Текст бизнес-книги "Американские трагедии. Хроники подлинных уголовных расследований XIX—XX столетий. Книга III"

Автор книги: Алексей Ракитин

Раздел: Публицистика: прочее, Публицистика

Направление развернувшегося розыска выглядело довольно очевидным и сулило скорый эффект. По крайней мере так казалось на первый взгляд. Детективы взялись проверять известных преступников и мужчин, проходивших лечение в психиатрических лечебницах. Проводились специальные «парады заключенных», во время которых задержанных правонарушителей выстраивали перед детективами и зачитывали имена, фамилии, особые приметы и причины задержаний.

Детективы не только запоминали преступников, но и сличали их с описаниями разыскиваемых лиц. Не вызывало сомнений, что как только «Безумный Душитель» по какой-либо причине попадёт в руки полиции, его моментально опознают.

Другое направление розысков, также сулившее на первый взгляд скорый эффект, касалось использования осведомительской сети в преступных сообществах. Преступник, являвшийся представителем социальных низов, должен был крутиться в люмпенизированной среде – обращаться к проституткам за интимными услугами, продавать вещи скупщикам краденого или закладывать их в ломбарды, появляться в ночлежках и т. п.

Детективы Департамента полиции Сан-Франциско на «параде заключенных».

Полицейские структуры располагали в этой среде значительным агентурным аппаратом, который мог сообщить полиции о появлении человека, подозрительно подходящего под описание разыскиваемого изувера. Привлечение к розыску осведомительской сети в преступной среде сулило скорый успех.

Однако закончился март, прошёл апрель, затем май. Преступник оставался неуловим, все подозреваемые, попадавшие в поле зрения правоохранительных органов, выпускались на свободу после соответствующей проверки.

Утром 11 июня, в пятницу, почтовый работник Роберт Брайан (R. C. Brian) возвратился домой после ночной смены на сортировочном узле. Он не увидел хозяйку меблированных комнат Лилиан Сейнт-Мэри (Lillian St. Mary) – энергичную 63-летнюю вдову, управлявшую довольно большим зданием под №1073 по Долорес стрит (Dolores street) в Сан-Франциско вместе со своим сыном-холостяком Джеймсом. Уходя с работы, Брайан получил зарплату за неделю и хотел заплатить Лилиан, а потому отправился на её поиск.

Женщину он обнаружил в пустующей комнате на втором этаже, она лежала на кровати лицом вверх с широко разведенными руками и ногами. Одежда Лилиан была разорвана так, что нижняя часть тела оказалась обнажена. Женщина была мертва, причём синяки на лице не оставляли сомнений в том, что незадолго до смерти Лилиан подверглась жестокому избиению.

Перепуганный неожиданным открытие Брайан помчался вызывать полицию.

Изучение следов на месте преступления с очевидностью продемонстрировало усложнение и видоизменение преступником своей манеры криминального поведения. Лилиан зашла в комнату вместе с убийцей, очевидно, показывая ему комнату для аренды. Преступник убил её стремительно и без борьбы. В современных книгах, посвященных этому преступлению, упоминаются очки женщины, якобы оставшиеся на своём месте, но в документах того времени об очках нет ни слова. Кроме того, современные американские писатели [вроде Марка Гриббена (Mark Gribben), но и не он один] почему-то относят убийство Лилиан к марту месяцу. Эта неосведомленность заставляет подозревать, что они вообще не знакомы с «фактурой» и повторяют чью-то отсебятину, в частности, наличие под поясницей убитой сложенного пальто, удушения руками и т. п.

Карта Калифорнии с указанием мест нападений «Тёмного Душителя». Своё первое по мнению правоохранительных органов убийство он совершил в Сан-Франциско 20 февраля 1926 г. (цифра 1), затем выехал в Сан-Хосе (цифра 2), где в первой декаде марта совершил 1 убийство и 2 неудачных нападения, после чего вернулся в Сан-Франциско, где после более чем 3-месячного перерыва совершил 11 июня третье убийство.

На самом деле ни очков на носу, ни пальто на кровати, ни следов душения в данном случае не было. Лилиан Сайнт-Мэри была жестоко избита и именно пережитый ею коллапс [резкое ослабление сердечной деятельности] и спровоцированный им тяжёлый шок послужили причиной смерти.

Уже после этого негодяй действовал в своей прежней манере: задрал и частично разорвал подол платья выше талии, грубо сорвал пояс и трусы, осуществил половой акт с трупом и, не ограбив его, ушёл прочь. В небольшом ридикюле убитой женщины остались 11$ – они заинтересовали бы любого бродягу! – но преступник его даже не раскрыл. Головной убор убитой – шляпку с 3-дюймовыми полями, шёлковой лентой и заправленной под неё бутоньеркой – он аккуратно поставил возле головы трупа. Это была явная инсталляция – частично обнаженный труп с обезображенным лицом и шляпка на подушке подле.

После этого неизвестный убийца, очевидно, моментально потерял интерес к происходящему, о чём недвусмысленно свидетельствовала комнатная дверь, оставленная открытой. Хотя с точки зрения профессионального преступника, в его интересах было как можно дольше скрывать факт совершения убийства. А потому дверь следовало бы закрыть и желательно на замок!

Все эти детали, конечно же, производили при внимательном их изучении очень тяжёлое впечатление. И дело тут было даже не в жестокости – этим детективов полиции Сан-Франциско было как раз не удивить! – а в иррациональности и бессмысленности того, что творил нападавший. Если ранее версия убийцы-сумасшедшего считалась приоритетной, но оспариваемой, то теперь сомнения в том, что нападения совершает ненормальный человек, отпали.

Начиная с этого времени газеты стали прямо называть «Тёмного Душителя» сумасшедшим.

«Считается, что злобный убийца может быть сбежавшим сумасшедшим» («Vicious killer believed to be escaped lunatic») – под таким заголовком 11 июня 1926 г. газета «Imperial Valley press» разместила материал, посвященный убийству Лилиан Сайнт-Мэри.

Кроме того, в действиях убийцы имелось нечто по-настоящему ставящее в тупик, не поддававшееся рациональному объяснению. Было совершенно непонятно, как он убивал свои жертвы. В случае с Лилиан Сейнт-Мэри это ощущение странности приобрело прямо-таки гротескные размеры: дело в том, что под комнатой, явившейся местом преступления, проживал постоялец, работавший по ночам и бывавший днём в своей комнате. В момент совершения убийства он, вне всяких сомнений, находился в комнате и… ничего не услышал! Для американских сыщиков 1926 г. это было поразительно, невероятно, это выходило за рамки понимания и повседневного опыта. В то время ничего ещё не знали о джиу-джитсу, кунфу, карате; европейское искусство убивать беззвучно требовало ножа, дабы рассечь трахею и не позволить воздуху из лёгких попасть на голосовые связки.

В данном же случае получалось нечто мистическое: в двух случаях из трёх в доме, где орудовал убийца находились люди и никто из них не слышал ничего подозрительного! Следует уточнить: речь идёт о деревянных домах, фактически коттеджах, лишённых капитальных перекрытий и сколько-нибудь серьёзной звукоизоляции стен и потолков. Представлялось непонятным, как именно убийца умудряется голыми руками абсолютно беззвучно убивать свои жертвы.

Полиция Сан-Франциско настойчиво искала кряжистого смуглого мужчину с тёмными глазами. Кондуктор одного из трамваев, чей маршрут проходил мимо дома Лиллиан Сейнт-Мэри, вроде бы вспомнил такого пассажира. Этим успехи полиции оказались исчерпаны. Откуда приехал «Тёмный Душитель» и куда уехал так и осталось невыясненным.

Тем не менее, инспектор детективов Чарльз Даллеа, обращаясь через прессу к жителям города, оптимистично заверил, что «разоблачение преступника является всего лишь вопросом времени». По большому счёту, он был, конечно же, прав, только следовало добавить, что это также вопрос и количества жертв, которых успеет за это время убить преступник.

Шло время. Загадочный убийца оставался не пойман. Его следующее дерзкое нападение произошло 24 июня 1926 г., четверг, в курортном калифорнийском городке Санта-Барбара, расположенном в южной части штата Калифорния, более чем в 400 км. от Сан-Франциско. Прежде убийца не отдалялся от этого города так далеко. Очередной женщиной, павшей от рук «Тёмного Душителя», стала 53-летняя Олли Рассел (Ollie B. Russell). Как и предыдущие жертвы убийцы она владела меблированными комнатами. И также, как в других случаях, маньяка видел свидетель, потенциально очень ценный, только реальной помощи следствию он в тот момент оказать не смог.

Лицо эпохи: Сан-Франциско 1920-х гг. мог бы показаться гражданам большинства стран планеты райским уголком. Тут был и прекрасный климат, и необычная уютная архитектура, и спокойные зажиточные жители. Хотя у города, разумеется, существовали и свои мрачные тайны, одной из которых являлась тайна «Тёмного Душителя».

Железнодорожный рабочий Уилльям Фрейни (William J. Franey) занимал комнату в доме №425 по Чэйпэла-стрит (Chapala street), соседнюю с той, которая явилась местом драмы. Работая по ночам, Фрейни имел обыкновение днём спать. Около 14 часов 24 июня он был разбужен странным ритмичным звуком, доносившимся из соседней комнаты. Фрейни не мог понять, что производит этот звук и отправился к соседу, чтобы попросить того вести себя потише.

Выйдя в коридор и остановившись перед дверью, из-за которой доносился ритмичный стук, Фрейни заглянул в замочную скважину. Увиденное оказалось зрелищем весьма заманчивым: мужчина совокуплялся с лежавшей на кровати женщиной. В замочную скважину были хорошо видны женские ноги, положенные на плечи стоявшего перед кроватью мужчины. Его брюки были спущены до колен. Он совершал фрикции и его толчки раскачивали кровать, которая ударялась спинкой о стену и производила тем самым стук, разбудивший Фрейни.

Последний понаблюдал за происходившим некоторое время и из чувства мужской солидарности решил не мешать любовникам. В конце концов, не будут же они заниматься сексом целый день, верно? Поактивничают немного, да и разойдутся… Ситуация была хотя и необычна, но по-человечески вполне понятна. Фрейни вернулся в свою комнату, где вскоре услышал, что удары спинки кровати о стену прекратились. Через несколько минут шаги в коридоре возвестили, что мужчина удалился.

Между тем, движений женщины не было слышно. Фрейни вернулся на своё место перед замочной скважиной и увидел, что женские ноги безвольно свешиваются с кровати. Что-то в женской позе показалось Фрейни подозрительным. Кроме того, по туфлям на ногах Фрейни опознал хозяйку пансиона Олли Рассел, женщину весьма строгих правил, бывшую к тому же замужем за полицейским. Полицейские в своей массе являлись людьми очень религиозными, соответственно, и их жёны тоже. Неужели жена Джорджа Рассела могла вот так предаваться пороку, зная, что её муж находится на службе? Нет, в такое невозможно было поверить! На матрасе Уилльям увидел тёмное пятно, похожее на кровавое и это открытие его очень встревожило.

Подозревая самое худшее, Фрейни отправился на розыск её мужа, для чего позвонил в участок и попросил немедленно явиться домой. Джордж так и поступил. Воспользовавшись запасным ключом он открыл дверь комнаты и…

Четвёртое по счёту убийство, приписанное «Тёмному Душителю», произошло 24 июня 1926 г. с г. Санта-Барбара в 400 км. южнее Сан-Франциско (цифра 4). Со времени первого убийства (цифра 1) минуло ровно 4 месяца и, глядя на активность преступника, можно было не сомневаться в том, что он любит дорогу и любит путешествовать. Тяга убийцы к перемене мест потенциально грозила сильно осложнить его розыск.

Лежавшая на кровати женщина действительно оказалась Олли. Первоначально женщину душили руками, но затем убийца, обрезав шнур оконных занавесей, привязал шею своей жертвы к спинке кровати. Петля была не очень тугой, скользила по шее, да и убийца нещадно тряс её тело, в результате чего шнур причинил телу посмертные повреждения в виде надрывов кожи. Через эти повреждения вытекло некоторое количество крови, которая запачкала кровать, стену у изголовья и даже попала на входную дверь. Преступник запачкался кровью жертвы и оставил на дверной коробке и дверной ручке кровавые следы пальцев и ладони. Из-за наличия крови этого место преступления выглядела жутко, как никакое другое, связанное с делом «Тёмного Душителя». Репортёры поначалу сообщили о том, будто убийца пустил в ход нож, но вскоре стало ясно, что никаким ножом преступник не пользовался: он остался верен своей привычке и орудовал руками.

Первые подозрения предсказуемо пали на Уилльяма Фрейни. Его рассказ вызвал определенное недоверие, поскольку не вполне соответствовал некоторым деталям, установленным местными "законниками".

В частности, Фрейни утверждал, будто звуки из соседней комнаты разбудили его в 14 часов. Однако в это время Олли находилась в гостях у своей подруги Лоры Филдс, проживавшей в рядом стоящем доме, где получила в подарок банку желе. Рассел вернулась домой и после этого позвонила Лоре, поблагодарив за угощение. Звонок имел место в 14:45 – после этого Олли Рассел никто не видел и не слышал – а значит, нападение произошло значительно позже того времени, которое указывал Фрейни.

Помимо этого несоответствия подозрения полицейских вызвало и кое-что другое. Заглянув в замочную скважину, детективы обнаружили, что кровь на матрасе находится вне поля зрения наблюдателя, а значит, Фрейни не мог её заметить, подглядывая так, как он об этом рассказал в своих показаниях. Скорее всего, он подглядывал через окно, находившееся напротив двери. Оттуда обзор был получше, но появлялась другая нестыковка – кровь на матрасе не была видна через окно, поскольку голова и шея лежавшей женщины закрывали пятно.

В общем, Фрейни вызвал подозрения полиции и прошёл тем тернистым путём, который до него [и после] проходили тысячи других свидетелей, искажавших свои показания в силу неких причин. Или даже без причины, просто в силу специфики работы собственной психики и памяти. Увы, такие ситуации нередки и Уилльям Фрейни познал эту истину на собственном опыте. Капитан полиции Санта-Барбары Стивен Келли распорядился задержать свидетеля на 48 часов и постарался за это время оформить ордер на его арест.

По просьбе капитана Келли из Лос-Анджелеса, находившего от Санта-Барбары на расстоянии 150 км., прибыл криминалист Селлерс (J. Clark Sellers), владевший самыми совершенными приёмами и методами исследования следов на месте преступления. Перед ним была поставлена задача обнаружить в комнате Фрейни следы, указывающие на причастность последнего к убийству Олли Рассел. Селлерс добросовестно отнёсся к поручению и… ничего не обнаружил. Между тем, Фрейни, если только он действительно убил Олли Рассел, должен был оставить кровавые помарки на предметах в комнате и собственной одежде, поскольку он попросту не имел времени на тщательное сокрытие всех возможных следов!

Прокурор округа Лос-Анджелес Кларенс Уорд (Clarence Ward), узнав, что работа Кларка Селлерса оказалась безрезультатной, распорядился немедленно освободить Уилльяма Фрейни. Можно сказать, что последний отделался малой кровью, если бы не принципиальная позиция прокурора, всё для бедолаги Фрейни могло закончиться куда печальнее.

Лицо эпохи: после землетрясения 1925 г. город Санта-Барбара стал стремительно отстраиваться. Программа развития города предусматривала его превращение в лучший курорт на Тихоокеанском побережьи США, своеобразный оазис для толстосумов. Здесь должен был обеспечиваться нулевой уровень преступности. Понятно, что остающийся на свободе жестокий убийца грозил обнулить высокобюджетную программу городской реновации.

Но властям нужен был результат! Годом ранее – 29 июня 1925 г. – Санта-Барбара, уже получившая к тому времени репутацию города богатеев, пережила самое сильное в своей истории землетрясение. Теперь, год спустя, город активно восстанавливался, была принята единая концепция его застройки в испано-мавританском стиле, под которую привлекались большие деньги как частных инвесторов, так и из бюджета штата. Санта-Барбара должна была стать настоящим оазисом солидности и покоя, где богатые люди могли наслаждаться прекрасным климатом, океанским пляжем и абсолютной безопасностью. А тут происходит чудовищное убийство и кто может дать гарантии, что подобное не повторится, если преступник останется на свободе?! Розыск просто обязан был увенчаться успехом! И не потому, что этого желали полицейские, а потому, что на подобный исход расследования существовал чёткий политический заказ – остающийся на свободе жестокий убийца одним фактом своего существования грозил администрации города серьёзными имиджевыми потерями.

Руководство полиции Санта-Барбары после совещания с коллегами, действовавшими на прилегающих территориях (службы шерифов округов Санта-Барбара, Вентура, Сан-Луис-Обиспо, города Голета и Карпинтерия), приняло решение придать огласке детальное описание внешности человека, предположительно убившего Олли Рассел. Для того времени эта мера выглядело весьма необычной.

В распространенном полицией Санта-Барбары официальном документе, подозреваемый описывался в следующих выражениях: «Возраст около 35 лет. Рост около 5 футов 8 дюймов. Среднего телосложения. Достаточно высокие скулы. Кожа смуглая, лицо довольно худое. Длинные волнистые волосы песочного цвета. Похож на разнорабочего. Был одет в тёмно-серый костюм, одежда не в очень хорошем состоянии и довольно ветхая. Носит серую шляпу-федору, на которой, возможно, заметны жирные пятна. Широкая грудь и плечи. Немедленно свяжитесь с полицейским управлением, если увидите мужчину, отвечающего этому описание.»33
  Дословно на языке оригинала: «Age about 35 years. Height about 5 feet 8 inches. Medium build. Rather high cheekbones. Dark skin, rather thin face. Long wavy sandy hair. Looks like a laborer. Was dressed in a dark grey suit, clothes were not in a very good condition and rather shabby. Had on a grey fedora hat which may have some grease spots on it. Broad chest and shoulders. Communicate with the police department at once if a man answering this description is seen.»


[Закрыть]

Прошла неделя и стало ясно, что придание гласности описания преступника никаких особенных успехов расследованию не принесло. Тогда было решено представить общественности уточненный портрет разыскиваемого. 1 июля полиция распространила новое описание, в котором можно видеть акцент на шляпе подозреваемого. Содержательная часть опубликованного документа гласила: «Ниже приводится последнее описание подозреваемого, разыскиваемого по обвинению в убийстве в Санта-Барбаре: он также подозревается в совершении убийств в Сан-Франциско и Сан-Хосе и известен как „Душитель – Убийца“. Национальность, вероятно, грек, возраст около 35 лет, рост 5 футов 7 или 8 дюймов [то есть 1,7 – 1,73 м. – прим. А. Ракитин], среднего телосложения, довольно высокие скулы, тёмная кожа, довольно худое лицо; длинные волнистые волосы песочного цвета; волосы длинные не по бокам, а сверху; похож на разнорабочего; был одет в довольно потрепанный тёмно-серый костюм. На нём была коричнево-коричневая шляпа „J. B. Stetson“ размера 7,2 или 7,25 дюймов, сделанная для компании „Maxwell company“ из Фресно или Стоктона; на шляпе аббревиатура из букв „G.W.R.“, перфорация на внутренней стороне ленты, а на тулье шляпы размещена масонская эмблема. Шляпа ему, наверное, велика. Арестуйте [этого человека] и сообщите Отделу убийств, Детективное бюро, Центр.»44
  Дословно на языке оригинала: «Following is latest description of suspect wanted for murder in Santa Barbara: is also suspected of committing murders in San Francisco and San Jose, and is known as the „Strangle Murderer.“ Nationality probably Greek, age about 35 years, height 5 feet 7 or 8 inches, medium build, rather high cheek bones, dark skin, rather thin face; long wavy sandy hair; hair not long on sides, but on top; looks like a laborer; was dressed in a dark gray suit and rather shabby. Wore a tan colored J. B. Stetson hat, size 7 1/5 or 7 1/4, made for the Maxwell Company, of either Fresno or Stockton; hat bears initial „G. W. R.“ punched on inside band, and also has a Masonic emblem posted in crown of hat. Hat is probably large for him. Arrest and notify Homicide Detail, Detective Bureau, Central.»


[Закрыть]

Шло время, а розыск «Тёмного Душителя» не приносил результата. Давление на руководство полиции возрастало – интересы бизнеса требовали доказать делом, что нарушение безопасности жителей Санта-Барбары не останется безнаказанным, а доказать это было нечем. Поэтому не следует удивляться тому, что как только в поле зрения правоохранительных органов попал некто, соответствовавший описанию внешности разыскиваемого преступника, «законники» вцепились в него мёртвой хваткой.

Началось всё буднично и вне всякой связи с убийством в Санта-Барбаре. 10 августа некий мужчина затрапезной внешности был задержан в городке Нидлесе (Needles) на востоке штата Калифорния в 450 км. от Санта-Барбары. Этот посёлок в полупустынной местности ничем не примечателен, статус города он получил только в 1913 г. и его главное назначение вплоть до Второй Мировой войны заключалось в том, что здесь обычно останавливались мигранты в Калифорнию. Въезжавшие на территорию штата по шоссе №66 [а также по железной дороге] люди имели возможность купить здесь местные газеты, осмотреться, навести необходимые справки, привести себя в порядок после дороги. В те времена это был город дешёвых гостиниц, парикмахерских и питейных заведений. В нём было много разного рода небогатого люда, подозрительного и не очень, перемещавшегося во всех направлениях.

И вот один из таких мужчин неопрятной наружности вызвал подозрения владельца магазина, который без долгих колебаний вызвал полицию. Мужчина не пытался ничего украсть и, в принципе, ничего плохого не сделал, вся его вина заключалась в том, что говорил он невпопад и заметно испугался появления полицейских, а потому патрульные решили препроводить его в камеру и обстоятельно допросить попозже.

Задержанный назвался Филипом Брауном (Philip H. Brown), он был худощав, сутул, светловолос и голубоглаз, возраст – около 30 лет, возможно, чуть больше или меньше. В розыске Филип Браун не значился, какого-то явного совпадения внешности с разыскиваемым преступником не просматривалось, никаких конкретных обвинений в его адрес не выдвигалось. По всем прикидкам Филипа надлежало освободить немедленно, но местные полицейские решили продержать его в камере до утра. Как нетрудно догадаться, в камеру подсадили осведомителя, дабы тот поговорил с задержанным по душам, вдруг услышит нечто интересное…

Браун рассказал осведомителю о том, что дважды сидел в тюрьме – один раз в штате Колорадо, а другой – в Айдахо. Затем совершенно спокойно, словно речь шла о разорвавшемся шнурке, сообщил, что за последние месяцы «имел проблемы» примерно с дюжиной женщин на Тихоокеанском побережьи страны. Осведомитель, разумеется, стал расспрашивать, что это за женщины и что за проблемы с ними имел Филип? Рассказчик безо всяких эмоций пояснил, что задушил некоторых из них и они умерли.

Разумеется, после таких разговорчиков никто поутру об освобождении Филипа Брауна уже не заикался. Для допроса необычного бродяги в Нидлес приехал шериф округа Сан-Бернардино Уолтер Шей. Задержанный непринужденно рассказал ему, что убил трёх женщин, по одной в Сан-Франциско, Сан-Хосе и Лос-Анджелесе. Шериф в этом месте прервал допрос и отправился наводить справки по телефону. Он выяснил, что в течение последних 6 месяцев ни одна женщина в Лос-Анджелесе не была задушена.

Брауна покормили и шериф после обеда продолжил допрос. Задержанный, узнав о том, что в Лос-Анджелесе на протяжении полугода не фиксировались удушения женщин, не моргнув глазом выдал новую версию своего рассказа. Теперь он заявил об убийстве по меньшей мере 5 женщин – двух в Сан-Франциско, одной в Сан-Бернардино, одной в Санта-Барбаре и одной где-то «около Окленда». Уолтер Шей вновь отправился наводить справки по телефону и вскоре выяснил, что в районе Окленда удушений женщин не фиксировалось более 2-х лет. Кроме того, шериф знал, что в Сан-Бернардино менее года назад имело место убийство женщины посредством удушения, но преступник был быстро найден, дал признательные показания и вина его не вызывала сомнений.

В общем, шериф потерял интерес к болтливому бродяге, но история на этом не закончилась. О задержании Филипа Брауна было оповещено руководство правоохранительными органами штата и Департамент юстиции не только санкционировал его арест, но и дал «добро» на перевод в Санта-Барбару.

С арестованным стали работать детективы и быстро выяснилось, что молодой мужчина не дружит с головою, причём натурально, без каких-либо мистификаций или симуляций. Он демонстрировал отчётливые нарушения процесса мышления – «соскальзывание» мысли [когда углублялся в абстрактные рассуждения, теряя нить повествования] и, наоборот, «залипание» [т.е. бесконечные возвращения к некоему тезису, о котором он не мог перестать говорить]. Департамент полиции Санта-Барбары 13 августа сообщил о проведении допросов подозреваемого в убийстве Олли Рассел и сразу же уточнил, что контакт с арестантом затруднён. Начальник городской полиции Лестер Десграндчампс (Lester Desgrandchamps) не без апломба заявил журналистам: «Он начинает рассказ о своих путешествиях и преступлениях, а затем переключается на второстепенные темы. Его речь скомкана, его утверждения неконкретны. Он явно неспособен к последовательному изложению мысли или повествования.»55
  Дословно на языке оригинала: «He will start a recital of his travels and crimes and then switch to unimportant topics. His conversation is ragged and his statement are hazy at times. He apparently is incapable of consecutive thought or narration.»


[Закрыть]

Общая тональность заявлений представителей полиции и газетных публикаций тех дней казалась довольно оптимистичной – все демонстрировали уверенность в том, что арестован настоящий убийца и его разоблачение является всего лишь делом полицейской техники. То, что Филип Браун неадекватен и не вполне здоров душевно никого не смущало, ведь с самого начала «Тёмный Душитель» рассматривался, как человек психически ненормальный – так чему же тут удивляться?

В середине августа 1926 г. калифорнийские газеты с воодушевлением поведали своим читателям о подозрениях в адрес душевнобольного Брауна. По общему тону публикаций тех дней можно было заключить, что дело идёт к скорой развязке и в самое ближайшее время будет объявлено о разоблачении «Тёмного Душителя».

И никого из местных полицейских не смутило то обстоятельство, что облик Филипа Брауна мало соответствовал внешности «Безумного Душителя». «Законники» предпочли не вспоминать, что 2 месяцами ранее они же сами распространяли описания внешности убийцы, в которых использовались такие словосочетания, как «предположительно грек», с «тёмной кожей» и «широкой грудью», в то время, как арестованный Браун являлся типичным светлокожим англо-саксом, сутулым и с впалой рахитичной грудь.

Хотя полиция Санта-Барбары была настроена весьма оптимистично, руководство на уровне штата испытывало сомнения в объективности расследования. Начальнику полиции Десграндчампсу было рекомендовано собрать данные на задержанного – его фотографии, детальный словесный портрет, фрагменты показаний, связанные с преступлениями в Сан-Франциско – и отправить их Чарльзу Даллеа, дабы тот мог проверить Брауна на причастность к убийствам Клары Ньюман и Лилиан Сейнт-Мэри.

После того, как эти документы были получены полицией Сан-Франциско и надлежащим образом изучены, сомнения в причастности Филипа Брауна к преступлениям «Тёмного Душителя» были высказаны открытым текстом. Детективы даже позволили Мертону Нюману, племяннику убитой Клары, видевшему преступника, пообщаться с прессой и дать необходимые пояснения. Мертон без околичностей заявил репортёрам: «Если сообщение о том, что [задержанный в Нидлесе имеет] рост пять футов восемь дюймов [~173 см.] верно, я сомневаюсь, что он тот человек. Мой рост пять футов семь дюймов [~170 см.], и я уверен, что человек, с которым я разговаривал в холле дома моей тёти, был ниже меня, если только угол зрения, под которым я его видел, не обманул меня. Он был коренастого телосложения, имел очень смуглое лицо с гладкой, ровной кожей. У него были очень чёрные волосы, черты его лица казались полными и имели общий контур восточного [человека], хотя в его выражении имелся европейский оттенок. У него был квадратный мускулистый торс и он казался мощного сложения, хотя и был очень невысок.»

Буквально на следующий день последовала точная идентификация арестованного в Нидлесе мужчины. Оказалось, что это вовсе не «Филип Браун», следы коего в документах отыскать не удавалось, а житель расположенного в Небраске города Линкольн (Lincoln) по имени Пол Кэмерон (Paul Cameron). Ему исполнилось 28 лет и к этому возрасту он успел уже стать законченным наркоманом и преступником. Его привлекали к ответственности в разных штатах за правонарушения, связанные с мелкими кражами и попытками подделки чеков. В возрасте 14 лет у Пола начались проблемы психиатрического свойства, родственники – люди состоятельные и уважаемые в обществе – поместили юношу в профильную лечебницу, но там Полу помочь не смогли. Вернувшись и из «юдоли скорби», молодой человек принялся воровать из дома, занимать деньги у родственников и знакомых семьи, устраивать поджоги, бродяжничать. Семья была вынуждена разорвать с ним все отношения и предупредить от этом знакомых и родственников, поскольку пускать Пола на порог стало просто опасно.

Дядя Пола рассказал эту невесёлую историю репортёрам и попросил их не связывать племянника с семьёй, которая не поддерживала отношения с Полом Кэмероном уже несколько лет.

Тем не менее, данная информация оказалась весьма важна. Зная истинные имя и фамилию арестованного, правоохранительные органы сумели восстановить путь его перемещений с начала 1926 г. и выяснить, что у Кэмерона имеется прекрасное alibi на все дни активности «Тёмного Душителя». Так что рассказывать о себе он мог что угодно, но убийств в Сан-Франциско, Сан-Хосе и в Санта-Барбаре этот человек не совершал. Чтобы закончить историю этого персонажа, сообщим, что 27 августа доктор-психиатр Норман Браш (N. H. Brush) после надлежащего обследования официально признал Пола Кэмерона душевнобольным, нуждающимся в изоляции от общества. Он отправился в профильное лечебное учреждение и о его дальнейшей судьбе ничего неизвестно.

Впрочем, непричастность Пола Кэмерона к нападениям "Тёмного Душителя" стала очевидна ещё до того, как его alibi было достоверно установлено. И произошло это при обстоятельствах трагических – 16 августа, в то время, когда Кэмерон безвылазно сидел в окружной тюрьме Санта-Барбары, настоящий убийца совершил свою очередную вылазку.

На этот раз он объявился в Окленде, городе-спутнике Сан-Франциско, находящемся на противоположной стороне одноименного залива. Все 3 города, в которых «Тёмный Душитель» демонстрировал свою активность – Сан-Франциско, Сан-Хосе и Окленд – находились на берегу залива Сан-Франциско и казалось очевидным, что преступник крепко связан с этим районом. То, что убийца переместился из Санта-Барбары на 450 км. к северу, означало, что он вернулся в свой привычный «ареал». По-видимому, он заметил усиление активности и бдительности правоохранительных органов в южной Калифорнии и предпочёл отправиться туда, где чувствовал себя гораздо увереннее и спокойнее.

На этот раз жертвой преступления стала ещё одна владелица пансиона Мэри Несбит (Mary Nesbit), энергичная и довольно привлекательная женщина 52 лет. Мэри и её муж Стефен (Stephen) владели довольно большим домом под №525 по 27-й стрит, часть помещений которого сдавали как апартаменты. В тот день Стефен утром отправился в школу, где работал комендантом [смотрителем], а Мэри уехала в редакцию местной газеты «Oakland tribune», где подала платное объявление о сдаче апартамента с кухней, ванной и просторной комнатой на 1-м этаже.

16 августа 1926 г. Стефен вернулся домой около 16:30 и обнаружил частично сервированный стол и овощи, нарезанные для заправки тушеного мяса – морковь, картофель, лук. Мэри нигде не было видно и Стефен разумно предположил, что жена выскочила в магазин за какими-то продуктами, недостачу коих обнаружила при приготовлении ужина. Он подождал её некоторое время – почитал газету и послушал выпуск новостей по радио – после чего прошёлся по комнатам и обнаружил в гостиной сумочку Мэри, а в ней кошелёк. Тут-то Стефен сообразил, что жена никак не могла уйти за покупками!