спорность такого подхода. В частности, А. А. Богданов провел анализ влияния войны на организацию экономики и культуру общества и пришел к выводу о том, что «государственный капитализм есть система приспособлений новейшего капитализма к двум специальным условиям эпохи: военно-потребительному коммунизму и процессу разрушения производительных сил»[26]26
  Богданов А.А. Вопросы социализма (1918) // Богданов А.А. Вопросы социализма. Работы разных лет. М.: Изд-во политической литературы. 1990. С. 342.


[Закрыть]. Поскольку Богданов считал, что «социализм есть прежде всего новый тип сотрудничества – товарищеская организация производства», он был убежден, что его нельзя строить с использованием форм государственного капитализма. Точно так же очень далеко отстоял от социализма и военный коммунизм, который являлся, по его мнению, «особой формой общественного потребления – авторитарно-регулируемой организацией массового паразитизма и истребления»[27]27
  Там же. С. 343.


[Закрыть].

Первым ученым, который проанализировал возможную организацию социалистического хозяйства, стал К. Баллод[28]28
  Карла Баллода (1864–1931) обычно считают немцем. На самом деле он латыш, Карлис Балодис, уроженец Рижского уезда Российской империи. Одна из его работ – «Грядущие экономические вопросы России» (СПб.: изд. т-ва Глобус, 1906) написана на русском языке.


[Закрыть], опубликовавший в Германии в 1898 году под псевдонимом Атлантикус книгу «Государство будущего». Его работы были широко известны в России, а книга «Государство будущего» вышла в России в 1906 году сразу в трех издательствах, и была переиздана в 1920 году[29]29
  Атлантику с. Взгляд в государство будущего /Под ред. В. Я. Железнова. Киев: Изд. Е.П. Горской, 1906; Атлантикус. Государство будущего. Производство и потребление в социальном государстве. СПб.: Дело, 1906 (вышло два издания); Атлантикус. Производство и потребление в будущем социалистическом государстве. Одесса: Освобождение труда, 1906; Баллод К. Государство будущего. Перевод со 2-го совершенно переработанного издания. М.: Всероссийский Центральный Союз Потребительских обществ, 1920.


[Закрыть]. Основная идея Баллода заключалась в том, что «современные производительные силы, при планомерном общественном приложении их, могут доставить всем необходимое благосостояние»[30]30
  Атлантику с. Взгляд в государство будущего/Под ред. В. Я. Железнова. Киев: Изд. Е. П. Горской, 1906. С. XIX.


[Закрыть]. Он произвел детальные расчеты для Германии и показал, что в условиях социалистической организации хозяйства и при широком использовании технических средств доходы рабочих могли быть увеличены вдвое или втрое, а рабочее время сокращено вдвое. При этом возможно было бы не экспроприировать собственность капиталистов, а выкупить ее на вполне выгодных для них условиях.

Хотя Баллод в основном обсуждал вопросы, которые в современной терминологии относятся к микроэкономике, она сделал некоторые интересные замечания об экономике общества в целом и о будущей роли государства. Он был убежден, что если государство будет управлять «решительно всем», то «не совсем несправедливым окажется утверждение, предполагающее, что порядки социалистического строя будут походить на порядки смирительного дома»[31]31
  Там же. С. 6.


[Закрыть]. По мнению Баллода, государство должно организовывать производство только основных продуктов и услуг. Отвечая на критику Э. Бернштейна, считавшего, что социалистическому государству не справиться с регулированием сотен тысяч предприятий, он доказывал, что необходимо управлять всего несколькими тысячами предприятий с хорошей техникой, объединенных в «две-три дюжины отраслей, для которых только то и нужно решить вопрос относительно организации работы»[32]32
  Атлантикус. Марксизм или теория наивысшей производительности. СПб.: Тип. т-ва «Общественная польза», 1907. С. 60–61.


[Закрыть]. Баллод не дал описания того, что он понимал под государственным управлением этими предприятиями, но, очевидно, речь шла о сохранении рыночных отношений крупных предприятий с поставщиками сырья и потребителями продукции.

Еще более известной, чем работа Баллода, была книга Каутского «На другой день после социальной революции»[33]33
  У современного читателя название этой книги не может не вызвать ассоциаций с названиями известных фильмов о природных катастрофах – «Завтра, или ядерная принцесса» (режиссер А. Панкратов) и «The Day After Tomorrow» – «Послезавтра» (режиссер Р. Эммерих).


[Закрыть], написанная на основе одной из двух лекций, прочитанных им в Голландии в апреле 1902 года. Он хорошо знал книгу Баллода и даже написал к ней предисловие, в котором дал ей позитивную оценку. В тот период Каутский занимал позиции ортодоксального марксизма и был признанным лидером немецкой социал-демократии. На русском языке его книга был издана в Женеве под редакцией Ленина уже в 1903 году. Впоследствии она многократно переиздавалась в различных переводах[34]34
  Социальная революция/Под ред. H. Ленина. Женева: Лига русской революционной социал-демократии, 1903; Социальная реформа и На другой день после социальной реформы. Ростов-на-Дону: Донская речь, 1905; Социальный переворот. На другой день после социального переворота/Под ред. H. Ленина. [СПб.]: Тип. Н. П. Собко, [1905]; Социальная революция. На другой день после революции. СПб.: Всеобщая биб-ка Г.Ф. Львовича, 1906; Революционные перспективы. Киев: Правда, 1906; На другой день после социальной революции. Пг.: Луч, 1917; На другой день после социальной революции. Пг.: Пролетарская мысль, 1917; Социалистическое государство будущего. Одесса: «Соц. библ.» А. Копельмана, [1917]; На другой день после социальной революции. Пг.: Изд. Петроградского Совдепа, 1918; На другой день после социальной революции. Пг.: Пролетарская мысль, 1918; Социальная революция. [Пг]: Луч, [1918?]; Социальная революция. М.: Изд-во ВЦИК Советов рабочих, солдатских, крестьянских и казачьих депутатов, 1918.


[Закрыть] (в первом и некоторых последующих изданиях в качестве приложения публиковалось его предисловие к книге Баллода). В своей работе Каутский исходил из того, что пролетариат когда-нибудь овладеет «всей политической властью» и будет «применять ее самым рациональным образом»[35]35
  Каутский К. На другой день после социальной революции. Пг.: Изд. Петроградского Совдепа, 1918. С. ю.


[Закрыть]. Поэтому, как считал Каутский, не пытаясь дать детального описания социалистической экономики, все же было необходимо понять, что именно победивший пролетариат «вынужден будет делать, побуждаемый своими классовыми интересами и под давлением экономической необходимости»[36]36
  Там же. С. и.


[Закрыть].

Рациональная экономическая политика пролетариата, по мнению Каутского, включала ликвидацию безработицы, огосударствление транспорта, сырьевых отраслей, сосредоточение производства на крупных, технически хорошо оснащенных предприятиях, сохранение на длительный период рынка и частной собственности на мелкие предприятия. Он полагал, что в такой ситуации «капиталисты могут остаться управляющими фабрик, но они перестанут быть их господами и эксплуататорами»[37]37
  Каутский К. На другой день после социальной революции. Пг.: Изд-во Петроградского Совдепа, 1918. С. 14.


[Закрыть]. Отношение Каутского к финансам было более радикальным. Он считал, что банкир «есть нечто совершенно лишнее в экономической жизни» и поэтому «его можно без труда экспроприировать одним росчерком пера»[38]38
  Там же. С. 16.


[Закрыть]. В области сельского хозяйства предусматривалась возможность сохранения на длительный срок мелкой частной собственности: «крестьянину нечего бояться социалистического режима»[39]39
  Там же. С. 40.


[Закрыть]. Каутский прозорливо заметил, что «трудности, ожидающие пролетарский режим, лежат не в области собственности, а в области производства»[40]40
  Там же. С. 20.


[Закрыть]. Однако он надеялся, что пролетарская дисциплина, привычка к труду, концентрация производства, рост заработной платы позволят добиться резкого повышения производительности труда.

Троцкий до революции мало интересовался вопросом организации социалистической экономики, его больше увлекали политическая борьба и завоевание власти. Наверняка он хорошо знал книгу Каутского, хотя вряд ли он был согласен с его прогнозом прагматичного, мирного и спокойного развития страны после социальной революции. Неизвестно, когда Троцкий познакомился с работой Баллода «Государство будущего», но, во всяком случае, произошло это не позднее 1906 года, когда, находясь в тюрьме, он писал свою работу «Итоги и перспективы». По мнению Троцкого, «высшая производительность труда в крупных хозяйствах, с одной стороны, необходимость планомерности производства, доказываемая кризисами, с другой стороны, свидетельствовали о хозяйственных преимуществах социализма гораздо красноречивее, чем социалистическая бухгалтерия Атлантикуса». Заслугу Баллода Троцкий видел лишь в том, что тот выразил это преимущество в приблизительных цифровых отношениях. Проанализировав работу Баллода, Троцкий сделал следующий вывод: «Достаточные технические предпосылки для коллективистского производства… имеются уже в течение одного-двух столетий, а в настоящее время социализм технически выгоден не только в государственных, но в огромной мере, и в мировых размерах»[41]41
  Троцкий Л.Д. Итоги и перспективы. М.: Советский мир, 1919. С. 58.


[Закрыть]. Конечно, Троцкий критически относился к идее Баллода о мирном переходе к социализму.

Любопытно, что Троцкий употребил термин «коллективистское производство» – в 1908 году была опубликована статья «Министерство производства в коллективистком государстве»[42]42
  Barone Е. II ministro della produzione nello stato collectivista // Giornale degli Economisti. 1908. Ser 2. Sept. P. 267–293. Oct. P. 391–414.


[Закрыть]. Эта важная работа принадлежала перу итальянского экономиста Э. Бароне, который в своем анализе социализма во многом следовал теории равновесия Л. Вальраса. Бароне построил математическую модель «коллективистского строя», в котором существовала как частная, так и государстственная собственность. Задачей «министерства производства» являлось отыскание наилучшей комбинации экономических ресурсов с целью обеспечения максимального благосостояния людей. В результате построения и анализа системы уравнений, описывающих производство и использование продуктов, Бароне пришел к выводу о том, что экономический механизм коллективистского строя должен быть комбинацией централизованного управления и рынка. Он считал, что при этом такие категории старого строя, как цены, заработная плата, процент, рента, прибыль вновь возникнут, хотя, возможно, и под другими именами. По сути дела, это была первая работа, обосновывающая целесообразность рыночного социализма. Написанная таким образом, что понять ее может только экономист-математик, и напечатанная в итальянском журнале, она долгое время оставаясь без должного внимания.

В рассматриваемый период взгляды Ленина, как и других большевиков, на социалистическую экономику вполне укладывались в рамки традиционного марксизма. Возможность пролетарской революции вытекала из достаточной, по его мнению, степени развития капитализма в России. С этим не были согласны меньшевики, считавшие, что в России возможна лишь буржуазная демократическая революция. Н. Валентинов в своих воспоминаниях приводит ироничное высказывание Г. В. Плеханова: «Наш 25-летний парень Ульянов – материал совсем сырой и топором марксизма отесан очень грубо. Его отесывал даже не плотничий топор, а топор дровосека. Ведь этот 25-летний парень был очень недалек от убеждения, что если некий Колупаев-Разуваев построил в какой-нибудь губернии хлопчатобумажную фабрику или чугунно-плавильный завод, то дело в шляпе: страна уже охвачена капитализмом и на этой базе существует соответствующая капитализму политическая и культурная надстройка. Мысль Тулина[43]43
  Тулин – один из псевдонимов В. Ульянова. Другими псевдонимами были: В. Ильин, В. Фрей, Ив. Петров, К. Тулин, Карпов, Старик, H. Ленин.


[Закрыть] вращалась именно в подобных примитивных рамках, а разве это марксизм?»[44]44
  Валентинов Н. Наследники Ленина. М.: Терра, 1991. С. 189–190.


[Закрыть].

Революция в России рассматривалась Лениным как составная часть всемирного революционного процесса, поэтому огромное преобладание в населении России крестьян не было непреодолимым препятствием – начавшись в России, пролетарская революция распространилась бы на развитые европейские страны. Впрочем, в работах Ленина есть две цитаты, которые впоследствии дали возможность иной интерпретации его взглядов. В статье, написанной в августе 1915 года, утверждалось: «Неравномерность экономического и политического развития есть безусловный закон капитализма. Отсюда следует, что возможна победа социализма первоначально в немногих, или даже в одной, отдельно взятой, капиталистической стране»[45]45
  Ленин В.И. О лозунге Соединенных Штатов Европы // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 26. С. 354.


[Закрыть]. Позднее, в 1916 году, Ленин к этому прибавил: «Развитие капитализма совершается в высшей степени неравномерно в различных странах. Иначе и не может быть при товарном производстве. Отсюда непреложный вывод: социализм не может победить одновременно во всех странах»[46]46
  Ленин В.И. Военная программа пролетарской революции // Там же. С. 133.


[Закрыть]. Из этого «непреложного вывода» совсем не следовало, что социализм может победить в принципе. Даже если считать, что социализм возможен в одной стране, надо было еще доказать, что этой страной могла стать Россия. Впрочем, по нашему мнению, в это время под «победой социализма» Ленин понимал победу социалистической революции, а не построение социалистической экономики.

После того, как Ленин в апреле 1917 года вернулся в Россию и партия взяла курс на взятие власти, вопрос об экономической политике после революции должен был бы стать актуальным. Однако основной управленческой идеей большевиков оставался давно сформулированный ими тезис о рабочем контроле. В мае Ленин писал: «Большинство капиталистов пролетариат не только не намерен лишать “всего”, а, напротив, намерен приставить к полезному и почетному делу – под контролем самих рабочих»[47]47
  Ленин В.И. Неминуемая катастрофа и безмерные обещания // Там же. T. 32. С. 110.


[Закрыть]. В октябре главной задачей революции также считалось «осуществление во всенародном масштабе точнейшего и добросовестнейшего учета и контроля, рабочего контроля за производством и распределением продуктов»[48]48
  Ленин В.И. Удержат ли большевики государственную власть // Там же. T. 34. С. 306–307.


[Закрыть]. Ленин понимал, что после революции встанет вопрос об экономическом соревновании с капиталистическими странами, поэтому будет необходимо «либо погибнуть, либо догнать передовые страны и перегнать их также и экономически»[49]49
  Ленин В. И. Грозящая катастрофа и как с ней бороться // Там же. С. 198.


[Закрыть].