Текст бизнес-книги "Лев Троцкий и политика экономической изоляции"

Автор книги: Ричард Дэй

Раздел: Экономика, Бизнес-книги

Еще одним серьезным аргументом, выдвинутым Мизесом, было то, что в социалистической экономике отсутствуют предприимчивость и инициатива, особенно у директоров предприятий и других управленцев. Результатом этого является неэффективное функционирование экономики. Тем не менее Мизес закончил свою статью тем, что невозможность рациональной экономической деятельности при социализме не может служить аргументом ни за, ни против социализма как такового. Исходя из моральных соображений, социализм может быть и предпочтительнее капитализма. Однако марксисты всегда утверждали, что социализм обеспечивает более рациональное хозяйствование и более высокую производительность труда, чем капитализм, и поэтому должен придти ему на смену.

Представляется, что не менее глубокий и интересный, чем у Мизеса, анализ рассматриваемой проблемы был дан Б.Д. Бруцкусом в серии статей, опубликованных в журнале «Экономист»[121]121
  Бруцкус Б.Д. Проблемы народного хозяйства при социалистическом строе // Экономист. 1922. № 1. С. 48–65; № 2. С. 163–183; № 3. С. 54–72.


[Закрыть]. Он считал, что социалистическое хозяйство по определению должно быть безденежным, поскольку использование рынка выходило за рамки традиционных марксистских представлений о социализме. Необходимость использования ценностного учета при рациональном ведении хозяйства выводилась Бруцкусом из универсальности хозяйственного принципа, заключающегося в сопоставлении затрат и результатов. Поэтому он считал, что рациональная организация социалистической экономики изначально была невозможна. Бруцкус был уверен, что самой слабой стороной социалистического хозяйства являлось «стремление централизовать в руках своей бюрократии все распределительные функции»[122]122
  Бруцкус Б.Д. Проблемы народного хозяйства при социалистическом строе // Экономист. № 2. С. 170.


[Закрыть]. По его мнению, бюрократия в условиях социализма могла «повергнуть народное хозяйство в «суперанархию», по сравнению с которой капиталистическое государство являет собой картину величайшей гармонии»[123]123
  Там же. С. 173.


[Закрыть]. Бюрократизазация социалистической экономики приводила к исчезновению предприимчивости, к затруднениям в оценке деятельности высших должностных лиц, к авторитарному распределению предметов потребления, к ограничениям свобод граждан, к понижению производительности народного хозяйства.

Статьи Бруцкуса, несомненно, содействовали тому, что «Экономист» привлек внимание Ленина, который в письме Дзержинскому от 19 мая 1922 года назвал журнал «центром белогвардейцев». Ленин был уверен, что сотрудники журнала – «явные контрреволюционеры, пособники Антанты, организация ее слуг и шпионов и растлителей учащейся молодежи», и поэтому – «почти все законнейшие кандидаты на высылку за границу»[124]124
  Ленин В.И. Письмо Ф. Э. Дзержинскому // Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 54. С. 266.


[Закрыть]. Вскоре, io августа 1922 года, вышло постановлении Политбюро ЦК РКП (б) об утверждении списка высылаемых из России интеллигентов[125]125
  См.: Артизов А.Н. «Очистим Россию надолго». К истории высылки интеллигенции в 1922 г. // Отечественные архивы. 2003. № 1. С. 65–97.


[Закрыть]. Бруцкус попал в список «антисоветской интеллигенции г. Петрограда». В «списке литераторов», в частности, оказался Ю.И. Айхенвальд. В документе ГПУ, который был приложением к постановлению Политбюро, Айхенвальд был назван «виляющим кадетом»: хотя он в 1918 году и написал статью «Леон – горячее сердце», в которой, по мнению сотрудников ГПУ, он дал Троцкому «более или менее приемлемую» характеристику, но «потом восславил Гумилева (как дворянина)»[126]126
  Там же. С. 88–89.


[Закрыть].

Сам Троцкий считал высылку интеллигентов гуманной акцией, и в интервью американке А.Л. Стронг заявил: «Те элементы, которые мы высылаем или будем высылать, сами по себе политически ничтожны. Но в случае новых военных осложнений все эти непримиримые и неисправимые элементы окажутся военно-политической агентурой врага. И мы будем вынуждены расстреливать их по законам войны. Вот почему мы предпочитаем сейчас, в спокойный период, выслать их заблаговременно. И я выражаю надежду, что вы не откажетесь признать нашу предусмотрительную гуманность»[127]127
  См.: Тов. Троцкий об отношении Европы и Америки // Известия. 1922. 30 августа. С. г.


[Закрыть]. Впрочем, как позднее сказала А. Ахматова, времена были еще вегетарианские, и высылаемых только предупредили, что возвращение в РСФСР без разрешения будет караться расстрелом[128]128
  Трагично сложилась судьба некоторых ученых, которых сначала предполагали выслать, но за кого вступились различные лица и учреждения, в частности, Н.Д. Кондратьева и Л.Н. Юровского. Они оба были расстреляны 17 сентября 1938 года.


[Закрыть]. В соответствии с логикой Троцкого, его высылку из СССР в 1929 году тоже можно считать гуманным шагом.

Итак, военный коммунизм, подавляя рынок и хозяйственную предприимчивость, привел к деградации производительных сил, к нерациональному хозяйствованию, к бюрократизации экономики. К критикам политики военного коммунизма советская власть относилась достаточно жестко. Экономически он был неэффективен, а политически опасен, поскольку с прекращением гражданской войны крестьянство не хотело мириться с продразверсткой. Решить эти проблемы должна была новая экономическая политика, провозглашенная Лениным на X съезде партии.

Новая экономическая политика

Крутым поворотом в экономическом и политическом развитии страны стал X съезд партии, проходвший с 8 по 16 марта 1921 года. Выступая 15 марта с докладом о замене разверстки натуральном налогом и критикуя ошибки, допущенные в период военного коммунизма, Ленин откровенно заявил, что «прежняя наша программа была теоретически правильна, но практически несостоятельна»[129]129
  Ленин В.И. Доклад о замене разверстки натуральным налогом // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 43. С. 69.


[Закрыть]. Фактически он признал, что политика военного коммунизма была вызвана не только внешними факторами, но в большой степени вытекала из теоретических представлений большевиков о коммунистическом обществе. Коммунисты заменили продразверстку продналогом, но это было вызвано не заботой о крестьянах и об эффективности экономики, а прежде всего опасением потерять власть. За 10 дней до начала съезда, 28 февраля, в Кронштадте началось восстание, которое было подавлено только после окончания съезда. Это восстание является самым известным, но, конечно, оно было не единственным. Позднее, в ноябре 1922 года, в ходе своего предпоследнего публичного выступления Ленин сказал, что в результате проведения новой экономической политики «крестьянские восстания, которые раньше, до 1921 года, представляли общее явление в России, почти совершенно исчезли»[130]130
  Ленин В.И. Пять лет российской революции и перспективы мировой революции. Доклад на IV конгрессе Коминтерна 13 ноября 1922 года // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 45. С. 285.


[Закрыть].

Решения X съезда во многом определили дальнейшее развитие партийной жизни. С одной стороны, на съезде была принята резолюция «Вопросы партийного строительства», в которой подчеркивалась необходимость развития партийной демократии, внитрипартийной критики, а ЦК и партийным контрольным комиссиям была поставлена задача вести борьбу с злоупотреблениями членами партии своим положением. В пятом разделе резолюции, озглавленном «Общие меры по по оздоровлению партии», говорилось, что «съезд целиком подтверждает курс на уравнительность в области материального положения членов партии»[131]131
  КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. Изд. 7-е. Ч. 1.1898–1925. М.: Госполитиздат, 1953. С. 521.


[Закрыть]. С другой стороны, съезд принял резолюцию «О единстве партии», запрещавшую фракции, платформы, группы. В седьмом пункте резолюции, который по решению съезда не подлежал опубликованию, ЦК получил полномочия применять к коммунистам «за возрождение фракционности» все меры партийных взысканий вплоть до исключения из партии. Эта резолюция впоследствии стала важным оружием Сталина в борьбе с оппозицией.

Борьба против фракционности была вызвана боязнью раскола и страхом лишиться власти. Вместе с тем, все партийцы считали для себя морально приемлемым вести закулисные сепаратные переговоры. Характерный эпизод описан в мемуарах А. И. Микояна, поддерживавшего ленинскую платформу. Ленин пригласил его на тайное совещание, на котором предложил наметить кандидатуры для выборов в ЦК. Участвовавший в совещании Сталин возразил: «Это же будет заседание фракции, как это можно допустить?». Ленин язвительно ответил: «Смотрите, старый и рьяный фракционер – и боится организации. Вот странно! Пока мы здесь сидим, троцкисты уже второй раз собираются. Надо подоготовиться, а то они могут провести много своих людей в ЦК»[132]132
  Микоян А.И. Так было. Размышления о минувшем. М.: Вагриус, 1999. С. 349–350.


[Закрыть]. Троцкисты действительно собирались для обсуждения кандидатур в члены ЦК, но, по свидетельству И. Я. Врачева, это было всего один раз. Отметим, что во время совещания сторонников Троцкого Ф. Э. Дзержинский попросил не выдвигать его в ЦК, поскольку предполагалось, что в случае этого избрания он продолжил бы возглавлять ВЧК. Он заявил, что после революции ВЧК карала классовых врагов, а с окончанием гражданской войны пришлось карать рабочих и крестьян – в Кронштадте, в Тамбовской губернии, – а ему не хотелось участвовать в таких репрессиях[133]133
  Врачев И.Я. Письмо в редакцию // Вопросы истории. 1989. № 4. С. 181–182. Выступая на XIII партийной конференции в январе 1924 года, Врачев сказал: «Товарищи, может быть у нас осталось всего несколько часов полной демократии, так разрешите нам этими часами воспользоваться». См.: Тринадцатая конференция Российской Коммунистической партии (большевиков). Бюллетень. М.: Красная новь, Главполитпросвет, 1924. С. 129.


[Закрыть]. Дзержинского все равно избрали в ЦК, он остался председателем ВЧК, но когда 2 февраля 1924 года его назначили председателем ВСНХ, он все больше времени и сил отдавал восстановлению экономики.

В стенографическом отчете X съезда присутствует один непонятный эпизод. Между кандидатом в члены ЦК А. С. Киселевым и Лениным произошел следующий обмен репликами. Киселев, сказав, что Ленин предложил «поставить пулеметы» против оппозиции, выразил надежду, что съезд не заставит его «стрелять в своих товарищей из пулемета». Ленин сразу же возразил: «Товарищи, я очень сожалею, что я употребил слово “пулемет” и даю торжественное обещание впредь таких слов не употреблять. Никто ни из какого пулемета стрелять не собирается»[134]134
  Десятый съезд РКП (б). Март 1921 года. Стенографический отчет. М.: Госполитиздат, 1963. С. 543–544.


[Закрыть]. Между тем в предыдущих выступлениях Ленина, судя по стенограмме съезда, о пулеметах не говорилось. На самом деле перед выборами ЦК было созвано специальное совещание 200 старых членов партии, материалы которого не вошли стенограмму съезда. На совещании Ленин и назвал седьмой пункт резолюции «О единстве партии», запрещающий фракции, «пулеметом против оппозиции»[135]135
  Милонов Ю.К. Совещание бывших подпольщиков во время X съезда партии // О Владимире Ильиче Ленине. Воспоминания. 1900–1922 годы. М., 1963. С. 595–597.


[Закрыть].

Принятие X съездом партии новой экономической политики изменило ситуацию в стране. Но изменения были половинчатыми и противоречивыми. Отмена продразверстки поначалу не предусматривала развития рынка, речь шла только о товарообмене города и деревни. В октябре 1921 г. Ленин писал: «товарообмен предполагал некий непосредственный переход без торговли, шаг к социалистическому продуктообмену. Оказалось: жизнь сорвала товарообмен и поставила на его место куплю-продажу»[136]136
  Ленин В.И. План доклада о новой экономической политике на VII Московской губпартконференции // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 44. С. 470–471.


[Закрыть]. О политической демократизации не могло быть и речи, а запрет фракций давал руководству партии возможность жесткого управления внутрипартийными процессами.

Для Троцкого необходимость отказа от политики военного коммунизма была очевидна – эта политика привела к падению производительных сил. Он писал, что каждый завод «после ликвидации рынка и системы кредита походил на телефонный аппарат с отрезанными проводами» и что бюрократическое управление «уничтожало самую возможность проверки производительности и выгодности» предприятий[137]137
  Троцкий Л. Д. Новая экономическая политика Советской России и перспективы мировой революции. М.: Московский рабочий, 1923. С. 21–22.


[Закрыть]. Однако Троцкий во многом воспринимал НЭП как неизбежное зло. Он считал, что «уступки капиталистическим формам хозяйства являются продуктом нашей внутренней отсталости, с одной стороны, и запоздалостью революции рабочего класса в Европе – с другой»[138]138
  Троцкий Л.Д. Поколение Октября. М.: Молодая гвардия, 1924. С. 199.


[Закрыть]. Достаточно подробно эту аргументацию он развил в докладе «Новая экономическая политика»[139]139
  Троцкий Л.Д. Новая экономическая политика. М.: Госиздат, 1921. С. 13–14. См. настоящее издание. С. 389–407.


[Закрыть], публикуемом в настоящем издании. В 1921 году Троцкий был уверен, что если бы все население было грамотным, если бы рабочие привыкли к хозяйственной организации, бухгалтеры были бы добросовестными, в центральных органах были бы заняты опытные работники, то управлять было бы так же просто, как нажимать кнопки: «На нажим кнопки появлялось бы топливо, на нажим другой кнопки – дрова перевозились бы, нажали третью кнопку – и машина была бы готова. Нажали бы далее кнопку и машина шла бы в деревню. Такая вещь будет, но мы думали, что это будет в 1921 году»[140]140
  Троцкий Л.Д. Новая экономическая политика. М.: Госиздат, 1921. С. 15. См. настоящее издание. С. 401–402.


[Закрыть].

Такие упрощенные представления об управлении экономикой были не только у Троцкого и не только в 1920-е годы. Позднее, в 60-е годы XX века, эти иллюзии получили дополнительный импульс с появлением компьютеров. Некоторые экономисты считали, что с помощью компьютеров можно составить план, который будет задавать «производство любого продукта точно в требуемом количестве и точно в заданное время». В результате отпала бы «необходимость в таком косвенном регуляторе, как рынок и рыночные цены»[141]141
  Глушков В.М. Кибернетика: Вопросы теории и практики. М.: Наука, 1986. С. 254.


[Закрыть]. Из СССР эти идеи проникали в другие страны социалистического лагеря. Известный революционер Че Гевара, возглавлявший Министерство промышленности и Национальный банк Кубы, вообще был уверен, что «если бы у него было 100 компьютеров, он бы так организовал планирование и управление кубинской промышленностью, что все работало бы как часы»[142]142
  См.: Федоренко Н.П. Вспоминая прошлое, заглядываю в будущее. М.: Наука, 1999. С. 119. Федоренко пишет, что при этом разговоре с Че Геварой он не мог не вспомнить о 100 тыс. тракторов Ленина.


[Закрыть].

Однако никакая экономика не работает «как часы». Об этом с сожалением говорил в своем докладе Троцкий: «Нужно нажать центральную кнопку, а она не звонит»; когда «дозвонишься», уже поздно, время ушло. Децентрализация сама по себе тоже не решает проблему, потому, что «в губернии кнопки работают не всегда лучше, чем центральные». В связи с этим, пока центр не научился «точно распределять», предприятия должны «брать все с рынка путем товарообмена за собственную ответственность и по собственной инициативе»[143]143
  Троцкий Л.Д. Новая экономическая политика. М.: Госиздат, 1921. С. 15–16. См. настоящее издание. С. 402.


[Закрыть]. Рынок позволял бы, если использовать метафору Троцкого, восстанавливать разорванные телефонные линии между предприятиями, причем эти связи не нуждались бы в управлении из центра.

В отличие от многих других советских руководителей, особое значение Троцкий придавал общей культуре работников. Без роста культуры, без наведения порядка на производстве восстановление и развитие экономики было бы, по его мнению, просто невозможно. Он писал, что проблемы общей организации производства были похожи на проблемы армии. Солдат и командиров Красной армии «гораздо легче вызвать на бой за дело рабочего класса, чем приучить смазывать сапоги и зашивать шинели»[144]144
  Там же. С. 19. См. настоящее издание. С. 407.


[Закрыть]. Тема культурности постоянно звучала в речах и статьях Ленина, который был уверен, что «экономически и политически НЭП вполне обеспечивает нам возможность постройки фундамента социалистической экономики. Дело “только” в культурных силах пролетариата и его авангарда»[145]145
  Ленин В.И. Письмо B.M. Молотову для пленума ЦК РКП (б) с планом политдоклада на XI съезде партии // Ленин В. И. Полн. собр. соч. T. 45. С. 60–61. Отметим, что в этом письме Ленин ходатайствует об освобождении его в связи с болезнью от участия в Пленуме ЦК – «и заседания на пленуме и доклада на съезде я не осилю». (Там же. С. 60.)


[Закрыть]. Проблема была не только в том, что пролетариату и его авангарду – коммунистической партии не хватало экономической и политической культуры. Ленина крайне беспокоило то, что после шести военных лет российский пролетариат изменился: «постоянно считаются за рабочих такие лица, которые ни малейшей серьезной школы, в смысле крупной промышленности, не прошли»[146]146
  Ленин В.И. Об условиях приема новых членов в партию // Ленин В. И. Полн. собр. соч. T. 45. С. 18.


[Закрыть]. Изменился и состав партии, ставшей правящей. Поэтому, как считал Ленин, пролетарская политика партии определялась уже не ее составом, а лишь авторитетом того «тончайшего слоя, который можно назвать старой партийной гвардией». Ленин опасался, что даже небольшая внутренняя борьба в этом слое настолько ослабит его авторитет, «что решение будет уже зависеть не от него»[147]147
  Ленин В.И. Об условиях приема новых членов в партию // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 45. С. 20.


[Закрыть].

К началу 1922 года страна находилась в сложном положении. Прошел почти год с момента принятия новой экономической политики. Многие коммунисты восприняли возрождение капитализма как отступление от принципов коммунизма[148]148
  Борьба, которую Ленин был вынужден вести в партии с противниками нэпа, хорошо описана в мемуарах Валентинова. (См.: Валентинов Н. НЭП и кризис партии после смерти Ленина. М.: Современник, 1991. С. 64–71).


[Закрыть]. На революции в Европе рассчитывать не приходилось. Между тем еще в марте 1922 года тезис о том, что «для победы социализма нужны совместные усилия рабочих нескольких передовых стран», Ленин считал «азбучной истиной марксизма»[149]149
  Ленин В.И. Заметки публициста. О восхождении на высокие горы, о вреде уныния, о пользе торговли, об отношении к меньшевикам и т. п. // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 44. С. 418.


[Закрыть]. Восстановление экономики шло медленно. В результате засухи 1921-го и последствий продразверстки, в Поволжье наступил небывалый голод. Дело доходило до людоедства, о чем позже написал Троцкий[150]150
  Троцкий Л.Д. Преданная революция. М.: НИИ культуры, 1991. С. 51.


[Закрыть]. В партии возникли панические настроения. В этой обстановке 27 марта 1922 года собрался XI съезд партии.

Съезд стал последним, в работе которого принимал участие Ленин, выступивший с политическим отчетом ЦК. Делегаты съезда по-разному восприняли его речь. Так, Ларин позволил себе неуместную иронию, сказав, что она «была очень хороша прежде всего тем, что Ленин имел возможность ее сказать, что он выздоровел». По мнению Ларина, ничего не было сказано о главном, о кризисе в стране, поэтому, если отнять от речи Ленина «ее главное достоинство, то останется немного»[151]151
  Одиннадцатый съезд РКП (б). Март – апрель 1922 год. Стенографический отчет. М.: Госполитиздат, 1961. С. 109.


[Закрыть]. В своем выступлении Ленин отметил, что состав рабочих изменился и «сплошь да рядом идущие на фабрики – это не пролетарии, а всяческий случайный элемент»[152]152
  Ленин В.И. Политический отчет Центрального комитета РКП (б) 27 марта 1922 года // Ленин В. И. Полн. собр. соч. T. 45. С. 106–107.


[Закрыть]. А. Г. Шляпников по этому поводу пошутил: «Владимир Ильич сказал, что пролетариат как класс, в том смысле, каким имел его в виду Маркс, не существует. Разрешите поздравить вас, что вы являетесь авангардом несуществующего класса»[153]153
  Одиннадцатый съезд РКП (б). Март – апрель 1922 год. Стенографический отчет. М.: Госполитиздат, 1961. С. 103–104.


[Закрыть]. Самую резкую оценку речи Ленина дал И.Н. Стуков: «Ленин говорил такие вещи, о которых нельзя сказать простому смертному на собрании, без того, чтобы не быть обвиненным в упадочничестве, панике, в том, что он разлагает партию»[154]154
  Там же. С. 100.


[Закрыть].

На самом деле выступление Ленина представляет огромный интерес для оценки эволюции его взглядов и для понимания реальной ситуации в стране. Сначала он высказался о политике в отношении Генуэзской конференции, затем попытался доказать, что вся партия была едина по поводу необходимости нэпа. Наиболее важным у Ленина был анализ годичных итогов НЭПа и формулировки трех уроков, которые партия получила за это время:

1. Необходимо срочно доказать крестьянству, что власть может ему помочь. «Либо мы это докажем, либо он нас пошлет ко всем чертям»[155]155
  Ленин В.И. Политический отчет Центрального комитета РКП (б) 27 марта 1922 года // Ленин В. И. Полн. собр. соч. T. 45. С. 77.


[Закрыть]. Ленин развил этот тезис с использованием банковской терминологии. Власть благодаря предыдущим достижениям получила «отсрочку и кредит от народа», но «это – векселя, сроки на этих векселях не написаны», поэтому «когда они будут предъявлены ко взысканию, этого справкой с текстом векселя не узнаешь»[156]156
  Там же. С. 81.


[Закрыть]. Власть еще не доказала, что может хорошо управлять страной. Поэтому, по мнению Ленина, приближался момент, когда «крестьянская страна нам дальнейшего кредита не окажет, когда она спросит наличными». Тогда может быть решена «и судьба НЭПа, и судьба коммунистической власти в России»[157]157
  Там же. С. 77–78.


[Закрыть].

2. Главное в НЭПе – соревнование капитализма и социализма, но за прошедший год существенных успехов достичь не удалось. Ленин признал, что «крестьянство и ряд слоев рабочих» выступали по отношению к правящей коммунистической партии с «самой простой и самой убийственной критикой». Они говорили коммунистам: «люди-то вы превосходные, но экономическое дело, за которое вы взялись, вы делать не умеете»[158]158
  Ленин В.И. Политический отчет Центрального комитета РКП (б) 27 марта 1922 года // Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 79.


[Закрыть]. Необходимо было обеспечить потребности населения – «дать через торговлю, но дать это не хуже, чем это давал капиталист, иначе такого управления народ вынести не может». По его словам, в этом был «весь гвоздь положения»[159]159
  Там же. С. 112.


[Закрыть].

3. Нужно было научиться управлять. Ленин видел, что государственная машина действовала не так, как хотелось бы: «вырывается машина из рук: как будто бы сидит человек, который ею правит, а машина едет не туда, куда ее направляют»[160]160
  Там же. С. 86.


[Закрыть]. Необходимо умение подчинить себе государственный капитализм, а этого умения у коммунистов пока нет – «ответственные коммунисты в 99 случаях из 100 не на то приставлены, к чему они сейчас пригодны, не умеют вести свое дело и должны сейчас учиться»[161]161
  Там же. С. 116.


[Закрыть].

Год, прошедший после X съезда, Ленин назвал периодом отступления, которое должно быть закончено. Для этого необходимо было бороться с паникой, причем самыми суровыми методами. Ленин не сдержал обещания, которое дал на X съезде – не говорить про пулеметы. Он заявил: «Когда происходит такое отступление с настоящей армией, ставят пулеметы и тогда, когда правильное отступление переходит в беспорядочное, командуют: “Стреляй!”. И правильно»[162]162
  Там же. 88–89.


[Закрыть]. Правда, после высказанных ему замечаний он пояснил, что для членов партии имелись в виду только меры партийного воздействия, а пулеметы предназначались для меньшевиков и эсеров[163]163
  Ленин В.И. Заключительное слово по политическому отчету ЦК РКП (б) 28 марта 1922 года // Там же. С. 120. Ранее в своем отчете Ленин сказал: «За публичное оказательство меньшевизма наши революционные суды должны расстреливать, а иначе это не наши суды, а бог знает что такое». (Там же. С. 89.)


[Закрыть]. Оставалось, правда, неясным, откуда могла взяться такая «паника», если в партии царило провозглашенное Лениным единство.

Выступление Троцкого в прениях по докладу Ленина было достаточно бледным и не содержало принципиально новых подходов[164]164
  Троцкий выступал также в прениях по докладу Томского о профсоюзной работе и с докладом о Красной армии.


[Закрыть]. Он вновь пытался обосновать то, что, хотя «с точки зрения отвлеченно-хозяйственной» политика военного коммунизма была ошибочной, «с точки зрения политической и военной» она была «абсолютно необходимой». По его мнению, ошибки не было даже в запоздалом переходе к продналогу – «на 6 месяцев раньше или на год раньше», – «это вопрос не принципиального характера»[165]165
  Одиннадцатый съезд РКП (б). Март – апрель 1922 года. Стенографический отчет. М.: Госполитиздат, 1961. С. 129.


[Закрыть]. Основной пафос речи Троцкого сводился к критике Шляпникова и рабочей оппозиции – за это Ленин похвалил его в своем заключительном слове[166]166
  На съезде Шляпников доказывал, что правительство допустило ошибку и заключило крупные контракты на закупку оборудования за границей, в частности, паровозов, причем по вдвое завышенной цене. По его мнению, переплата составляла не меньше по млн руб. золотом (там же. С. 107). Не найдя понимания у руководства страны, Шляпников обратился в Коминтерн, но и там не встретил поддержки. В своем выступлении Троцкий назвал обращение Шляпникова в Коминтерн формально допустимым, но фактически неправильным. Он неуклюже оправдывался тем, что цену паровозов могли бы определить компетентные люди, но их не хватало, а «компетентность как раз и приобретается тем путем, что сначала делают плохие заказы» (там же. С. 130–131). Впрочем, рассмотрение аферы с паровозами заслуживает отдельного исследования.


[Закрыть]. Главные недостатки выступления Шляпникова, по мнению Троцкого, заключались в том, что оно могло быть использовано зарубежной печатью против партии, и что в нем он противопоставлял себя ЦК[167]167
  В истории партийной борьбы 1920-х годов примеров того, как людям «воздавалось» за их слова и дела, было немало. Так, в 1927 году А. И. Рыков заявил: «Травля генерального секретаря ЦК партии как “диктатора”, как “лидера фашистов”, уже породила в некоторых кружках, сочувствующих оппозиции, разговоры о желательности организации террористических актов, в первую очередь против Сталина. Мы вынесли решение о том, что за такого рода разговоры будем арестовывать». (См.: Рыков А.И. Доклад на X съезде КП (б) Украины 20 ноября 1927 г. // Правда. 1927. 26 ноября. С. 3.) В 1938 году, будучи подсудимым, Рыков признал, что сам организовывал «террористические акты» против членов Политбюро, и «в первую очередь против Сталина». (См.: Судебный отчет по делу антисоветского «право-троцкистского блока». М.: Изд-во НКЮ СССР, 1938. С. 22.)


[Закрыть]. Отметим, что впоследствии именно в этом упрекали и самого Троцкого. В конце своего выступления Троцкий лаконично сформулировал политику партии: «мы можем допустить спекулянта в хозяйство, но в политическую область мы его не допускаем»[168]168
  Там же. С. 137.


[Закрыть].

Хотя Ленин и призывал не паниковать, его выступление на съезде на самом деле было достаточно мрачным, и критика Стукова была, конечно, оправданна. Весь 1922 год Ленин, борясь с прогрессирующей болезнью, пытался найти решение проблемы – как обеспечить строительство социализма в России. Свои представления о дальнейшем развитии страны Ленин изложил в цикле статей, которые он диктовал, будучи уже тяжело больным, с 22 декабря 1922 по 2 марта 1923 года. Эти работы производят двойственное впечатление – смеси реализма и политических иллюзий, если не сказать наивности.

С одной стороны, далеко в прошлом остались надежды на то, что Россия уже готова к социализму и достаточно было взять власть, чтобы быстро создать государство-коммуну. Пятилетний опыт управления страной показал реальное положение дел – в одном из последних выступлений Ленин говорил: «Производительные силы у нас развиты менее всех, работать мы умеем хуже всех». Правда, он сразу же выразил уверенность в том, что «мы добьемся того, чтобы нагнать другие государства с такой быстротой, о которой они и не мечтали»[169]169
  Ленин В.И. Речь на IV сессии ВЦИК IX созыва 31 октября 1922 т. // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 45. С. 247.


[Закрыть], но его оптимизм был совершенно не обоснован.

Резко изменилось отношение Ленина к управленцам. В частности, после длительных споров с Троцким, доказывавшим необходимость усиления роли Госплана, Ленин признал правоту оппонента. В статье «О придании законодательных функций Госплану» он писал, что поскольку «государственные дела необыкновенно усложнились», а Госплан «как совокупность сведущих людей, экспертов, представителей науки и техники, обладает, в сущности, наибольшими данными для правильного суждения о делах», его «компетенция» должна быть увеличена[170]170
  Ленин В. И. О придании законодательных функций Госплану // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 45. С. 349.


[Закрыть]. Были забыты декларации о «равенстве оплаты». Теперь Ленин считал, что служащие наркомата Рабоче-крестьянской инспекции «должны быть высоко квалифицированы, особо проверены, особо надежны, с высоким жалованьем»[171]171
  Ленин В.И. Как нам реорганизовать Рабкрин // Там же. С. 385.


[Закрыть]. В его работах 1921–1922 годов не раз повторялась мысль о бережном отношении к специалистам[172]172
  Например: «Коммунист, не доказавший своего умения объединять и скромно направлять работу специалистов, такой коммунист часто вреден. Таких коммунистов у нас много, и я бы их отдал дюжинами за одного добросовестно изучающего свое дело и знающего буржуазного спеца». См.: Ленин В.И. Об едином хозяйственном плане // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 42. С. 346.


[Закрыть].

С другой стороны, у Ленина сохранялось немало иллюзий – почему-то он надеялся на коллегиальность руководства партией, которая будет обеспечена увеличением численности ЦК и включением в него рядовых рабочих. Эти рабочие, «присутствуя на всех заседаниях ЦК, на всех заседаниях Политбюро, читая все документы ЦК», смогут «придать устойчивость самому ЦК» и «работать над обновлением и улучшением аппарата»[173]173
  Ленин В.И. Письмо к съезду // Там же. T. 45. С. 348.


[Закрыть]. То, что член ЦК может иметь доступ ко всем документам ЦК, понятно. Но как, не будучи членами Политбюро, члены ЦК, пусть даже из рабочих, могли бы присутствовать на всех его заседаниях?

Более того, Ленин полагал, что реорганизованный Рабкрин и Центральная Контрольная комиссия смогут обеспечить контроль над работой центральных органов партии. Он не понимал, что попытка организовать демократические процедуры внутри коммунистической партии была обречена на провал[174]174
  Этому препятствовал и механизм принятия решений и система партийный «вождей». Отметим, что уже в 1927 году публикация доклада Бухарина содержала следующие заключительные слова: «Бурные продолжительные аплодисменты, переходящие в овацию. Все встают». (См.: Правда. 1927. 18 июня. С. 5.)


[Закрыть]. Сам Ленин на XI съезде партии охарактеризовал систему правления в СССР следующим образом: «Диктатура пролетариата, террористическая власть»[175]175
  Ленин В.И. Заключительное слово по политическому отчету ЦК РКП (б) 28 марта 1922 года // Ленин В. И. Полн. собр. соч. T. 45. С. 127.


[Закрыть]. Реальная демократия в правящей партии может существовать только в условиях существования в стране многопартийной системы, при свободной прессе, независимом суде[176]176
  Незадолго до XI партийного съезда Ленин наивно возмущался тем, что Московский комитет партии давал послабление «преступникам-коммунистам, коих надо вешать». У него вырвалось: «Верх позора и безобразия: партия у власти защищает “своих” мерзавцев!!» Ленин предлагал «циркулярно оповестить НКЮСТ (копия губкомпартам), что коммунистов суды обязаны карать строже, чем некоммунистов». (См.: Ленин В.И. Письмо в Политбюро ЦК РКП (б) // Ленин В.И. Полн. собр. соч. T. 45. С. 53.)


[Закрыть]. В советской России все это было невозможно. В связи с этим приведем характерное высказывание главы профсоюзов М.П. Томского: «В обстановке диктатуры пролетариата может быть и две и четыре партии, но только при одном условии: одна партия будет у власти, а все остальные в тюрьме»[177]177
  Первая Ленинградская областная конференция ВКП (б). 15–19 ноября 1927 года. Стенографический отчет. М.: Госиздат, 1927. С. 27–28. Томский, один из очень немногих руководителей партии, на самом деле был из рабочих. Когда в 1936 году во время процесса «Антисоветского объединенного троцкистко-зиновьевского центра» А. Вышинский заявил, что прокуратура начала расследование его деятельности, Томский проявил мужество и застрелился, тем самым избежав тюрьмы и унизительных самооговоров.


[Закрыть].

В статье «О кооперации» Ленин сделал высказывание, которое послужило руководству партии обоснованием возможности построения социализма в одной стране: «Власть государства на все крупные средства производства, власть государства в руках пролетариата, союз этого пролетариата со многими миллионами мелких и мельчайших крестьян, обеспечение руководства за этим пролетариатом по отношению к крестьянству и т. д. – разве это не все, что нужно для того, чтобы из кооперации, из одной только кооперации, которую мы прежде третировали, как торгашескую, и которую с известной стороны имеем право третировать теперь при НЭПе так же, разве это не все необходимое для построения полного социалистического общества? Это еще не построение социалистического общества, но это все необходимое и достаточное для этого построения»[178]178
  Ленин В. И. О кооперации //Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 370.


[Закрыть].

Однако это положение не стоит переоценивать – оно не было последним высказыванием Ленина по вопросу о построении социализма в России. Он закончил диктовать статью «О кооперации» 6 января 1923 года, а последней его работой стала статья «Лучше меньше, да лучше», законченная 2 марта. В ней Ленин ставил вопрос так: «Удастся ли нам продержаться при нашем мелком и мельчайшем крестьянском производстве, при нашей разоренности до тех пор, пока западноевропейские капиталистические страны завершат свое развитие к социализму?»[179]179
  Ленин В.И. Лучше меньше, да лучше // Там же. С. 402.


[Закрыть]. Он отметил, что советской России «не хватает цивилизации для того, чтобы перейти непосредственно к социализму, хотя мы и имеем для этого политические предпосылки». Поэтому необходимо сохранить руководство крестьянами со стороны рабочих, установить режим экономии, направлять все свободные средства на развитие крупной промышленности, чтобы «обеспечить наше существование до следующего военного столкновения между контрреволюционным империалистическим Западом и революционным Востоком»[180]180
  Там же. С. 404. Это высказывание по сути и по стилю вполне могло принадлежать Троцкому.


[Закрыть]. Следовательно, Ленина нельзя однозначно причислять, как это впоследствии делал Сталин, к сторонникам теории построения социализма в одной стране.

Несмотря на глубокое недовольство развитием событий в стране, Ленин сохранял веру в победу коммунизма. Он писал, что надо постоянно соревноваться с капиталистами, сравнивать, что сделано на частных предприятиях, и на тех, которыми руководят директоры-коммунисты[181]181
  Ленин В.И. Речь на пленума Московского Совета 20 ноября 1922 г. // Там же. С. 309.


[Закрыть]. Тогда со временем удастся добиться того, что большинство трудящихся скажет коммунистам: «Вы достигли результатов лучших, после которых ни один разумный человек никогда не подумает вернуться к старому»[182]182
  Там же. С. 308.


[Закрыть]. Свое последнее публичное выступление 20 ноября 1922 года Ленин завершил словами: «Из России нэповской будет Россия социалистическая»[183]183
  Там же. С. 309.


[Закрыть].

Правда, самому Ленину решать эту задачу уже не пришлось, это предстояло сделать его соратникам и ученикам. Обсуждение дальнейшего социалистического строительства состоялось на XII съезде партии, проходившем с 17 по 25 апреля 1923 года. На съезде Троцкий выступил с докладом о промышленности, который, по его словам, носил «директивный характер»[184]184
  Двенадцатый съезд Российской Коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. 17–25 апреля 1923 г. М.: Красная новь, 1923. С. 282.


[Закрыть]. Действительно, в своем важном и интересном выступлении он по-новому подошел к экономическим проблемам социалистической экономики.

Прежде всего, Троцкий четко сформулировал, что «НЭП есть использование рабочим государством методов, приемов и учреждений капиталистического общества для построения социалистического хозяйства», поэтому «все рабочие государства пройдут через подобный период»[185]185
  Там же. С. 282.


[Закрыть]. Но капитализм сопротивляется, поэтому НЭП является «признанной законодательным порядком ареной борьбы между нами и частным капиталом»[186]186
  Там же. С. 285.


[Закрыть]. Конечно, рынок позволяет добиться подъема производительных сил, но, с точки зрения Троцкого, «это не есть последний или решающий критерий». Необходимо, чтобы «поднимающиеся производительные силы» были использованы для «социалистического строительства»[187]187
  Там же. С. 283. Впоследствии этот тезис Троцкого был повторен Сталиным в борьбе с «правым уклоном». В ответ за утверждение Рыкова о том, что основной задачей первого пятилетнего плана должен быть рост производительности труда, Сталин заявил, что «нужен не всякий рост производительности народного труда, нужен такой рост, который обеспечивает систематический перевес социалистического сектора народного хозяйства над сектором капиталистическим». См.: Сталин И.В. О правом уклоне в ВКП (б): Речь на пленуме ЦК и ЦКК ВКП (б) в апреле 1929 т. // Сталин И.В. Соч. Т. 12. М.: Госполитиздат, 1949* С. 79–80.


[Закрыть], чтобы товарообмен между городом и деревней развивался в сторону социализма, а не капитализма.

Троцкий в целом принимал НЭП, но использованная им формулировка – «мы обратились к дьяволу рынка»[188]188
  Двенадцатый съезд Российской Коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. 17–25 апреля 1923 г. М.: Красная новь, 1923. С. 306.


[Закрыть], говорит сама за себя. В его выступлении отчетливо прозвучала боязнь рынка: «Начинается эпоха роста капиталистической стихии. И кто знает, не придется ли нам в ближайшие годы каждую пядь нашей социалистической территории, то есть каждую частицу государственного хозяйства под нашими ногами, отстаивать зубами, когтями против центробежных тенденций и частнокапиталистических сил?»[189]189
  Двенадцатый съезд Российской Коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. 17–25 апреля 1923 г. М.: Красная новь, 1923. С. 321.


[Закрыть]. Повторив тезис Ленина о том, что «новая экономическая политика установлена всерьез и надолго, но не навсегда», Троцкий заявил: «В конечном счете, плановое начало мы распространим на весь рынок, тем самым поглотив и уничтожив его. Наши успехи на основе новой экономической политики автоматически приближают ее ликвидацию, ее замену новейшей экономической политикой, которая будет социалистической политикой»[190]190
  Там же. С. 313.


[Закрыть]. Залогом успеха он считал государственную собственность, монополию внешней торговли и «диктатуру партии». В то же время Троцкий считал, что период, в течение которого план заменит рынок, будет достаточно длительным: «Чтобы каждое предприятие стало составной частью единого социалистического организма, планомерно функционирующего, нужна большая переходная работа рыночного хозяйствования, которая займет долгий ряд лет»[191]191
  Троцкий Л.Д. Новая экономическая политика Советской России и перспективы мировой революции. М.: Московский рабочий, 1923. С. 21–22.


[Закрыть].

Если бы Троцкий в своем выступлении ограничился этими диалектическими упражнениями по поводу превращения новой экономической политики в новейшую, оно не заслуживало бы большого внимания. Но он обратился к конкретным экономическим проблемам промышленности, и этот анализ исключительно интересен и показателен. Прежде всего, Троцкий заметил, что, хотя и наблюдался рост промышленности, за весь первый период НЭПа она работала в убыток. При этом происходил существенный рост цен на промышленные товары по сравнению с ценами на продукцию сельского хозяйства. Показав диаграмму с динамикой этих цен, он метко назвал это явление «ножницами цен»[192]192
  Двенадцатый съезд Российской Коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. 17–25 апреля 1923 г. М.: Красная новь, 1923. С. 287.


[Закрыть]. Как известно, ножницы цен впоследствии привели к кризису сбыта.

Принципиальное значение имеют рассуждения Троцкого об учете издержек. Именно высокие издержки приводили к убыточности промышленности. Часть издержек была связана с поддержкой избыточной занятости. Рекомендация Троцкого проста, верна и нереализуема в советских условиях: «Лучше непосредственно поддерживать безработных, чем замаскированным путем. Нельзя вести хозяйство с потушенным фонарем»[193]193
  Двенадцатый съезд Российской Коммунистической партии (большевиков). Стенографический отчет. 17–25 апреля 1923 г. М.: Красная новь, 1923. С. 296.


[Закрыть]. Для обеспечения прозрачности отчетности нужно было решить две проблемы. Первая заключалась в том, что отчетности часто просто не велось, но она была необходима хотя бы для того, «чтобы не воровали». Гораздо более важной была вторая проблема: по «официальному признанию» наркомата рабоче-крестьянской инспекции калькуляция издержек и цен была «на 80 % произвольна»[194]194
  Там же. С. 300.


[Закрыть].

Троцкий выделил следующие недостатки учета издержек: «Калькулируют по фиктивным ценам сырье. В калькуляцию не вносят процентов на основной, а иногда и на оборотный капитал. В калькуляцию сплошь да рядом не входит амортизация, и уж всегда и без исключения в калькуляцию не вносят земельную ренту»[195]195
  Там же. С. 301.


[Закрыть]. С иронией Троцкий пишет о тех, кто считал учет ренты «нарушением партийной программы». Он приводит сильный аргумент: если нефтяное месторождение сдать в концессию, неужели не нужно в цене концессии учитывать ренту? Аналогичная ситуация возникала и при экспорте хлеба. Игнорирование ренты, будто бы неприемлемой «при советском строе», Троцкий назвал «ребяческим предрассудком». Его вывод ясен: «черную и белую магию калькуляции нужно истреблять тем же самым жестким способом, как и отсутствие отчетности вообще»[196]196
  Там же.


[Закрыть].